ДЕНЬ ЩЕКОТУНА

пользительности для предстательной железы прикладывания к ней все тех же пельменей, с коих и начинал свой демагогический марафон...
 Откровенно выражаясь, в конфликтных ситуациях лексикон моей законной супруги далеко-о-о(!) не из ласкающей слух категории, а куда-а-а(!) жестче... Значи-и-ительно(!) жестче, с лихвой косноязычней и... Дерзновенный, ядреный и изощренный мат взахлеб и на полную громкость! В плане нецензурщины-то моя благоверная из большу-ущих мастериц... Это уж я облек ее сквернословную критику по поводу своего словоблудия в классическое литературное одеяние. А то бы... Не убоюсь утверждать: даже в словарных закромах сибирских коровьих пастухов подобных альбинкиным виртуозных непристойностей – мизер, а то и вовсе – ноль целых, шиш десятых!..
 И вот... Подталкиваемый самокритичностью, я намерен скомкать недосказанную махину истории восхождения Чебурекия Астероидовича к правоохранительному олимпу и вернуться к хронологии Дня щекотуна, обзор коего и был изначально положен в сие правдивейшее повествование... Итак...
 
 А, собственно говоря, на момент нашего стояния в министерском дворе по причине тревоги рассказывать далее доподлинную биографию Чебурекия Астероидовича (даже ско-омканно!) было невозможно... Потому как на эпизоде дуэтного вытья секретного конструктора и сторожевой болонки кулуарные откровения нашего министра, в первый и последний раз изливавшиеся в двухтысячапятом году от Рождества Христова в бане номер восемнадцать города Светлопутанска на праздновании юбилея министерского дворника Макакия Альфонсовича Рукоблудова, иссякли (образно выражаясь) досуха... По причине выпадения рассказчика из действительности в беспробудный сон, вызванный общим переутомлением организма в совокупности с несовместимой с рассудком и речевой функциональностью концентрацией алкогольной промильности в маршальской крови...
 Кстати, вышеизложенная история с задержанием беглого конструктора подробнейшим образом застенографирована мною с копии аудио-видеозаписи, тайно произведенной в ту знаменательную ночь в бане Светлопутанска агентом ЦРУ, работавшим кочегаром сего помывочно-развлекательного заведения под псевдонимом прикрытия Цэрэулий Джеймсбондович Американюк.
 Впоследствии сей ценнейший материал был выменян у лазутчика нашими операми Фацелией Светложопинской и Кактусом Кулебякиным на матрешку, балалайку и ведро эксклюзивной браги от Авдотьи Смирноффой...
 Спустя пару лет после сделки, многомиллионно растиражировав уникальную запись, предприимчивые опера наварили на ней в подземке Метрополитена баснословные барыши, на кои сыграли пышнейшую свадьбу и... по сю пору совместно живут-поживают бездельно и припеваючи...
 Кста-ати! Кто не знает бомондовую чету Светложопинских, некогда за вышеописанный информационный слив с треском вышибленных из штата Министерства пресечения антигосударственного хулиганства, тот явно не продвинутый москвич...
 Чебурекий же Астероидович сразу после стартовой реализации пиратских электронных носителей, загруженных его банным откровением, был вынужден экстренно (не дожидаясь вселенского скандала) подать в отставку (якобы по состоянию здоровья). Его рапорт был завизирован президентом и премьер-министром в течении минуты с момента написания, а через час после сей неминуемой формальности наш легендарный министр уже покидал свой кабинет с узлом на плече, унося на заслуженный отдых кипу Почетных грамот, пластмассовый ананас, пару упаковок казенных памперсов, три комплекта казенных простыней и наволочек, настенные часы (казенные), клетку с попугаем Гошей, именной пистолет, именной гранатомет, именной телевизор и еще кое-что, до сей поры погруженное во мрак государственной тайны...
 Так вот... В тот день (в ежегодный день Щекотуна, о коем сие повествование) доподлинная история карьерного роста всеми обожаемого Чебурекия Астероидовича была для меня еще на чуть дораскрыта неожи-иданнейшим(!) макаром... Но об этом чуть позже... А сейчас...
