кто он.
Смелость Луция Плабия Вара Мисма Магоний оценил с должным уважением как воин по отношению к воину.
Луций Вар в одиночку, и оставшись один в окружении врагов руссов и гуннов, когда вокруг погибли все его подчиненные, порубил до десятка врагов. И еще успевал отдавать всем команды у самого центра лагеря шестого легиона, где был генерал Гай Семпроний Блез и командующий второй частью легиона Феррата Мариус Корнелий Плавт. Именно к нему и прорывался тогда Мисма Магоний с боевыми товарищами Демионом Пуллой и Хавлесием Маркусом, где и был изранен врагами, и чуть было не погиб.
Луций Плабий Вар, как и Мисма, потерял всех своих боевых товарищей и получил ранения, от которых в отличие от Мисмы Магония еще не оправился. Но был, смел духом и тверд характером. Мисма это про себя тоже отметил. Еще Мисма Магоний отметил, что Луций Вар был самолювив и невероятно горд своим классовым положением. И презирал низжие слои общества. И это было заметно, как легко он отправлял на смерть обычных солдат легиона, даже не думая о том, что их там ждет верная смерть. Мисма и сам был таковым раньше, пока не научился понимать и ценить жизнь. Как это получилось, он объяснить сам себе не мог, но что-то с ним случилось уже здесь, когда появились у него боевые товарищи и понятие воинского братства. Там на арене Рима все было по-другому. Да и в школе Олимпии все было не так. Там он был одинок и холоден ко всем.
И сейчас он это еще сильнее понял, потеряв своих боевых друзей. Он также понял, что это все Сильвия. Женщина, которую он любил и Ганик. Его последний разговор с ним в той оставленной уже около года назад школы Олимпия. Именно Ганик и его последний разговор на тех смотринах Луциллы Вар, этой кошмарной кровожадной ебливой сучки Варов. Родной сестры как раз Луция Плабия Вара.
Луций Вар был самый гордый из всех здесь в легионе и с замашками своего отца Лентула Плабия Вара. Кровожадный, подстать своему отцу, похлеще самого Мисмы Магония. Мисма узнал в нем самого Лентула Плабия Вара, которого он практически сам не видел ни разу, но о котором много при нем говорил его теперь бывший хозяин ланиста Харония Магма.
Мисма не знал толком самих Варов, и только с его слов. И вот имел честь оказаться в подчинении одного из них. И мало того, вместе теперь, едущим с ним по Апиевой дороге. В сторону самого Рима. По распоряжению генерала Блеза с соответствующей бумагой заверенной генеральской печатью командующего легионом Феррата к самому сенату Рима и самому Цезарю Тиберию.
Мисма ехал снова туда, откуда уже давно уехал и понятия, теперь не имел, что происходит там, откуда он уехал уже давно и начал другую жизнь. Он захотел однажды туда вернуться, но только однажды. И когда он будет овеян славой шестого легиона. И будет иметь, звание ветерана легиона Феррата. Он примет посвящение в почетного воина Рима. Вот тогда и сам Хароний Диспиций Магма не скажет ему, ты раб мой. Не посмеет назвать уже его рабом. Он и так уже не раб и не его раб. Он воин Рима. И был в звании Центуриона. Благодаря генералу Гаю Семпронию Блезу. За отвагу, проявленную в сражении за римское крепостное укрепление. Принявшего командование ветеранами на себя, в момент гибели командиров.
Мисма здесь на дальних приграничных рубежах Рима не знал, что творилось теперь в самом Риме и в школе Олимпия. Он об этом пока и не думал, до сегодняшнего момента, когда увидел, то существо похожее на женщину. Очень красивое существо с огромными светящимися крыльями, как у птицы. Именно оно привело в душевный трепет его душу. И говорило о Сильвии. О том, что он должен к ней вернуться. Это существо перерыло все в его мозгу и узнало то, что он был знаком еще и с Гаником. Что Мисма был рабом гладиатором, как и Ганик. И был в той школе Олимпия. Это существо, приняв облик почему-то раба мальчишки голубого Амрезия, заговорило с ним. Оно было в трех обличиях и потом покинуло его. И он очнулся уже здоровехоньким у одной из солдатских палаток. И поначалу не мог вспомнить ничего, но позже вспомнил, как все было. И был потрясен случившимся до дрожжи в ногах.
Это был ангел. Назвался он Зильземиром. Имя просто врезалось в голову Мисмы Магония. И он запомнил все лица, которые перед собой тогда видел, когда было, решил что отдаст всем своим Богам свою уже скоро душу.
Ангел знал, как надавить на него и пробудить в Мисме в глубине его души человеческие самые сокровенные желания и чувства. И теперь Мисма горел желанием и рвался домой в Селенфию. Именно туда к Сильвии. Он хотел теперь жить как никогда, и хотел любить еще больше.
Это все этот Зильземир. Он еще что-то вогнал в его загрубевшую душу уже в прошлом ветерана гладиатора, что Мисма просто рвался назад в ту деревню к Сильвии. И вот он и этот его теперешний командир, и напарник Луций Плабий Вар, вдвоем и без охраны и сопровождения скакали по Апиевой дороге по захваченным землям до земли, принадлежащей самому Риму. Пересекая наскоро срубленные деревянные мосты и целые пустоши оголенной земли с дикими лесами вдоль той дороги и раззореными Римом селениями варваров. Они быстро ехали, уже три дня, сменив на приграничных военных заставах несколько запаленных быстрой ездой лошадей. И спешили в Рим.
