минут вниз спустилась невысокая девушка с мощными плечами. Она вопросительно посмотрела на инспектора, выражая явное нетерпение. Он встал и поспешил за ней, прихватив одного из полицейских, скучавших у входа.
– Как вас зовут? – спросил ее инспектор, когда они вышли на улицу.
– Бриджит, – быстро ответила она, доставая из своего объемного ящика пачку бумаг.
Пока она заполняла формуляры, Андре оглядел улицу, она будто бы замерла в ожидании. Воздух был тих и по-летнему жарким, яркое солнце выглянуло из серых сентябрьских туч, разгоняя их своими лучами. Инспектор щурился на солнце как кот на крыше, разглядывая неподвижную стену зевак на противоположной стороне улицы, застывшей в одной позе при их появлении. То тут, то там уже шныряли запоздалые журналисты, делая фото и видео на свои телефоны, но никто не пытался подойти поближе, ходя вокруг огороженной лентой площади. Над домами возвышался башенный кран, на соседней улице велись строительные работы. Кран тоже застыл в странной позе, стрела его повисла над крышами домов.
– У вас есть ключи? – спросила его Бриджит, закончив с формулярами.
– Нет, ключи должны быть у хозяина, – инспектор непроизвольно кивнул наверх.
– Тогда будем вскрывать, – без эмоций ответила она и принялась фотографировать автомобиль с разных точек.
Часы уже перевалили за полдень, нет, не так он планировал сегодняшний день. Он поморщился от мысли, что не успеет на выступление дочери в школьном театре, но все же, оставалась надежда, что скоро прибудут его коллеги, и он с чистым сердцем передаст им дела. Мысли его блуждали между школьным спектаклем и их воскресным походом на выступление фигуристов в Мюнхене. Он стоял и улыбался, вспоминая, как дочь восторженно смотрела на совсем еще юных девочек и мальчиков, так легко порхающих на льду, невесомо взлетая в головокружительных прыжках… все эти красочные картины вдруг померкли, а перед ним засветилась ярко, нестерпимо четко поза трупа на кровати в номере. Счастливая улыбка тут же сошла с его лица, сменившись свинцово-каменной уверенностью.
– Скажите, Бриджит, – он подошел к девушке, отрывая ее от просмотра сделанных фотографий.
– Да, господин инспектор, – ответила она, не глядя на него.
– Я вот что подумал, не видели ли вы в комнате коньков?
– Коньков? – удивилась она. – Каких коньков?
– Ну, коньков, на льду кататься, понимаете?
– А, все, я поняла. Вы знаете, я только успела войти в помещение, как меня отправили к вам. К сожалению, я ничего не видела.
– Ничего, это я просто так подумал, – инспектор осторожно подошел к машине и заглянул в нее. На сиденьях лежали журналы, парочка была спортивных, на обложке которых была новая звезда фигурного катания Катя Васильева. Он знал это точно, так как на билете и на афишах была она. Красивая тонкая девочка со светло-русыми волосами застыла в грациозной позе, отыгрывая лицом взрослые эмоции своего образа. Он задумчиво произнес по-русски с акцентом.
– Бедная Лиза.
– Что вы сказали? – удивилась Бриджит, подойдя к нему.
– Бедная Лиза, – повторил он по-немецки, указывая на журнал. – Это фигурное катание, я ходил в воскресенье с дочкой.
– О, как вам повезло. Я тоже хотела, но было много работы, – неожиданно девушка просияла. – Это Катя Васильева, она просто супер.
– Да, она действительно замечательная, – Андре сильно помрачнел и стал нервно чесать бороду. – Давайте откроем багажник, мне кажется… не знаю, давайте откроем.
Бриджит ушла к своему чемодану и вернулась с инструментами. Сняв отпечатки с двери, она недолго колдовала над замком и открыла водительскую дверь. Следом открыла багажник. Внутри лежал небольшой черный чемодан, упаковка воды и пустой футляр от детских коньков.
– Вы оказались правы, – сказала Бриджит, аккуратно вытаскивая футляр. А почему вы решили, что тут будут коньки?
