Северное сияние в тундре радужных надежд

искусства, никак не потребуется ни свербящей изнутри, а иногда и кровоточащей совести, ни досконально выверенной в больших и самоуглубленных раздумьях настоящей, а не фарисейской морали…
Раз для чего-либо подобного только и всего, что и впрямь-то если чего и понадобится так это одно то разве что того явно стоящее интеллектуальное развитие, которое, между прочим, прекрасно может быть сколь же полностью во всем односторонним.

21
Ну а во имя вполне достойного улучшения общественных отношений, а не одного того совсем уж беспочвенно надуманного и крайне вот форсированного преобразования всякого, того довольно-то пока весьма скудного знаниями интеллекта; в некое новое его качество надо бы менять никак не течение всей истории, а затхло-собственническую психологию серых масс.
Однако подобного рода замшело-обывательское мышление весьма же просто и незатейливо, а также и нисколько так вовсе совсем неповоротливо.
Ну а, следовательно, хоть сколько-то разумно его изменить будет возможно разве что только в течение до чего долгих тысячелетий самого ведь планомерного развития, что будет уж всячески выверять буквально каждый свой самый малый шаг.
Да и вообще заниматься чем-либо подобным надо бы, никак при этом, явно никак не опасаясь разом же испачкать свои нежные руки, а только лишь душу держа от этакого процесса как-то по возможности совершенно так явно в стороне.

22
Ну а за счет чьей-либо самой же чистейшей внутренней отстраненности от абсолютно любой весьма отвратно черной копоти реалий самой еще широчайшей общественной жизни, да и сколь воинственно нигилистического переосмысления любых фактов существования вселенной и людей в ней и возникла затем новая каста самодовольных жрецов, яростно сгрудившихся вокруг очага «великих» научных познаний.
И это только лишь тот необычайно холодный, расчетливый и самодовольный ум и стал же ныне признаком самой наивысшей категории людей - вершителей больших и славных дел.
И эта как раз данная страшно завзятая мудрость сегодня и стала наиболее главной добродетелью всяческого вот большого и трезвомыслящего рассудка.
А между тем любая деятельность во благо этого сколь так еще дико лоскутного мира непременно должна быть исключительно во всем более чем явственно многовековой, а нисколько не той, до чего немыслимо же резво и искрометно совсем как есть сиюминутной.
Да вот, однако, люди, видящие перед собой скатерть-самобранку даров природы, мыслят об этом уж как есть до конца вполне еще всецело иначе.

23
Да только явное и несомненное отсутствие всяческого здравого гуманизма по отношению ко всему живому обязательно еще вскоре обернется тем самым и впрямь-то ослепительно ярким зеркальным отражением так и, ударив при этом прямо в глаза тому самому, и по сей день никак не в меру чрезвычайно беспечному роду людскому.
А тот, между тем в конце-то концов оказавшись у разбитого корыта, разом тогда еще возродит те самые наиболее древние формы общественного быта, только лишь сходу добавив к ним всей той чисто цивилизованной самой исключительно же наиболее крайней беспринципности.
И это именно дабы ничего подобного точно бы уж затем совсем никогда не случилось вполне ведь и нужно самое всеобщее согласие, и вполне праведная согласованность, а не бранный дележ тех или иных сфер политического влияния.
Да и внутри всякого того или иного ныне существующего человеческого сообщества, как есть, неотъемлемо необходима та самая более чем безупречно праведная терпимость, ну а заодно и нацеленное разумом, а никак не обворожительно светлыми чувствами весьма вот ярое устремление сколь проникновенно же попытаться понять буквально каждого ближнего своего.
И этакая полноценно созидательная, а не та более чем вдумчиво-самосозерцательная мораль и есть наиболее главное вместилище широкого общественного разума.
Причем, как есть еще вполне стояще созидать она способна, только лишь весьма тщательно, освящая наиболее темные углы этой уж нашей достаточно так, и впрямь немыслимо гиблой современности.
Ну а тем вполне осмысленно агрессивным уничтожением всякого необычайно лютого зла при всем том, если и следует на деле вот заниматься, то разве что лишь в том самом случае, когда это нечто явно уж полностью фактически неизбежное да и кем-либо, кстати, самим до чего вопиюще сколь преднамеренно считай что заранее спровоцированное.
А то разом и до конца полностью как есть с головой окунувшись в кровавую гражданскую неразбериху, вскоре непременно всею душою сроднишься с наиболее черным, словно деготь сознанием людей, что, может, и хотели добра всякому и каждому, да только конкретно, а не аморфно его себе представить они уж явно так не могли.

