Укус гадюки

статусе, как и украшенные ножны. Охотники пользуются ножами попроще. Хозяин кивнул старым знакомым и вышел по своим делам. 

- Местные любопытны, - пояснил беспутный товарищ. - Новые лица здесь — не редкость. Мой брат занимается торговлей и наше присутствие не вызовет подозрений. Просто решили обговорить цены на пушнину.

Гости оживились, когда детина-сторож молча пропустил в шатер красивую рослую девушку. Светло-русые волосы, округлый нежный овал лица, васильковые глаза юной славянки произвели впечатление на молодого охотника. Атласный сарафан не скрывает гладкие загорелые икры. Утонченная грациозная фигура дышит чистотой и невинностью. Сердце невольно защемило в груди, захотелось совершить какую-нибудь глупость. 

- Что, хороша? - хитро прищурился хозяин. - За две гривны серебром отдам!

Толстяк заухал, тряся пышными телесами. Брюхо заходило ходуном, словно желе. Нарочно подначивал, ибо у бедного охотника сроду не водилось такого богатства. Невольница покраснела, пряча глаза под широкой челкой. Аксыл специально поднял стыдливый подбородок, открывая нежные щеки и алые губы, не знавшие ласк. 

- Что, так дорого? - возмутился Ялень. - За бабу просишь — не за мастерового! Пол гривны — красная цена…

- То было раньше. Новых рабов никто не поставляет, пока, - сделал хитрец значительную оговорку. - Моя Руса — девственница, дивная гурия! Сам бы «попробовал», но жаль барыш терять.

Толстяк сладострастно причмокнул, обнимая тонкий стан. Хотя девушка выше на целую голову, светла лицом, татар это не смущает. Умные ханы давно породнились с русскими князьями, перешли на службу государю Московскому. Например, известный воевода Басманов. Иван Васильевич опирался на менее родовитых, ссоря бояр между собой. Поначалу ему приходилось несладко, ибо земельные магнаты не хотели подчиняться молодому царю. Грозный сделал ставку на мелких дворян и стрельцов. Народ любил его за строгость и справедливость. 

Толстая лепешка — хлебец показалась грубоватой после настоящего каравая. Рыба же приготовлена на славу, истекает соком. Аромат кружит голову. Старики умельцы при копчении используют особые травы. Свой секрет берегут. Основным напитком были молоко и кумыс. Сыр больше напоминал творог: слегка кислый, солоноватый. Тим ел жадно, да мотал на ус. В тепле невольно расслабился и обмяк. Приглушенные голоса братьев сливались в один гул. Бойко изъяснялись на смеси тюрского и угорского языков. Хозяин вставлял после каждого предложения фразу: «Велик Аллах!»

Пересилив себя, Тим откинул полог шатра и жадно вздохнул свежий воздух. Сложив волосатые лапы на огромном животе, медленно прохаживался детина. Черная короткая бородка побрита на турецкий манер. Хмурый взгляд проел дыру между лопатками. Однако, ничего не сказал гостю, не пошел следом, оставшись сторожить собеседников. 

Густой еловый бор укрывает селение от ветра. Воды озера спокойны, прозрачны и тихи. На дне колыхаются водоросли. Остались следы копыт на вытоптанном берегу. Основное богатство Сибирских ханов: скот и пушной промысел. Несколько родов борются за лучшие пастбища. Главенство Едигера признавали до тех пор, пока не потерпел поражение. Рыбаки сушат сети, растягивая между столбами. Темнеют просмоленным днищем лодки. Дети забрались на самодельный плотик и плещутся. Взрослым до недорослей нет дела. Веет дымом кострищ. Отдельно отметил фигуры воинов на бойницах. Пушки в щепки разнесут непрочные стены, выбьют частокол. Лихим наскоком можно прорваться в ворота, если вырезать сторожей на рассвете. Крепостной вал местами осыпался, толщина стен оставляет желать лучшего. Древесина прогнила, далеко до Московского Кремля!

