попадёт в теплотрассу. Никого больше не вовлекай. Дело очень серьёзное. Реши, чья будет смена. Этих людей нам придётся потом уволить. Семёнова не ставь: трое детей, жена больная.
- А взятки от подследственных берёт.
- Ладно, кто не берёт?.. Ну, ты всё сам продумай. Чтоб комар это…
- Носа не подточил.
47
- Вот-вот. А то у комаров из министерства такие носы – потом не откупишься.
- Конечно, нас и так пять человек. Ещё делиться…
- Хватит и пятерых. Справимся.
- И ещё, Игорь Владимирович,- продолжил Петлин,- потрогаешь, какая там крышка… Ну, у стены. Не слишком ли тяжёлая? Может, ещё немного сдвинешь, камешек подложишь. Всё-таки клиенту уже под пятьдесят.
- Да он этот люк с собой ещё может забрать. Такая морда!..
- А если, Иван Кузьмич, сделать на время побега деревянную крышку? Покрасить под железо. А потом родную вернуть на место.
- Или вообще убрать, как будто украли?
- Я же сказал: никакого риска. Будешь уносить-приносить – кто-нибудь заметит. А уберёшь – коммунальщики привезут бетонную плиту, как под моим домом. Попробуй, сдвинь такую.
- Правильно. Мы тут, у себя, должны быть осторожны, а за территорией тем более.
- Вот именно. Поэтому в нижнем коридоре через десять минут должно быть пусто…
- Сделаю. Никто вас не увидит.
- Это раз. Игорь Владимирович, вас с кувалдой тоже никто не должен заметить. И выбитые кирпичи спрячьте подальше. Там, в расстрельном подвале, есть места, где стены сыпятся. Ну, вот пока и всё. Ориентируемся на двадцатое число. То есть на ночь с девятнадцатого на двадцатое.
- А как с одеждой, Иван Кузьмич? Пока он всё пролезет, будет, как свинья. А с собой тащить – проблема.
- Вот это уже не наша забота. Его люди положат всё в колодец. Кстати, у Решетникова есть спортивная шапочка? А то ж там столько пыли…
- Есть.
- Тогда всё. За дело! И ещё раз попрошу: отнеситесь ко всему с полной ответственностью. Девятнадцатого в это же время обсуждаем операцию ещё раз и детально. И не опаздывать, как сегодня, а то влеплю выговор. Никакой дисциплины!..
Полтора часа после совещания и ещё половину следующего дня Иван Кузьмич в сопровождении двух подчинённых исследовал будущий решетниковский путь на свободу. В коридоре и на первом, предподвальном участке труб – отопительных и водопроводных- всё было в порядке. Анатолий Анатольевич, проползший по маршруту первым, протирал всё тряпочкой, дабы шествовавшее за ним на четвереньках начальство чувствовало себя относительно комфортно. Некоторое беспокойство доставляла старая и отпотевшая труба с холодной водой, но её замотали кусками рубероида, которые валялись за ненадобностью в углу склада.
План первого этапа бегства – из камеры,- составленный Виктором Тимофеевичем, большим специалистом в области проектирования всяких
48
нештатных ситуаций, был довольно оригинальным и предполагал длительную подготовку заключённого к побегу. Так что вычищенный мундирами выход за забор не должен был вызвать подозрений у будущей комиссии по расследовании ЧП. А без подобного сервиса обойтись было нельзя: клиент мог остаться недовольным и снизить оплату.
Пространство между трубами и потолком в проёме за подвалом оказалось узким, неудобным да ещё и с поворотом. Иван Кузьмич пожертвовал двумя новыми дорожками, имевшимися в изоляторе, и ещё длинный половик принёс из дома Анатолий Анатольевич, который должен был регулировать прохождение беглеца через подвал, а потом вытянуть всё это, предварительно сшитое в один кусок, и незаметно перенести на склад. С воли Решетникову передали фонарик и - по совету Петлина – перчатки: для удобства.
