без всякой символики, квадраты соотносятся с "землёй небосвода", находящейся в ведении небесного проявления образа бога-отца (как мужской ипостаси Единого бога), и подготавливаемой им для передачи богине-матери в качестве места размещения перманентно порождаемой богиней растительности (флоры).
Представляется уместным рассмотрение и ряда популярных и сегодня древних эмблем.
Так, восьмилучевая звезда, образованная наложением одного квадрата на другой, повёрнутый, может быть визуально представлена и как фигура, образованная квадратом и восемью треугольниками (четыре больших и четыре меньших). Показательно, что в Древней Индии эта звезда также служила символом (57.) единения мужского (квадрат) и женского (треугольник (углом вниз) - эмблема лона богини-матери) начал, созидающих жизнь.
Практически, та же семантика заложена и в возникшую в начале неолита шестилучевую звезду (примеры - «Щит Давида», а также и древнеиндийскую эмблему «Шаткона» (санскр. "шестиугольник")). Не исключено, что в глубокой древности (появилась в VII тыс. до н.э.) шестилучевую звезду могли рассматривать (воспринимать) как фигуру, состоящую из прямоугольника и восьми треугольников. Если рассматривать эту звезду как совокупность, состоящую из прямоугольника, двух треугольников (на коротких сторонах прямоугольника) и двух зубчатых рисунков («двойных уголков» на длинных сторонах), то такая символика может быть прочтена так: только соединение божесвенных мужского и женского животворящих начал позволяет возделывать почву, дождям пролиться и оросить посевы дождевой водой и, как следствие, получить хороший урожай. Так (Ганс Бидерманн. 1996), в Древнем Китае считалось, что "облака возникали из объединения первоначал "инь" и "янь"; т.е. порождались в результате священного брака Великих отца и матери.
К VIII-VI тыс. до н.э. восходит представление (культура «лепеньски вир) о графеме «Щит Давида» («Шаткона»), как о знаке, образованном наложением одного равностороннего треугольника на другой, перевёрнутый. И тогда этот знак может означать (быть прочтён) эмблему плодородия Единого бога. Подобный сакральный смысл, по-видимому, выражали и два треугольника, составленных в виде ромба, поскольку ромб вполне можно рассматривать как вариацию знака «Шаткона». Как известно, в Индии «Шаткона» символизирует жизнетворящее перманентное единение (слитность) бога-отца Шивы (треугольник углом вверх) и Великой матери Шакти/Деви (треугольник углом вниз), как единого божества.
Сакральная символика (знак) типа "песочные часы" (знак из двух противоположных треугольников, соединённых углами) вполне мог иметь в земле Хатти (в Анатолии) натуфийские истоки. Здесь нижний треугольник (углом вверх) графемы "песочные часы" (57.; Рис. 383-1), рассмотренной как вариация дравид. «Шаткона», в которой треугольник углом вниз - эмблема "Шакти (йони)", вполне может соотноситься с порождающей силой (потенцией) бога-отца, а знак в целом ("песочные часы" из двух треугольников) - также символизировать вожделенное человечеством перманентное состояние слитности в акте священного брака Великих Отца и Матери.
Знак в виде шестилучевой звезды, вписанной в окружность (57.с151), в доарийской (дравидийской) Индии иногда изображался вместе с туловищем быка (вариант единения ипостасей). Вместе с тем, такая звезда (без быка) служила в Древней Индии и выражением понятия «шесть сторон горизонта».
Пятиконечная звезда впервые появилась в Малой Азии в VII тыс. до н.э.; её неолитические изображения известны в Месопотамии, Египте, Иране и на Крите. В Древней Индии пятиконечная звезда была одной из эмблем прадравидийского бога-отца Шивы (пять «восходящих» треугольников). Древние египтяне называли пентаграмму «звездой псоглавого Анубиса (Инпу)» (т.е. связывали её с преисподней, миром мёртвых). В Древней Вавилонии такая звезда применялась как оберег.
Легко видеть, что обычная пятиконечная звезда представляет собой замкнутую фигуру, образованную четырьмя равными пересекающимися углами (угол - эмблема дождевой тучи). Данная эмблема в завершённом виде содержит пять углов (вершин), столько же треугольников (знаков порождающего лона) и равносторонний пятиугольник в центре. Следовательно, эта пентаграмма преимущественно (статистически) отражает хтоническую сторону образа Великой матери (не исключено, что первоначально такая пентаграмма служила эмблемой страшных, разрушительных ливней в период дождей (углы, число четыре)).
Наиболее ранние пятиконечные звезды Шумера (специфические «круговые» пентаграммы), найденные в Уруке (датированы ок. 3500 г. до н.э.), начертаны на глине, а обнаруженные в Старовавилонском царстве - вырезаны на царских печатях (т.е. со временем их значимость возросла).
Пентаграмма Древнего Шумера представляла собой пятиконечную звезду, вписанную в кольцо, разделённое на 16 секторов таким же числом (8 и 8) двойных дуговых линий (зазоры везде просматриваются). Собственно звезда являлась фигурой, образованной пятью равными двойными дугами (составляющими треть своего кольца). В каждой из вершин звезды, образованной двумя восходящими, непересекающимися концами дуг (лучами), изображена капля жидкости (падающая снаружи в отверстие между концами дуг, образующих вершину). В центре фигуры расположен круг.
