забыл!
Техники смонтировали фонтан прямо в холле. Устроили вокруг фонтана декоративную подсветку. А повар готовился заправить его отборным шоколадом.
И детей на праздник генерал не забыл пригласить. Чтобы внук не заскучал. Из хороших семей приглашал, по списку.
Готовился Михаил Николаевич к празднику не жалея сил.
С обычной своей основательностью всё спланировал, но тут…
Позвонил финансист.
Подполковник Кривцов не занимал ответственных постов в финансово-хозяйственном отделе Управления. Официально в штатном расписании он значился руководителем одного из секторов административного департамента. Номинальная его должность была незначительной, хотя и руководящей. Формально он не входил в число сотрудников, приближенных к руководству.
Но всё «формальное», «официальное» и «номинальное» было лишь прикрытием его основной деятельности, чрезвычайно важной для Управления и лично для Шевалдина.
Этот серый, незаметный чиновник, умело спрятанный руководителем Управления в самом незаметном уголке административного, то есть самого неприметного из отделов, занимал ключевую позицию менеджера, курирующего самые ответственные и конфиденциальные финансовые операции Управления.
Операции, даже более секретные, чем финансовое обеспечение тайных операций Управления и перевод денег агентам (в том числе и весьма влиятельным).
Кривцов отвечал за самое святое и сокровенное – легализацию капиталов. Только он и Шевалдин знали, в чём истинный и высший смысл всей деятельности Управления.
Не в диверсионных операциях и ликвидациях. Не в создании подконтрольных Управлению террористических групп. Не в подготовке к нелегальной работе в так называемый «угрожаемый период».
Нет!
Это – тактический уровень. Это лишь средства для достижения цели. И внешний уровень прикрытия, основная составляющая главной легенды Управления, которое, якобы, является лишь частью (пусть и самой засекреченной) системы обеспечения государственной безопасности России, потому и скрывается до срока в темноте (для вящей эффективности операций), и готовит кадры преданных Родине диверсантов, подозрительно похожих на террористов.
Первый каскад прикрытия должен был спрятать Управление от посторонних глаз.
Второй каскад, предназначенный для дезинформации коллег из спецслужб и правительственных чиновников, включал легенду Управления и целую серию хорошо подготовленных «утечек» о якобы готовящихся специальных акциях в горячих точках СНГ.
Третий каскад прикрытия предназначался для сотрудников Управления.
Четвёртый – для руководства Управления.
Правду знали двое: Шевалдин и доверенный финансист. Впрочем, финансист не поручился бы, что правда эта на самом деле - лишь пятый уровень защиты.
А за ним, быть может, есть и шестой. Для Шевалдина.
Впрочем Кривцов, чиновник исполнительный и дисциплинированный, место своё знал и все тайны мироздания, а уж, тем более, Управления – разгадывать не собирался.
Он знал свою правду.
Управление работало в интересах клиентов, крупных российских чиновников и бизнесменов, часть капиталов которых была размещена в коммерческих проектах на Западе, а другая часть (к сожалению, немалая) зависла в опасной неподвижности в оффшорных зонах.
Деловые эти люди были весьма озабочены некоторыми трениями, возникшими между Россией и Западом, и резонно полагали, что политические риски могут легко трансформироваться риски коммерческие. Что для них было совершенно неприемлемо.
Не имея возможности смягчить и скорректировать политический курс в рамках публичной политики ввиду отсутствия оной (чему они сами в своё время немало поспособствовали), да и не веря в эффективность сугубо политических методов воздействия, богатые и влиятельные эти люди сделали ставку на Управление.
Именно связи Управления на Западе должны были защитить их деньги.
Логика их действий для людей, знающих специфику взаимоотношений Управления с западными партнёрами, была простой и прозрачной: Управление, защищая интересы западных кураторов, корректирует развитие внутриполитической обстановки в России, а западные партнёры предоставляют возможности для легализации капитала и предоставляют гарантии его неприкосновенности.
