Страна Людей (киносценарий)

таким восторгом, что ее жалко было перебивать, но он все-таки спросил:

Зайка: - А чем мы их будем кормить?
Малыш: - Зайки едят морковку, значит и будем кормить морковкой или капустой… Какая разница!? Главное, что их будет много-много, и они будут нашими!
Зайка: - Да, здорово, хороший сон. Замечательный!
Малыш: - А теперь твой сон!
Зайка: - Ты готова?
Малыш: - Если будешь издеваться, снова получишь!
Зайка: - Это кто получит?

Она подняла руки, а в них был ворох вещей, недавно летавших по комнате.

Зайка: - Хорошо, я получу.
Малыш: - То-то же. Ладно, рассказывай свой сон!

Он сел на диванчик, закатил к потолку глаза и мечтательно заговорил.

Зайка: - Ты не представляешь, мне тоже приснился сон! Такой сон!... Что я сделаю, когда вырасту большим? Это будет фантастическая машина. Она умеет не только ездить, она будет подниматься на несколько метров в высоту, преодолевая препятствия. Плыть по рекам и озерам. В ней будет встроено много всяких штуковин, и она сможет вспахивать землю, убирать снег, перевозить любые тяжести, как маленький сильный трактор-муравей. Представляешь!... Да, самое главное! Чуть не забыл! Заправляться она будет не вонючим бензином, а остатками овощей и фруктов. Будет сделана чудо-заправка, где картофельные очистки, кожура от яблок, огрызки,  скорлупа яиц превратятся в специальное топливо.
Малыш: - Ты гений! Ты обязательно построишь такую машину, когда станешь большим!
Зайка: - И начну прямо сегодня… сейчас…

Она встала и начала убирать постель, собирая разбросанные подушки и покрывала.

Малыш: - Пойдем на работу, гений.
Зайка: - Какую работу, милая? Я ведь тебе только что рассказал о своих планах.
Малыш: - Ты на полном серьезе?
Зайка: - Да.
Малыш: - Мой любимый, “зайка”. А что же мы будем есть?
Зайка: - Морковку или капусту. Мы же договорились.

Подошел к письменному столу, где лежал чертеж. А глаза его горели, как в детстве.

Малыш: - А когда мы станем большими?

Он оглянулся, посмотрел в ее глаза и серьезно ответил:

Зайка:  - Уже… Мы выросли и теперь и есть те самые большие!
Малыш: - В таком случае, как же мой сон?
Зайка: - Милая, нам уже почти тридцать пять… Ты уверена?
Малыш: - Да, и будет их много-много, как в моем сне.
Зайка: - А чем мы будем их кормить?
Малыш: - Морковкой. (подошла и обняла его за плечи) И капустой…

44.
КАБИНЕТ ГЛАВВРАЧА.

