потрясающим побегом Сергея Ирощенко из следственного изолятора. Но Брагин определенно знал, что два побега, совершенно не касающиеся друг друга, явились стечением обстоятельств. А дело обстояло именно так… В трехстах метрах от железнодорожного вокзала Новосибирск-главный, рядом с водонапорной башней, имевшей старинный архитектурный вид, располагался пункт по пересылке заключенных. Со следственного изолятора прибыла очередная спецмашина. Арестантов под усиленным конвоем планировалось переместить в «Столыпинский вагон», приспособленный для этапирования людей по железной дороге. Именно в этом автозаке находился особо-опасный преступник, направленный по этапу в колонию особого режима. Конечным пунктом назначения для осужденного был поселок Раисино в Убинском районе. Спецмашину-фургон, заполненную заключенными, направили в тупик. Обычно автозак подъезжал вплотную к спецвагону, стоявшему на первом пути, но на этот раз по вине железнодорожников вагон оказался на третьей ветке. Пришлось экстренно вызвать дополнительное отделение солдат внутренних войск из находящейся недалеко казармы. Создав живой коридор, офицеры и солдаты стали по одному переправлять заключенных из машины в открытую дверь спецвагона. Трое охранников с караульными собаками, непрерывно лающими на осужденных, заняли места по обеим сторонам живого коридора. Подгоняемые громкими командами охранников, заключенные быстро перебегали из одного места в другое. В дверях автозака показался парень в полосатой робе. В руке он держал громоздкий вещевой мешок и, как только прозвучала команда офицера: «Четвертый пошел», заключенный спрыгнул с подножки автозака и быстро побежал к вагону. Стрельнув глазами по сторонам, «Полосатик» моментом оценил обстановку. Поравнявшись с офицером караула, расположенного возле самой дверцы тамбура, заключенный внезапно приподнял увесистый мешок и, что есть силы, бросил в старшего лейтенанта Пономарева. Получив неожиданный удар, офицер потерял равновесие и повалился на спину. В тот же миг в нескольких местах прозвучали громкие хлопки, похожие на оружейные выстрелы и между автозаком и вагоном по земле поползли клубы плотного, белого дыма. Буквально следом прозвучали дополнительные хлопки, и охранники почувствовали, как удушливый, слезоточивый газ проникает в легкие и разъедает глаза. Но на этом «бомбардировка» не закончилась, под вагоном громыхнуло два взрыва, произведенных шумовыми петардами. Среди людей поднялась паника. Собаки, неистово лающие на заключенных, заскулили, беспокойно закрутились на поводках и, поджав хвосты, прижались к ногам проводников-солдат.
Заключенный в полосатой робе стремительно прыгнул под вагонзак и, оказавшись между путями, в растерянности остановился. Видимость была нолевая, все вокруг заволокло дымом. Резко вдохнув зараженный газами воздух, «Полосатик» зашелся в удушающем кашле и не в состоянии разглядеть что-либо перед собой, припал на корточки. Вдруг рядом возник человек, на голову которого был одет противогаз. Он схватил «полосатика» за рукав куртки и потащил вдоль путей. Сомнений не было, это был спаситель «полосатика». Помощь пришла вовремя. Пробежав несколько десятков метров, беглецы пересекли очередную железнодорожную ветку и бросились вдоль стоящего грузового состава. За спиной они услышали громкие возгласы охранников и резкие команды проводников, спустивших собак с поводков. Прозвучали запоздалые, короткие автоматные очереди.
