Ай-яй-яй! – продолжал качать головой Пашка, - а ещё мне заливает, что разбирается в химии! Смотри сюда:тут раз,два, три и ещё один радикал метила, и, значит,здесь будет диметилбутан. А ты почему-то пишешь пропилэтан! Вот и здесь ошиблась, и здесь, и здесь! Ну как же ты умудрилась перепутать в последнем пропан с метилгексаном?
Обиженная Злата, надув губы, недоверчиво покосилась в сторону соседа.
- Слушай, а что в предыдущей школе у тебя было по химии? – спросил у неё Пашка.
- Четвёрка, - недоумевающе произнесла она.
- Несправедливая оценка, - с улыбкой ответил Пашка, и ,в шутку, слегка дотронулся карандашом до Златкиной руки, - Двоешница.
- Ой-ой-ой! – обиженно отозвалась та, - можно подумать, ты отличник! – и в ответ также слегка тыкнула Пашку карандашом.
- Да нет, я вообще-то троечник. А ты – дво-оешница. Такая ма-аленькая беззащитная двоешница, - с этими словами Пашка внимательно посмотрел на неё.
Злата почувствовала, как кровь прилила к её щекам, сердце забилось чаще обычного, и она невольно улыбнулась. В это время прозвенел звонок с урока.
Сидя в столовой, Злата ковыряла вилкой ненавистную пшённую кашу и слушала щебетание Лары Сергеевой и других одноклассниц.
- Эй, Злат, чего ты всю перемену улыбаешься? – спросили девчонки.
- Кто? Я? Улыбаюсь? – удивилась Злата, - хм..., ну...,наверно, настроение хорошее.
- А я, кстати видела, как вы с Пашей Курдюбовым на химии сидели, - произнесла с улыбкой Лара, - что же вы там так увлечённо обсуждали?
- Ничего особенного, - скромно ответила Злата.
В пятницу вечером Злата собирала сумку, и думала о том, как завтра, на литературу принести и Гоголя и Лермонтова. Брать сразу обоих классиков да ещё ехать с ними в другой район, было тяжеловато, поэтому она решила позвонить новому соседу по парте.
- Привет, - откликнулся Пашка. По его голосу казалось, что он мечтал её услышать с тех пор, как они обменялись номерами телефонов.
- Как дела?
- Да нормально.
- Слушай, Паш, нам завтра на литературу нужно принести и Гоголя, и Лермонтова, а у меня они оба в сумку не помещаются. Давай ты одну книгу принесёшь, а я вторую?
- Да ты что, обалдела?! – Пашка прервал её, ещё не дослушав конец вопроса.
- А что?
- Даже не заикайся мне о таком! Я сам всё принесу, не парься!
- Спасибо, Паш, - улыбнулась Злата.
- И вообще, раз мы теперь сидим вместе, все учебники буду носить я!
- Спасибо, - ответила она, и почувствовала, как быстро забилось её сердце.
- Ладно, давай, спокойной ночи,- произнёс счастливый от её звонка Пашка.
- Спасибо, и тебе тоже.
- Спасибо.
На следующий день Пашка, как и обещал, принёс все субботние уроки: русский, географию, физику и литературу, которая в тот день была первой парой. На уроке учительница рассказывала о жизни и творчестве Гоголя, а Пашка «мучил» Златкин ластик, то вытаскивая, то засовывая его обратно в футляр.
Злате понадобилось что-то стереть, и она машинально опустила руку в пенал. Не обнаружив ластика на привычном месте, она повернулась к Пашке.
- Паш, - шёпотом обратилась она, - дай, пожалуйста, на секунду ластик.
Еле сдерживая улыбку, Пашка покачал головой.
- Не дам!
- Ну, Паш, ну пожалуйста...
- Нет, всё равно не дам!
Злата почувствовала, что начинает злиться.
- Так, быстро резинку на родину! – сердито прошептала она и предприняла попытку забратьу Пашки ластик. Пашка, еле сдерживая смех, уворачивался с ластиком от разъярённой Златы, пока их борьбу не заметила учительница. На пару минут обоим пришлось успокоиться, но счастливый Пашка всё равно сжимал ластик в своём кулаке. Злата ещё раз предприняла попытку вернуть резинку, но тут учительница заметила их возню.
- Злата Кузнецова, - начала она, - я, конечно, понимаю, тебе сейчас не до Гоголя, но может быть ты расскажешь нам краткое содержание «Шинели»?
