Дом. Книга 3. "Идиосинкразия"

за перо, - произнесла Асира Серикали.
- Надеюсь, поучаствовав в живом общении с автором, вы изменили свою позицию по отношению к нему? - спросил Клиан.
- Не думаю. У вас проблемы с сексом, раз вы пишете такие сказки?
- Возможно, - Джефри начал откровенно стебаться. - Я живу один, без жены. А вы желаете эту проблему неким образом помочь мне разрешить?
При этих словах женщина-гном не выдержала и прыснула смехом.
- Не смешно! - Серикали сделала замечание своей сотруднице.
- Почему вы не хотите напечатать мои сказки? - спросил Клиан.
- Я не собираюсь издавать эту гадость, - ответила главный редактор государственного издательства «Китабу».
- Отчего же? - Джефри пожал плечами.
- Мне противно даже держать в руках ваше так называемое произведение искусства, - женщина брезгливо махнула пальцами по направлению к рукописи. -Его нельзя читать не то, что детям, а взрослые не должны открывать страниц вашей книги. Порнография, извращения, насилие сочатся со страниц ваших похотливо-садистских рассказиков. Переосмыслите написанное вами, придайте своим рассказам приличный вид, нарядите их в доступную для восприятия форму, покайтесь. И, быть может, тогда у ваших сказок будет будущее. Задумайтесь и переосмыслите не только написанное, но и сделанное вами на протяжении всей жизни. Уверена, что все ваши похабные сказки - это следствие неверного жизненного пути.
- Как знать... Иногда, чтобы переосмыслить сделанное, одной жизни мало, -у Ялина Зуу'иха перед глазами промелькнули эпизоды из его прошлой жизни.
- Тогда хотя бы не настаивайте, чтобы порядочные издательства печатали ваши извращенные фантазии.
- Значит, печатать горькую правду об обществе и его нравах - это противно? А вот издавать за хорошее вознаграждение на бюджетные средства пропагандистские книжонки, восхваляющие авторитарный режим Окманата Чини -это самое то, что надо? Да? - не выдержал Клиан. - Вам неприятно издавать произведение, в котором рассказывается о том, как на самом деле живут хомо? Видите ли, мои герои, оказывается, вступают в половую связь не только в классической позе. А еще они занимаются сексом не один раз в неделю согласно графику. О, беда! Эта интимная связь может быть (и кто бы только предположить мог!) не на кровати в своей квартире с собственной женой, а на стороне. Хуже! Оказывается, существует в моих сказках (а в жизни этого нет) такое явление, как гомосексуализм. Нигде в мире не существует, чтобы мужик с мужиком друг друга пользовали в «очко». Это выдумка сугубо моего извращенного сознания. А еще мои сказочные герои часто выражаются нелитературным языком, выпивая на кухне или в подворотне ром! Это только в моих сказках кто-то ссыт в подъезде, а в жизни все поголовно ходят в смокингах и посещают театры. Вот, надели они смокинг и пошли через проходную завода. А после работы сняли спецовки, надели на себя снова смокинги, собрались втроем, пошли в магазин, прикупили пять бутылок дешевого вина и зашли за гаражи. Все культурно, все в смокингах. Бахнули пять пузырей на три рыла. Тьфу, на три интеллигентных лица, поправили бабочки и направились в ближайший театр на премьеру.
- Не передергивайте факты, - глаза у главреда сверкнули, и Клиан понял, что может говорить все, что вздумает, ибо эта дама никогда не возьмется переводить его рукопись в печатную форму. - Можно и нужно говорить обо всех пороках хомо, но нельзя это подавать в том виде, как это делаете вы.
- Убедите меня на примере, - попросил Джефри.
- Господин Маурицио, писатель вы наш, можно иногда вспоминать в своих произведениях о мужском половом органе, но нельзя чуть ли не в каждой строчке употреблять слово «член». Читая ваши сказки для извращенцев, создается впечатление, что вы вот-вот возьмете и извлечете свой собственный детородный орган на всеобщее обозрение и начнете заниматься эксгибиционизмом в толпе народа.