Уже в дороге Луций Плабий Вар сказал, что намерен заехать к отцу домой. Ну и Мисма решил если так, то тоже заскочит к Сильвии в Селенфию.
Говоря честно, Мисма Магоний с Луцием Плабием Варом не очень сошлись. Во взглядах и во мнениях уже в самой дороге. И терпели друг друга с натяжкой. И это все благодаря заносчивости и желанию больно ужалить своего боевого и низшего по положению товарища Луция Вара.
Наверное, генералу Блезу надо было послать с Мисмой кого-нибудь другого. Но он избавился повидимому на время от такого заносчивого сенаторского сына. Хоть и смелого и умелого в бою, но жестокого со всеми и дерзкого с тем, кто ниже его по рангу и положению. И это в тех условиях, в каких они теперь были после последнего кошмарного и кровопролитного боя в крепости с варварами, тоже было нежелательно.
Все были на нервах и приходили в себя после боя, потеряв товарищей, а тут еще этот сенаторский сынок со своими издевками над солдатами Рима. Миллионом претезий к каждому и выводящему их из себя. Недолго до междоусобного еще кровопролития. Вот Блез и сослал в Рим этого второго Вара вместе с Мисмой Магонием.
Мисма сказал с глазу на глаз, что бы хотел пожелать в скором времени Блезу, повидать свою подругу в Селенфии и Блез решил его отправить, сделав исключение. И заодно послал этого сына старшего Вара вместе с ним с письмом в сам Рим. Разрешив заскочить к Сильвии в качестве благодарности за храбрость и верную службу Риму.
Он разрешил и Луцию Вару повидать отца сенатора и побыть какое-то время дома. И вот они, уже проскочив все заставы, ехали по территории самого Рима.
Луций Плабий Вар всю дорогу молчал. Он почти не разговаривал с Мисмой Магонием. Так, только отдавал сухие команды, как старший из их двоих по смене лошадей на приграничных постах в дороге и все. Дальше ехали, просто молча. И Мисма не смел даже попытаться с этим младшим Варом заговорить. Сын Лентула Плабия Вара даже не собирался особо контачить с Мисмой Магонием на привалах у костра. Даже когда обедали вместе, пожарив мясо дикой на охоте застрелленой еще в лесу варваров Мисмой у самого носа врагов козы. Они, молча ели и снова садились на лошадей и скакали дальше.
Он не собирался контачить с каким-то приближенным из низов Блезом простолюдином. Простолюдином ставшим центурионом. С темным прошлым. Безродным, хотя и смелым и сильным и искусным во владении оружием как настоящий воин Рима. Из числа рабов гладиаторов, отличившихся в боях по охране крепости шестого легиона. И, ставшему командиром ветеранов. Было, похоже, что этому младшему Вару доставляло неимоверную даже душевную боль. Там где-то внутри его, и это все вырисовывалось на молодом лице по сравнению с Мисмой Магонием еще совсем юнца. В силу его эгоизма и заносчивости и злобности самой натуры семейства Варов. Будь он на месте Блеза, то вряд ли бы такое случилось вообще. И Мисма Магоний это понимал и видел по поведению Луция Плабия Вара, в его синих глазах, холодных и жестоких.
Мисма Магоний и сам не стремился заводить хоть какой-нибудь разговор с Луцием Варом в дороге. И выполнял только приказы командира, старшего по должности и по званию. От заставы к заставе.
Меняя себе и ему лошадей. С загнаных от быстрой езды на свежих, пока не доехали до территории самого Рима. И Апиевая дорога не стала каменной. И не стали встречаться крестьянские вдоль дороги римские поселения и деревни. И уже недалека была сама Селенфия, где Мисму Магония ждала его ненаглядная и любимая Сильвия.
Они переночевали ночь в поле возле Апиевой дороги и холмов, а поутру поехали, спеша и подгоняя лошадей дальше.
Обратный путь для Мисмы Магония с таким верховым на лошади соседом показался более длинным, чем тогда, когда он проделывал его туда и обратно один сам, и с погибшими теперь в последнем бою друзьями.
Стоял уже новый день. И они вдвоем заехали в Лацерну, стоящую недалеко от Апиевой дороги, как и Селенфия большую деревню. Надо было пополнить запасы воды из ближайшего деревенского колодца. Они купили припасы для дальнейшей дороги у крестьян на их деревенской рыночной толкучке. Порядком, переполошив многих селян своим появлением двух легионеров военных в этой деревне. Всех рыбаков и крестьян. И те боязливо смотрели на Луция Плабия Вара и Мисму Магония.
Было видно как Луция Плабия Вара это раздрожало. Как он презирал почти открыто всю эту римскую чернь. Брезгливо беря продукты из рук крестьян.
И тут Мисма увидел одну очень молодую женщину. Скорее еще девицу, которая, по его мнению, была дочерью Сильвии. Он не должен был
