продолжил.
– Вот за это, вы всей шайкой будете целый год помогать родной стране, и нашему любимому королю. Добывать руду, грести на галерах, ну там ещё что-нибудь полезное делать. Что, появилось желание бесплатно поработать?
– Не бери на понт, – лениво протянул Ганах, – Год за одну сумочку? Любой суд не больше месяца даст.
Кави посмотрел на вора добрыми глазами, взял лист из стопки, и не торопясь начал читать.
– Начнём с зимы. Тридцать жалоб на мелкое воровство. Слабо ты работал, по зиме... А вот весной исправился, уже шестьдесят девять случаев.
– Эй, ты чего? Я же не один по рынку щиплю! Не имеешь права! – возмутился Ганах.
– А вот за лето только сорок три, – продолжил страж, – Но ведь лето только началось? Тут если всё на тебя повесить, можно надолго в тюрягу попасть. Молодец, будешь до конца жизни руду копать. Или не будешь? Поясок ты наверное на улице нашёл, и сам в участок принёс. Ну, как хочешь?
– Нашёл. И сам принёс. – сразу решил Ганах, – А чего я в рудниках не видел? Ничего хорошего я там не видел!
– Замечательно! – душевно сказал Кави, – Ты даже не представляешь как я рад нашему взаимопониманию. Повторю вопрос. Что было ночью в доме? Кто посмел напугать моего доброго друга?
Цамади наблюдал за комедией, привычно прислонившись к подоконнику. Ему доставляло удовольствие смотреть на работу земельного, которого в страже давно прозвали "клоуном". Кави сам частенько шутил про своё прозвище, однако профессионалом был превосходным, не зря он командовал стражей в самом криминальном районе. Между тем Ганах начал "петь".
– Вы только это..., – он опасливо покосился на Цамади, – Чтобы никто не узнал. Он же на нож посадит, как от нечего делать.
– Кто посадит? – доброжелательно уточнил Кави, – Ты конкретнее, мы его самого так посадим, что он имя своё забудет.
– Такой забудет... Это же псих, он человека съел!
– Весельчак? – удивлённо вскинул брови Цамади.
– Ага. Мозги сушёные...
Это жаргонное выражение, означавшее безумного и предельно жестокого человека, как нельзя лучше подходило к Бондару Рамби, по кличке Весельчак. Его историю хорошо знали не только стражники, но и весь город.
Ещё в детстве Бондар любил пытать животных, проявляя удивительную изобретательность. Его побаивалась даже малолетняя шпана, что создавало юному садисту репутацию в воровском мире. Позже он прославился среди портовых шлюх, и скоро ни одна не соглашалась пойти с ним. Но настоящей знаменитостью Бондара сделал другой эпизод. Однажды пропал местный нищий, безобидный дурачёк. Тогдашний земельный работу выполнял на совесть, и пропавшего искал усердно. Он заметил, что молодой выродок Рамби выглядит подозрительно довольным. И прямо на улице жрёт жареное мясо, словно напоказ. Земельный сделал выводы, и стражи нагрянули в жилище Весельчака. Потом один из них, самый молодой, выскочил и долго блевал на улице. Бондар после этого десять лет провёл на королевских рудниках, откуда вышел поумневшим, серьёзным, но по прежнему "сушёным на мозги". Он нашёл подходящую работу – на бойне, попутно занимаясь воровством и разбоем. А иногда нанимался в матросы, и уплывал в далёкие края, где видимо и давал волю своим пристрастиям. При этом оказался достаточно умён, чтобы больше не попадаться. В воровской среде его презирали, но даже отпетые бандиты боялись связываться с сумасшедшим. В драке у него "срывало крышу", он бил всех без разбора, сам не чувствуя боли. При этом смеялся как умалишённый, за что и получил прозвище. И теперь это существо оказалось завязано в странном деле.
– Весельчак тогда не весёлый был, – продолжал Ганах, – Шуганый какой-то. Они ночью вместе с Мертвецом к дому подходили, спорили громко. А мне не спалось, вот в окно и подглядел.
Ганах говорил быстро, торопливо. Стучать ему нравилось так-же как лазить по карманам.
