Проклятие любви

помочь ему. Но как? Лезть в подобные дела с советами -
"безнадега" полнейшая! Запросто еще хуже сделаешь! И тебя же потом во всех грехах и обвинят. И вправду - зачем она, эта паршивая Любовь нормальному человеку, если от нее одни лишь неприятности. Врут все "латыняне", говорящие: "Omnia vineit amor et nos ce-damus amori" – все побеждает любовь и мы покоримся любви. Не-ет, мы уж постараемся
от подобных неприятностей держаться подальше. Так конечно спокойнее...Но если уж откровенно - повезло Андрюхе! Так повезло - аж зависть берет..!
      Первым не выдержал Бубнов Юрка, а для друзей - просто Бубен. Третий сосед Анд-рея по комнате. Невысокий, плотный, широкоплечий, как штангист, парень с темной ни-точкой усов на круглом, деревенском, но всегда тщательно выбритом лице, балагур, повеса и бабник, страстный картежник, готовый сутками сидеть за преферансом, покером или "кингом". Как то вечером, глядя на собирающегося к Любаше Андрея, он , лежа на кровати с сигаретой в руке и пуская в потолок дымовые кольца, полушутя - полусерьезно ска-зал Андрею:
      -- Слушай, Андрей, не пора ли тебе поставить точку в своих делах с Любашей?
      -- Ты о чем, Юр? - поднял голову Андрей, - я тебя что-то не понимаю...
      -- Я о том, Андрюшка, - все так же пуская кольца сигаретного дыма в потолок, продолжал Бубен, - что пора вам с Любашей прекратить друг другу и нам тоже заодно, нервы трепать...Все равно ведь вы уже не можете обходиться друг без друга. А если два симпатичных нам молодых человека, парень и девушка, не могут жить друг без друга и каждый час их разлуки приносит им немыслимые страдания, то надо прекратить эти бессмысленные расставания. А как в наших условиях можно и прекратить? Только одним - соединить свои разрозненные судьбы в одну, единую. То есть, пожениться...
      Сказанные Бубновым слова оказались настолько неожиданными для Андрея, что у него даже ноги в коленях подогнулись и он сел на кровать:
      -- Ты что, Юр, сдурел, что ли?
      -- Почему ты так решил? – невозмутимо спросил его Бубен, выпустив очередную порцию дымовых колец под самый потолок, - Классные колечки, правда?
      -- Да иди ты со своими кольцами, - психанул Андрей, - ты хоть понимаешь, что ты сейчас сказал? Ты меня за идиота тянешь..?
      -- Конечно, - все также спокойно и невозмутимо продолжал Бубен, - Я пока что в своем уме. Чего не скажешь про тебя. Это он у тебя от любви несколько сдвинулся. Шарики за ролики стали уже заходить...
      -- Слушай, Юр, кончай ерунду городить, - махнул на него рукой Андрей, - что же это ты сам не женишься на всех тех девицах, которых трахаешь?
      -- А я их не люблю, - сказал Бубен, - Мне абсолютно все равно, какая есть у меня сегодня девица, эта именно или какая-нибудь другая. Для меня главное, что она у меня - есть. А кто именно, какая именно - плевать. Лишь бы внешне не очень была противна. Да и то при этом есть хороший выход – полотенцем лицо накрыть или стакан лишний перед свиданием в себя влить. Потому я их и меняю, что ни на одной еще не зацепился. А ты - зацепился. Да так, что зависть берет за тебя, идиота. Я такой любви, как у вас, еще не видел. Повезло тебе, Андрюха, повезло...И пора тебе перестать быть "слюнтявым" пацанчиком! Пора уже переходить в разряд настоящих мужиков...
      Завьял, молча наблюдавший, за происходящим, проговорил:
      -- Андрей, а он прав. Пора тебе перестать метаться, самому мучиться и ее мучить. Прибивайся к одному берегу и - решай. Либо - либо. Третьего в любви не дано. В любви по другому не бывает. Время простого траханья для тебя прошло. Решай! Либо расставайся с ней, либо женись. И имей в виду - со свадьбой поможем...
