движением отправил пустую банку за борт.
- Мишель, не засоряй акваторию! – Весело крикнул издали приближающийся к ним Артем.
- Да что с тобой? – Не выдержала Снежка. – Ты вообще не хочешь со мной разговаривать, что ли?
- Сдается мне, он просто ревнует! – Улыбающийся Артем, прищурившись, смотрел на Кторова. – Осталось только выяснить: тебя ко мне, или наоборот!
- Ага, как же, делать мне больше нечего! – Насмешливо возразил Миша. – Сдались вы мне... оба! Между прочим, в Москве меня такая девушка ждет, тебе, Гуриев, и не снилось!
- Так я и не претендую! – Добродушно рассмеялся Артем.- Я знаю, ты у нас и сам звезда, мы со Снежкой перед тобой меркнем просто!
Кторов невольно тоже улыбнулся. Артем придвинулся к нему.
- Ну, может, расскажешь, чего ты надулся? Чем недоволен?
- Я вам не шар воздушный, чтобы надуваться! И чем я могу быть недоволен, когда вы оба вон какие счастливые? Порадоваться за друзей – вот все, что осталось. Только... а как же я?
При последних словах он взглянул на них с видом обиженного ребенка.
- В каком смысле? – Растерялась Снежка.
- А в таком! С кем я, например, бегать буду по утрам? С кем – он перевел взгляд на Артема. – В барах вечерами зависать? С кем, наконец, я просто смогу поговорить по душам? Знаю я влюбленных! Очень хорошо знаю! Насмотрелся хотя бы на Климова с его любимой Светкой! Они же смотрят только друг на друга! - Он нарочито шмыгнул носом. - Им нет дела до бедных, покинутых друзей!...
Мишка говорил серьезно, но почему-то глядя на него неудержимо тянуло расхохотаться. Артем и Снежка переглянулись
- Та-ак, не понял, это что еще за странные намеки? – Весело уточнил Гуриев. – Между прочим, Вадим ни разу еще про друзей не забывал. А я тем более!
- Какой же ты дурак, Мишка! – Твердила, качая головой, Снежка. – Ой, какой дурак! Ты что же, правда подумал, что мы тебя бросим?
- Если бы еще найти, куда и на кого... – Давясь смехом, поддержал ее Артем, - То можно было бы еще подумать... но поскольку...
- У меня нет здесь человека, ближе тебя! И не будет! – Твердо сказала Снежка. – Артем, это Артем, но ты... это совсем, совсем не связанные вещи! Ты мне уже давно как родственник, ту лучше всех меня понимаешь, да что там, я вообще не знаю, как бы я жила без тебя! И ты мог подумать, что в наших отношениях что-то измениться? Ой, Миш, как тебе не стыдно только!
Кторов слушал все это со странным выражением лица, в котором было что-то от растерянности выпавшего из гнезда птенца.
- Мы с тобой всегда-всегда будем вместе, рядом! Артем... он поймет! Должен понять!
Она говорила так, словно Гуриев и не стоял рядом. Словно посреди воды и неба они вообще были одни. И, когда Кторов протянул ей руку, то ли поддерживая, то ли успокаивая, Снежка, порывисто всхлипнув, прижалась к его плечу.
- Как же я могу не понимать? – Кивнул Артем. – Если я знакомым с этим... хм... странным товарищем намного дольше, чем ты? И он давно уже мне как брат! Маленький, вредный, иногда до ужаса надоедливый родственник, которого никогда не прогонишь, потому, что без него – не жизнь?
- Прям так уж и не жизнь? – Прищурился Кторов. – Ну, тогда давайте поклянемся!
- В смысле?
- Ну, как тогда, на пляже, помните? Когда мы все обещали, что не будем расставаться? Так давайте теперь повторим это торжественное обещание для нас троих!
- Отличная мысль! – Кивнул Артем.
Снежка рассмеялась.
- Тогда давайте клясться над бегущей водой! – Предложила она. – Так рыцари в средневековье делали, когда братались между собой!
- Не возражаю! – Мишка кивнул на бортик. – Тем более, что вода у нас рядом, только руку протяни!