Он незаметно провел рукой по горлу, показывая линию разреза, Бриджит только охнула, с уважением посмотрев на него.
– Вы знаете, – она перешла на шепот. – Наш руководитель, Герр Шнайдер, сразу сказал, чтобы мы искали коньки или что-то подобное. Он, как только вошел, так и сказал, даже не подходя к телу.
– Это скорее случайность, – пожал плечами инспектор. – Просто мне был не понятен характер раны, но я ее на самом деле плохо видел. Попал пальцем в небо. Давайте откроем чемодан.
Бриджит ловко обработала чемодан порошком, снимая отпечатки. Затем, вооружившись отмычкой, вскрыла его. Внутри лежали чистые сорочки, несколько косметичек, а внизу лежало детское платье, завернутое в полотенце. Платье было короткое, с кучей блестящих вставок и скорее напоминало концертный костюм.
– Надо передать это платье в лабораторию, возможно на нем сохранились следы, – сказал он, осторожно ощупывая его в перчатках, которые дала ему Бриджит.
– А я и так вижу, что остались, – Бриджит вытянула пинцетом длинный черный волос, который явно не мог принадлежать мужчине. Она положила его в пакетик и промаркировала. – Что вы думаете?
Андре лишь покачал головой, лицо его все больше серело, а руки в перчатках судорожно сжимали кузов автомобиля. Бриджит скорчила в омерзении лицо и пошла осматривать салон автомобиля. Больше ничего интересного найдено не было, телефон и другая техника были, видимо, наверху, сгорев в пожаре. Салон был идеально чистым, В аптечке помимо прочего были антисептик и большая пачка презервативов.
– Ничего интересного, – сказала Бриджит. – Надо проверить эту машину, может она числится в угоне?
– Нет, она принадлежит предположительной жертве, – ответил ей инспектор, просматривая входящие сообщения на своем планшете. – Можно я сделаю пару фотографий?
Бриджит обрадовано кивнула, ожидая от него указаний. Он попросил ее аккуратно раскрыть платье и заснял его, отправив своим коллегам.
– А зачем вам оно? – удивилась девушка.
– Да так, просто с утра мой коллега Майер рассказывал, что в Мюнхене кто-то обокрал номер спортсменки из Словакии. Я не сильно разбираюсь в платьях, но чем черт не шутит.
– Вы знаете, я думаю, что все в нашем мире связано, – важно сказала Бриджит.
– Да, все возможно. Я где-то читал об этом.
– Это так и есть! – уверенно воскликнула она.
Оставив ее заканчивать осмотр, инспектор вошел обратно в гостиницу. В холле столпились постояльцы и персонал, оживленно разговаривая друг с другом. Заметив его, они разом замолчали. Дремавшие за стойкой и у лестницы полицейские стали вяло загонять людей обратно в столовую, вызывая этим волну беззвучного роптания.
– Пригласите ко мне каждого из них по очереди, – распорядился инспектор, сгоняя со своего места за стойкой расслабившегося полицейского.
– Конечно. Начать с персонала? – осведомился тот, поправляя на себе форму.
– Да, пожалуй.
Все следующие два часа он разговаривал с персоналом гостиницы и небольшой частью постояльцев, так неудачно оказавшихся в этот час в отеле. Все они прилежно отвечали на его вопросы, многие из них с трудом скрывали свое нетерпение и недовольство, выспрашивая его, когда их смогут отпустить. Только мальчик был спокоен и никуда не торопился, получив подтверждение от инспектора, что тот выдаст ему справку о причинах отсутствия в школе. Когда инспектор заканчивал беседу с последним постояльцем, также прибывшим из России, инспектор долго пытался вывести его на разговор о госте из номера 307, но тот только скалился и ухмылялся, отвечая ему по-немецки, что не общался с ним, изредка добавляя как бы про себя по-русски, что он с такими не общается.
– С какими такими? – уточнил инспектор, быстро взглянув на него, до этого он не смотрел на сидевшего напротив него человека.