Беглец и его спаситель, нырнули под стоявший состав, и оказались на следующем пути, но в этот миг на «Полосатика» прыгнула крупная восточно-европейская овчарка. Вцепившись зубами в рукав куртки, она злобно рычала и остервенело мотала головой. Но, в хорошо подготовленном побеге учитывался и такой вариант. В правой руке беглец сжимал острозаточенный пруток железа. Со всего размаха он всадил стальное жало собаке в нижнюю челюсть, проткнув горло и шею. Только после этого овчарка разомкнула челюсти и громко завизжала от боли. Беглецы нырнули под стоящий на соседней ветке состав. На расстоянии, растянувшись по путям, преследовали солдаты-охранники с собаками на поводках. Парни спешили изо всех сил, но бежать по крупному гравию, рассыпанного вдоль полотна, было нелегко. Они резко остановились. Впереди, грохоча колесами по рельсам и, быстро приближаясь, неслась дрезина. Машинист, просигналив гудком, сбавил ход. «Спаситель», ухватившись на поручни, запрыгнул на подножку и ловко поднялся на верхнюю площадку. «Полосатик» следовал за ним и, ухватившись за поручни обеими руками, сделал попытку вскочить на подножку. Машинист заметил бежавших вдоль линии солдат и прибавил газу. Рука «Полосатика» соскользнула. Какое-то расстояние он бежал рядом с дрезиной, уцепившись за поручень. Еще миг и пальцы разомкнутся. Он умоляюще взглянул на напарника и, задыхаясь от нехватки кислорода, прокричал:
– Помоги…
«Спаситель» спустился на пару ступенек ниже и, ухватив за запястье «Полосатика», стал втягивать на площадку. Но в этот миг, спущенная с поводка овчарка, поравнялась с дрезиной и успела ухватить беглеца за сапог. Чтобы высвободиться, «Полосатик» отчаянно задергал ногой. Соскользнувший сапог так и остался в пасти овчарки.
Старший лейтенант Пономарев одним из первых поравнялся с платформой. Дрезина быстро набирала скорость. Офицер на бегу поднял пистолет и на удачу, выстрелил по ногам преступников. Пуля прошла мимо. Прозвучал ответный выстрел и Пономарев почувствовал резкий удар в правое плечо. Выронив пистолет, он резко остановился и, упав на колени, с отчаяньем посмотрел вслед удаляющимся преступникам.
Крупная овчарка быстро настигла дрезину, и какое-то время бежала рядом. «Спаситель» смерил взглядом расстояние до отставших солдат, ухмыльнулся и, прицелившись в собаку, выстрелил два раза подряд. Громко взвизгнув, пес закувыркался по земле.
Дрезина сбавила ход и беглецы, спрыгнув на ходу, устремились к локомотивному депо. Пробежав мимо цеха, они завернули за угол и бросились по путям к тупику. Достигнув кленовых кустов, парни выскочили на пригорок и очутились на асфальтированной дороге, ведущей в густонаселенный частный сектор «Бурлинки». Недалеко с работающим двигателем и открытыми дверцами, стоял «Москвич» зеленого цвета. Рядом с машиной находился водитель и, заметив приближающихся парней, торопливо замахал рукой.
– Давай, давай братва, шустрее.
Они прыгнули на заднее сидение, и водитель резко нажал на газ. Взвизгнули колеса, надрывно зарычал движок и, понимая пыль, «Москвич» устремился к частным домам.
Несколько минут спустя, собака по следу привела солдат к дороге. Оседавшая пыль подсказывала, что отсюда только, что скрылась машина.
Водитель, проворно ведя «Москвич» по знакомым улочкам, глянул на парней в зеркало заднего вида и радостно сказал:
– Жека, с досрочным освобождением.
– Благодарю братва. Ох, и натерпелся же я. Когда на дрезине повис, думал мне крышка, но парняга спас, – улыбнувшись, ответил «Полосатик» и благодарно похлопал рукой сидящего рядом пассажира.
– На, вот, переоденься быстренько, – ответил напарник и протянул гражданскую одежду.
– Пацаны, ни хрена вы устроили кордебалет, менты в натуре перетрухнули. Я сам, и то подумал, что вы вместо хлопушек, натуральные гранаты взорвали.
– Учебные, но зато такого шороху навели, – с восторгом ответил «Спаситель».
– Куда сейчас, братва? – спросил «Полосатик».
