Зря ты про Угольникова напомнил. – Вполголоса заметил Вадим. – настроение только портить. Хорошо, что он внимания не обратил!
- Мальчики, выгружаемся! – Звеняще выкрикнула Света, толкая его в спину....
Возвращаться домой... В этих коротких словах необыкновенный диапазон чувств и эмоций, знакомый далеко не каждому. Только тот, кто несколько суток трясся в спальном вагоне, знает, как приятно очутиться наконец на твердой земле, когда под ногами уже ничего не гудит и не стучит, и только голова еще несколько часов обманывает, по привычке кружась время от времени.
Этим необычным летом Снежка настолько привыкла к бродячей жизни, что сейчас ей было даже немного не по себе: как будто жизнь, каруселью вращающаяся вокруг, внезапно остановила бег, и она из нее выпала. Об этом она шепнула Артему, и услышала в ответ его смех:
- Ты думаешь, все на этом закончится, да? Нет, Снежок, наша дорога еще в самом начале. А значит, и твоя тоже! Ты ведь с нами?
- Я... Я с тобой! – Произнесла она почти беззвучно, чувствуя, что краснеет. Но Гуриев понимающее кивнул и тоже негромко, серьезно заметил:
- Ну, вот и хорошо!
Узкое заасфальтированное пространство было заполнено людьми. В разноцветной толпе музыкантов сразу же обступили. У кого-то Гуриев уже расписывался на открытке, от кого-то принимал искрящиеся цветным целлофаном букеты цветов. Его товарищи тоже не остались без внимания поклонников. Молоденькая девушка в огромных солнцезащитных очках уговаривала Вадима, вкладывая ему в руку черный маркер:
- Ну, распишитесь у меня на майке, а? Вот здесь, на груди прямо! Пожалуйста!
Климов растерянно оглядывался на Свету и не произносил ни слова. Из затруднения друга вывел никогда не теряющийся Кирилл:
- Девушка! Вот, он вам распишется! – Крикнул он, подталкивая вперед Кторова. – Он у нас без комплексов!
Мишка в ответ усмехнулся, и хотел было произнести одну из своих всегдашних острот, но неожиданно смешался и опустил глаза. Сквозь толпу встречающих продвинулась высокая блондинка с классической фигурой манекенщицы. В руках хорошо одетая девушка держала кремовые розы.
- Привет, ребята, с возвращением! – Улыбнулась она, не снимая темных зеркальных очков. – Привет, Артем! Прости, но эти цветы – не для тебя!
- Да, я догадался! – Весело кивнул Гуриев, с удовольствием протягивая ей руку. – Как дела, Регина? Твой жених по тебе ужасно скучал, просто всех нас извел!
- А я-то как! – Девушка буквально выхватила из толпы Кторова и торопливо расцеловала его. Затараторила, смеясь:
– Топтыжка! Господи! Загорелый, прямо черный! А у меня – видишь? – весь курортный загар уже сошел! Ты что так смотришь, Миш? Ну? Ты не рад, что я приехала?
- Вообще-то рад! – улыбнулся Кторов. – Но ты, как всегда, слишком уж шумно. И цветы эти... к чему?
- Любимых артистов публика всегда встречает цветами! – Парировала Регина, ероша его волосы. – А ты у меня самый любимый, так что, не спорь!
- Ну, ладно, ладно! – Миша покорно принял букет. – Слушай, поехали куда-нибудь, посидим? Мне надо с тобой поговорить.
- Да неужели? Ой, а мне как надо! Тут без тебя столько всего напроисходило! Ребята... – Она обернулась к Гуриеву. – Я его заберу у вас! Ничего?
- Да нормально все, Регин! Все равно сейчас по домам располземся. Но завтра – Артем повысил голос, чтобы слышали все. – Репетиция, как всегда, в девять! И хореограф нас ждать будет, я ему уже звонил!
Миша и Регина ушли так стремительно, что Снежка даже не успела сказать ему «пока». Оглянувшись через минуту, она заметила, что они снова целуются. Гуриев проследил ее взгляд.
- Да-а, везет Кторову, завидно даже! – Шутливо заметил он.
- Тебе его девушка нравиться? – Насторожилась Снежка.
- Да что ты, нет, конечно! Цветы! – Хохотнул Артем. – Такие розочки – и не мне!