- Ну, если уж так все серьезно, - Артем оглянулся. – Надо увековечить этот исторический момент! У кого там у нас фотоаппарат? У Кирилла? Ну-ка, Кирик, давай сюда!...
А потом ... Потом три руки сплетались воедино над поверхностью мягких волн и щелчки объектива отмеряли самые счастливые секунды из всех возможных. Артем и Миша, сияя улыбками, позировали в обнимку на фоне ночного неба. Снежка, подпрыгивая, как дошкольница, от восторга, пыталась считать падающие звезды, которых в ту ночь было удивительно много. И почти до рассвета над морем слышался счастливый смех и только огромная серебряная луна взирала с высоты величаво и безучастно... Она, должно быть, за тысячелетия видала и не такое!...
Теперь пухлая пачка фотографий, отпечатанных после той ночи, покоилась в кармашке Снежкиного рюкзака. Иногда она вынимала снимки, чтобы еще раз полюбоваться открытыми, полными неподдельного счастья лицами, но нечасто, ведь эти лица и так были все время перед глазами!
«Увидите, я для вас все равно стану третьим лишним!» - Неоднократно говорил им Кторов, и Снежка неизменно обидчиво прикусывала губу, а Артем насмешливо хмыкал: «Не дождешься!». Они и впрямь поводили втроем массу времени, совершенно не надоедая друг другу. Вдвоем с Артемом Снежка теперь хохотала над Мишкиными анекдотами. И когда Кторов с неутомимой фантазией придумывал для Гуриева новые постановки номеров, Снежка всегда была и самым первым зрителем и самым неравнодушным критиком, тем более, что и сценарист, и главный герой одинаково прислушивались к ее мнению.
Если вдруг посреди тесного графика выпадало свободное погожее утро, Снежка, отправляясь на пробежку к ближайший парк, неизменно стучалась к Мише, зная, что у Артема привычка просыпаться поздно, а Кторов готов хоть вовсе не ложиться, если она его об этом попросит! И он, задыхаясь от непривычного темпа, терпеливо выслушивал ее бесконечный щебет, который, незаметно для самой Снежки, почти всегда сводился к разнообразному восхвалению Артема. Снежка перебирала каждый поступок, каждое слово Гуриева, изумлялась, восхищалась, и требовала, что Мишка восхищался вместе с ней. Он кивал в ответ с неизменной вежливой улыбкой и мягко уводил разговор в сторону, к работе, или к ребятам.
Втроем они засиживались в номере, или в купе вагона почти до рассвета, горячо обсуждая прошедшие номера, или планируя новые. Постепенно концерты Артема стали напоминать собрания моноспектаклей, каждая песня была отдельным миром, но в их головах крутилось столько идей, что их хватило бы, по меньшей мере, на десятки лет. Никогда еще Снежка не чувствовала себя такой важной, необходимой для кого-то. Артем полушутливо называл девушку своей музой, и она была готова вдохновлять его целую вечность.
«Артем-тем-тем!» - Распевали под окном утренние птицы, «Тем-тем-тем» - выстукивал паровоз, и в каждом мимолетном звуке с улицы слышалась то же самое вечное имя, словно все другое для нее перестало существовать....
- Снежка!
- Что?! – Она испуганно вздрогнула, оглядываясь на Кирилла, о котором успела забыть. – Извини, я задумалась.
- Ну, слава богу, а я уж подумал, что тебе от свежего воздуха поплохело!- Улыбнулся тот, резким движением ладони распрямляя свои спутанные есенинские кудри. – Имей в виду, если ты вдруг в обморок грохнешься, мне конец! Темыч меня в живых до Москвы не отставит, и моя смерть на чужбине будет на твоей совести!
- Не преувеличивай! – Возразила она со смехом. – Ну, где ты тут чужбину увидел?
- Ах, значит, тебя смущает только это?
- Кирик, прекрати, вредно столько смеяться! Лучше скажи... – Она слегка понизила голос. – Не знаешь, что там Миша с Вадимом так увлеченно обсуждают?
- Отсюда не слышно! – Резонно ответил Кирилл. – А тебе что? Можно подумать, Кторов потом не расскажет! Он же все тебе рассказывает!