Этот вопрос нисколько не смутил начитанную Злату, и она, не напрягаясь, рассказала историю бедного Башмачкина.
Прозвенел звонок с последнего, шестого, урока, и десятый «В» засобирался домой. Злата оделась, вышла на улицу, и вдруг услышала Пашкин голос, зовущий её. Она быстрыми шагами поднялась обратно на крыльцо.
- Слушай, как я понял, ты в русском и литературе хорошо шаришь?
- Ну как бы да, - улыбнулась Злата, - А что?
- А я не очень. У меня склонность больше к точным наукам.
- Понятно.
- Короче, есть идея, - Пашка почувствовал легкое волнение и дрожь в коленках, - Давай, ты мне будешь помогать в русском, а я тебе – в математике. Идёт?
- Хорошо, я согласна.
- Я предлагаю начать с сегодняшнего дня.
- Всмысле? – не поняла Злата.
- Зайдём ко мне, я живу тут недалеко. Как раз и разберём мою алгебру и твой русский.
- Окей.
Пашка и Злата покинули ворота гимназии.
- Слушай, а почему у тебя такое имя странное?
- Имя как имя. А тебе что, не нравится?
- Да нет, как раз нравится. Ну оно просто редкое.
- Родители так назвали.
- Прикольно. Слушай, - спросил вдруг Пашка, - я вот наблюдаю за тобой. Почему ты такая тихая, такая замкнутая, такая ... скромняшечка?
- Ничего я не замкнутая, - обиженно произнесла Злата, - тебе показалось.
- Да нет, - ты не обижайся, - ответил Пашка, ну просто ...ты с виду беззащитная. Тебя защищать хочется.
- Спасибо, - удивлённо произнесла Злата. Пашка опять почувствовал, как гулко застучало его сердце.
«Эх ты, - подумал Пашка, и невольно улыбнулся, - Скромняшечка ты такая.» - Вот мы и пришли, - сказал он вслух.
Этот день впоследствии крепко-накрепко впечатался в память Златы, вплоть до таких подробностей, как тёплое сентябрьское солнце, еловая аллея в школьном дворе, и даже зеркало в Пашкином лифте.
- Проходи, - продолжал Паша, - Чай будешь?
- Спасибо, - отозвалась она.
Они вошли в Пашкину комнату, и он достал учебники.
- С чего начнём? С моего русского или с твоей алгебры?
- Как скажешь, - улыбнулась Злата, - мне без разницы.
- Хорошо, - кивнул Пашка, - давай тогда с алгебры. Вот смотри..., - он сел поближе к Злате и открыл учебник на нужной теме, - Это – числовая окружность, а это – значения синусов и косинусов в различных точках...
Надо признать, «китайский язык» тригонометрии в Пашкиных устах был не так уж и страшен, и минут через десять, Злата наконец смогла отличать синусы от косинусов.
- Смотри, - продолжал тем временем Пашка, - начинаем считать отсюда, из точки «пи» и отсчитываем против часовой стрелки...
Таким образом, Пашка и Злата постепенно разобрали всю домашнюю по алгебре.
- Ну как? – спросил он , - теперь понятно? Я тебя не сильно замучил?
- Спасибо, Паш, - ответила Злата, - нет конечно. Ты , в отличие от математички, на русском языке всё объясняешь. Слушай, а как насчёт твоего твоего русского? – она случайно глянула на дисплей телефона, - Ой, мне же на автобус пора...
- Да не парься, я провожу, - поднялся Пашка, - а русский... да фиг с ним! В следующий раз посмотрим.
Он смотрел на неё, и внутри продолжала стучать одна и та же мысль: «Сказать? Или не говорить? Вдруг ещё разозлится и отправит на энное количество букв...»
-Злата, - неожиданно для себя наконец произнёс он.
- Да, Паша.
- Понимаешь, я тебе не всё сказал...
- Что-то случилось?
- Да...то есть нет.Просто есть ещё одна причина, по которой мн хочется с тобой общаться.
- И какая?
- Ты мне нравишься...давно...то есть почти с начала года.
В первые ошеломлённая и тем не менее польщенная Злата незаметно ущипнула себя за руку. Нет, к счастью, или, как она думала много позже, к сожалению, это был не сон.
- Ээээ...Всмысле? – наконец произнесла она.
- Ну понимаешь... Ты не такая, как все, не похожа на других. Я никогда раньше не встречал таких девчонок,как ты. И.. и, пожалуй, не встречу.
