Чёрная мантия дьявола

Эти подонки совсем  не привыкли, чтобы им, кто-то возражал, да, и после выпитого спиртного ими за ночь, голова у них плохо соображала. Они,  привыкшие к тому, что им подчинялись все беспрекословно, поэтому, никак не могли подчиниться какому-то сержанту и убраться восвояси. И ещё более вероломно и с большей наглостью, этот  подонок потребовал немедленно построить весь караул перед входом, чтобы он (сын второго – партийного бая) прочитал им, – сделал внушение на будущее – кто есть они; то, что они здесь никто, вместе с их командиром Курбан Гили Заде. И то, кто есть они, что им, в этом городе позволено всё. И то, что их поставили здесь в караул, для них, хозяев этой Земли, это ничего не значит. И то, что командир части для них, так же, как и они все, ничего не значит. Этот подонок, таким образом, уже тогда нарабатывал те повадки и навыки, чтобы быть готовым к тому времени, когда партийный бай, его папашка, купит ему, когда он ещё повзрослеет, какую-то властную должность, а возможно, передаст ему свою, по наследству. Приближали своё время эти  злодеи (баи), когда не нужно будет им, свою супротивную бесовскую сущность  нелюдей, прятать за ненавистной им человечной коммунистической идеологией, пороча её. Сын второго был знаком с самим Алиевым – первым секретарём, самым главным баем Азербайджана – управителем этой Земли. Вся эта мразь, уже тогда чувствовала себя полновластными хозяевами своей Земли, хотя до прихода 1991 года, было ещё далековато, и тогда они, уже, давали понять, что им здесь позволено всё, что только заблагорассудиться им.

             После последовавшего отказа, когда сержант Петров, выслушав все угрозы, сказанные заявившимся сюда подонком – сыном партийного бая, вновь потребовал немедленно покинуть прилегающую к КПП территорию. Пришедший в ярость от неисполнения его требований, сын второго, подошёл ближе к сержанту и ударил его в лицо, как посмевшему не внять его внушениям, не понявшему, по его разумению – кто здесь главный. Завязалась драка. Двое рядовых вышли на помощь сержанту и скрутили главного  сановного дебошира, и хотели было звонить в милицию. Тогда, тому на помощь, пришли два других поддонка, сидевшие до этого в машине. В ожесточённой драке, они освободили своего главного по рангу. Но, главный дебошир на этом не успокоился. В  ярости, он бросился к машине, достал именной пистолет своего отца и дважды, почти в упор выстрелил в сержанта, смертельно ранил его. Несколько раз выстрелил в рядовых, побежавших на территорию части, – попал в Киреева, легко ранив его. Расстреляв всю обойму, и прихватив два автомата из помещения караула, они сели в машину и уехали. Кузнецов не пострадавший от напавших на караул бандитов, скрывшись за каким-то строением поблизости, возвратился в помещение КПП и вызвал по телефону дежурного по части старшего лейтенанта Ахмедова.  Доложил ему о нападении неизвестных на караул, и о том, что два его сослуживца тяжело ранены, и то, что нападавшими, были похищены два автомата. Через несколько минут, старший лейтенант Ахмедов поднял по тревоге всех имевшихся в части военнослужащих, и с полувзводом солдат, был уже на КПП. Все остальные военнослужащие части, поднятые по тревоге, ждали дальнейших распоряжений. Было всё запротоколировано, раненые солдат и находящийся без сознания сержант, машиной скорой помощи были отправлены в госпиталь. Командир части майор Курбан Гили Заде отрядил взвод военнослужащих на поиски, нападавших на караул, бандитов. Они в спешке, по «горячим» следам обшарили весь город, но никаких следов нападавших, ни их самих, не было найдено. Проходили дни, недели, результатов не было.

              Тем временем бандиты кутили. Сын второго хвастался перед своими подельниками, какой он меткий стрелок, и ещё более опьянённый вседозволенностью и безнаказанностью, вперемежку с действием алкоголя, сожалел, что не пристрелил третьего из караульных. Вылазка прибавила им остроты ощущений, притупившиеся чувства получили желаемую встряску, нужную дозу адреналина, – через смерть и страдания других людей. А пока, приняли решение, неделю другую отсидеться в гостинице, пока всё не уляжется, а затем совершить ещё один «подвиг». Завладев огнестрельным оружием, ища ему применение, в кураже, им приходит ещё одна шальная мысль, ограбить ювелирный магазин города. Ободрённые совершённым «подвигом», и безнаказанностью, они уже смело и цинично говорили, что жиды в их городе слишком разбогатели, пора их выставить на деньги. Если окажут сопротивление – пристрелить их, как собак.

             Развернувшиеся события помрачили рассудок командира части Курбан Гили Заде, привели его в состояние шока, он не находил себе места. Обычно, всё было под его контролем, было всё просчитано, а теперь...  Его трясло и лихорадило от случившегося.  Два солдата в госпитале, один при смерти, до сих пор не приходит в сознание, похищены из караула два автомата. А ему, при таком раскладе, никак не хотелось быть изгнанным из армии, без звания, должности, зарплаты и прочих не малых доходов. Дней пять, или шесть кряду, от горя и досады, он пропьянствовал, можно сказать, не приходя в сознание, находился в состоянии длительного  алкогольного запоя, затем опомнился, взял себя в руки, и обдумывал, как это всё замять и во что (во сколько) ему это обойдётся, чтобы не лишиться должности и звания. Свои люди (они везде расставлены в этой сверхпрочной коррупционной сети) организовали ему не официальную встречу с военным прокурором республики, чтобы решить этот вопрос. Он совсем не думал о том, выживет ли его солдат, он думал только, о том, как ему спасти свою шкуру, и звание, и должность к ней. Когда, неделю спустя или чуть более, позвонили из госпиталя и сказали, что один его легкораненый солдат выжил и идёт на поправку, а второй, тяжелораненый, не приходя в сознание, умер. Ему было не до этого, он решал вопрос с военным прокурором и прикидывал, во сколько тысяч рублей ему обойдётся вся эта канитель, чтоб выйти из неё при звании и должности – не потерять их, если, так и не будут найдены бандиты, совершившие нападение на караул его части. 

