Роман "Камилла". Первая часть

и подсказал.   Он   прав.   Я   не   в   обиде.  Мне нужно повторить, перечитать все конспекты и лекции по этому цвету.
- Тебе виднее завтра в четыре подъезжай к музею, я буду уже там. А когда приезжает венгр, который купил три картины?
- В субботу. Хорошо, что напомнил, Эдгар. Мы же собирались в субботу на море.
- Забудь. Поедем в воскресенье!
- Спасибо, милый. Ты – лучший!
- Прежде всего искусство! – заключил Эдгар.
- До завтра. И ложись спать. Прошу тебя.
- Спокойной ночи!


 *  *  *
         ЗВОНОК РАЗБУДИЛ ПЕТРА СЕРАФИМОВИЧА – отца Камиллы, задремавшего на диване после трудового дня.
- Да. Здравствуй! Ты в Москве или у себя?
- У себя, - ответила мать Камиллы. – Как идут дела в «Якутзолоте»? – спросила она.
- Добываем. Что ещё делать? Правительство всё наседает и наседает. Стране в кризисное время нужен жёлтый металл и побольше. Послезавтра прилетает премьер-министр. Утром улетаю в Магадан. Буду готовить встречу.
- Как там в этом, как его, Горячем Ключе живёт наша дочь? Она тебе звонит? Мне-то не звонит. Марку держит. Уже полтора года всё-таки живёт на Кубани.
- Дильнара мне всё рассказывает. Она хорошая подруга Камилле, и мне всё о ней докладывает.
- Ещё бы! Ведь ты оплачиваешь её учёбу на психолога или как там…
- Оплачиваю. У Камиллы была или ещё проходит, не помню, выставка в местном музее. Дильнара говорит, что открытие выставки хорошо организовали. Камилла выступила хорошо и представила новые работы, которые она написала уже там. Новая тема появилась…
- Какая ещё новая тема? – раздражённо спросила мать Камиллы. – Боюсь, она там всё забудет, чему её учили в Академии... Пейзажи что ли? Или натюрморты с грушами, яблоками и капустой на столе?
- Нет. Она написала картины на стихи какого-то поэта Эдгара Загорского или Загородского… Бог его знает…
- Неважно!
- Картины понравились местным художникам. Её похвалили. Рядом с картинами были вывешены стихи. Три картины она тут же продала коллекционеру из Венгрии. И получила заказ ещё на несколько. За картины выручила не то 1500 долларов, не то 1700, не помню, но она безумно рада, говорит Дильнара, что стала зарабатывать деньги. И ещё её попросили выставить картины в Майкопе и Сочи.
- Майкопе? Это ещё где?
- Это в Адыгее. Адыгея входит в состав Кубани.
- Господи! – пробормотала мать.
- Диана, не перебивай! Живёт одна. Стала больше рисовать, посвежела. Город- курорт находится в окружении дубовых лесов и рощ. Страхи, эти непонятные, прошли. Вроде пока всё хорошо.
- Ну и когда мы её вытащим оттуда? Долго ещё она будет в этом окружении дубов и желудей?..
- Хватит уже! Дильнара говорит, что ей нравится самостоятельная жизнь.
- Да? Вот как? А с родителями ей не нравилось?!
- Я три месяца назад был в Краснодаре по делам. Мы и заехали к ней. Она нас хорошо встретила. А когда Сергей Харитонович - ты ведь знаешь, он коллекционер картин и толк в них знает - увидел картину, стоящую на мольберте, кажется, называется «Сон», сразу купил её за 700 баксов.
- Хм, - пробормотала Диана Карловна. – Сергей Харитонович понимает толк в картинах? Но он не коллекционер, к твоему сведению. Он их перепродаёт в Европу через Интернет. Камилла ведь подписала договор купли-продажи, и они поехали к нотариусу и заверили его. Правильно?
- Да! Откуда ты знаешь? – удивлённо спросил отец Камиллы.
- Ты, Пётр совсем,.. или прикидываешься? Для перепродажи в Интернете. И с последующей отправкой. А может, кто-то ему помогает? Но это единственное, что мне понравилось и успокоило меня. Мы с Эрнестом только прилетели из Португалии, два месяца там были. Сегодня посещу её страничку в Интернете. Обычно Камилла фотографирует свои работы и представляет их на своей страничке, на сайте «Художники.ру». И кстати, ей уже пора бы и свой сайт открыть. Ты бы подумал об этом… Теперь о главном. Когда ты повезёшь её в Москву к себе, чтобы показать её Николаю Терентьевичу. Уже полтора года прошло.
- Думаю, после того, как с делами на работе разберусь. Может, весной. Пока она мне показалась… ну, довольной жизнью.
- Смотри, не прозевай. Я в Португалии прошла обследование. Понимаешь о чём я? Пока всё хорошо. Эрнесту ничего не говорю. Я отключаюсь. Будь здоров!
- И ты тоже!
Отец Камиллы снова лёг на диван и заснул. Сон у него был всегда хорошим. Он относился к той категории людей, которые спят всегда хорошо, что бы ни происходило вокруг них и что бы ни творилось в мире.