- Зато вот эти – тебе! – Прозвучал рядом веселый голос. Артем повернул голову... и бросился обнимать высокого плечистого парня с пышной рыжеватой шевелюрой. На плечах он держал симпатичного ясноглазого мальчика лет трех-четырех на вид . Пшеничные волосы ребенка вились колечками, а в руках малыш сжимал пестрый букетик полевых цветов, который с улыбкой протягивал Артему.
- Паша! – Просиял Гуриев. – Кравцов! Ну, ни фига себе! Вы откуда взялись?!
Он похлопал парня по плечу, осторожно принял на руки сияющего радостной улыбкой мальчика, взял у него цветы.
- Это он сам собирал утром в сквере! – Заметил Паша, тоже улыбаясь.
- Спасибо, Одуванчик! Не забыл, значит, своего крестного?
И в самом деле похожий на одуванчик с облаком светлых пушистых волос вокруг головы малыш отрицательно помотал головой и обеими руками обнял Артема за шею.
При виде этой умилительной картины Снежка подумала, что когда-нибудь, неважно, через сколько лет, у них будет такой же милый ясноглазый сынок, и Артем вот так же будет носить его на руках... а мальчик будет смеяться... и на щеках его будут играть ямочки...
- Снежка! – Оклик Гуриева вернул девушку в реальность. – Снежка, это Паша. Павел Кравцов, мой замечательный старинный друг. А это Снежка, а вот это – Андрей! Они теперь танцуют в нашей группе. Ну, остальных представлять не буду, ты их и сам еще всех помнишь, так ведь?
Паша кивнул. Остальные ребята тоже, видимо, узнали Кравцова, и тоже обрадовались. Вадим, Кирилл, Леша и Света, обступив его со всех сторон, возбужденно чем-то расспрашивали, рассказывали, перебивая друг друга.
- Да, вот это сюрприз, действительно! – Сказал Артем, когда гул немного рассеялся. – Как же ты тут оказался, друг? Да еще и с Одуванчиком вдвоем?
- Почему – вдвоем? С Алиской приехали коляску выбирать! Я тебе не говорил, разве – она опять в положении. Врачи говорят, на этот раз девочка должна быть!
- Да ты что?! Рад за вас обоих! Так Алиса что, тоже здесь?!
- Какое там! Не верти головой, Темыч, она в торговый центр поехала, потом куда-то еще на консультацию, к какому-то там знакомому врачу. У нашей мадам, как всегда, ни минуты свободной! Нас вот еле отпустила!
- А что же вы за коляской – в Москву-то? – Спросила Светлана. – Неужели, в Питере их мало?
- Полным-полно, Светик, но ты же знаешь Алису! Разве ей можно угодить? Более беспокойной женщины я в жизни не видел! Ей есть дело до каждой мелочи! Впрочем. – Признался он, улыбаясь. – Может, поэтому я в нее и влюбился!
Все вместе они медленно шли по перрону. Артем, Паша и Вадим стали дружно вспоминали что-то малопонятное Снежке. Белоголовый Одуванчик, кажется, задремал на руках Артема, прижавшись к его плечу. Взяв Свету под руку, Снежка отстала с ней на несколько шагов, чтобы спросить:
- Свет, а кто это? Он что, в группе раньше был, да?
- Конечно! – Кивнула Света. – «Луч» вообще начинался с объединения трех парней. Артем пел, Пашка и Вадим играли на гитарах. Потом, когда решили развиваться, взяли Лешу и Кирилла – следить за звуком. Лешка ведь танцором не был в начале, это уж потом!
- А ты?
- Что ты, меня в «Луче» вообще еще тогда не было. Они по всей стране катались, их уже знали все. И Алиска ездила с ними, как костюмер и как администратор. Такая хорошая девчонка, помню ее. Яркая, зажигательная. Она каждый раз ребятам костюмы разрабатывала, словно они не в провинции, а в Париже где-нибудь выступали. А выдумщица какая! Один раз ей показалось, что концерт скучновато проходит – зрители в зале чуть не засыпают. Так она попросила ребят песню подинамичнее сыграть, взяла Лешку, и вытащила его танцевать! Прямо на сцене, прикинь! Все чуть не упали!
- А зрители?