- Госпожа Асира, ну у вас и фантазия! Наверно, и вам охота такие сказки, по типу моих, иногда пописать на досуге? А как вы представляете эту картину, на которой я извлекаю свой член из брюк? Каким вам видится в сексуальных фантазиях мой член? - сдерживая смех, спросил Клиан.
- Если вы не успокоитесь, то я сейчас вызову полицию или охрану, - предупредила главред.
- И скажете им, что я пытался продемонстрировать вам свой член? Или меня должны заковать в наручники только потому, что я употребил это гадкое слово? Давайте уже не будем гнобить безобидное слово «член». Разве быть членом является чем-то отрицательным? А как же при этом члены правительства? А что нам делать с членами Силового блока. А куда деть членов администрации президента? А вдруг когда-нибудь Хасимо Маурицио станет членом Союза писателей республики Хеджер? Он же не станет мгновенно плохим от этого. А если окончит членство в этой организации, то сразу станет хорошим? И этих членов масса в стране. Одни члены заседают в кабинетах, а другие члены нашего общества испражняются в лифтах. Или вы заявите, что это подлая ложь?
- Вы не стоите и порванного носка членов правительства или членов президентского Союза писателей, - ответила Серикали. - Вы погрузили себя в извращенный мир, там живете и оттуда смотрите на наше здоровое общество. Судя по вашим сказкам, вам все мешают жить так, как вы хотите. Но так не бывает. Хомо обязан подстраиваться под общество, если большинство хочет жить по определенным законам. А получается, что вам мешают жить и правительство, и обыватели, и трудяги, и интеллигенция.
- Поймите, мне жить мешают не гномы, вампиры и водяные. Мне жить мешают в этой стране придурки, точнее, только один. Это в мире, выдуманном больным воображением психопата, законы которого он перенес на хеджерское общество, все красиво. И в этом мире вы сидите в своем кабинете и не знаете горя. А все потому, что у вас в отличие от остальной массы населения всегда все в порядке с зарплатой, у вас все в порядке с заказами от придворных авторов, которые в вашей типографии печатаются за бюджетные деньги, собранные с налогоплательщиков. Выйдите в реальный мир и посмотрите, что случилось со страной за последние полтора года: сумасшедшая инфляция и девальвация, снова безработица поднялась до пятнадцати процентов, оппозиция сидит по тюрьмам, независимая пресса и телевидение уничтожены, целые сектора экономики национализированы. У нас в стране валюту невозможно в банке свободно приобрести - только при предъявлении паспорта. На руки дают только пятьдесят литров бензина в месяц при предъявлении служебного удостоверения или специальной карточки...
- Это временные трудности, - нашла, что сказать, Серикали.
- Временные... Осталось в Хеджере еще туалетную бумагу, изготавливаемую на национализированном предприятии, отпускать только при предъявлении голой жопы.
- С этим нет проблем. Бумаги у нас хватает. Государство покрывает девяносто процентов потребностей в гигиенической туалетной бумаге.
- Не сомневаюсь, ибо девяносто процентов населения осталась именно с голой задницей.
- Уходите. Уходите, пока я не вызвала полицию. И не трогайте своими грязными лапами моего президента. Оскорбления в свой адрес я еще могу снести, но не сравнивайте себя и этого святого хомо. Забирайте свои записки сумасшедшего и выматывайтесь отсюда. Насколько я знаю, у вас имеется двое малолетних детей. Неужели и их вы знакомили со своим гениальным творчеством? Моя бы воля, я бы запретила таким, как вы, и издаваться, и воспитывать детей. Чему вы можете их научить? Таких, как вы, стерилизовать надо! - брызгала слюной редактор.
- А у вас самой-то хоть есть дети?
- Нет, - несколько смущенно ответила женщина.
