тогда она угрожающе нависла над гаражом! Но мать пожалела дерево. Она всю жизнь собирала цвет этой липы и не позволила губить любимое дерево.
Замок на гараже цел. Александр Николаевич достал связку ключей и открыл гараж. Верстак, инструменты, старый велосипед, надувная лодка, куча покрышек от давно проданного дедовского москвича – все на месте. Огромная ветка застряла в проломе крыши, не долетев до пола полметра. Ничего трагичного! Будет время, он все отремонтирует.
Закончив с осмотром помещений, Александр Николаевич отправился в свою самую любимую часть усадьбы. Сад находился между домом и огородом. Под садом находилось двадцать соток земли из пятидесяти четырех прилагаемых под огород к усадьбе. По меркам сельских жителей - огромное расточительство. «Скільки картоплі можно було б зібрать!».
Но дед любил свой сад. Эта любовь передалась и матери, и ему. Дед посвящал саду все свободное время. А огородом занималась бабушка. Когда она умерла, огород вообще не пахали. Чтоб земля не гуляла, Артур Иванович отдал огород соседям, под клевер. Кого б другого селяне запорицали: «Як так, жити на землі и не пахати город!». Но Артур Иванович пользовался особым уважением и потому все, что он делал, никогда не обсуждалось. Скорей всего, не замки и решетки, а именно остатки этого уважения смогли сохранить дом в неприкосновенности. Опять же, помнят люди, как его дочь по первому звонку приехала хоронить одинокую старушку бабу Катю. За её счет тогда и могилу вырыли, и поминки сделали. Чтоб все по-людски, а не как собаку безродную зарыли.
А когда через полгода племянники бабы Кати понаехали дом делить, даже на кладбище не пошли помянуть покойницу! Стыдобище!
Но, как говориться, не пошли им деньги от бабкиного дома впрок. Не успели племянники выйти на трассу, чтоб сесть в автобус, как напали на них лихие люди, избили и деньги отобрали. Участковый был, дело завели. Всех свидетелей опросили, да так и пылится это дело в шкафу местного следователя, хотя, почти все село знает этих грабителей.
Но все это Александр Николаевич узнает позже из бесед с соседями, а сейчас он с замиранием сердца шел в любимый сад. Именно здесь под огромной яблоней антоновкой, в возрасте восемнадцати лет, он стал мужчиной!
Александр Николаевич огляделся. Вишни сливы, яблони, черешни, абрикосы, куда ни глянь - стоит дедово наследие! Полковник сорвал несколько сочных осенних слив и с удовольствием съел. Землю под деревьями затянул ковер из одичавшей мелкой малины, ежевики и подлеска клена. На месте той самой антоновки, о которой любил вспоминать Александр Николаевич, росли абрикосы-самосейки. Жаль, отжила свое яблоня! Уже тогда она была в почтенном возрасте. Даже пня не осталось.
Сорок лет назад, Саша заранее спрятал несколько старых одеял на границе участка, в зарослях крапивы. Спрятал так, интуитивно, на всякий случай, будто кто свыше подсказал.
А какая в тот памятный вечер была огромная луна!
Таня и Саша ушли из сельского клуба раньше обычного. Танцы им не понравились. Местные ребята выпили лишнего, скандал был не минуем. Уличное освещение отключили, ибо луна светила, почти как солнце. Оба они обещали домашним, что вернуться с танцев около двенадцати, не раньше. В запасе было полтора часа. Их родители давно знакомы между собой, так как с раннего детства Саша и Таня проводили каникулы в селе у бабушки с дедушкой. Все были уверены, что дело идет к свадьбе и скорей всего дети давно поладили между собой. Саша всей душой хотел этого, но Таню что-то останавливало.
А в тот теплый июльский вечер, как бы сами собой, между ними рухнули все невидимые энергетические барьеры. Луна освещала дорогу, цикады пели любовные гимны. Как они пришли в этот сад и сами не заметили. И ОНО свершилось! Так романтично и прекрасно, будто в романе! Даже комары не посмели мешать этой самой прекрасной магии мира!
До конца лета любовники встречались почти каждую ночь.
Но потом их дороги больше не пересеклись.
Она училась в Ленинграде на микробиолога. Он в Киеве в торгово-промышленном. На следующее лето Таня в село не приехала. Ее направили в стройотряд. Узнав, что Тани не будет, Саша завербовался матросом на днепровский теплоход.
Сказка дважды не повторяется и с этим пришлось мириться.
Всего месяц безумной юношеской любви, а воспоминаний на всю жизнь! «У других и такого не было, так что спасибо Господу за подарок!» - думал в то лето Александр, утешая свое горе.
Вдруг его воспоминания прервал шорох с той стороны сада, где росли грецкие и лесные орехи. Полковник быстро направился к маленькой ореховой рощице на краю сада. На его глазах молодой парень спрыгнул с огромного грецкого ореха, полез в рюкзак и взял мерно жужжащий телефон.
- Ладно, не кричи, пізно, він вже тут, - парень закончил розговор и положил телефон в карман.
Затем, не обращая внимания на хозяина, юноша стал спокойно собирать с земли орехи, которые тряхнул с дерева. От наглости незнакомца Александр Николаевич опешил. Парень его явно видел, но полностью игнорировал. Немая сцена продолжалась довольно долго. Целая палитра неприятных чувств пронеслась в душе Александра Николаевича. Наконец, когда парень набил рюкзак орехами и достал пустой кулек, Александр Николаевич не выдержал.