Кривцов отвечал именно за легализацию средств клиентов Управления.
И вот – он позвонил.
В день, когда генералу менее всего был нужен его звонок. В день, когда хотелось бы хоть ненадолго забыть о трансферах, инвойсах и многоступенчатых схемах денежных переводов – позвонил именно, финансист.
Единственный человек в Управлении, имевший право звонить Шевалдину в любое время дня и ночи. Единственный, чей звонок генерал никогда бы не отклонил. Никогда!
Даже в такой день.
И единственный, кто мог бы настаивать (не просить, а именно настаивать!) на срочном выезде в Москву.
«Не к добру этот звонок» подумал Шевалдин, нажимая на кнопку приёма.
Кривцов просил о срочной встрече.
- Не в Управлении… Есть у вас надёжное помещение? Особо надёжное?
«Ишь ты, намекает!» подумал Шевалдин. «Даже нашим явочным квартирам он не доверяет. Боится, что свои же информацию сольют?»
- Моя квартира устроит? – предложил Шевалдин.
Не дождавшись ответа, распорядился:
- Через два часа подъезжай. Жди у шлагбаума. Адрес помнишь?
Кривцов в ответ промычал что-то неразборчиво. Генерал услышал только: «…разберусь».
- Значит, помнишь. Тогда – через два часа. Всё!
Он отключил телефон. Повернул голову – и поймал негодующий взгляд стоявшей рядом дочери.
- Я слышала! – прошипела Наталья. – Всё слышала!
- Ну работа же, - промямлил, оправдываясь, генерал. – Мы – народ служивый, казённый. Надо прибыть…
Дочь побагровела от возмущения.
- Ты сам нас звал! В кои-то веки…
- А где ключ от машины? – забормотал генерал, суетливо хлопая по карманам старой своей, потёртой (дачный вариант!) замшевой куртки. – Вроде, тут были… Под рукой…
- В кои-то веки! – не унималась дочь. – Отпуск перенесли, Мишку привезли! Сам просил! Сколько нас уговаривал? Специально привезли, к празднику готовились! А дедушка? А дедушка убегает! У него, видите ли, дела! Ему позвонили, и на внука ему наплевать! Нет уж, имей совесть…
- Отдыхайте, наслаждайтесь! – застонал Михаил Николаевич. – Вон, декорации уже ставят. Спектакль скоро будет. Мороженое приготовили, фейерверк вечером. Вернусь я завтра утром, вернусь… О, ключ нашёлся!
С торжествующий улыбкой вытянул он из внутреннего кармана подвешенный на брелке ключ и потряс им перед самым носом дочери.
- Нашёл! Ну, это… Не злись.
Он попытался поцеловать дочь в щёку, но та от отцовской ласки уклонилась.
- Завтра поздно будет, праздник сегодня. Видеть тебя не могу!
«Надо ей будет подарок купить» подумал Шевалдин, открывая двери гаража. «Сильно разозлилась…»
Называя срок в два часа, Шевалдин взял получасовой запас по времени. Ехать было недалеко, да ещё и суббота...
Но движение в город всегда непредсказуемо.
На МКАДе из-за аварии образовалась пробка. Ехал Шевалдин два с четвертью часа.
Кривцов терпеливо ждал его у шлагбаума, загораживающего въезд во двор элитного дома.
- Садись, - пригласил его генерал. – Отсюда до подъезда далеко.
Генерал оставил машину в подземном гараже. На предпоследний этаж, где расположена была квартира генерала (точнее, нижний её уровень) они поднялись на грузовом, самом медленном в доме лифте.
Кривцов явно не спешил начать разговор. Всю дорогу хранил он молчание и даже в квартире, за закрытыми дверями, не решился сразу рассказать Шевалдину о причинах, побудивших его прервать генеральский отдых.
- Ты хоть знаешь, какого праздника ты меня лишил? – недовольно пробурчал Шевалдин, снимая куртку и переобуваясь в прихожей. – Не стой столбом, проходи… Не туда, дальше по коридору. Там зал, гостевая. Вот туда!