– Этот ненормальный всё к бутылке прикладывался, а Мертвец свою в руках держал. Дома видно хотел употребить. А как Весельчак стал в руки совать, Мертвец ни в какую, не возьму, говорит хоть режь.
– Бутылку? – уточнил командир.
– Да какую бутылку? У него же своя была! Шкатулку ему Весельчак отдавал. Потом прямо в руки сунул, и говорит "И зарежу, если надо".
Стражники переглянулись.
– Что за шкатулка? – спросил земельный.
– Откуда мне знать? Чёрная, с письменами.
– Ещё что видел?
– Нет, клянусь больше ничего. Мне и этого хватило.
– А кто дверь сломал? Кто вообще утром заходил?
– Спал я утром. Мне же работать идти.
Кави немного помолчал, и сказал:
– Ладно, иди... работник. Только поясок с монетами придётся оставить.
***
Все боялись Весельчака. Не было в городе такого, кто не знал бы его историю, и не считал бы Бонара конченным психом. Весельчак же считал сумасшедшим Скалолаза и даже опасался странного подельника. В мире Бондара все люди делились на тех, кто боится его, и тех, кого опасается он. Это садист усвоил на каторге. Скалолаз его не боялся, несмотря на все старания. А значит автоматически попадал во вторую категорию. При этом он не был крутым бойцом и за ним не стояла банда. Так какого демона Скалолаз не боится? Непонимание злило Весельчака, и он продолжил рассказ.
– Жаль тебя с нами не было. Видел бы ты, какую штуку мне дали! Направишь на человека, нажмёшь на рычажок, и он корчится от боли. На душе сладостно становится... А вопит как! Мне такие крики приятнее музыки.
Скалолаз отстранённо смотрел на Весельчака и непонятно было, о чём он думает.
– Я их всех до одного обработал. – продолжал Весельчак, – Жаль только недолго выдержали, подыхали быстро. Зато и рассказали всё. Где хранится шкатулка и как в подземелье войти. Чёрт, что они так долго?
Когда Мертвец не явился на пустырь в назначенное место, Весельчак сплюнул, решив что подельник пьян в стельку, и послал за ним Шелудивого.
Наконец тот появился на краю пустыря. Что странно, один. Добежав до подельников, он отдал главарю шкатулку, и со странной радостью сказал:
– А не врали про книгу!
– Что ты мелешь? Где Мертвец? – спросил Весельчак.
– Каюк. Он теперь настоящий. Холодный. – хихикнул Шелудивый, – Видел бы ты его рожу! Весь перекошенный, глаза выпучены, рот открыт. И книгу в руках держал.
Весельчак прыснул смехом.
– Ой дурень... Ну сказали же, кто книгу откроет, сразу подохнет.
Скалолаза не удивляло такое отношение. От Весельчака другого ждать не приходилось. А главарь продолжил:
– Ну и сам виноват, а нам теперь навар на троих делить. Слышишь, Скалолаз, тебе больше достанется.
Он положил шкатулку на землю, явно не желая её касаться. Некоторое время о чём-то думал.
– Ты, – сказал он, обращаясь к Скалолазу, – Сейчас возьмёшь это, и схоронишся до завтра. Утром чтобы был здесь, со шкатулкой. Если опоздаешь... Рассказать что я с тобой сделаю?
– Я не опоздаю, – ответил молодой вор.
– Ну вот и хорошо. Всё, пошёл. А ты, Шелудивый, подходи сюда вечером, дело есть.
Через пару часов Весельчак стоял возле причала, напротив диквальского корабля. В своё время он отправил Шелудивого проследить за заказчиком-тиглонцем. Фимод, после разговора с ворами, направился прямиком на этот корабль, о чём наводчик и доложил главарю. Теперь Весельчак ждал реакции на судне. Вскоре к нему подошли двое, и один из них коротко сказал:
– Пошли.
На корабле его провели в каюту, где уже ждал вчерашний связной.
– Что происходит? – резко спросил он, – Где наш человек?
– Подох из-за своей дурости. На обратном пути стал задирать ваших колдунов, а сейчас лежит в кустах, с перерезанным горлом. Где вы этих демонов раздобыли?
