поглядывал, как ты живешь там, на другом берегу - право, девчонка, с твоей яркостью это совсем не трудно. Но вот в пользе обратного внимания я не уверен, более того, я бы, наверное, не обрадовался, узнав о таковом, потому что убежден: прошлое прекрасно, пока оно прошлое, и ради сохранения красоты пусть не покидает свой временной отрезок.
Однако же дело сделано: ты явилась и глупо теперь лелеять мысль о побеге. Попробуем сделать вид, что прошлое не играет роли - обсудим настоящее; хотя, конечно, тоже глупый повод для свидания: какое у нас с тобой настоящее. О будущем я лучше промолчу, ибо покамест оно простирается от кончика кроссовки до шикарной старинной дубовой двери заведения - у меня слюнки текут, когда я смотрю на эту дверь, ты же знаешь мою страсть к ретро. Ты так уверенно преодолела ее солидную тяжесть прежних лет!
Я аплодирую твоей плавной походке, твоему лоску, твоей энергии; ты, конечно же, произвела сенсацию - с твоим появлением прекратились всякие разговоры; даже алкоголики отвлеклись от жизненно необходимых процессов и медитируют на статную фигуру в деловом, похоже, очень дорогом костюме. Забыл: ты же не носишь высокие каблуки и короткие юбки - примечательный штрих к портрету.
А вот и еще один штришок: мне было безумно интересно, как ты поведешь себя, оказавшись в рюмочной, однако ты успешно проходишь маленькое испытание, и я рад; ведь ходят разные слухи, в том числе и такие, что ты - богема, элита, джазовая певица, которая воротит нос от нас, грешных и низменных мещан.
Ничего подобного я, к счастью, не нахожу: узкая ладонь спокойно касается моей лапы, и становится немного стыдно за неухоженные ногти; подставленная естественным жестом под поцелуй щека по-прежнему прохладна и гладка так, что я машинально поднимаю руку, чтобы, как в прежние времена, коснуться кожи ласковым мимолетным движением пальцев, но спохватываюсь.
Поздно: жест не ускользает от внимания быстрых глаз: ты еле заметно усмехаешься: мне кажется, что тебе приятно? Мне точно приятно: люблю красивых женщин, кроме того, за десять лет я, видимо, все-таки соскучился по твоей улыбке.
Здесь вкусные пирожные, угощайся, говорю я вместо приветствия, чтобы избегнуть ненавистного «ну, как жизнь? Прекрасно выглядишь!» Выглядишь ты отлично, ухоженно и со вкусом, и если годы берут свое, то в твоем случае они явно скромничают: конечно, внешность стала зрелой и, если так выразиться, более совершенной, законченной; но ты свежа, хотя ты младше меня на каких-то пять годиков; а мне - ну что же, столько, сколько есть, тут уж ничего не поделаешь. По мне-то видно, сколько времени прошло и как оно умеет менять. Я, пожалуй, не буду восторгаться вслух: не люблю говорить то, что и так всем известно.
- Ты прекрасно выглядишь.
- Спасибо.
Проклятье! Язык сам повернулся, как валик в нечаянно включившимся механизме. Пока я думаю одно, говорю прямо противоположное. Мой язык - воистину враг мой, сколько раз ставил в неудобное положение. Прощу его в данном случае: я созерцаю напротив действительно заманчивое видение, умещающееся на жестком протертом сидении без малейшей гримасы; а ведь я знал многих женщин, которые изрядно морщились здесь.
Ну уж жизнью твоей я точно не стану интересоваться: с вопроса о жизни обычно начинают беседу те, кому нечего сказать - или кто не знает, о чем говорить. Смею надеяться, это не наш вариант.
- Ну, как дела?
Вот те на. Я, наверное, немного растерян - я уж думал, что никогда не испытаю замешательства; казалось, мальчик вырос из коротких штанишек, но они мне, видимо, пока впору.
