Тсушен, – В Вартуне это дорогое угощение.
– А у нас обычная еда, – ответил Шамувар.
– Ага, даже ваш мэр носит рыбную фамилию.
По традиции во время еды о деле не говорили, обсуждали обычаи Харгавата и Вартуны. Помощник Тсушена всё время молчал. Шамувар так и не узнал его имя. Впрочем к нему и не приходилось обращаться.
Наконец ужин окончился, жена и дети ушли, монах приступил к вопросам.
– Давайте начнём с того, как вам пришло в голову создать новый тип корабля.
– Пожалуй следует перейти на "ты", если не против. – заметил Шамувар.
– Хорошо. Итак, Шамувар, насколько мне известно ты довольно быстро поднялся из "хвостов" до знака головы.
– Это благодаря наставнику. Когда погибли отец и его братья, некому было учить меня. И за дело взялся лучший морской рыцарь Кадзала, тем более что он живёт по соседству. Ганизар гонял меня так, что я иногда проклинал его. Никогда не жалел, наказывал за любую ошибку, стало привычным приходить домой зверски уставшим и избитым. Ещё и тактика сражений, приёмы корабельного боя... За неправильный ответ заставлял бегать вокруг квартала, или таскать камни. Как я благодарен ему за все мучения! Эта школа помогла выжить в реальных боях. А сам Ганизар потерял ногу...
– В бою с юртари? – уточнил Тсушен.
– Нет, с диквальскими пиратами. С островитянами тогда уже заключили договор.
Молодой монах слушал прикрыв глаза, со стороны могло показаться будто он задремал. Видимо так было легче запоминать. Тсушен между тем продолжил.
– Вот мы и подошли к главному. Что подвигло тебя плыть к островам? Ведь именно за это тебя прозвали Безумным. И как команда согласилась...
– Они все были такие же ненормальные, я их сам собирал. Когда получил звание капитана, не стал сразу принимать корабль. Сначала собрал команду, из самых отчаянных и бесшабашных. Уже тогда была задумка.
– Ты про корабль-охотник?
Цамади кивнул.
– Тиглонцы конечно сильны на суше, но не посмели бы напасть. Их сдерживали Говар и армия Вартуны. А вот на море Диквал начал нас теснить в этой странной войне. Как моряки они похуже харгавов, зато флот больше, наши корабли южнее Твензали уже не заходили. Противостояние разворачиволось не в нашу пользу. Постепенно уничтожая корабли Харгавата, Диквал мог оставить нас без флота, захватить страну и стать полным хозяином моря. После этого поражение Вартуны стало бы делом времени.
– И довольно короткого времени, – заметил Тсушен.
– Конечно, – согласился Цамади. – Одним словом, требовалось нечто новое. Каждый харгавский моряк знает, как совершенны корабли юртари. И сначала я хотел предложить им союз, но быстро отказался от такой затеи.
– Почему? Ведь это в конце концов удалось. – удивился Тсушен.
– Удалось, когда мы стали сильнее, и островитяне решили, что безопаснее с нами дружить. Это сейчас половину островов подчинил Ноганпелле Мудрый, а тогда множество племён непрерывно воевали между собой. Так получилось, что я подружился с одним из вождей.
– Как это? – спросил Тсушен, – Кажется в то время встреча харгавского и юртарийского корабля всегда кончалась боем.
– Так и было. Но Минкахолен из племени вайтаами не был кровожаден, зато оказался любопытен. Он даже выучил наш язык, общаясь с рабами. Вайтаами первыми начали торговать солнечным деревом, доплывая даже до Партабала. И вот однажды, возвращаясь оттуда, Минкахолен наткнулся на корабль Ганизара, на котором служил и я. Мы пошли на сближение, надели доспехи, даже не сомневались что сейчас начнётся рубка. А вождь нас удивил – взял и показал жёлтый щит. Юртарийские знаки мы все понимаем, Ганизар принял приглашение.