24
Да и вообще, то, само собой более чем неотъемлемо со всех уж сторон исключительно сходу разом понятно, причем именно что, словно тот еще божий день…
Ясное дело, что никак ведь вовсе нельзя до чего и впрямь осатанело насиловать человеческую натуру.
Ну а коли начать вполне продуманно действовать во благо то делать — это можно будет исключительно лаской и убеждением, а более вот совсем же никак.
А если и менять принципы государственности, то только лишь разом вовсе как есть более чем далеко обходя стороной всякое нравственное воспитание серых масс простого народа.
Да и всякая общественная жизнь должна себе течь тихо и полностью спокойно, поскольку всякие те или иные рывки ей, безусловно, как есть до чего критически, в общем-то, чисто уж исторически всецело противопоказаны.
И ведь никак оно не иначе, а людскому сообществу сколь осмысленно следует всячески же придерживаться как раз того более чем неспешного, считай единственно верного житейского фарватера.
Ну а тот уж вполне неизбежно будет весьма презрительно на редкость  пренебрежителен ко всем, тем чисто как есть вот более чем абстрактно прекрасным теориям…
Но зато считай, так именно в свете чего-либо подобного весьма непременно следует всеми теми несгибаемо и твердо имеющимися силами более чем беспрестанно держаться за те чисто житейские истины.
Поскольку это как раз та необъятно во все стороны, так и разливающаяся безбрежная река самого широчайшего нашего существования постепенно уж до чего надежно и верно, и сама еще вскоре найдет несколько новое и значительно лучшее русло.
Ну а коли безумствующе яростно разом начать его изыскивать чисто как есть искусственно, то тем и можно будет сколь же многозначительнее только же и поспособствовать довольно-то значительному ее последующему обмелению.
Да и совсем немыслимо сходу потребовать кого-либо еще более чем срочно к ответу можно лишь на том, как он есть лично своем, достаточно мелком и на редкость безыдейно житейском уровне.
И коли нечто подобное и сможет в каком-либо вполне осязаемо конкретном контексте некогда и вправду, затем еще предстать как кем-то и впрямь более чем вполне же заслуженная суровая кара, то вот причиной тому могут быть разве что одни лишь те бесстыдно наглядные нарушения этики социального поведения.
Ну а чему-либо иному тут точно и близко попросту никак ведь не место.
И все это, потому что та самая высокая и чистенькая мораль зачастую на деле имеет именно тот исключительно же страшный, а порою и полубезумный, да и самый как есть до чего только бесчеловечный изъян…
Поскольку те самые весьма обыденные ее постулаты могут, к какой-либо той или иной на редкость конкретной и крайне скособоченной суровой жизнью личности вообще никак и никоим боком ни в чем явно уж вовсе совсем не соприкасаться.
Раз кто-либо тот был чересчур же довольно-то мало знаком со всем тем, что вообще только, так или иначе, называется самыми-то наилучшими сторонами этой нашей более чем общей житейской жизни.
Причем нечто подобное было, и вправду некогда вполне достоверно описано в книге братьев Стругацких «Обитаемый остров».
«Наверное, это был мутант, смерть не может так изуродовать человека. Вот жизнь уродует. Она и меня изуродует, и никуда от этого не денешься, и не надо сопротивляться, надо привыкать».

И ведь от эдаких зловещих слов разом веет гарью жизненной правды, а от сладенькой патоки творчества некоторых писателей вовсю уж явно тянет душком слащаво приторной фальши того еще самого подчас чисто как есть глянцево игрушечного мира всяческих более чем восторженно благих фантазий.
А надо бы между тем и про то более чем невозмутимо, и весьма же твердо до чего еще многотрубно и громогласно считай напрямик уж разом еще заметить: всякая этика социального поведения почти всегда и во всем безупречно верна, ну а мораль, обращенная сугубо наружно, подчас на редкость убога, цинична и гадко-уродлива.

25
Причем именно та бесподобно славная абстрактная мораль, что считай житейски, почти ведь неизбежно ущербна и может вполне верно для кое-кого, затем уж явно еще послужить, собственно, тем наиболее наглядным эталоном той и впрямь чистой, словно слеза младенца сколь еще самой безупречной безгрешности чувств и помыслов.
А в особенности — это так, когда некая чрезвычайно общая мораль всячески мобилизует на борьбу со злом людей, видящих реалии окружающей жизни под одним только тем еще чрезвычайно же острым углом зрения.
Ну, а между тем абсолютно никакой той или иной плоско и беспросветно вычурной геометрии в безгранично широком человеческом существовании попросту нет, да и быть, собственно, и близко вовсе-то совсем уж никак не может.
То есть, если и существуют некие узкие и очень угловатые рамки, то они разве что нечто искусственное, созданное для чего-то личного удобства.
Причем жизнь иногда толкает и кидает людей в самые разные стороны, опаляя им духовные крылья и оставляя их в самом буквальном смысле с фактически же вывороченными внутренностями.
Ну а как раз тогда человек более чем сходу становится чрезвычайно густой и темной тенью самого себя прежнего и в нем вдосталь тогда, так и накапливаются хаос и безразличие ко всему на этом свете хорошему…
А еще он становится асоциальной личностью попросту никак неспособной завязывать прочные контакты с теми еще себе вот подобными.
И чтобы разомкнуть данный замкнутый круг нужно найти ключ к его душе, но нельзя рваться сходу и напролом, а именно что до чего старательно постараться разжать человеку ладони на глазах и сделать это надо ласково и очень мягко…
Причем, собственно, да многие из нас весьма стойко переносят тяжкие страдания, однако люди внутренне целостные и полноценные вполне легко будут способны это перенести безо всякого для себя серьезного ущерба.
Да вот, однако, есть, уж и те явно как-никак совсем другие представители рода человеческого и им и близко нельзя столь недвусмысленно предъявлять точно те же требования сколь основательно при всем том, только ведь и, основываясь чисто на том более чем многозначительно, как есть чисто всеобщем положении вещей.
И это при том, что и впрямь существуют именно те вещи, за которые каждый должен вроде как платить по счету то есть фактически любой тот или иной полноценно вменяемый индивидуум.
То есть, действительно вполне на деле имеются те уж самые более чем полноценно общие правила уголовного кодекса, да, в конце концов,