В комнате ненадолго повисло молчание.
- Ладно, Паш, я пойду, - произнесла Злата, - Спасибо за матику ещё раз!
- Да не за что, - улыбнулся Пашка, - Пойдём, я провожу.
- Злата, - спросил он, пока та обувалась, - А что ты мне ответишь?
- Что отвечу? – не поняла она.
- Ну... на то, что я тебе сказал сейчас.
Злата почувствовала, как покрывается краской.
- Паш..я пока не знаю, что сказать...Не торопи.
- Ну хорошо, как хочешь, - мягко произнёс Пашка, натягивая куртку. Затем он достал ключи и начал открывать входную дверь. Внезапно замок заклинил: ключ застрял в дверной скважине, а дверная ручка не хотела поворачиваться ни вправо, ни влево. «Вот блин!» - подумал Пашка, а вслух пошутил:
- Ну всё, теперь тебя не выпущу.
Злата улыбнулась, а в голове у неё пронеслась шальная мысль: а почему бы и нет? «Господи, о чём я думаю? Я же только совсем недавно с ним познакомилась!» - мысленно одёрнула себя она. Тем временем Пашка наконец открыл непослушную дверь.Они вышли на улицу. Несмотря на то, что листва на деревьях покрылась золотом, солнце светило почти по-летнему.
- А ты правда живёшь в Михайлове? – спросил Пашка.
- Ну да.
- И долго едешь?
- Где-то час.
- Ух ты! – удивился Пашка, - то есть, когда я только встаю, ты уже в автобусе? Прикольно!
Тем временем они подошли к остановке. Пашка понял: Злата сейчас уедет, а увидит он её снова только в понедельник, а до понедельника – ещё вечер и следующее воскресенье... «Эххххх....» - вздохнул Пашка.
- Ну всё, мне пора, - произнесла Злата, - пока, Паш.
- Пока, - ответил тот, и, как только Злата вошла в автобус, повернул обратно.
Пашкин путь проходил как раз через пятую гимназию. Неожиданно Пашка услышал чей-то смех. Он обернулся и увидел девчонок из класса: Лару Сергееву, Арину Воронцову, Риту Варданян и Жанну Грозную. Они не заметили его присутствия, так как были заняты своим очень оживлённым разговором.
- Жанна, а я тебе говорю: у кого в десятом классе будут двойки, тех будут исключать, - настаивала Рита.
- Знаешь, а я думаю, что это очег’едные выдумки Полины Михайловны, чтобы мы лучше учились, особенно по физике, - произнесла Арина Воронцова, на последних словах передразнивая физичку.
- Арина, я думаю, что Варданян всё-таки права. В прошлом году за неуспеваемость исключили семь человек. К тому же мы лучшая гимназия города. Что о «пятёрке» подумают другие школы, если здесь будут держать двоечников? – вещала пышная, черноглазая и темноволосая Жанна.
- Ну, допустим, - вмешалась Лара, - и кого же, по-твоему, могут исключить?
- Да хоть всех наших новеньких! – ответила Жанна.
- Ну Бизунову понятно, типичное девиантное поведение; к уг’окам не готовится, ходит вся в чёг’ном и хамит учителям, - произнесла Арина.
- Да-да, зачем она вообще в нашу школу переходила, - поддержала её Рита.
- А как же анимешницы, Мамонтова и Грушина? – спросила Лара.
- У них тоже, по-моему, много двоек, - ответила Рита, - так что вполне вероятно.
- Да нет, - возразила Лара, - если они приложат усилия, то почему бы и нет?
- Хм...Ну может быть, - согласилась Жанна, водя пальцем по экрану айфона.
- Паша и Богдан тоже могут остаться, - вмешалась Арина, - тем более Пг’емьег-Министг недавно поставила Куг’дюбову две пятёг’ки.
- Погодите! – вспомнила Рита, - а эта...не могу вспомнить, как её зовут, имя ещё редкое...Кузнецова.
- Злата, - подсказала Лариса.
- Да-да,Злата Кузнецова.
- Хм...ну я даже не знаю, – задумчиво произнесла Жанна, - она вроде не дура, к урокам готовится, но...Тихая она какая-то, неуверенная. Её любая училка запрессует запросто, да вот, хотя бы историчка Клара Васильевна. Так что вполне вероятно после первого полугодия – документы в руки.
- Неправда! Зачем всякую хрень городите! – неожиданно для себя вырвалось у Пашки, - а я вам