– А не боялись, что вас просто обманывают? Заманят на ладью, и внезапно нападут.
– Сразу понятно, что ты не знаешь юртари. Они же как ригдары, боятся позора гораздо больше чем смерти. Эти варвары честнее и справедливее многих балуров. Мы знали, что на ладье безопасно. Нас там вытались напоить партабским вином, но не обиделись, когда наши отказались. Обменялись подарками, и разошлись в разные стороны.
– И так началась дружба заклятых врагов?
– Я никогда не считал врагами всех юртари. Конечно они разбойники, но не все. А дружба началась не с этой встречи. Минкахолен тогда показал свой остров на карте. Вот что я не могу понять, – вдруг сменил тему Цамади, – мы же никогда не плавали дальше Балурии. Откуда тогда взялись точные карты? Я всегда удивлялся этому факту. Ведь копии делают как раз в монастырях иерархии Свитка. Может быть ты мне объяснишь?
Тсушен был озадачен.
– Скажу только, что на это была воля Господа. А как она исполнилась, мне неизвестно. Эти карты, насколько помню, хранятся в нашем храме со времён Основания.
– То есть с того времени, когда мы даже не знали о юртари? Очень странно. Но мы отвлеклись. Итак, Минкахолен показал остров на карте, а я запомнил. И через несколько лет приплыл туда уже на своём корабле. Мы тогда шли в свободное патрулирование, пощипать диквальцев. Сейчас я понимаю, что этот поход действительно был безумием, наши корабли не подходят для такого плавания. Да и был риск встретить юртари из враждебных племён. Но видимо Господу было угодно, чтобы мы доплыли до острова вайтаами.
– Воистину так, – сказал Тсушен.
– А уже на острове на нас первым делом напали.
– Вот как? – удивился Тсушен.
– А как вы думаете? На их землю высадились вооружённые чужеземцы. Юртари с криками выскочили из леса, размахивая топорами, и остановились буквально в двух шагах он нас. Очень удивлённые.
– Что же их остановило?
– Жёлтый щит. Он был под рукой всё время. Я вовремя поднял его над головой, иначе нам бы настал конец. Всё-таки юртари были на своей земле и привыкли сначала рубить а потом разбираться. Тогда они посовещались, двое куда-то ушли. Через пару часов они вернулись, с рабом-дакхаром.
– А что, на островах много рабов? Я считал что они не используют подневольный труд.
– Есть рабы, только немного. Это не то что в Балурии, юртари даже не могут продать раба без его согласия. Рассказы про толпы пленников, увезённых на острова не более чем байки, но островитяне иногда бывают на рабских рынках Балурии. И могу сказать, для раба большая удача попасть туда. Варвары относятся к ним куда лучше чем балурийцы. Это суровая земля, там можно жить только держась вместе. Раб становится младшим членом племени, а не двуногой скотиной.
– Как же мало мы знаем о них. Может быть в будущем наш храм отправит пилигримов-собирателей на острова. Но что же происходило с вами дальше?
– Дальше через раба-переводчика я объяснил, что приплыл в гости к Минкахолену. Привёз в подарок бочку нашего вина. Выпить они любят, здесь рассказы не врут. Если у нас принято знать меру, то юртари почитают за доблесть напиваться до беспамятства. Впрочем это происходит редко, по особому поводу. Как например прибытие гостей из Харгавата. Минкахолен был искренне рад, мы много разговаривали. Как я уже говорил, этот вождь очень любопытен, готов часами слушать рассказы. Бочка харгавского кончилась быстро, в празднике принимали участие морские рыцари и дружина Минкахолена. Принесли местное пиво. А на следующее утро все героически сражались с похмельем. Юртари никогда не лечатся хмельным после праздника. Снимать головную боль таким образом считается недостойным. И наконец на третий день мы заговорили о деле.