Вечером накануне побега к колодцу у забора изолятора подъехали «ремонтники» и подложили, слегка замаскировав, мешок с одеждой и обувью. Также Василий Сергеевич и Анатолий Анатольевич прямо на территории скрытно от посторонних глаз потренировали Решетникова в поднятии чугунного люка колодца. Бандит, как и предполагалось, оказался сильным и здоровым мужиком, которого ни поднятие тяжестей, ни десятки метров ползком нисколько не смущали. Услужливому Анатолию Анатольевичу он даже пообещал прислать подарок ко Дню милиции.
Вечером девятнадцатого состоялось последнее и решающее заседание штаба по побегу. Каждый шаг, каждое движение локтем и коленкой кандидата в пластуны, все действия участников операции и меры по сокрытию следов преступления были обсуждены до мельчайших подробностей. Скрупулёзный Иван Кузьмич, лично проверивший трассу до колодца и обратно, накануне попросил Василия Сергеевича измерить объём бёдер и плеч Решетникова и теперь с удовлетворением отметил, что сам он несколько шире, и, значит, клиент не застрянет.
Расходились почти в сумерках, озабоченные, но и с радостным предвкушением, похожим на новогоднее, когда с каждым днём, а потом и часом охватывает томительное ожидание, что вот-вот наступит праздник и будут подарки. К тому же Петлин сообщил, что аванс уже получен.
Глубокой ночью, когда Василию Сергеевичу снилась новая машина (он уже решил, что это будет джип, и сон удовлетворял теперь желание хозяина мозгов), Игорю Владимировичу – евроремонт, Виктору Тимофеевичу – новая квартира, а их начальнику – коттедж, гражданин Решетников легко проник в большой подвал изолятора и, проползая по мягким коврикам, через которые едва чувствовалась температура труб, вслух усмехнулся:
- Надо же, подстелили… Все под нас подстилаются…
В узком колодце он спокойно и аккуратно переоделся в чистые брюки, джемпер, свернул лёгкую кожаную куртку так, чтобы не вымазать и накинуть уже наверху, и ещё раз усмехнулся, когда послышалось шуршание
49
коврика, поползшего обратно в подвал.
Взобравшись по ступенькам колодца, он одной рукой приподнял крышку, прислушался к уличным звукам и сдвинул её в сторону. Наверху Решетников заботливо положил люк на место, оделся полностью и, дойдя до угла квартала, сел в поджидавшую его машину.
Сверхлюди
- О, Господи, Надюша! Сто лет тебя не видела! Какими судьбами?!
- Привет, Лида! Да, сто лет… А в школе учились – целые дни проводили вместе…
- Когда это было! Ну, ты как? Всё болеешь?
Женщины уселись за «командирский» стол Лидии Михайловны, руководившей соцотделом городской администрации, и так как это было время стихийного второго завтрака по всем учреждениям и организациям города, то обе принялись за чай со свежими пирожными, только что купленными хозяйкой кабинета.
- Я бы к тебе ещё, может, год не зашла,- рассказывала Надя,- если б не болезнь. Ходила ж в поликлинику. Дали больничный. Три дня гуляю. Да на двести рублей набрала лекарств. Не знаю: буду их пить, не буду. У нас вон каждый день выносят килограммы этих таблеток вместе с мусором. Некоторым же категориям дают бесплатно, и то не хотят пить.
- Ты всё завхозом в больнице? Не надоело?
- А куда пойдёшь? Привыкла уже. Сама ж часто болею. Меня-то хоть не будут лечить как попало: ценят. Нужный человек.
- Понятное дело.
- А ты как-то звонила, чтоб я тебя показала терапевту в отделении, а сама не пришла.
- Некогда было. Сначала дела, а потом стало легче, и всё забылось. Да что это мы всё о болезнях? Тоже мне тема для разговоров! Столько не виделись, и больше не о чём поговорить? Как Костя? Как дети?
- Да всё по-старому. Дети растут. По ним только и видишь, что время проходит.