      Андрей растерянно смотрел на своих ребят, на балаболку Бубна и на пижона Завьяла и ничего не мог понять. Они никогда в личные дела друг друга не лезли и девиц своих между собой никогда не обсуждали. Не сказать, что эта тема у них считалась запретной. Не-ет, просто ни для кого из них отношения с женщинами до серьезного еще не доходило. Так, встречались для элементарного "времяпровождения", для секса, для простого удовлетворения физиологических потребностей молодого, растущего организма, для общения. И чего здесь рассуждать, "рассусоливаться", время тратить на чепуху? Походили, "потрахались", потом, как надоело, разбежались. Дело молодое, вполне естественное. Времен-ные, так сказать, общежитейские отношения. Бывают хорошие, бывают плохие Но.... они не для обсуждений. Потому что временные, не обязательные...
      И что это случилось сегодня с ребятами? Чего это они взбеленились? Раньше ни-когда подобные разговоры в этой комнате не заводились. Он разозлился и резко сказал:
      -- Кончай, ребята! Делать вам что ли нечего? Нашли тему для зубоскальства! Какая вам к черту женитьба? Вы что не знаете, кто она?!
      Бубен поднялся с кровати, шагнул к столу и, опершись обеими руками о крышку стола, глядя снизу в лицо Андрея сузившимися глазами, набычился и тоже резко сказал:
      -- А мы и знать не хотим - кто она! Понятно?! Она - девушка, которая тебе нравиться, которую ты любишь. И - все! Баста! Понял ты это или нет?! И имей в виду - мы не слепые, мы все видим. А что до остального, запомни - идеальных людей нет! Что же, по твоему, она в 18-то лет уже совсем испорченный человек?! Пропащая девчонка?! Гулящая девица?! "Про****ушка" конченная?! Так, что ли?! Не-ет, Андрюшенька, золотце ты наш, ты эту дурь из своей головы выкинь и нам ее не гони-и-и. Она, может, впервые в своей жизни полюбила. А ты в душу ее пытаешься плевать. Ведешь себя как поганый, сопливый мальчишка. Смотреть противно...
      -- Действительно противно, - добавил Завьял, - пора тебе взрослеть, Андрюха, пора. А для начала ответь-ка на один элементарный вопрос – куда деваются все те девицы, которые к нам шастают и которых мы трахаем с превеликим для себя удовольствием, а? Не знаешь? Отвечу – замуж выходят. И никто к ним никаких особых требований или претензий не предъявляет по поводу того, сколько у них мужиков до свадьбы перебывало? Рота целая, или всего один? Это то т вопрос, на который в жизни не стоит искать ответ. Если конечно хочешь спокойно и счастливо жить. Потому что для нормального человека не существует того, чего он не знает. Чем больше ты знаешь, тем больше у тебя проблем. Поэтому некоторые знания – это не сила человека, а его слабость, его самое слабое место, своеобразная ахиллесова пята. Вот отсюда, Андрей, и будет тебе мой совет: кончай дурью маяться, кончай "фуфло" гонять и не ищи ты черную кошку в темной комнате. Потому что там ее нет. Кое на что в нашей жизни надо и глаза закрыть. Понятно?
      -- А чего уж здесь не понять, - обиженно буркнул Андрей, - сговорились вы, что ли? Насели, как комарье в тайге...Не отмахнешься...
      Андрей прекрасно видел и понимал, что его нынешние отношения с Любашей - это совсем не то, что было у него раньше с женщинами. Тот, прежний опыт здесь абсолютно не годился, он не был здесь нужен; даже больше - он, просто-напросто, мешал. Андрей не только испытывал сильнейшее физическое влечение к Любаше и ему постоянно хотелось заниматься с ней сексом; он хотел ее видеть постоянно и всегда; ему хотелось общаться с ней, разговаривать, спорить, смотреть на нее, сидеть рядом, прислонившись плечами, обнимать ее или просто прикасаться к ней, трогать ее ладонью, пальцами, ощущая мягкую бархатистость ее кожи или, взявшись за руку, бродить с ней по московским улицам, ходить в кино, в театры, в музеи и разговаривать, разговаривать с ней, упиваясь музыкой ее низкого, гортанного голоса, и наблюдать, как шевелятся ее губы, блестят ее зубы и подергивается кончик ее носа и появляются в уголках глаз веселые лучики. Он хо-тел быть с ней вместе, а не рядом, постоянно и всегда. Он хотел с ней жить.