Таким образом, данная эмблема содержит кольца, круги, дуги, капли, числа 3 и 8 (символика богини Неба (частотность) - шесть атрибутов); а так же пять вершин звезды, равно как и капель, и дуг; квазипрямоугольные отрезки кругового кольца (статистика символики бога-отца - два атрибута); т.е. вид древнешумерской пентаграммы, символизирующей жизнепорождающее единение (контакт) Великих божеств (матери-отца) свидетельствует о том, что в данном союзе доминирует богиня Неба (её символика статистически преобладает), а это, в свою очередь, говорит о раннеземледельческой эпохе возникновения этой, возможно, ещё убейдской эмблемы (звезда представляет собой как бы сосуд (чрево богини-матери), куда по капле (пять капель - символика бога-отца) через отверстия при вершинах, напоминающих по виду вагину, вливается некая жидкость). Вполне возможно, это данная пентограмма отображает акт божественного (само)оплодотворения амбивалентного (двуполого) божества, на что могут указывать и двойные линии рисунка, и символика удвоения, а также такая двоичность как 3 и 3; 1 и 1.
Дополнительная информация на эту тему содержится в Книге пророка Амоса (Ам. 25-26): «Вы носили... звезду бога вашего Ремфана, изображения, которые вы сделали для себя». Наименование «Ремфан, Римон(у)» - эпитет, ставший синонимом к имени «Хаддад (Адду)», аккадского бога небесного огня, бури, грозы (шум.-акк. «remanu» - «гром», а шум. «рим» - «дикий бык»; «рим-ану» же означает «дикий бык Неба», - постоянный эпитет шум. Ишкура и акк. Адду), а затем и войны (в бытность пребывания племён ха-ибири в Угаритском номе), а позднее, вероятно, и гиксосского главного бога Баал-Хаддад-Сетха. Из приведённого стиха Библии следует, что древние евреи, как, возможно, и их предки «черноголовые» (шумеро-аккадцы), в знак почитания бога-громовика (возможно, как оберег от удара молнией) иногда носили (хтонические) пятиконечные звезды.
Заметим, что и Йаhуве Элоhим, единый и единственный бог евреев, нередко проявлял себя как громовержец. Так, «Он сокрывает в дланях Своих молнию... Слушайте, слушайте голос Его и гром, исходящий из уст Его. Под всем небом раскат Его, и блистание Его - до краев земли» (Иов. 36-37).
Важно отметить, что в силу, вероятно, природно-климатических условий, в Египте не было персонифицированной ипостаси "бог-громовик" (предполагается, что молниями "заведовали" Сетх или Тот, как архаичные боги-отцы). Вместе с тем, у этносов, у которых доминировали традиционные воззрения раннеземледельческой религии, сакрального статуса "громовержец" (и громовик, и бог Неба в едином "лице"), как представляется, не возникало. Так, бог-громовержец, помимо Египта, "не прослеживается в дравидских мифологиях" (И.М. Дьяконов), у шумеров (Ан и Ишкур), у ханаанеев (Илу и Баал-Цафон) и у хатти (бог Грозы и В(а/у)русема).
3. О религиозном опыте неандертальцев.
Хорошо известно, что уровень сакральных эмоций (степень нуминозности) участника религиозного действа и степень (глубина) осознания «Homo sapiens sapiens» своего места в мире, управляемом высшей силой, зависит от характера восприятия этой высшей силы, а также и особенностей религиозного обряда и его ритуалов (а также и от места отправления культа). Приведём определение ритуала, данное Виктором Тэрнером ("Символ и ритуал". 1983): "ритуал - это стереотипная последовательность действий, которые охватывают жесты, слова и объекты, исполняются на специально подготовленном месте и предназначаются для воздействия на сверхъестественные силы или существа".
«Наука лопаты» убедительно доказывает, что бытиё (образ жизни) и неандертальцев, и кроманьонцев, - охотников-собирателей палеолита, было во многом идентичным: сходные методы добычи пищи и орудия, подобные протообщины, одинаковое жильё, - а, как известно, "бытиё определяет сознание". Однако вопрос: достигло ли сознание (разум) неандертальцев такого интеллектуального уровня, дабы у них могли возникнуть какие-либо религиозные воззрения, повлекшие за собой определённые религиозные дейста, - остаётся спорным и поныне, несмотря на то, что уже (давно пора) «следует признать, что у неандертальцев, в период их расцвета, были довольно строгие [упорядоченные] и стабильные формы общественной жизни» (Φ. Кликс «Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта». 1982), а также, как совокупность коллективных представлений социума, бытовала единообразная похоронная практика, а также и святилища (см. ниже).
Можно полагать, что психология человека палеолита вполне соответствовала постулату К.Г. Юнга: «нет ничего в рассудке, чего ранее не было в чувствах». «Определив религиозный опыт как зaхвaченность внешней силой, К.Г. Юнг («Психология религии») интерпретирует понятие бессознaтельного кaк религиозное (его влияние… «есть бaзовый религиозный феномен»). Соглaсно ему, бессознaтельное не может быть просто чaстью индивидуaльного сознaния, но является неконтролируемой, врывaющейся в нaше сознaние силой» (Э. Фромм «Психоaнaлиз и религия». 1950).
Крупнейший специалист в области истории религий XX столетия священник Э.О. Джеймс убеждён, что «доступные к настоящему времени данные позволяют с большой долей уверенности утверждать, что в широком смысле слова религия в тех или иных своих проявлениях является столь же древней, как и само человечество» (Е.О. James «Prehistoric Religion». Historia Religionum. 1969). «Основой всякой религии... является... противостояние «Всецело Иному» (Р. Отто,Т. Якобсен), - тому, что лежит вне границ обычного опыта".
Несомненно, что в осмысливании окружающего мира древним человеком, его умозаключениях, важнейшую роль играли конкретные (наглядные) причинно-следственные связи, а также и аналогии (наблюдаемые в явлениях природы, а также возникающие при практической
поддельный автор.