- Вот именно. Отлично помню, как своего Сашу вела в первый класс, а весной заканчивает одиннадцатый.
- Куда собирается после школы?
- Да всё туда же, в военное училище. Как вбил себе в голову класса с шестого, так и остаётся при одном мнении. Я не возражаю. Парень здоровый. Он у нас и борьбой занимался, и мотоциклами. А жильё и зарплата – это сейчас везде проблема, не только в армии.
- Да-а, мы свою квартиру семь лет ждали, а нашим детям и ждать-то нечего.
50
И где такие деньжищи возьмёшь, чтобы купить? Я Косте говорю: бросай свою убыточную организацию, переходи в таксисты: в два раза больше станешь зарабатывать. Так не хочет. Здесь, говорит, я знаю, что мне надо к девяти часам, что груз мне уже есть, что в полшестого буду дома играть с пацанами в шахматы. А нервотрёпка мне не нужна. То ли заработаешь, то ли нет.
- Это так. А я твоего Костю встречала как-то месяц назад. Выхожу из подъезда, а он стоит у своего, о чём-то с мужчинами беседует. Ну, здрасте-здрасте, как обычно. Я на день рождения торопилась к нашей замглавы администрации. Слушай!.. Может, тебе и не придётся пить таблетки. У нас тут одна сотрудница есть, которая знает – по крайней мере, говорит, что знает, - как вообще не болеть. Ириша! Отвлекись, пожалуйста! Про какой семинар нам тут Ольга вчера говорила?
- Семинар сегодня. Приезжает какой-то гениальный лекарь. А остальное, честно говоря, я мимо ушей пропустила.
- Вот, Надя, она сейчас придёт, и сама обо всём расспросишь. Ольга – женщина общительная, весёлая, а о своём целителе уже несколько раз нам рассказывала. По её словам, это прямо какая-то неординарная личность.
…Ольга появилась через двадцать минут. Это действительно была жизнерадостная женщина, среднего роста, с хорошей фигурой и бросавшимся в глаза невниманием к своей внешности. Последняя черта сразу же вызвала у Нади симпатию: сама она уже не могла выглядеть хорошо, и молодые медсёстры, расфуфыренные и старавшиеся понравиться даже тяжёлым больным, раздражали её.
Прежде чем познакомить подругу, Лидия Михайловна отчитала весело впорхнувшую в отдел подчинённую за какой-то недочёт в работе:
- …В конце концов, мы же с живыми людьми работаем, Оля! Что-то не так сделаем – обидим, лишим помощи старика или многодетную маму. А ты потеряла семь фамилий!
- Сейчас всё исправим, Лидия Михайловна. Доброе дело никогда не поздно сделать. Представляете: они уже и не надеются, а тут на тебе: хорошенькая сумма. Какая радость людям!
- Эта радость могла наступить на тридцать два дня раньше.
- Это ерунда. Вообще, людям надо меньше думать о деньгах. А помощью мы только портим их, убиваем жизненную силу, стремление бороться и побеждать, учиться искать выходы из трудных ситуаций. А если какая-то катастрофа: наводнение или землетрясение? Их количество будет всё время увеличиваться. Человеку надо быть готовым встретить во всеоружии любое испытание…
- Человек выживет, если ему поможет другой человек,- перебила Лидия Михайловна.- Ты лучше скажи: в нашем трудовом споре будешь участвовать, подпишешься?
- Ничего эта комиссия по трудовым спорам не даст. Кто там? Лебедева? Ей
51
нужны деньги на машину, вот она вас и взбаламутила. Человек живёт
меркантильными интересами, скучно, приземлённо и пытается вашими руками решить свои проблемы.
- Какая нам разница: на машину или нет? Наш глава учителям не платит, милиция без зарплаты. Но своим сотрудникам четвёртый месяц не платить – это… простите меня!..
- Заплатит, куда он денется. Начнём конфликтовать – породим в ответ ещё больше зла. Только себе хуже сделаем. У всех будут злые мысли. Придём сюда, наберёмся негатива и понесём его дальше: на