Покрасневший от смущения Кривцов распахнул двери в гостиную (размерами своими и впрямь напоминавшую большой зал, вполне подходящий для устройства небольшого бала).
Кривцов постоял и порога и прошёл на середину гостиной.
- Ну, что? – спросил вошедший вслед за ним Шевалдин.
Кривцов вздохнул и показал на дорогой персидский ковёр, расстеленный посредине зала.
- Не испачкаю, Михаил Николаевич? Я в уличной… Может, переобуться?
Шевалдин досадливо отмахнулся и присел в кресло.
- Здесь убирают два раза в день. С нами, без нас…
И, неожиданно для вздрогнувшего Кривцова повысив голос, выкрикнул:
- Нашёл проблему! Ковёр он испачкает! Иди сюда, ближе подойди! Ближе!
Николай Павлович встал в шаге от начальника.
- У меня, между прочим, внук из-за тебя без праздника остался, - внушительно произнёс Шевалдин.
«По крайней мере, хотелось бы думать, что Мишка мой отъезд заметит» подумал генерал.
- А я – без отдыха, - добавил он. – Надеюсь, Николай Павлович, что причины у тебя веские. Давай, излагай.
Кривцов посмотрел в сторону окна.
- Безопасно здесь? – уточнил он на всякий случай.
Место было для него новое. Ранее генерал в свою квартиру для бесед его не приглашал. Обходились служебными помещениями. Хотя, честно говоря, раньше Кривцов по выходным его не беспокоил.
- Насчёт этого – не волнуйся, - успокоил его Шевалдин.
Он достал платок, вытер пот со лба. Взял с журнального столика пулт и включил кондиционер.
Поторопил: «Давай, давай!».
И пошёл к барной стойке.
- Налью себе по маленькой, - пояснил генерал. – Что-то колет в боку, а я вот коньячком лечусь. Ты не за рулём?
- Я это… на служебной, с водителем, - ответил Николай Павлович. – Мне теперь по приказу, по штату водитель положен. Я, конечно, выделяться-то хотел, но вы сами приказ подписали…
Он заморгал виновато.
- Ну, я и тебе грамм пятьдесят налью, - решил Шевалдин.
И принёс поднос с двумя рюмками.
- Ладно, Палыч, не обижайся. Сам знаешь, я срываюсь иногда. Голос повышаю. Настроение у меня – сам знаешь… Время сложное, все на нервах. На следующей неделе.. Э, да что говорить!
Генерал присел к столу.
- И ты давай. Кресло подвинь.
Кривцов присел на краешек кресла. Дождался, пока генерал возьмёт рюмку, и только тогда протянул руку за своей.
- Ладно, выпьем для общего расслабления, - сказал Шевалдин.
И одним махом опрокинул рюмку.
«И не поморщится!» с уважением подумал Кривцов. «Старая школа…»
Свою порцию конька он едва попробовал, слегка намочив губы.
Потом оставил рюмку.
- Михаил Николаевич, телефон в комнате есть? Может, лучше…
- Безопасно здесь! – твёрдо, с генеральским нажимом произнёс Шевалдин. – Тебе третий раз повторить? Стал бы иначе тебя сюда приглашать. Давай, не тяни…
«Сюда пригласил, чтобы в выходные на работе не появляться» подумал Кривцов. «Твой визит обязательно отследят. И не только наши контролёры. И отметят необычную активность. А тебе это не выгодно. Чем ближе к операции, тем спокойней должна быть обстановка. Никакой активности, никаких лишних движений. Ничего необычного. Потому мы здесь сидим… Позвал бы ты меня в иной обстановке? Едва ли…»
- Ситуация следующая, - начал Кривцов. – Наши юристы в Нью-Йорке в соответствие с ранее согласованным планом предприняли необходимые шаги по размещению средств…
- Палыч, - перебил