 *  *  *

           НАСТУПИЛА ПЯТНИЦА. Когда Эдгар приехал в музей помочь Камилле снять картины и упаковать их, то Камилла была уже там с Анной Васильевной. Эдгар поздоровался с обеими и начал помогать Камилле.
- Осторожно! Лицом в эту сторону, - уточнила Камилла...
За два часа они сняли со стен оставшиеся после выставки картины. Погрузили их осторожно по машинам и поднялись в кабинет директора музея.
- Что сказать, Камилла, - начала Анна Васильевна. – Всё прошло, как нельзя лучше. В городе познакомились с твоим творчеством, художники довольны, что в их рядах появилась такая талантливая молодая художница. Ты, Камилла, продала несколько картин. Получила заказы и приглашение на две выставки. Это бывает, поверь мне, очень редко. Так что, как напишешь новые картины, мы будем всегда рады их представить.
- А Вам, Анна Васильевна, большое спасибо! И от меня, и от Эдгара Николаевича примите, пожалуйста, эти цветы и эту картину с благодарственной подписью. Уверена, что в Вашем доме найдётся место, где Вы её можете повесить. Ещё раз спасибо.
- А Вы, Эдгар Николаевич, приводите ещё и ещё талантливых людей, как Вы это делаете всегда, а мы будем рады их представить.
Они попрощались и поехали домой к Камилле. Выгрузили осторожно картины, Камилла показала, куда поставить их. Сняли с них чехлы. Хозяйка дома заварила чай, они сидели, пили китайский чай и подводили итоги.
- Это благородно с твоей стороны, радость моя, что ты подарила картину Анне Васильевне и цветы. Правильно.
- Она много сделала для того, чтобы моя выставка прошла удачно. В моё отсутствие она встречала посетителей, представляла картины, рассказывала обо мне, о моём творчестве. Она профессиональный работник. Не в каждом музее такой найдётся.
- Завтра приедет покупатель за своими картинами. Он уже звонил. Приедет с другом из Краснодара в 10 часов утра. Его друг хочет посмотреть мои картины. И, Эдгар, - она подошла и нежно поцеловала его в губы, - конечно, большое спасибо тебе за всё.
- Ну, любимая, - сажая Камиллу к себе на колени, произнёс Эдгар. – Это для меня нетрудно. Так в своё время и мне помогали. Так что, как там в моём стихотворении… дай вспомнить, кажется, так:

                                                                  Такие,
                                                                  Как я, помогают другим
                                                                Продвигать их творения.
                                                                  Тем,
                                                                  Кто пишет потрясающие стихи,
                                                                  Картины, музыку…
                                                                Но
                                                                Не могут их донести
                                                                До людей.
                                                                  Такие, как я, делают это!
                                                                  Я
                                                               Знаю – такие, как я,
                                                                 Помогут и мне!..