– Не твоё дело, – бросил связной, – Правильно сделал, что пришёл. Вещь с тобой?
Весельчак широко улыбнулся.
– За дурака держите? Вещичка в надёжном месте. Завтра приходите на пустырь за северными скалами, там и поговорим. Денежки не забудьте.
– Не суди по себе, – с презрением ответил тиглонец, – Мы не нарушаем договора. Хорошо, будь по твоему, утром будь на месте. Книгу на забудь.
– Только видишь ли, – продолжил Весельчак, – Ситуация изменилась. Вещь подороже оказалась. Надо бы оплату пересмотреть.
Тиглонец пристально глянул на вора, тот ухмыльнулся в ответ, и продолжил:
– Пятьдесят ренавов конечно неплохие деньги, но я уверен, вы отдадите и больше.
– Сколько?
– Я не буду наглеть. Сто вполне хватит.
– Будет тебе сто, только отдай книгу. Разговор закончен.
После этого Весельчак в радостном настроении пошёл на пустырь, где уже ждал Шелудивый.
– Ну что? – спросил он главаря.
– Всё путём. Нашёл их, договорился. И цена теперь удвоилась.
– Да неужто? – обрадовался Шелудивый, – И делить теперь не на четыре а на три! Послушай, а может Скалолазу не говорить? Нам больше достанется.
– А я ещё лучше придумал, – с улыбкой ответил Весельчак.
Наблюдательность подвела Шелудивого. Он мог уже по предвкушающей улыбке понять, что на уме у Весельчака. Но не понял, поэтому резкий удар между ног застиг его врасплох. Шелудивый со стоном упал, прикрывая руками пах.
– За что? – крикнул он, но в ответ получил ногой в лицо. Весельчак с наслаждением избивал его, на лице расплывалась улыбка, он стал хихикать, а потом и хохотать. Так он и убивал подельника – безумно смеясь, красный от натуги, с радостью на лице. Наконец, тяжело дыша, он поднял камень и обрушил Шелудивому на голову.
Весельчак вообще не собирался ни с кем делиться.
***
Цамади направился обратно в штаб, а Кави остался шерстить свой район в поисках Весельчака. По дороге командир обдумывал странности дела. Непонятная смерть вора, теперь таинственная шкатулка. Не зря земельный позвал на помощь командира. Цамади возвращался в штаб по оживлённой улице. Народ спешил по своим делам после дневной жары. Встречный мальчишка приостановился и ударил кулаком в грудь, страж поднял правый кулак в ответном приветствии. В Харгавате уважали охрану порядка, и это сильно облегчало работу. Обычно земельный страж сам распутывал преступления, все вокруг становились его добровольными помощниками. Конечно существовало воровство, подпольные игорные дома, бордели. Но негласный договор между воровским братством и стражей действовал. Никогда в портовых городах Харгавата не появлялось кардальское зелье, ни одна девушка не попадала в дом разврата против желания. А судьба тех, кто силой возьмёт женщину, была вовсе незавидна. Стражи тайно отдавали их ворам, и ходили страшные истории о продаже рабов-евнухов. Уже на месте командир с тоской посмотрел на стопку отчётов, пришедших за утро. Вот она, работа командира, не засады и погони, а разбор писанины. Хотя для этого есть целый штат "бумажных" стражей, добросовестный руководитель считал своей обязанностью хотя-бы просмотреть всё, что принесни посыльные.
И это тоже нужная работа, ведь благодаря ей было раскрыто немало дел. Если преступник попадался, и есть его описание, шансы поймать повторно сильно повышаются. В других городах уходит уйма дорогой бумаги, поставляемой из враждебного Диквала. А кадзальская стража использует ригдарские гибкие пластины. Они гораздо дороже, зато чернила с них легко смываются, и такая многоразовая "бумага" очень экономит бюджет. Цамади усмехнулся. Бюджет, отчётность, в бытность морским рыцарем он и слов таких не знал.
Бывший воин моря сел за стол, и стал сражаться с писаниной. Отложил в
. Успехов!!!