ведь? – в моем голосе звучат нотки сожаления и возможной надежды на отрицательный ответ, однако мой товарищ не спешит сообщить радостную новость, что это всего лишь глупая шутка, невинный розыгрыш.
- Дэвид, я думал, мы с тобой не в том возрасте, чтобы ловить друг друга за руку, но раз уж попался – не стоит устраивать концерт, веди себя по-взрослому. Допустим, что все это просто цепь случайностей: прибор на беговой дорожке, что отсчитал за ночь пятьсот миль – сломан; твоя бессонница – просто болезнь организма на новом месте, и даже готов поверить в то, что ты слишком слаб, чтобы закрутить вентиль крана, однако есть еще кое-что. Посмотри наверх, пожалуйста.
Как в замедленной съемке, мои глаза встречаются с направленной на меня едва заметной камерой слежения, и я все понимаю – влип по самые уши.
- Не бойся, все это останется между нами, тебя никто не будет изучать, пытать и прочее, просто теперь корпорация, открывшая перед Аароном Бейли свои двери, поменяет его расписание занятий. С этого дня тебе предоставляется полная свобода действий.
Ступор проходит не сразу, а спустя несколько минут. Как это не будет изучать? Неужели? Внутри себя даже улыбаюсь – странные люди. Им совсем неинтересно, почему их ученик такой же молодой, как и во времена Артура Петерсона? С полным отсутствием страха, Том подходит ко мне и кладет руку на плечо, я вздрагиваю.
- Так ты считаешь, что нет ничего странного в том, что я и есть Дэвид?
- Хм, не важно что считаю я. Думаю, всему должно быть объяснение. Если ты готов мне его дать, то выслушаю очень внимательно. Однако предпочту называть тебя Аароном, если ты не против, – он ждет. Я, конечно же, молчу. - О, так и думал, скрытный ты мой. Не хочешь говорить – не надо. Придет время, я заслужу твое доверие и, возможно, ты будешь готов поделиться своими секретами.
- Все может быть, Том. Я очень не хочу, чтоб кто-то знал обо мне эти подробности. Пожалуйста, не говори больше никому, мне и так тяжело здесь.
- Тогда будь осторожен, а я больше никому не скажу, клянусь матерью. Никто не будет знать о тебе настоящем. Конечно, мне страшно находиться рядом с тобой, но я успокаиваю себя, что все это на благо корпорации. Поможешь нам?
- Видно, выхода у меня нет. Чем смогу, Том. Спасибо, что не бежишь от меня в панике, я устал быть не таким, как все, – я пожимаю ему руку, вовсе не морщинистую, как у других людей в его возрасте, а гладкую и сильную, без обручального кольца на пальце и совсем без мозолей.
- Просто не бойся и не переживай. Твой секрет умрет вместе со мной, только дай знать, когда будешь готов его поведать. Ты – совершенство! – Том глядит на меня точно я памятник, реликвия или картина эпохи XIX века, и мои инстинкты молчат: бояться его не стоит. Уж не знаю, похож ли Чарли Блэкстоун на своего предка Джеймса, но что-то мне подсказывает, что внук такой же толстый денежный мешок и мелочный человек, не способный заниматься благотворительностью и извлекающий прибыль из всего, что движется. И эта продажная шкура не станет пренебрегать одной паршивой овцой, выбившейся из стада, а постарается и ей найти применение. Мне нашли применение...
- Спасибо за поддержку... Спасибо, что не задаешь вопросы, - шепчу я, понимая, что мою ошибку нельзя исправить, но можно загладить. Теперь и без того нелегкая судьба падшего ангела Александра в руках генерального директора и руководителя корпорации «МИР», и не стоит злить их, пока неизвестно, где хранятся отснятые на камеру материалы. Надеюсь, жизнь подарит мне шанс на исправление погрешностей, людям ведь дается шанс, и не один. Другое дело, что они его упускают.