- К счастью. Природа вас сама стерилизовала, - горько усмехнулся Джефри, забирая со стола свою рукопись.
* * *
Этот же день. Отци Тунга и Вази Фанно выясняют отношения.
- Отци, мне это уже изрядно надоело. Моя машина состарилась, а ключей от новой, что ты мне обещал, я никак не наблюдаю, - говорила на повышенных тонах девушка.
- Земляничка, - очень спокойно произнес драматург, - твой автомобиль еще не исчерпал свой ресурс.
- Офигенно! Я должна ждать, когда моя машина развалиться на куски. Только после этого ты сочтешь нужным мне купить новую.
- Я имею в виду, что еще заводская гарантия не вышла на твою машину, а ты уже о другой мечтаешь.
- Гарантия, может, и не вышла, но она уже вся штопаная-перелатанная, -возразила Фанно.
- Вази, но я же не виновен в том, что ты неаккуратный водитель и умудрилась повредить кузов в пяти местах. И это раз. Второе: мы только что купили себе в собственность эту квартиру. Деньги же из воздуха не появляются. Я отдал на приобретение недвижимости последние сбережения.
- А зачем ты покупал квартиру?
- Во-первых, потому, что хозяин ее недорого продавал. Ты же прекрасно знаешь, что после принятия нового постановления правительства хозяева, имеющие в собственности более одной квартиры, обязаны платить в десятикратном размере коммунальные платежи за жилье сверх нормы. Вот нам бывший хозяин и продал ее по хорошей цене, так как на рынок хлынула масса квартир, предложение превысило спрос, и цены упали. А сам он хомо одинокий, и переоформить на близких родственников свою вторую квартиру у него не было возможности. Во-вторых, наше новое жилье расположено в приличном районе, дом наш тоже, вроде, ничего. Соседи... ну, соседи в основной массе люмпены, но не конченая гопота. Вази, мы столько в этой квартире прожили и столько заплатили за аренду за это время... Хозяин бы все равно ее продал, а нам пришлось бы переезжать на новое место.
- Я бы с удовольствием переехала жить к тебе в особняк, но ты упорно из года в год ничего не предпринимаешь в отношении своего двухэтажного дома в элитном коттеджном квартале в черте города. И там, уж не знаю почему, по-прежнему проживает твоя жена.
- Я тебе уже на эту тему десять раз говорил: не буду я с Гижжей судиться и делить имущество.
- То есть ты ей подарил свою домину, да?
- Нет. Это наше с ней общее имущество.
- А чего же тогда ты оформил новую квартиру при покупке на себя, а не на меня? Раз ты такой добрый, то одной бы жене оставил хоромы в два этажа, а второй купил бы простенькую двухкомнатную халупку. А то странная вещь получается: со своей старухой ты разводиться не хочешь, на мне не женишься. Хомо ты уже не молодой. Случись чего с тобой, и я останусь без жилья и собственности. Эти твои дети, что общаться с тобой не желают, а только деньги пылесосом высасывают из тебя, когда им надо, после твоей смерти, как шакалы и гиены, сбегутся и квартиру приберут к рукам своим, и всю обстановку с мебелью. Хоронить тебя они, конечно, не придут. Зачем ты им сдался? А вот на дележ наследства слетятся, как грифы на падаль.
- Спасибо за прямоту, а за «падаль» персональный плюс, - режиссер развел руками.
- Отци, я тебя падалью не считаю, но я не хочу жить с мужчиной, а случись что, выметаться отсюда, забрав только трусы и туфли. Ты мне совсем не уделяешь внимания. Какую-то машину купить и ту не можешь. Ее же не с нуля покупать надо, а старую отдадим по взаимозачету, а новую из салона заберем.
- Вази, за что купить?
- За деньги, милый.
- Ты хоть на миг когда-нибудь задумывалась, где я их беру в нужном для тебя количестве: на конкурс красоты, на эту квартиру, на отдых, на посещение бутиков и ресторанов?
- А