      Но... в их отношениях было и постоянно присутствовало это проклятое "но". Не-даром французы говорят, что с помощью "но" можно в бутылку загнать даже Париж. Анд-рей не мог отбросить, не мог забыть мысли про ее прошлое. И каждый негр, попадавшийся им навстречу, когда они бродили по Москве, и, естественно, бросавший на Любашу жадно-откровенные взгляды, вызывал у него жгучее чувство ненависти. А вдруг это он трахал его Любашу, и его черные горячие руки ласкали ее груди, живот, бедра, ягодицы, настойчиво лезли в промежность и... Дальше он уже представлять ничего не мог. Начинало гудеть и мутиться в голове от напора приливающейся в сосуды мозга ошалевшей вконец и совсем уж обезумевшей крови
      Что это было? Чувство глубокой ревности к ушедшим теням малознакомого и малопонятного прошлого Любаши, вызванное юношески-подростковым комплексами
собст-венной неполноценности из-за недостаточной уверенности в себе, в собственно мужской неотразимости для женщин подобного сексуально профессионального уровня или что-то еще другое, трудно сказать. Но редко какой мужчина сможет в душе примириться с боль-шей, чем у него самого, сексуальной опытностью своей подруги, и не испытывать при этом никакого психологического дискомфорта.
      Но так дальше продолжаться не могло. Андрей устал и физически и душевно. Ус-тала и Любаша. Такая любовь не приносила никому из них ни малейшего ощущения радости. А жизнь без радости превращается в каторгу, в пытку. Первым не выдержал нарастающего нервного напряжения Андрей. Ведь психологически мужчина всегда слабее женщины. А душа Андрея была еще слишком незрелой и оказалась совершенно не готовой к серьезным жизненным передрягам.. И он сломался. Сломался на чепухе. Практически ни на чем. Споткнулся и упал на совершенно ровном месте.
      Возвращаясь как- то из института, он увидел около метро Любашу в окружении двух негров. Они оживленно разговаривали, смеялись, были радостны и довольны. Анд-рей остановился, задохнувшись. Кровь в буквальном смысле слова бросилась ему в голову, даже в глазах потемнело. Это была не ревность. Это было что-то другое, гораздо хуже и страшнее. Он развернулся и пошел. Не к ним, от них. Пошел, куда глаза глядят. И бродил по Москве сам не свой до позднего вечера. Вернулся к себе в "общагу" уже к ночи.. Аж черный от переживаний. Глаза провалились, щеки запали, губы – чуть ли не синие.

Открыл дверь в комнату и буркнул невнятно:
      -- Привет...
      Любаша сидела с ребятами за столом. Они пили чай и разговаривали. Любаша глянула на Андрея и побледнела. Рот ее приоткрылся, она хотела что-то сказать, но тут же, испуганным движение руки прикрыла рот ладонью. Глаза ее округлились и стали бездонно черными. В них явственно заметалась тревога.
      Завьял глянул на Андрея:
      -- Что с тобой, Андрей? Ты где пропадал? Тебя здесь заждались. Предупреждать надо! Ты же не один...
      Бубен посмотрел на Андрея, прищурил глаза и жестко сжал губы. Он не сказал ни слова, только пристально смотрел на Андрея, а на скулах перекатывались желваки.
      Андрей снял пальто, повесил его в шкаф и зло выкрикнул:
      -- Кто меня ждет?! Эта что ли...подстилка негритянская!!!
      В комнате зависла страшная, невыносимо-давящая тишина. Любаша вскрикнула и начала медленно-медленно подниматься. Лицо ее стало мертвенно белым и недвижно застывшим, как полотно.. Удар был страшный. И подлый. Ниже пояса. Она умоляюще протянула руки к Андрею, словно хотела