- Может, все, а может, и нет! – Снежка пожала плечами. – Честно говоря, его дела с Вадимом для меня загадка.
- Так и нету никаких дел! Так, дружеский треп!
- Вот это-то и странно. Что они так вдруг сдружились. Они такие разные с Мишкой, и, кроме того...
Она замялась.
- Что?
- Не обижайся, но мне казалось... что вы все еще недавно как-то прохладно относились к Мише. И Вадим в том числе. Что же изменилось?
- А почему ты спрашиваешь об этом меня? Спросила бы их!
- Ну, Кирик, ты же все всегда знаешь!
Кирилл польщено улыбнулся.
- Не всегда, конечно, но... Тут и знать-то нечего! – Внезапно вырвалось у него. – Это же все началось после того, что вы с Гуриевым... Ну, когда у вас это все началось, Кторов же, вроде как, по тебе сох, ну, а Вадик у нас в душе волонтер! Жалость и сострадание – его конек, хоть по-моему, это между нами, Кторов их не очень-то заслуживал. Тем не менее, Вадим жалел его. И до сих пор еще жалеет. Он даже с Гуриевым тогда почти в открытую конфликтовал, помнишь? Все возмущался, как Темыч может так непорядочно поступать со своим другом, тем более, во второй раз!
- Погоди, погоди! – Остановила его Снежка. – У меня от тебя совсем голова закружилась. Давай разберемся. Ты вообще о чем? С каким другом Артем непорядочно поступил? И почему во второй раз?
- А ты что, разве не слышала эту историю? Ну, из их студенческих лет?
- Какую историю?
- Да ладно! Серьезно, не врубаешься? – Глаза Кирика загорелись, как всегда, когда он стремился первым сообщить что-то важное или интересное. – Ладно, слушай тогда!
Болтовня всегда была коньком и любимым занятием веселого звукооператора. Вадим часто говорил, что слушатели Кириллу нужны больше, чем банка пива в жаркий день, а Света, презрительно фыркая, отмечала, что мужчина не должен быть таким сплетником. Снежка, конечно, все это знала, как и то, что слова собеседника надо делить надвое, но что же делать, если в смысле осведомленности буквально обо всем «Есенину» группы не было равных!
Словно набирая воздуха перед тем, как очертя голову броситься в омут очередного рассказа, Кирилл медленным взглядом обвел перрон. Снежка оглянулась вместе с ним. Никто не обращал на них внимания. Климов с Мишей все еще разговаривали. На скамейке посреди перрона Света что-то оживленно втолковывала своему партнеру Алексею, и по бурной жестикуляции можно было догадаться, что она, как обычно, изыскивает недостатки их номера. Леша вежливо молчал, временами медленно кивая, но на его загорелом, утомленном жарой лице, все явственнее проступало страдание. В другое время, при виде этой сцены, Снежка не удержалась бы от смеха – слишком уж у него был уморительный вид, но сейчас девушке было явно не до Алексея.
- Эх, жаль парня! – Протянул Кирик. – Светка кого хочешь своими замечаниями уморит! Когда она у нас только появилась, очень я за Лешку переживал... то есть, что они станцуются, в смысле... ну, понимаешь! К счастью, она остановила выбор на Вадиме. А тот все, что хочешь, выдержит, и глазом не моргнет. Из себя его вывести практически нереально! Толстокожий, как слон! Правильно ты его «мамонтом» назвала!
- Да ты не про Вадика, ты про Артема рассказывай, и про Мишку! – Нетерпеливо перебила Снежка. – А то поезд уже вот-вот тронется!
- Ладно... О чем это я?... А, вот! Ты знаешь, что Кторов и Гуриев учились на одном курсе. Специальность их была далека от сцены, какой-то там бизнес, или менеджмент, не помню, но в те годы это был самый модный факультет. Артем тогда уже звенел своим голосом, на всех студвеснах, фестивалях, КВН-нах призовые места брал, девчонки кучами сохли по нему, а Мишка... Мишка был профоргом, у него же организационный талант в крови. Ну, они и сдружились чуть ли не с первого дня. Нигде поодиночке не появлялись, не разлей вода просто. Их иначе, как «друзья» уже и не звал тогда никто.
- А
Спасибо, было очень интересно!