Путь Черной молнии книга 2

телеграмму.
Сергей удивленно схватил бумагу и быстро прочел:
«Добрался хорошо. На работу устроился. Жду в гости».
Это означало только одно, Ирощенко доплыл спокойно, находится в надежном месте и ждет от братьев новостей.
– Когда получил?
– Вчера вечером, срочную послали.
– Фу-у, – облегченно выдохнул Сергей, – кажется, первая буря пронеслась, довольно ощутимо, пощекотав нам нервы. Спать хочу, душа отдыха требует. Хочешь, оставайся у меня, утром поговорим.
Сергей подошел к телефону и по памяти набрал номер.
– Здравствуйте, мне этот номер дал Александр Шаронов, можно его услышать?
Через минуты две Брагину ответили, и он поздоровался с майором КГБ.
– Здравствуй Александр. Узнал? Необходимо срочно встретиться, есть важные сведения. Хорошо, я подъеду. Все, до завтра.
Положив трубку, Сергей объяснил:
– Завтра поеду на встречу с Шароновым, надо свой план дальше продвигать.
– Лишь бы он поверил, что ты не виновен.
– Надо сильно его заинтересовать.
– Ты уж постарайся, я не хочу, чтобы тебя упрятали.
– Я тоже не хочу, потому нужно навести хорошую тень на божий день.
– Не сомневаюсь, у тебя это здорово получается.
За все время, пока они встретились, Анатолий первый раз удостоил брата своей улыбкой.
– Не люблю я эту «контору», слишком много на себя берут, я несколько раз обращал внимание в СИЗО, когда они устраивали провокационные допросы с некоторыми политзэками, – устало произнес Сергей, – было бы не плохо слить эту компанию начальству.
– Сереж, а может, не стоит, если до Шаронова дойдет, не сносить тебе головы.
– Поздно уже, информация ушла в комитет, но я не глупец, чтобы напрямую их сливать, на то существует техническая подстава.

На следующий день, перед тем, как встретиться, Сергей еще раз позвонил Шаронову и через полчаса они уже сидели на лавочке, расположенной на главной аллее Красного проспекта, недалеко от здания управления КГБ.
Сергей видел майора всего несколько раз во время встреч в сауне с девушками, и отношения между ними сложились вполне нормальные. Но после инцидента с побегом, майор стал вести себя более осторожно и заговорил с Брагиным официально, перейдя на строгий тон.
– Итак, Сергей Михайлович, слушаю вас внимательно, и заранее предупреждаю, если ваша информация очень полезная, я непременно обнародую ее в целях розыска и поимки преступников.
– Александр… – Брагин замялся.
– Да ладно, можете без отчества.
– Тогда давай отбросим официальный тон и опять перейдем на ты.
– Ладно, Брагин, валяй, – как бы нехотя согласился майор.
– Я безмерно заинтересован в поимке преступников. С легкой руки дознавателя, кстати, присланного из вашего учреждения, я числюсь в списке подозреваемых лиц, обвиняемых в подготовке и осуществлении побега Ирощенко.
– Давай по существу, и без предисловия.
– Добро, начну по порядку: не так давно ко мне поступила информация, что работник оперчасти нашего следственного изолятора имеет прямую связь с уголовными элементами вне стен тюрьмы.
– С вольными жуликами что ли связан?
– Вот именно. Я перепроверил сведения и убедился, что капитан Ермолов по указу авторитетного уголовника, действительно перевел одного осужденного из обычной камеры в транзитную, где его должны были убить. След привел меня к местному уголовнику по кличке «Леший».
– Не вижу связи между неосуществленным убийством и побегом.
– Подозреваемый Ермолов – вот связь.
– Слушаю дальше, – Шаронов согласно кивнул.
– Это они подготовили побег Ирощенко.
– Откуда у тебя такая информация?
– От моего осведомителя.
– Брагин, ты прекрасно понимаешь, что для следствия важна фамилия и показания твоего агента, а не косвенные улики причастности Ермолова к уголовному преступлению.