             Время шло, никаких сведений о преступниках у них, до сих пор, не было. Оставшийся в живых солдат на тот момент времени, лиц преступников припомнить не мог. Не мог их припомнить и третий военнослужащий, увидевший вооружённого бандита, он быстро скрылся в безопасное место.

             Тем временем, преступники продолжали кутёж, празднуя победу, благополучный исход этого мокрого дела. Уже планировали захват и ограбление ювелирного магазина. Обдумывая это дело, решили, что при ограблении, им необходимо изменить внешность. Для этой цели был найден гримёр. По истечении уже, нескольких недель банда начала разведку – сбор сведений о ювелирных магазинах города. На примете было три магазина, необходимо было выбрать тот, где больше денег и драгоценностей. Один из членов банды с помощью людей своего круга, нарыскал нужный магазин. Чтобы избежать всякого шума при ограблении, решили договориться с охраной. Для этого они организовали встречу с охранником–милиционером у себя в гостинице, месте, где они всё это время обитали, лишь изредка наведывались домой. Эта гостиница стала осиным гнездом, где обитающие там высокопоставленные бандиты – сынки партийных баев, хозяев этой Земли, готовили и планировали осуществление своих кровавых замыслов. Чтобы склонить охранника-милиционера на участие в задуманном ограблении, необходимо было  предложить ему достаточную сумму денег. В номере, они накрыли для него хороший стол, заказали ему девочку – проститутку, и обещали приемлемый ему процент стоимости похищенного при удачном завершении этого дела, – ограбления ювелирного магазина. После  недолгого раздумья, милиционер-оборотень обворожённый перспективой лёгкого обогащения, согласился. Зная с кем, он имеет дело, про себя решил, что в случае неудачи, этих подонков всегда отмажут, не посадят, а значит, вместе с ними и его. Риск минимальный. Теперь, нужно было изменить внешность и определить время захвата, как они цинично  выражались – жидовской  ювелирки.

             Курбан  Гили Заде после нескольких дней запоя, решал вопрос вместе со своим заместителем, как урегулировать и замять это дело с помощью военного прокурора. Видимо, сумма названная прокурором была мало подъёмна для него, пришлось подтягивать и своего зама, дескать, пользуешься всеми благами коррупции, обхода, и прочего манёвра с законом, так выкладывай на их издержки – круговая порука – один за всех и все за одного.  Ну, и как хорошая практика для него, пригодится в дальнейшем при карьерном росте, при обтяпывании всяких прочих  коррупционных дел. Помимо этого, главного плана «А», он всё же, разрабатывал и план «Б», собирал на протяжении этого времени  командиров рот, чтобы возобновить поиск преступников.  Надеясь отличиться на их поимке, и если, выпадет удача, удастся изловить преступников, тогда отпадёт надобность в плане «А», слишком затратном  для него, решении этого вопроса, через дачу огромной взятки военному прокурору, но результатов, от всех попыток реализации плана «Б» не было. Никаких сведений о бандитах, напавших на его часть, всё ещё не было. Но он всё же, старался, мечтал проявить себя на поимке неуловимых преступников, как это было бы, кстати, если бы такое удалось, думалось ему, – вот так, раз, и захватить где-то этих преступников. Уже давно мечтал и желал получения звания подполковника. Очень хотелось ему прорваться с помощью этого звания на вышестоящие должности (купить их). Тогда будет возможным,  стать ещё большим и важным человеком, как этого требует  иерархическое, лжекоммунистическое общество, так  мечталось и грезилось ему, что, ещё большее число людей, будет пресмыкаться перед ним.

              По истечении времени, готовилась решающая встреча с военным прокурором, где должны были принять окончательное решение этого вопроса. Наличных денег у Курбан Гили Заде не хватало на урегулирование этого важного для него вопроса, решалось его сакраментальное быть или не быть.  Прокурор, видимо, запросил весьма, солидную, и неподъёмную ему сумму, и так чтобы, вот так враз,  отвалить ему эту немалую сумму, чтобы спустить это дело, без серьёзных последствий для него, не было возможным. Необходимо было использовать свою заначку в виде золота и бриллиантов. Какую-то часть их,  видимо, не малую, ему необходимо было сдать в жидовскую ювелирку, чтобы обналичить её. Было жаль ему расставаться с многолетними накоплениями, но иного выхода у него не было. Было, похоже, что прокурор брал только наличными. Рано утром, уже ни сколько не колеблясь, всё хорошо обдумав, ведь расставаться со своей весьма прибыльной должностью он никак не хотел. С  этой целью, стараясь быть ни кем незамеченным, он едет на своей машине к ювелирному магазину, чтобы продать большую часть своей заначки в виде золотых изделий и бриллиантов, обратить их в денежный эквивалент.

             Происшедшее далее с ним, очень  напоминало  эпизод, из какого либо детективного чтива, это событие  протекало так, будто сговорившись, этим днём и часом, эту ювелирку