Тим недовольно поморщился, когда под ноги с громким лаем бросилась свора собак. Замахнулся ножом, отгоняя особо ретивых. Серая шерсть выдает примесь волчьей крови. Бестии прекрасно понимали значение предмета в руке человека. Весом в два пуда, достаточно грозные соперники. 

- Тихо! - прикрикнула на собак девушка.

Охотник невольно залюбовался стройной, словно молодая березка, фигурой. Прелестные черты лица притягивали взор. Какая-то женская магия? Казалось, если она отвернется, сердце поразит тоска. Любовался мягкими ямочками на алых щеках. Не ожидал в этой глуши встретить сердечную тоску. 

- Совсем не боишься? - Тим убрал нож, кивнув на притихшую свору.

- Я их кормлю, - голос оказался звонким и мелодичным.

Серый залатанный кафтан не портит чистую невинность. Хозяин зорко стерег девушку, чтобы не встретилась с каким удальцом. Вот и сейчас хмурый детина маячил за спиной, грозно сложив волосатые руки на могучей груди. Всем своим видом показывал: не по тебе ягодка поспела! 

- Иди, - здоровяк повелительно указал рукой.

Брюхо свисает через ремень. Тюбетейка едва закрывает бритую макушку. Лицо загорело до черноты. Нос и губы мясистые. Темно-карие глаза неодобрительно прищурены. Он не стал расспрашивать угра, не вникая в дела успешного хозяина. 

- Хан ушел в Старый город, на Туру, - беспечно махнул рукой Ялень.

Его язык развязался после хмельного меда. Кончик носа покраснел. В напитке градусов меньше, чем в красном вине. На расслабленное состояние больше повлияли обильная пища и тепло. Старый пройдоха беспечно развалился на шкурах, поглаживая ворс. В неопрятной бороде застряли крошки. Жирное пятно расплылось на рубахе. Рот блестит от жира. Толку от напарника в таком состоянии немного.

Тим долго ворочался, чувствуя себя неуютно на новом месте. Он не доверял продажному хозяину. С легкостью шепнет татарам о русских лазутчиках. Просыпался несколько раз, пока не надоело. Вышел из шатра. Одиноко светит тусклый блик луны. Темно. Очертания землянок, крытых лапником, сливаются с лесом. Единственное добротная изба — городок татар, обнесенный тыном. Прислушиваясь к хриплому собачьему тявканью, присел да так и застыл в нелепой позе, когда мимо протопали мордовороты. Низенькая приземиста фигура посередине — Аксыл. Один, наверняка, бугай-охранник, а с ними еще двое. 

- Берите молодого неверного, пока тепленький, а нож мне отдайте, - позарился купец на приметную рукоять в виде лисьей головы, украшенную серебряными заклепками.

Тим доставал его, когда резал сыр. Ни один свободный не расстанется с привычным лезвием. Нож считался оберегом от злых сил и во время сна клался под подушку. Игла так же символизирует мужское начало. Охотник ощерился, в сердце закипал гнев. Законы гостеприимства святы для всех. Если вместе разделили хлеб, то предатели поступают против Бога или Аллаха. Судья на Небе один! Тим приник к сырой земле, сливаясь с безмолвными тенями. Недовольные голоса с другой стороны шатра хорошо слышны.

- Где этот кяфир(неверный)? - спрашивали хозяина недовольные татары. - Ты обещал молодого и сильного, а не этого старого облезлого «мула»!

- Отрыжка шайтана, где твой приятель? Отвечай! - взвизгнул сердитый Аксыл.

- Наверное, молодуху «жарит», - глумливо засмеялся пьяница. - Сладкая девка, глянулась ему…

- Тупой осел!… - торговец произнес несколько ругательств на смеси тюркского и персидского. - Габбас, я же велел стеречь!