- Им понравилось. Никто же не ждал такого. Танцы под песни Артема вообще себе вообразить было сложно. Но после этого Гуриев решил ставить танцевальный номер. Нашел хореографа, но тут... Пашка начал придираться к Лешке. Он вообще неконфликтный, добрый, как Лучик, а тут... ну просто кошмар! Не сразу сообразили, что он просто ревнует. Потому, как по уши в Алиску влюблен!
- Ну, и что же дальше было? – Заинтересовалась Снежка.
- Да ничего. Раскрылся он. Алиса сказала, что, в общем, он тоже ей давно приглянулся, они между собой посоветовались, и решили... группу оставить. Ну, то есть с музыкой вообще завязать.
- Это почему? Разве они не могли как вы с Вадимом, например?
- Выходит, не могли! Гуриев тоже вне себя был, они же его подставляли! Надо было замену Пашке срочно искать. Но Кравцов даже подождать не соглашался, Алиса же только при условии ухода из «Луча» обещала с ним быть!
- Да почему же?
- Потому, что она считала: нормальной семьи при такой «бродячей жизни» не получиться. Хотела быть обыкновенной женой, вести дом, рожать детей и мужа вечером встречать с работы, и все тут! Я ее понимаю, между прочим! Когда-нибудь мы с Лучиком тоже...
- Не отвлекайся, рассказывай!
- Да я почти все уже и рассказала. Они ушли из группы, поженились. Артем вначале злился, конечно. Но потом все как-то уладилось. Алиска меня в танцовщицы порекомендовала, мы ведь с ней давно знакомы были. Дело пошло, решили вторую пару взять, ну, Андрея с Викой. Остальное ты знаешь.
- Артем и Паша помирились?
- А то не видишь? Конечно! Они друзьями были много лет, такое не забывается. Да и к Алисе Гуриев всегда очень тепло относился. Когда у Кравцовых сын родился, они Артема в крестные позвали, и даже назвали мальчика с честь него! Хотя по имени Темку мало кто называет. Он родился с мелкими такими светлыми волосиками, тонкими, они никак не лежали, так и вились в воздухе... С тех пор и пошло: Одуванчик, да Одуванчик.
Снежка слушала Свету и разглядывала Кравцовых. Мальчик ей очень понравился, да и Паша выглядел настолько добродушно и обаятельно, что, казалось, с ним готов был подружиться весь мир.
«Интересно, какая у него жена...» - Размышляла Снежка, дожидаясь, пока старые друзья закончат разговаривать. Наконец Паша, попрощавшись, ушел в метро, остальные тоже куда-то разбрелись, и Артем, наконец, обернулся к Снежке.
- Ну, что, идем? Провожу тебя, потом уже по своим делам отправлюсь!
Она радостно кивнула в ответ.
***
- Как у нас все изменилось! – С изумлением восклицала Снежка. – Потолки стали выше, что ли?
Она плюхнулась на диван, разглядывая комнату с таким любопытством, словно видела ее впервые. Сейчас Снежка вновь напоминала маленькую девочку с пушистым светлым хвостиком на макушке, блистающими интересом глазами и приоткрытым ртом.
- Да нет, это я обои переклеила... Заняться-то было нечем! - Светлана Петровна присела рядом с дочерью и взглянула на нее с лукавой улыбкой. – Соскучилась?
Снежка кивнула, только сейчас осознав, насколько это правда.
- Мам, ты прости, что я... ну, что я так долго! – Виновато шепнула она на ухо. Мама мягко гладила ее по волосам.
- Ну, что ты, ладно тебе! Ты выросла, у тебя теперь своя жизнь... Я это понимаю. И принимаю. Вот только боюсь, не наломала бы ты дров, а? Или ты уже?
Снежка, улыбаясь, молчала. Светлана Петровна взяла дочь за плечи и отодвинула от себя, словно стремясь получше ее рассмотреть.
- Ну-ка, ну-ка! Какая же ты теперь? Нет больше моей Белоснежки!
- Ну, что ты, мам? Я – такая же. И я здесь!
- Ты ли? – мама с сомнением покачала головой. – Ты никогда не использовала такую яркую помаду... Куришь? – Вдруг резко осведомилась она.
- Нет!
- Только не надо врать! Взрослая уже, ни к лицу!
- Честное слово! Я пару раз тянулась к сигаретам Артема, но он мне по рукам, сразу! Сказал: «это не для
Спасибо, было очень интересно!