– О, так вы говорите по-русски? – засмеялся мужчина, весело подмигнув ему. Он оскалился еще сильнее и перешел на русский язык. – Тогда я скажу не для протокола. Я видел несколько раз этого пидора, у вас же их любят?
– Да, в Германии спокойно относятся к ним, – мягко улыбнулся инспектор, медленно говоря по-русски. Речь его была понятна, но до смешного пародийно он путал ударения.
– У нас тоже, спокойно, – ответил мужчина. – Я с ним здоровался пару раз, но он, видимо, считал себя выше, делая вид, что не понимает меня. А русского видно сразу, как бы он не пытался замазаться под иностранца.
– Замазаться? – переспросил его инспектор, мысленно стараясь подобрать значение слова.
– Быть как местные жители, – пояснил тот. – Он усиленно строил из себя европейца. Мне это не нравится в людях.
– То есть, вы хотите сказать, что вы его не любили?
– Я его знать не хотел, так будет точнее. Он же не девушка, чтобы его любить, – захохотал он.
– Да, не девушка, – инспектор ухмыльнулся и незаметно подмигнул ему. – Может вы видели его девушку?
– А, вы этого гомика имеете ввиду?
– Гомика?
– Ну, гея, не знаю, как это по-немецки.
– Я вас понял. Вы их видели вместе?
– Да, и не раз.
– Да? Здесь?
– Да нет, что вы, – махнул тот. – Знаете пивнушку, тут недалеко, по улице к площади?
Мужчина стал описывать руками в воздухе дорогу, инспектор сразу догадался, о чем он говорит.
– Да, там еще рядом книжный магазин, верно? – уточнил инспектор.
– Да, точно. Так мы его там видели с его, как вы выразились, девушкой. Они там были почти каждый вечер.
– А на каком языке они говорили друг с другом?
– Не знаю, мы сидели далеко, а я не прислушивался. Меня больше интересовало пиво, – мужчина довольно улыбнулся.
– Да, понимаю, – инспектор заметил, что к нему спускается старший эксперт. Он протянул мужчине свою визитку. – Если вспомните еще, сообщите, пожалуйста.
– Конечно, сообщим, – он встал и задержался в раздумье. – а откуда вы знаете русский?
– В школе учил, – коротко ответил инспектор.
– В школе? В разведшколе? – мужчина хитро посмотрел на инспектора, но тот лишь развел руками, не выражая лицом ничего определенного. – Вот, и наш тоже разведчик, знаете, да?
– Вы про президента?
– Конечно. Настоящий мужик, согласны?
– Согласен, – кивнул головой инспектор.
– Вот бы и вам такого же, сразу бы порядок был бы!
– Не думаю, что нам это подойдет, – рассмеялся инспектор.
Мужчина громко захохотал и ушел обратно в столовую, оставив после себя стойкий дух пары литров выпитого пива. Эксперт стоял рядом, молча наблюдая за этой сценой.
– Мы готовы, – быстро сказал эксперт. – Через десять минут придут машины, будем грузиться.
– Хорошо. Мы можем потом разрешить постояльцам пройти в свои номера?
– Да, мы сделали все, что нужно, – эксперт направился к выходу.
– Подождите, а когда я получу отчет?
– Завтра, – он вышел, не желая отвечать на другие вопросы.
Инспектор скомандовал полицейским, чтобы они закрыли дверь в столовую и никого не выпускали. Как и сказал эксперт, через десять минут подъехало несколько машин и одна карета скорой помощи. Мимо него мелькали люди в безликих комбинезонах, перенося собранные вещи для дальнейшей экспертизы и тела на носилках, закрытые черными мешками.
После их ухода инспектор поднялся на третий этаж. Кто-то уже убрал пену с пола, больше не было двери у номера, а лишь висела плотная штора с крупной надписью «Вход воспрещен». Он аккуратно отодвинул ее и взглянул в комнату. После работы команды экспертов, он смог четко разглядеть точку начала пожара, скорее это была даже точка взрыва, от нее отходили смертоносные лучи