Иван Степанович: - Ну, милая моя, рассказывайте.
Марсианка: - Иван Степанович, даже не знаю, с чего начать.
Иван Степанович: - Не волнуйтесь, успокойтесь. Начните с самого начала.
Марсианка: - С начала… Хорошо… Каждый день в течении этого месяца мне снится один и тот же сон.
Иван Степанович: - Так… Смелее… Кошмар?
Марсианка: - Нет-нет, совсем другое. Потом просыпаюсь, долго смотрю в потолок, никуда не бегу, хотя пора торопиться на работу… на завод… к станку. Лежу, думаю и вспоминаю. А сон тот из далекого детства. Я не видела его уже больше двадцати лет. И вот он вернулся ко мне опять.
Иван Степанович: - Так... Очень интересно. Расскажите мне его... Не стесняйтесь. Смелее. Я доктор. Мне можно сказать все… Что-то неприличное? В детстве бывает период, когда...
Марсианка: - Нет, совсем не то, о чем вы подумали.
Иван Степанович: - Ну?… Я слушаю вас.
Марсианка: - Хорошо… Снова, как когда-то давно, перед глазами возникает образ огромной красной планеты. Я лечу на звездолете, приближаюсь к ней. Вот уже двигатели почувствовали сопротивление незнакомой атмосферы и заработали на полную мощность. Пора преодолеть последние километры пути и совершить посадку. Небольшой аккуратный толчок и приборы замигали, а табло засветилось надписью – “мягкая посадка”. Скафандр скрывает мое тело от непривычной атмосферы и наконец я делаю первые шаги по далекой, красной планете… Когда-то далекой, но теперь она у меня под ногами. А шаги незнакомым стуком отдаются в ушах, нарушая потрясающую тишину, где только красные горы со всех сторон и красное солнце слепит глаза лучами сквозь шлем скафандра. Это мой Марс встречает меня, он ждал так давно и, наконец, дождался…
Иван Степанович: - Что вы замолчали?
Марсианка: - Извините… Вы думаете, я сумасшедшая?
Иван Степанович: - Никоим образом. Дальше.
Марсианка: - Дальше… Хорошо… Из корабля выходят люди - мои  коллеги, друзья и земляки. Земляки – от слова ЗЕМЛЯ.
Иван Степанович: - Я понимаю.
Марсианка: - Земляки… Они выходят из корабля, выгружают оборудование, снаряжение. А над головами десятки кораблей – они тоже летят сюда. Нет, они не завоеватели, но и не гости – пришли сюда, чтобы построить город или большое поселение, уголок, приспособленный для жизни. И вот прямо на глазах, как в кино, появляются огромные прозрачные купола, гигантские навесы, которые закрывают собой участки земли, вернее Марса. Большие участки, которые теперь позволяют снять надоевшие скафандры, и построить в этом месте дома. Построить улицы и площади. А главное – разбить парки под прозрачным пластиком и стеклом. Это и есть моя миссия на планете Марс. Засадить все вокруг прекрасными растениями - цветами и деревьями, кустарниками, которые будут отдавать кислород, помогая новым марсианам жить и дышать. А потом дивные сады начнут приносить плоды. Первые марсианские урожаи станут кормить людей, давая им радость, пищу, чистый воздух. И маленькая красная планета, заброшенная во вселенной, превратится в цветущий сад. И на расстояния в миллионы километров будет виден живой зеленый ковер, раскатанный на целой планете… Планете Марс!

Долгая пауза.

Иван Степанович: - А дальше? Что потом?
Марсианка: - Потом… Потом звенит будильник, отфутболивая последние воспоминания сна в далекое, безвозвратное детство. Пора на завод, пора к станку, к железному коню – спутнику жизни, источнику благополучия и смысла. Вечером домой, и так снова и снова – а каждый день похож на предыдущий.
Иван Степанович (мечтательно): - Да-да, я вас понимаю… Но где-то в вышине на одинокой орбите дожидается маленькая красная планета, она готова принять тебя, она ждет семени, брошенного щедрой рукой, и тогда отдаст свой урожай, подарит жизнь и воздух. Сделает тебя счастливой! Все так?
Марсианка: - Доктор, я сумасшедшая?
Иван Степанович: - Ни в коем случае.
Марсианка: - Я впала в детство?
Иван Степанович: - Вы даже не представляете, насколько вы здоровы.
Марсианка: - Почему люди могут быть счастливы только в детстве или во снах? Почему детство безвозвратно?
Иван Степанович: - Детство… Оно всегда рядом. Оно поблизости. Нужно только поднять голову и взглянуть на небо, и тогда миллионы километров, отделяющих от мечты, покажутся короткой тропинкой… Мы просто разучились это делать.
Марсианка: - А теперь учимся заново?
Иван Степанович: - Не знаю... Все так изменилось… Я не знаю, милая…

45.
КАБИНЕТ ГЛАВВРАЧА.
Иван Степанович и Машенька.