Сначала я рассказал как восхищаюсь юртарийскими ладьями, Минкахолен с гордостью соглашался, что балурийские корабли не идут ни в какое сравнение с ними. Потом перешёл на тему противостояния в Балурии и вечной войны у юртари. Вождь сразу уловил суть, и сам сказал, что с юртарийскими кораблями у Харгавата есть шансы разбить Диквал. В свою очередь островитянам вечно не хватает строительного леса, тканей для одежды и парусов, а особенно железа. Даже топоры они часто делали из камня. Сначала я предложил отправить посланника в Тангаву, чтобы договориться с королём, но Минкахолен решил не медлить, а сразу прислать мастеров-корабелов. А дальнейшее вы наверное знаете.
– Конечно. В Тангаву с вами пришли четыре ладьи, с послами и мастерами. И уже через неделю отправились обратно с грузом железной руды. Юртарийские кораблестроители обучили наших, так и появились корабли-охотники. Но ведь это только часть истории. А как вы придумали огненное колесо?
– Я его не придумал. Помогли Орден и тиглонцы.
Тсушен недоумевающе глянул на Шамувара.
– Что-то не понимаю. При чём тут они?
– Вы же знаете, что между Тиглоном и землями Ордена всегда поддерживалась связь. И оттуда в том числе приходили книги. Парадокс, тиглонцы не считают чужаков за людей, но знают о них гораздо больше чем мы. А я любопытен не меньше чем Минкахолен, и в своё время изучил язык фимодов. При любой возможности доставал тиглонские книги о других народах. Так вот, в одной из них рассказывалось о военном искусстве сонаев. Именно они придумали метательное колесо, только вместо зажигательной смеси использовали простые камни. Большое колесо ставится вертикально, к нему привязывали снаряды на верёвках, раскручивали. А потом опытному метателю оставалось лишь правильно подставить остый клинок. Он режет верёвки, и камни летят в цель. Если вместо них использовать горшки с огневой смесью, и точно попасть во вражеский корабль, его уже ничто не спасёт. Охотник, как и юртарийская ладья, очень быстрый и манёвренный. Поразив одну цель, он не дожидается когда притивник подойдёт ближе, а отходит на безопасное расстояние, пока готовится новый заряд для колеса. И убежать от него невозможно.
– А, остальное известно всем, – сказал Тсушен, – Новый флот наводил такой ужас, что враги начали дезертировать целыми командами. Так и появились диквальские пираты.
– Да, когда закончилось противостояние, все мы получили ещё одну проблему. К счастью к тому времени почти перестали угрожать юртари, а пиратов мы выловили. Редкий случай, когда мы, Диквал и Тиглон действовали заодно.
– А всё таки интересно, – спросил Тсушен, – Вам предлагали звание адмирала, почётнейшие титулы, почему вы ушли в отставку?
Здесь Шамувар улыбнулся.
– А зачем всё это? Война давно мне надоела, наступил мир, хоть и относительный. Не хотелось почивать на лаврах в Тангаве, когда можно найти занятие на родине.
– Неужели вас не привлекал почет, уважение, власть наконец?
– Власть? Только глупцы считают что она даёт радость. Поверьте, опытному командиру, от неё только бессонница и головная боль. Если человек стремится властвовать, его надо держать подальше от важных постов. Начальником стражи я стал только по велению долга, нужно же кому-то охранять спокойствие в городе.
Тсушен о чём-то задумался. Потом как-то загадочно сказал:
– Для одних награда, для других тяжкое бремя... Ну что-же, мы всё услышали, пора уходить.
– Об этом не может быть речи. – заметил Цамади, – Уже темно, а в нашем квартале нет ночных фонарей. Это же не Бадрэба. В доме очень много места, и я прошу вас остаться на ночь, жена уже приготовила постели.
Тсушен немного подумал и согласился.
***
Наутро монахи встали рано, вместе с Цамади. Поблагодарив за рассказ и гостеприимство, Тсушен с помощником отправились по своим делам. Цамади так и не узнал, как зовут молодого пилигрима.
На душе было светло после общения с
. Успехов!!!