 
 Когда не на шутку озябшие на пронизывающем ветру изгнанные на свежий воздух по пожарной тревоге сослуживцы вашего покорного слуги в конце концов перешли с беззаботного трепа на ропот (чего, мол, нас в этакую холодрыгу под открытым небом мурыжат?!); на крыльцо в сопровождении золотопогонной свиты заспанной гусыней выковыляла сизоутконосая, седовласая, неряшливо обмундированная, сквозь прозрачные колготки в крупнющую сетку демократично демонстрирующая брюнетистую кучерявость и варикозный рельеф своих столбоподобных нижних конечностей, усердно сосущая из топорной работы трубки табачный дым двухзвездная генеральша Вермишель Татьяновна Постельнопринадлежнинская – заместитель министра по дознанию и (по совместительству) верховный комендант нашего административного здания.
 Сунув дымящийся курительный прибор в нижний карман своего фиолетового кителя, сипло прокашлявшись, метко сплюнув в створ мусорной урны в виде матрешки со спиленной маковкой и поднеся к обвисшей щеками и губищами физиономии огромный позолоченый мегафон, Вермишель Татьяновна разразилась залихватским чихом, кой и (многократно усиленный электроникой) положил начало обращению к подчиненным...
 С явным удовольствием выслушав в ответ массу пожеланий доброго здоровья, генеральша умиленно зажмурила глазки и, залихватски притопнув по прожилковатому бело-голубому мрамору затасканным «до насквозь» резиноподошвенным войлочным ботом, старательно и не спеша с хлюпаньем протерла лоснящимся рукавом мундира (от обшлага до локтя и обратно) свое крупногабаритное подносье. Произведя акт личной гигиены, наша всеобщая начальница и любимица с одухотворенным выражением мордуленции обшоркала вышеназванный рукав о совокупность кительной полы и мятой юбки, вновь сипло прокашлялась и басовито выдала через так называемый матюгальник следующее:
 – Ну чё(?!), орлы-ы-ы!!! Проздравляю с дюже шустрячею учебною эвак-куациею-ю!!! Как клопы из банки с дустом выпулили!!!.. Ежели бы!!.. Кхе!.. Ежели бы наши воины завсегда этак прытко в атаку носилися, ни один бы сапог вражьего солдата никода ни испоганил бы ни пяди нашей земли!!! Объявляю всем благодарнось!!!.. Ну чё?!!.. Не слышу ра-а-адости-и!!
 – Ура-а-а!.. – Ур-ра-а-а!!.. – Служим Родине и Оте-ечеству!!!.. – Сла-ава бо-о-огу-у!!.. – Слава президе-е-енту-у и премьер-мини-и-истру-у!!.. – Спаси-и-ибо-о, Вермишель Татья-я-яновна-а!!!.. – Всегда-а-а гото-о-овые-е!! – вразнобой возликовала наша правоохранительная братия.
 – У-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у..!!! – перекрыл овации гул низколетящего тихоходного о восемнадцати вручную вращаемых пропеллерах гастарбайтеровоза класса «галера» модели «Ёк-18жок122му».
 – Чё-ё за хре-е-ень?!! – тыча рукой в небо и сурово косясь на зама по внутриведомственному благополучию – атлетически сложенного подполковника Толкалия Тянуйлова, возмутилась Постельнопринадлежнинская.
 – Самоле-ет! – пробормотал через генеральский мегафон стушевавшийся ответчик.
 – Дак уж ви-и-ижу(!), чё самолет, а ни твой сморш-щенный стрючо-ок!!! – взревела генеральша, – Я спрашиваю: какого хре-е-ена-а он в на-а-ашем небе шля-яетса?!!! Я ж давала тебе заданье, чёб решил вопрос с аеропо-ортами по поводу на-а-ашенской(!) зоны покоя от вся-я-яких поле-етов?!!
 – Дава-а-али! – подтвердил Толкалий.
 – И чё-ё-ё?!!! – впившись лютым взглядом в побледневшую личину зама, Вермишель Татьяновна замаячила перед его носом увесистым кулачищем, с дисциплинарно-воспитательным воздействием коего был знаком едва ли не каждый из наших сотрудников... В том числе и я, и не единожды...