– Я готов свести своего человека со следователем, но с одним условием, все должно остаться строго в секрете, в противном случае мой агент откажется давать показания. Сам понимаешь, они разделаются с ним, если узнают, что он стукач.
– Разумеется, тайну мы сохраним, зачем же подставлять ценного осведомителя.
– Есть еще один свидетель, который покажет, что Ермолов, якобы в целях оперативной обстановки поместил осужденного в транзитную камеру.
– Кто такой, его фамилия?
– Это девушка. Она работает в спецчасти нашего изолятора и готова дать показания. Но на официальный запрос может ответить начальник спецчасти.
– Вот это уже лучше, люблю конкретность. Что еще скажешь?
– Из надежного источника до меня дошли сведения, что тот самый уголовник Леший укрывает одного опасного преступника.
– О ком именно идет речь и почему ты не оповестил об этом уголовный розыск?
– Его фамилия мне не известна. А сообщить я не могу по одной простой причине, слишком узкий круг знает о побеге, я очень дорожу своими агентами.
– Какой прекрасный у тебя информатор. И какая все-таки фамилия у беглого преступника?
– Вот это и нужно узнать у Ермолова.
Шаронов удивленно взглянул на Брагина.
– Так, неплохо, – протянул майор, – кажется, я начинаю понимать, к чему ты клонишь. Ты хочешь сказать, если Ермолова хорошенько взять в оборот, то он все выложит. Неужели ты думаешь, что этот Леший укрывает именно Ирощенко, а не кого-то другого?
– Среди уголовников, а особенно у них в верхах, идут разговоры о каком-то дерзком и удачном побеге. За прошлую неделю по сводкам прошли два таких происшествия.
– Кто-то еще бежал?
– С пересыльного пункта в железнодорожном тупике из спецвагона на рывок пошел особо-опасный рецидивист. Его побег, как и у Ирощенко, прошел филигранно.
– Замешан офицерский персонал?
– Много неясностей, пытаюсь в этом разобраться. Однако нам важно узнать, не связаны ли оба побега с одним человеком, я имею в виду одного авторитетного вора… – Брагин сделал паузу, – об этом потом, давай лучше вернемся к разговору о Ермолове. Вот, Александр, – Брагин протянул майору свернутую вчетверо бумажку, – эта копия записки, обнаруженной у сержанта Звягинцева, надзирателя, и в ней говорится о некоем Воробьеве. Кстати, Ермолов, нарушая инструкции, перевел его в транзитную камеру, где Воробьева чуть было, не убили.
– Сергей, я не пойму, причем здесь этот Воробьев, если речь идет о побеге Ирощенко?
– Ермолов и Звягинцев помогают уголовникам обстряпывать в изоляторе грязные делишки – это и есть предполагаемая связь. Вор, о котором я упомянул, кровно заинтересован в гибели Воробьева, а он, кстати говоря, хорошо знал Ирощенко и мог встать обоим поперек дороги.
– И чего ты хочешь от меня?
– Выявить связь Ермолова с опасным преступником Аркадием Садовниковым.
– А это еще кто такой?
– Тот самый вор, о котором я только что сказал. В воровских кругах он знаменит, как законник, а по-иному вор в законе Аркан.
– Мне приходилось слышать о нем, но ведь есть официальная версия, что Аркан погиб во время последнего побега из колонии.
– Это специально запущенная дезинформация, чтобы увести оперов по ложному следу. Бежавший из-под стражи Ирощенко, был связан с вором, я располагаю фактами, добытыми мною в ходе расследования бунта в колонии.
Сергей специально завел разговор о Садовникове, так как он открыл охоту на Александра Воробьева, а комитетчик Шаронов имеет больше возможностей поймать и на веки закрыть в тюрьму вора-законника.
– Значит, ты думаешь, что Аркан с помощью Ермолова вытащил Ирощенко на свободу? – спросил Шаронов.
– Уверен.
– Твоей уверенности мало, нужны доказательства.