- Мальчик мой, не переживай, - Том подбадривает меня. - Ты по-прежнему являешься моим другом и можешь обращаться ко мне по любым вопросам! Для тебя – все, что угодно, таков приказ Чарли. Просто будь осторожен, ладно? Завтра состоится ежегодный концерт в честь наших новичков. Старшие ребята продемонстрируют, чему они научились за два года. По итогам конкурса будет объявлен победитель. Он получит хороший приз. Я хочу, чтобы ты выиграл «Золотого соловья».
Кажется, я понимаю, в чем дело – когда-то давно рабство сменилось восьмичасовым рабочим днем, и на этом простом примере становится ясно: для меня «полная свобода действий» означает беспрекословное выполнение приказов и участие во всевозможных конкурсах и концертах с целью повышения статуса нашей драгоценной корпорации. И выбор у меня один - только попробуй отказаться… Я на крючке! Любуясь наглостью собеседника, говорю, что всегда мечтал так скоро очутиться на публике и мне просто не терпится приступить к репетиции! Лишь бы уйти подальше отсюда. Нет, пока не исправлю ошибку - не двинусь с места, а то получится, как в прошлый раз – тогда ошибка догнала и весьма ощутимо пнула. Хватит с меня Дневников Артура, картин с моим изображением и еще не Бог весть чего! Заметаю следы.
- Все, Аарон, больше никаких дополнительных занятий. Ты свободен в своих действиях. Тебе стоит больше времени проводить в обществе, привыкать непринужденно общаться с людьми, научиться врать, - мы переглядываемся, и на лице сама собой выходит улыбка – у меня глупая и безысходная, а у Тома веселая и ехидная. - Да, и еще! Вчера я тебя прослушал, было великолепно, но…
- Несовременно? О, сейчас работаю над этим! - вставляю я, желая поскорее расстаться с другом поневоле, чтобы, как следует, поразмыслить об этом нескончаемом дне и тех сюрпризах, которые он принес на своих крыльях.
- Так ты все-таки читаешь мысли? – замечает пронырливый руководитель, который, кажется, всегда в курсе событий, словно у него есть всевидящее око – третий глаз.
- Нет, нетрудно догадаться, - улыбаюсь я. Сейчас тебе все расскажу… Как же… Не мечтай! – Я слишком долго оставался в тени и не был в курсе последних модных предпочтений.
- Да уж, сейчас в моде клубная музыка, рок, поп… Ритм и движения. Ты видел наших ребят? В чем они только ходят?
- Да, наблюдал. Пожалуй, это мне тоже подойдет.
- Только будь осторожен, иначе вырядишься как новогодняя елка. Артур писал о твоей замечательной способности попадать в неловкие ситуации.
- А о других...хм... способностях... ничего не сказано?
- Не знаю, Аарон, дневник был очень старый и буквально рассыпался в моих руках. Я успел лишь прочитать начало. Знаешь, быть не таким как все непросто, и я лишь потому тебе доверяю, что ты доказываешь мне свои способности, и мне кажется, что для тебя нет ничего невозможного. Наверное, человек, бегающий по ночам вместо того, чтобы мирно спать, знает, о чем говорит. Давай, делай что умеешь, я мешать не буду. Чуть-чуть сбавь темп и - вперед! Да, чуть не забыл: сегодня ты пожаловался на индивидуальные занятия, и я даю тебе возможность поучиться вместе с остальными. Сейчас у тебя будет еще один урок, он вот-вот начнется, поэтому срочно беги на «Street Dance». Понимаешь, зачем?
- Кажется, да. Спасибо. Этот урок пойдет мне на пользу.
Мы так и не пообедали с Томом, но сейчас точно не до этого. Все-таки нам пришлось стать хорошими друзьями, однако никто и никогда не заменит мне Артура, он всегда мог успокоить и доказать, что жизнь на земле для меня не так уж и плоха. Не хватает его монологов о работе, о красоте, любви и о том, что он не зря прожил эту жизнь, раз повстречал на своем пути ангела. Не хватает доброго и верного человека, готового пожертвовать всем ради счастья близкого. Почему-то всегда и всем приходится жертвовать мне.
- Почему-то я уверен, что ты будешь готов к завтрашнему выступлению.