– Едем к Лешему на съемную хату, нас там ждут. Вечерним поездом свалишь в другую область. Билеты уже на руках. Поедешь в отдельном купе вместе с нашим пацаном, а то с твоей «физой» опасно светиться на людях, приметы, больно у тебя запоминающиеся. Немного утрясется с твоим рывком, вернешься в Новосиб. Подтянем тебя к серьезным делам. Хватит бакланством заниматься, пора за серьезные дела браться. Помни Жека, кому ты обязан свободой. За Лешим такие люди стоят…
– Варежку прикрой, – резко одернул водителя «Спаситель» – время придет, сам все узнает.
Жека хищно прищурился, ему не понравилось, как парень отреагировал на слова водителя. Такое выражение лица не ускользнуло от цепкого взгляда «Спасителя». В этот миг физиономия Жеки действительно выглядела зловеще, благодаря нескольким шрамам, тянувшимся от бровей по щеке до нижней челюсти. Дело в том, что с некоторых пор, заключенные в тюрьме сменили Жеке кличку, если ранее он отзывался на Пархатого, то теперь он был «Меченным». После того, как судом было назначено суровое наказание и Рыжкову вменили статью, признав особо-опасным рецидивистом, до утверждения приговора он находился в трехместной камере, но потом его должны были перевести в подвал к особо-опасным. Будучи от природы наглым и дерзким, Рыжков крупно поссорился с сокамерником и в ходе перепалки схватил его за горло и, не рассчитав сил, передавил ему гортанный хрящ. За своего товарища вступился другой заключенный и набросился на Рыжкова. Меченный схватил его за грудки, с силой оттолкнул от себя, но, вероятно, не рассчитал силы. Заключенный ударился затылком об железный уголок шконки. От сильного удара у него лопнул череп. С тяжелой черепно-мозговой травмой его отправили в больницу. Рыжков при разбирательстве в оперчасти соврал, сказав, что парни передрались между собой и результат оказался на лицо: один погиб, а другой находится в коме. Опасаясь, что потерпевший придет в себя и даст против него показания, Рыжков послал на свободу записку своему давнему приятелю Лешему, попросив о помощи, ведь за убийство его могут приговорить к расстрелу. Вскоре Меченному посчастливилось, его внезапно отправили этапом в колонию.
Леший, зная, что Садовников кого попало не примет в свое окружение, однажды в разговоре предложил ему и Крутову, помочь Рыжкову.
– Леший, я твоего корешка не знаю и в глаза не видывал. Если ты считаешь, что он надежен и подходит нам, проверь его, – предложил Аркан.
– Как проверить? Аркань, ему вышак светит и к тому же он на особый режим идет. Я узнал, что во время бунта он месил ментов за милую душу. Может, подтянем его к себе, пригодится по любому.
– Ладно, есть у меня один должник, бывший военспец, Крым-Нарым прошел и в придачу Афган. Я прощу ему долг. Объяснишь ему ситуацию, он поможет раскидать этот рамс. А ты Серега, – обратился Аркан к Крутову, – помоги им в разработке побега.
Помогая Рыжкову, Садовников понимал, что надежнее кадра, чем человек, находящийся под «вышкой», трудно отыскать и потому пошел на риск, поручив своим людям высвободить Меченного по пути в зону. План был до крайности дерзок и в случае провала, Рыжкову, а так же его «спасителю» грозила смерть и не то что бы с отсрочкой, а прямо, не отходя от спецвагона.
Должник Садовникова хотя и имел специальную подготовку, но проконсультировался с бывшим служащим охранного подразделения, некогда конвоировавшего заключенных. Зная многие нюансы в работе, он дополнил ценными советами план побега. В ход решено было пустить шумовые петарды, дымовые шашки со слезоточивым газом и возможно, огнестрельное оружие, лучше всего пистолет. За определенную плату согласовали с железнодорожниками, чтобы первые два пути были