– Нужно допросить Ермолова и заставить его заговорить.
– Заставить?!
– В этом и заключается моя просьба, по-другому он не даст показания.
– Эх, Брагин, Брагин, задал ты мне задачу с неизвестным побегушником. Если б не Миша Брылов, послал бы я тебя к следователю прокуратуры. Но… В моих интересах заполучить любую информацию, хотя бы за что-то зацепиться. Мы сами отработаем эту версию. Пойми, задета честь нашего друга, пострадал не только он, но и все, кто посещал сауну. Всю нашу группу наказали за этот инцидент.
– За что?! – искренне воскликнул Брагин, а про себя удивился совершенно другому обстоятельству, что его анонимка оперативно дошла до начальства Шаронова, а именно до полковника Шатуры.
– За что, спрашиваешь? Есть причины. К примеру, мой непосредственный начальник закатил такое скандалище, когда узнал, что у Брылова похитили удостоверение, а его самого избили до неузнаваемости. В довершение ко всему кто-то доложил начальнику отдела о наших посещениях сауны, хорошо еще девушки не всплыли.
– Я постарался закрыть эту тему, предупредив девушек и кое-кого их охраны изолятора.
– Вот за это спасибо, здесь ты вовремя управился.
– И какое наказание вы получили?
– Всю мою группу, кроме Брылова, временно перевели в другой отдел, направление его – борьба с экономическими преступлениями…
– А Брылов куда делся? – перебил собеседника Брагин.
– В комитете он больше не будет работать, – вздохнув тяжело, ответил Шаронов, – неприятно все это. Начальник в новом отделе суровый и очень принципиальный, если невзлюбит, можно смело ставить крест на карьере, а то и совсем вылететь со службы. Так что в самых ближайших планах у меня – это поимка организованной группы уголовников.
– Организованной? – заинтересованно переспросил Брагин.
– Конечно, ты разве не замечаешь, как просматривается деятельность соучастника побега, он точно служит во внутренней системе. Если судить по его действиям в тот вечер, офицер-перевертыш постоянно был в гуще событий. Но, необходимо узнать, кто он такой и изобличить в причастности к побегу Ирощенко, – Шаронов посмотрел на часы, давая понять Брагину, что ограничен во времени, и спросил, – а у тебя как дела обстоят?
– Признаюсь честно, скверно на душе, ведь меня тоже подозревают в соучастии преступления. Понимаешь, в один миг все может полететь к чертям: карьера, институт, годы стараний. Я обязательно должен доказать свою невиновность и посадить Ермолова… Александр, одним словом мне необходима твоя помощь. Поверь, я в долгу не останусь.
– Ладно, я тебя понял и хорошенько потружусь над твоей информацией.
– Еще одна просьба к тебе, если нападешь на след Лешего, сообщи, у меня к этому типу свой интерес возник.
– Какой, если не секрет?
– Урки не отстанут от Воробьева, я хочу предотвратить его убийство.
– Убийство?
– Он рассказал мне, как двое азиатов напали на него в камере с заточенными пиками, но Воробьев оказался не промах, спортом раньше занимался, потому отбился от них.
– Нужно было сразу их задержать, тогда бы точно узнали, кто их подослал.
– Надеюсь, Александр, тебе известно, что делают с заключенными за доносительство. Воробьев решил сам разобраться, но не успел, напавших на него уже перевели в тюрьму закрытого типа, они сейчас далеко отсюда в Восточной Сибири.
– Ладно, Сергей, в этом деле сам разбирайся, у меня забот с Ирощенко хватает. Если я раздобуду свеженькие новости, касающиеся тебя, сообщу.
Они разошлись, не забыв пожать друг другу руки.

После побега Ирощенко, Александр Воробьев целую неделю оставался в неведении, чем закончилось дело. Он знал, что в любой день его отправят в лагерь и потому волновался за своих друзей: Ирощенко Сергея и братьев Брагиных. Перед тем как отправить Александра на этап, Брагин – старший обещал устроить ему свидание с