Я обнажаю все тридцать четыре, удивляясь хладнокровному спокойствию моего начальника. Анализируя разговор, состоявшийся между нами в спортивном зале, мне все понятнее – он был к нему готов, готов к моим вопросам, ответам и согласию сотрудничать. Ловко придумано – теперь в распоряжении корпорации есть личный ангел. Меня застали врасплох, не дали очухаться и захватили в «добровольный» плен. Каково быть обманутым? Больно и противно, однако моя ошибка обошлась еще не так дорого, могло быть и хуже. Даже боюсь вспоминать о том непростом времени, когда ведьм и колдунов сжигали на костре. Одному Богу известно, сколько раз тогда пытались уничтожить и какими изощренными способами одного никак не желающего уходить в мир иной демона. Я улыбаюсь, вспоминая глаза палача, что не смог понять, почему же его жертва не умирает, а, более того, ведет себя нахальным образом.
- У тебя очень красивая улыбка. Гипнотизирует.
- Это оружие. Как голос у Сирены.
- Да и голос у тебя как у Сирены, - его улыбка исчезает, а взгляд становится серьезным. - Змееныш на груди, не так ли?
- Наверное, так и есть, - я не скрываю очевидной истины. Многозначительно помолчав несколько секунд, направляюсь в сторону комнаты 95-3, чтобы переодеться для урока танцев.
- А ты знаешь, куда идти?
Останавливаюсь, копируя из головы Тома план здания.
- Теперь знаю! Спасибо.
Еще не закрылась дверь спортзала, и до ушей долетают слова:
- Значит, все-таки читаешь мысли, мой друг. А ты мне нравишься все больше и больше.
Десятый аккорд. Игра в шахматы.
Мистер Ламберт, у которого мне предстоит научиться танцам, уже знает обо мне больше, чем мне бы того хотелось. Нет, он не в курсе о сверхспособностях, но наслышан от Тома о необычайной талантливости. Что ж, нелегко будет смотреть ему в глаза, ведь они просто мечтают о полном провале директорского любимчика Аарона Бейли. И мне есть чего бояться – я очень и очень давно не занимался танцами. А с кем? Сидя дома целый век уж точно не повторял незамысловатых движений, да и раньше они были несколько иными.
Наскоро переодевшись, я вбегаю в просторный зал на восьмом этаже с кучей зеркал во всю стену и станками для растяжки и с ужасом замечаю – так никто не одевается для уличных танцев! Оказывается, вместо лосин нужно было надеть широкие спортивные штаны, а вместо обтягивающего свитера – майку! Не говорю про балетки и кроссовки... В общем, вот в таком виде я влетаю в зал и ловлю на себе взгляды тридцати учеников – концерт удался. Клоун прибыл, господа! Джейкоб Ламберт сдвигает брови.
- Вы опоздали, прошу выйти за дверь и дождаться окончания занятий! – восклицает он. Еще совсем юный, но уже такой наглый учитель по танцам, изучает меня, прекрасно зная, кто я и зачем пришел, но, видно, настроение сегодня не то. - И что на вас надето? Балетная студия находится в соседнем театре! Вы вообще из какой группы?
Я стою, прижимаясь к спасительной стене, сжимая в руках бутылку с минеральной водой.
- Здравствуйте, я Аарон Бейли, новый ученик – на этой неделе только поступил и уроки начались лишь сегодня. Мистер Адамс прислал меня к вам, - ухмылка преподавателя пропадает, но при упоминании фамилии руководителя корпорации Ламберт с раздражением оглядывает меня с ног до головы – он понимает, что этот парень в лосинах и балетках и есть тот самый «неограненный алмаз», о котором восторженно рассказывает Том. М-да... Артур был прав – ни дня без унижения. Студенты, занимающиеся в группе Джейка, не сильно отличаются от него самого – никто не может удержаться, чтобы не прикрыть рот ладонью, а кто-то даже открыто смеется прямо в лицо.
- Что ж, прислал, значит… входите, но впредь уясните, мистер Бейли - на мои уроки опаздывать нельзя, от кого бы вы не пришли! У нас правила распространяются