На дурацкий вопрос ты реагируешь загадочной улыбкой, которая окончательно настраивает меня на ностальгический, хоть и тревожный лад: я ее прекрасно помню, и уж точно не поддамся соблазну поведать, сколько раз она снилась в одинокие и не очень одинокие ночи.
Все-таки ты немного ведьма, дорогая Таис. Я давно не сталкивался с ведьмами, собственно говоря, других и не знаю, так что моя растерянность все-таки обоснована и извинительна, и да утешусь я этими фактами. Давно ты меня не видела - не самый привлекательный мужчина, верно? Седина, брюшко, рыхлая кожа - таков я стал с тех пор, как выплеснул на тебя едкую тяжесть горечи и любви; касательно горечи - она давно исчезла. Горечь я теперь чувствую только тогда, когда шалит печень.
Что до любви... Я с десяток лет прожил в твердой убежденности, что увидеть тебя после того, что я натворил, невозможно (один из тех следов, от которых дурно пахнет).
Я честно старался забыть твои глаза и руки, и также честно могу сказать, что это не получилось; тогда я научился жить в соседстве с тенями прошлого так, чтобы они не мешали настоящему.
Жизнь - цепочка потерь, не так ли? В этой цепи ты - важное звено, но скажи, Таис - ты ведь не против, чтобы я называл тебя нашим юношеским прозвищем? Скажи-ка, прекрасная пришелица, как ты добыла мои контакты?
- Было нелегко. Ты что же, теперь совсем ни с кем не общаешься? Мне сказали, что тебя не видно и не слышно с 14 года. Странно: я читаю твои статьи, а человека вроде как и нет.
- В наше время это очень удобно, Тай: статьи есть, а человека - нет. Но, видимо, нашлась какая-то щелочка в заборе?
- Мне дал мэйл твой двоюродный брат. Не ругай его: он хотел как лучше.
- Ему, видно, на патриотической почве мозги отшибло, - не могу сдержаться я.
По возвращении домой переменю почту и даже родственникам не дам новой. Сколько времени я потратил на то, чтобы уничтожить любую связь! И на тебе, пожалуйста: штатный пропагандист самопровозглашенных республик, мелкая лощеная душонка, к несчастью, родня по крови, вытаскивает ее на всеобщее обозрение, хотя я сто раз предупреждал близких, чтобы не смели так делать. Ну хорошо, не на всеобщее обозрение, но...
Я считаю: чем меньше о тебе знают, тем ты защищенней. Бури теперь разрушительны, и если хочется выжить, то следует спрятаться в укрытие и ждать хорошей погоды: любой ураган рано или поздно слабеет до невинного ласкового ветерка. Мы с тобой пережили много бурь, мы начинали с бури, но сегодня наблюдаем за порождением разума и творением рук - глупостью, спесью, агрессивностью и той уверенностью, которую принято величать ослиной; от человеческого же можно защититься. Поэтому метод мой эффективен, Таис, а вот тебя я склонен считать природным явлением - обычные рамки Homo sapiens тебе малы.
Вот теперь, Тай, я перешел на комплименты. Пока я не наговорил еще каких-нибудь банальностей, закажем по чашечке капучино; и поведай же, наконец, зачем тебе понадобился изрядно постаревший и полысевший любовник юности - я циничен и не могу допустить, что ты решила внезапно вспомнить приятное знакомство: ты не хуже меня знаешь, что прошлое не должно касаться настоящего, тем более что я в курсе двух твоих не слишком удачных замужеств.
Мир тесен - я знаком с первым супругом, мы иногда выпивали вместе в те времена, когда я находил в вине удовольствие. Очень достойный выбор, не будь мужик горьким пьяницей. Он производит неплохое впечатление, до сих пор шарахается от девушек с именем Таисия, водке нынче предпочитает портвейн, считая этот напиток менее плебейским, и платонически влюблен в просторы - морские и горные, какие угодно; когда человек мечтает о путешествиях, он не безнадежен. Безнадежен? Да? Мне он нравился. Он часто рассуждал о синих морях и белых кораблях.