- Аллах свидетель, - взревел охранник. - Этот проходимец спал в шатре, еще постель не остыла…

Переругиваясь, негодяи выскочили из шатра, решив отложить поиски до утра. К этому времени «гость» вернется, либо давно сбежал, почувствовав угрозу. В сношении с русским воеводой лохматого угра никто не заподозрил. Для подлого Аксыла важнее временная нажива, чем политические дрязги. Если русские предложат деньги, охотно станет с ними торговать. Он решил проверить: на месте-ли девчонка. Девственница — более ценный дар для какого-нибудь бека. Эти мысли немного сгладили потерю от выгодной продажи раба. Недавно лихие джигиты украли лошадей у нового поселения русов. Если долго злить медведя, он вылезет из берлоги и тогда окружению не поздоровиться! 

5.

Тим осторожно крался за Аксылом и лишь присутствие широкоплечего здоровяка сдерживало от стремительного броска. Ярость клокотала в груди. Вольного хотели повязать, словно барана! За внешностью простоватого охотника скрывались хитрость и коварство. Он не хотел отступать и оставлять красавицу в плену жадного торговца. Лазутчик не подозревал, что у него тоже есть преследователи. На ночь выпускали свирепых сторожевых собак. Они не лаяли, а молча нападали на чужаков, предупреждая жертву глухим ворчанием. 

Тиму повезло, что заранее держал нож в руке. Он колебался, боясь не справиться одновременно с двумя врагами. Если охранник чуть повернет голову, лезвие не чиркнет точно по горлу. Габбас обернулся, словно распознал недоброе. Ничего не заметил и продолжил маячить грозной тенью хозяина. Охотник стоял слишком далеко, сливаясь с углом дома. В этот момент один из псов прыгнул, обдав горячим дыханием и запахом свалявшейся шерсти. Тень, мелькнувшая за спиной, заставила резко обернуться и вскинуть руку с ножом. Собака целилась в горло и напоролась на острый локоть.

Лазутчик щедро сек ножом. Изделия в старину ковались вручную из качественного железа. Если ударить наотмашь, можно перерубить кисть взрослого человека. Заточка не механическая. Сталь имеет темный оттенок и более плотную кристаллическую структуру, чем современные «китайские» тесаки. Рукоять промазана рыбьим клеем. Затвердевая, последний становится похожим на жесткий пластик. 

Мохнатый сторож заскулил, отпрянул. На впалом боку выступила рана. Хотя цапнул человеческую руку, кость не повредил. У бульдога или московской сторожевой хват сильнее. Серый хищник привык действовать в стае. Волки в Сибири весят около 40 кг, европейские покрупнее. Загоняя оленя, выпускают ему кровь, прокусывая жилы на ногах. Жертва ослабевает и падает, когда погоня длится несколько часов. 

Угр дико зарычал, подражая рассерженному зверю. Он был сильнее и показывал готовность отстаивать свою жизнь. Остальные собаки почувствовали это и отступили. Держались на расстоянии, не выпускали чужака из кольца. Пока не появится новый вожак, не нападут. Инстинкт подсказывал, что острое жало в руке двуногого опаснее, чем клыки и когти. Один из псов лизнул кровь больного животного. Почувствовав слабину, напал. Завязалась драка. Тим поспешил уйти, зная о скором появлении хозяев. Хлопнула дверь и показался какой-то холуй с лучиной. Следом маячил знакомый здоровяк с топором наперевес. Предусмотрительный Аксыл спрятался за чужими спинами. Нередко обиженные посылают на свет стрелу. 

- Ну, что там? - хрипло окликнул торговец, не желая вызывать охрану из крепости.

За беспокойство воины потребуют мзду. Откровенно скучая на посту, могут высмеять. Пострадает репутация. 

- Пошли вон! - охранник замахнулся на попятившихся псов. - Ничего страшного, просто свора подралась.

- Толку от этих бездельников? - проворчал успокоенный Аксыл.

Похожие происшествия повторялись время от времени. Зимою голодные волки шастали по округе, пытаясь проникнуть в загоны. Загрызали сторожевых псов, зато здоровых сук обеспечивали потомством. Тим облегченно вздохнул, когда процессия исчезла в доме. По выступающим бревнам легко забраться на крышу, а через люк проникнуть внутрь.