 – С домодедовскими решил, с внуковскими – тоже...!! – приступил к обрисовыванию ситуации Толкалий, – Вермишель Татьяновна!! Выключили бы свой мегафон, а то все слышат нашу с вами конфиденциальную беседу!
 – Я те щас вы-ыключу-у!!! Я те вы-ы-ыключу-у!! – захватив ладонищей затылок Тянуйлова, генеральша ловко состыковала его физиономию с мегафоном, последствием чего стала тонюсенькая кровяная струйка из левой ноздри распекаемого, – У нас нихто-о-о еш-ще гла-аснось ни отменя-ял!!! А ну-у-у, ш-щено-ок, оправдывайса гласно перед людя-я-ями-и!!!
 – Домод-дедовские и внук-ковские б-борты нас огибают!! ВэВээСовцы тоже не суются!! – повторно приступил к отчету трепещущий Толкалий, – Патрули ПэВэО патрул-лируют мимо!! Воздухоплавательные шары и всякие дельтапланы с парапланами за километр до нас как мухи в паутине запутываются в нейлоновых заградсетях частного охранного предприятия «Дохлолет»!! Космические войска по наводке засевших в обсерваториях астрономов отпугивают от нашего здания бродячих метеоритов и неадекватно пилотируемых эНэЛО!! Малая авиация шарахается от установленных по периметру надувных пугал, феноменально похоже имитирующих зенитно-ракетные комплексы «Баобаб-М»!! Даже курс президентского борта отогнули на полусотню километров южнее!! Даже настырных грачей и ворон тот же «Дохлолет» до потери полетности ослепляет и оглоушивает фейерверками еще на дальних рубежах!!!.. Я сделал все-е-е(!!!) от меня зависящее!!..
 – А откеля тагда нада мною энта хренотень крыластая?!! – задрав лицом в зенит все еще ухваченную пятерней за затылок голову Толкалия, прорычала ему в ухо генеральша, – Отвеча-ай, шельмец, кода тебя старша-ая по званью спрашиват!!!
 – Так то ж гастарбайтеровозы!! – сопровождая вымученным взором удаляющийся летательный аппарат, в несколько затвердевшем (в сравнении с «доселе») тоне ответил допытываемый.
 – И-и чё-ё?!! – сподвигла его на более пространную информацию наша всеобщая любимица.
 – Через частные зачуханные аэропорты «Домобабово» и «Правнуково» челночат!
 – И чё-ё?!.. Никаковски ни отва-адить?!!
 – Ну я ж уже говорил: «гастарбайтеровозы»!
 – А по мяне хоть говновозы! – рыкнула под всеобщее смехосопровождение Татьяновна, – Пряс-сечь!! Давнёхонько маево валшебнова пенделя ни палучал?!
 – Да они ж, среднеазиаты-то лукавые, с каждого рейса презентуют! – глубокомысленно закатив глаза под брови, трепетно приступил к раскрытию подоплеки Толкалий, – Они ж всякому шпунтику-винтику угодничают! Взять, к примеру, тот же «Домобабово»: авиадиспетчерше – дыню, взлетно-посадочному корректировщику – тыкву, руководителю полетов и аэродромному администратору – (прости-и-и(!) меня, Господи) по китайской фарфоровой проститутке, исполнительному директору аэропорта безвозмездно и чуть ли не ежемесячно двор брусчаткою наново во все разный и разный оригинальный узор переукладывают!.. Уборщице, и той – от всякого борта по кадушке с финиковой пальмой!..
 До умопомрачения она на эту древоразновидность запавшая!.. Еще когда молодкой на международных рейсах стюардессила, ее какой-то шизанутый абориген посередь Африки на пальму затащил!.. С той поры и блажью мается!.. Когда пальмы рядом не оказывается, она даже на отечественные деревья (типа березы, осины или даже новогодней елки) голышом и с вульгарными песняками без стыда карабкается!!..
 – Ты эт... Коленвалыч! Разберись-ка с энтими гастар-рбайтер-рскими беспредельш-щиками! – высвобождая толкалиевский затылок из плена своей ручищи, потеплевшим голосом проворковала Вермишель