- Кажется, называется стихотворение «Такие, как я…», - уточнил он.
- Да, милый, это так. Но что-то я его пропустила. Не помню. Но стихотворение сильное. И сильное тем, что в конце ты сам веришь в то, что такие, как ты, помогут и тебе. Значит, в душе ты ждёшь этой помощи. Значит, ты считаешь, что ещё не все твои работы поняты. И я бы не поняла, если бы ты не помог мне. Только после этого можно до конца понять глубину твоей мысли. Вот я сейчас поняла и убедилась в этом.
- Спасибо! – поблагодарил Эдгар хозяйку дома.
- Эдгар, ты устал?
- А что?
- Сделай, пожалуйста, то, о чём я тебя сейчас попрошу.  И ни о чём не спрашивай.
- Я весь внимание, солнышко моё. Свети.
- Давай заедем в цветочный магазин на «Слава труду», купим два букета и поедем на кладбище. Ты говорил, что твой брат Юра установил памятник на могиле отца.  Я хочу посмотреть, мне интересно, как он сделан, какое лицо у твоего отца, какие черты. Словом, поехали и навестим могилу Николая Терентьевича.
- Это благородно с твоей стороны, Камилла, - целуя ей руки, сказал Эдгар. – Едем.
Камилла остановила машину у цветочного магазина. Вошла в него, поздоровалась с продавцами и стала выбирать букет по такому случаю.
- Здравствуйте! – обратилась она к продавцу-мужчине.
- Здравствуйте! – ответил с улыбкой тот. – Выбирайте любой букет, упакуем, как надо.
- Вот эти два сколько стоят?
- По 800 рублей. Всего 1600 рублей.
- Упакуйте, пожалуйста, их и оберните чёрной ленточкой оба.
- Хорошо.
Продавец всё исполнил, Камилла рассчиталась, поблагодарила продавца и вышла на улицу. Села в машину, и они с Эдгаром поехали в сторону городского кладбища.


 *  *  *

       - СМОТРИ, МАМ, - ОБРАТИЛСЯ к Лидии Александровне Юра, младший её сын. – Вот такая машина у Камиллы, с кем Эдгар встречается.
- А, помню, такая милая, воспитанная девочка. Но она же молодая для Эдгара. Я заметила это ещё тогда, когда они приезжали к нам знакомиться.
- Да, мам, кто на это сейчас смотрит? Тебе нравится памятник? Отец, как живой, хорошая фотография. Присядь, отдохни. Смотри, по-моему, это машина Камиллы. Да.
Машина подъехала, остановилась на пустыре, и из неё вышли Камилла и Эдгар.
- Здравствуйте, Лидия Александровна! Здравствуйте, Юрий Николаевич! Как поживаете? – поинтересовалась Камилла.
- Да вот смотрим, как изготовили памятник, как установили… Коля на памятнике такой красивый, прямо, как живой, - ответила Камилле Лидия Александровна.
- Да, очень красивый. И памятник, и лицо, и надпись – всё выполнено профессионально. Молодец, Юрий Николаевич! Хорошую фирму выбрал.
Она поставила букет цветов в мраморную чёрную вазу, в которую Эдгар налил воды.
- Красивый букет, Камилла. Дорогой, наверное?
Камилла сделала вид, что не слышала, и стала помогать Лидии Александровне мыть памятник. Эдгар и Юра стояли под деревьями и разговаривали.
- Вот я не пойму, Эдгар, хоть убей, как такая молодая, красивая, талантливая, дочь богатых родителей могла влюбиться, да ещё по-настоящему, в такого, как ты? Хоть убей. Ты ведь…
- Вы меня недооцениваете и всегда недооценивали, - не без доли шутки ответил Эдгар. – Вы всегда говорили: хватит деньги тратить на поэзию. Кому она нужна? И далее всё в том же духе.
- Мы шутили, но если и говорили, то не со зла. Вспомни, каким ты богатеньким был в Андижане, когда мы ещё жили до перестройки в Узбекистане. Машины всегда новые, из магазина, последней марки. Даже помню, перед массовыми беспорядками, которые произошли в 1990 году, у тебя была «восьмёрка» вишнёвого цвета. В городе всего две таких машины было – у сына секретаря обкома области и у тебя! Вот. 10 магазинов продавали твою продукцию. Оптовики из Киргизии приезжали за товаром прямо домой, в четыре часа ночи. Ты круто развернулся с 1985 года, когда разрешили кооперативное движение. Отдыхал на море по два месяца, а дома всё крутилось само собой. Джинсы, джинсовые куртки, пуховики… да, должен признать, что денег таких, какие имел ты в то советское время, истратить было невозможно. Да у тебя и сейчас 10 тысяч облигаций осталось 1988 года, когда