Иван Степанович: - Сны... Люди видят сны, понимаешь?…
Машенька: - Нет
Иван Степанович: - Они и раньше помнили их из далекого детства, не придавая значения, но теперь! А когда - если не теперь? Ты просыпаешься, хочешь что-то сделать.
Машенька: - Что?
Иван Степанович: - То самое, о чем втайне мечтал когда-то давно, а потом забыл, не до этого было...
Машенька (басом): - А до чего?
Иван Степанович: - Ну, как же? До того - чему научат, куда отправят или пошлют, заставят или поручат, прикажут или отдадут – как вещь! И ты согласен и привыкаешь. А тут странные удивительные сны, и снова, как в детстве, как на розовом облаке. Почему именно сны помогают вспомнить о мечте? Потому что принадлежат они только тебе, ты имеешь право на них, и никто туда по злой воле не проникнет, если даже очень захочет. Может быть, сны – это и есть то последнее, что остается от твоего детства? Можно стереть память, предать розовые мечты, забыть, запретить себе помнить и вспоминать, но тут как тут являются сны, а еще это облако, где ты можешь, наконец, позволить себе все!
Машенька: - Вы…
Иван Степанович: - Что?
Машенька: - Хорошо себя чувствуете?
Иван Степанович: - Я… Что? Чувствую? Хорошо! Город словно проснулся от долгой спячки. Где эти люди были раньше? На что они тратили жизнь? Что делали? Ну, как же! По большей части на заводе! Работали, делали то, что им приказывали, и были нормальными людьми! Были обществом! А теперь разбрелись по своим снам и розовым облакам.
Машенька: - Идиоты!
Иван Степанович: - Ты так думаешь?... Ну, конечно! Что еще тут скажешь, нездоровые люди! Им бы в больницу, но лекарств от такой болезни нет. Им бы на завод или в свою контору – но не хочется!
Машенька: - Не хочется?
Иван Степанович: - И общество граждан послушных и организованных, объединенных законами и правилами, годами выстраданными и утвержденными, принятыми и проголосованными, превращается в кучку идиотов, которые позволяют себе делать только то, что хотят. А тем более, то, что им снится!!! Только полный идиот действует не по правилам здравого смысла, а по воле случая или детского сна. Только неуравновешенный психопат или даже маньяк позволяет себе делать то, что хочет! Ты это имеешь ввиду?
Машенька: - Поспешите, доктор!
Иван Степанович: - Куда?...  Противоядие?... М-да… Хочешь сказать - пока ты, Иван Степанович, еще не окончательно спятил, не поддавайся соблазну смотреть на солнце и видеть сны, любоваться картинами друга-художника или вместе с бродяжкой-лошадью сидеть на центральной площади прямо на земле, на грязной булыжной мостовой и слушать какую-то скрипачку, которая и нот толком не знает, а играет всякую белиберду! Спаси наших горожан!... А может быть, ты права… Может быть…

46.
ЗАСЕДАНИЕ В МЭРИИ.
Доктор заканчивает доклад:

Иван Степанович: - Итак, хочу подвести итог. На улицах нет мародеров и пьяных толп. Люди не ходят нагими, не стреляют, не гонятся за врагами, да и врагов у них не осталось. Не объедаются. Даже редко подходят к телевизорам. А это отдельная и столь важная тема, на которой хочу заострить особое внимание!  Я обследовал многих больных и могу поделиться ощущениями, которые они испытывают. От этих передач и сериалов, от игр и игрищ, викторин и телешоу, а особенно новостей, их теперь воротит. Даже если насильно человека привязать к кровати и посадить перед экраном… (а я не раз проводил такой эксперимент) с привычными, всем знакомыми программами и сериалами, человек начинает медленно сходить с ума. У него вид несчастного, которому в рот влили раскаленное олово. Ведет он себя, словно глаза его взирают на мертвечину или самую распоследнюю мерзость. В желудке появляется ощущение, будто он только что проглотил жабу. Большую, липкую, пахнущую плесневелым болотом и покрытую бородавками. Жаба еще жива, лапами она больно толкается внутри, издавая мерзкие звуки, квакает, рыгает и просится наружу. Уши такого человека не в силах захлопнуться и избавить сознание от звуков, которые сравнить можно с пыткой. И как эти люди по доброй воле еще недавно могли часами,  даже годами просиживать перед чудо-телевизорами и делать лишь то, что им говорят?...
Вот так!

Долгая пауза.

1-й зам: - Что же мы будем делать?
2-й зам: - А сейчас эти самые горожане, тысячи людей, целый населенный пункт, позволили себе выключить телевизор и остаться совершенно неуправляемыми.
1-й зам: - То есть, наедине с собой!
2-й зам: - И, что хуже - со своими мыслями!
3-й зам: - Ничего преступнее быть не может!  Были бы они нормальными, уже только за это