А правду говорят, что второй супруг подвизается по линии спецслужб? Про него ходят легенды! Это может стать интересным сюжетом для рассказа - доблестный секретный защитник родины и знаменитая исполнительница джаза и ритм-энд-блюза. О, и тут открываются просторы - для творчества: какая глубина, какие контрасты! Шпионский триллер с тонким психологизмом плюс немного эротики. Как тебе идейка?
- Он журналист, твой коллега, а ерничать тебе ни к лицу, - посмеивается Таис. Голос у нее столь же бархатный, как и раньше, но появилась некая пикантная трещинка, этакая заусеница, которой в молодости, наверное, и не хватало для того, чтобы сводить публику с ума. Девушка кивает; я все правильно изложил:
- Алексей - превосходный человек, очень добрый и мягкий, но совершенно бесхарактерный. Человек-мечта - в смысле того, что погружен в грезы, и, к сожалению, слишком слабый, чтобы их реализовать. Я пыталась его расшевелить, но бесполезно. Он ушел от меня, потому что я пыталась заставить его действовать.
Я удивлен и Таис разъясняет:
- Представляешь, приходит после работы домой, ест - и на диван за сериал или хоккей. Диван - идеал отдыха, а потом - диван и рюмка водки. Так, мол, все люди живут - что тебе еще надо? «Давай в отпуск съездим куда-нибудь», - предлагаю. - «Ты же мечтал о море». Нет, говорит, дача ждет, мама просила парники править и картошку копать. И так каждый день. Пока он не пил, я еще держалась, хотя скука смертная. А потом он стал сильно пить. Я его ругала очень, он тоже ругался - и ушел. «Ты стала невыносима», - говорит, - «Чисто пила. Рыба-пила». А я пьянство ненавижу со времен твоей «философии дна»: больно страшно тогда было на тебя глядеть, такая жуть брала... А второй оказался скверным человеком - на мою беду. Он сильно выделялся из толпы мужчин, которые меня окружали. Большинство же как думает: певица, попой крутит на сцене, значит - доступное существо, которое можно купить. Почему у нас так часто путают певицу с проституткой? Я пела как-то на вечере одного бизнесмена - знал бы ты, какие деньги мне предлагали всего за одну ночь! И среди этих истекающих слюной похотливых жирных боровов появился он - элегантный, пламенный, прекрасный принц. Как он умел красиво говорить, убеждать!
- Как же ты не разглядела его? - продолжаю я удивляться: всегда считал, что ты не способна купиться на дешевую мишуру.
- Вы иногда прекрасно маскируетесь, - без всякой злобы отмечает Таисия. - А я, милый мой, все-таки женщина обыкновенная, хоть и певица: жить в одиночестве - не по мне. Видишь ли, если с любовью выходит криво, то нужна хотя бы опора надежная. Детей у меня нет (здесь я пытаюсь краснеть так, чтобы получалось не слишком заметно), но замуж за хорошего человека отчего не выйти? Тут легко обмануться. Я тогда была в жутком раздрае, у меня такой кризис наступил... Я заболела ангиной и после долго не могла выступать. Песни не пишутся, вокруг - пустота, тебя нет, первый муж пьет и слышать ничего не хочет... Денег нет... Мне хотелось простого бабского счастья. Опереться на твердое плечо, не решать все самой... Просто побыть счастливой, понимаешь, хоть немножко.
- Диван, хоккей, и еще раз диван? Передник и мытье посуды?
- Это вовсе необязательно - даже для простого бабского счастья. Ты действительно стал циником.
Я чешу в затылке.
- Ладно, я циник, но что случилось? Судя по твоим словам, элегантный, пламенный и прекрасный принц славно гарцевал на белом коне в любовном экстазе.