- Здравствуйте, юноша, меня зовут Александр Николаевич. Я хозяин этого сада и дома. А как вас зовут?
- Чиж. Мене усі звуть Чиж.
- А вас не смущает, что это не ваш сад и не ваши орехи? Вы можете объяснить, что вы здесь делаете?
- А мені плювати, чий це сад і хто ви такий. Я купив право збирати в цьому саду все що тут виросте. Так, що горіхи я збираю свої.
- І хто ж продає таке право? – от наглости пришельца Александр Николаевич неожиданно перешел на украинский язык.
- Слухайте, добродію, ви тут приїхали, потім поїхали, а ми як жили, так і будемо жити. Нащо вам це треба!?
О, если б не задание, которое получил полковник от генерала, досталось бы этому воришке за нахальство, но праведный гнев частного собственника пришлось утихомирить.
- Ладно, Чиж, я тебя понял. Закончишь собирать, заходи в дом. Выпьем, поговорим. Похоже, я тут действительно давно не был.
Теперь уже хлопец от удивления выронил рюкзак и, вытаращив глаза, смотрел на хозяина дома! Он был готов на что угодно, даже если его сейчас отлупят. Но гордость не позволяла все бросить и убежать. Причем, по сельским законам Чиж был полностью виноват, а потому за него никто заступится.
«Що це - ловушка? – думал Чиж.
Довольный собой полковник пошел к дому. Три года назад, уезжая после похорон бабы Кати, мама провела генеральную уборку в доме. Она все перестирала, перечистила и теперь Александру Николаевичу осталось только стереть со стола пыль и достать из серванта чистую посуду. Пока он разгружал машину, Чиж закончил собирать орехи и стоял в метрах пяти от двери в хату.
Полковник постучал в окошко и махнул парню рукой, мол, давай, заходи.
В это время открылась калитка двора и показалось испуганное лицо продавщицы сельского магазина Оксаны. Она видела, что Чиж направился в открытую дверь дома.
- Чиж! – кликнула испуганная девушка, - ти куди?
Чиж оглянулся, махнул рукой, дескать, отстань и шагнул в дом. Девушка осталась ждать в проеме калитки. Ей стало интересно, что будет дальше. Минут через пять к ней подошла соседка Полина Андреевна, что жила неподалеку. Она видела, как Оксана бежала по улице в сторону пятнадцатого номера, к которому до этого подъехала зеленая машина.
- Оксана, що тут таке? – заинтригованная ситуацией спросила Полина.
- Чиж горіхи збирав, а онук Івановича його спалив. Тепер пішли до хати розбиратися.
- І що там, тихо? Не б’ються?
- Наче тихо.
Женщины какое-то время напряженно ждали развития ситуации. Но природное любопытство взяло верх.
- Може піти подивитись що там? – Оксана посмотрела на Полину. Она хотела, чтоб соседка ее подбодрила, так как самой идти было страшновато.
- Ну, пішли! – Полине тоже стало интересно.
Женщины осторожно приблизились к дому. Из двери доносился спокойный баритон хозяина.
- … ну, теперь более менее понятно. Дякую за беседу, буду дальше обживаться, телефон я твой записал, ты мой тоже. Будем дружить?
- Ви, як що, то звертайтесь, треба буде допомога, дзвоніте.
Стало ясно, что беседа была мирной. Из дома максимально усиленной походкой, держась за косяки дверей, вышел гость.
- А вам чого? – грюкнул на женщин удивленный Чиж и чуть не упал, потеряв равновесие.
Чиж изрядно выпил. Он еле стоял на ногах. Оксана все поняла и взяла ситуацию под контроль.
- Так! – громко скомандовала дивчина, - до дому, та швидше! На ногах ледь стоїш.
Только было, Чиж хотел что-то возразить, как его опять здорово шатнуло и рюкзак с орехами выпал из рук. Оксана подхватила парня под руку и они пошли на дорогу. Полина Андреевна осталась одна. Поколебавшись, какое-то время, она решила зайти в хату.
- Доброго здоровья, Александр Николаевич, с приездом!
- Полина? Привет! Заходь.
- А де мати ваша, вітчим? Не приехали?
- Нет, они теперь живут в Болгарии, приехал только я. Вот, вышел в отставку, дома скучно, приехал посмотреть, что тут делается. Садись, выпьем за приезд, за мою пенсию?
- Ні, не можу, ще роботи багато. Може молочка принести та яйця?
- О! Это кстати, только давайте завтра, сегодня мне есть чем заняться.
- Эге ж, бачу. Ну, не буду вам заважати. А як зважитесь дах на гаражу ремонтувати, то кличте мого Семена, допоможе. Це еще торік гілка впала, а телехвона вашого ні в кого нема, а материн не відповідав.
- Добре, як надумаю покличу.
- До речі, Тетяна Андріївна теж у селі. Вже як пів року. Мати свою доглядає, бо щось Вікторівна стала дуже хворіти.
Не успел Александр Николаевич осознать о какой Татьяне Андреевне сказала Полина, как соседки и след простыл.
Откуда! Откуда у женщин это умение сказать важную информацию мельком, походя, как бы, невзначай и скрыться!
Значит, Таня здесь, в селе! Хмель от двух стаканов водки моментально прошел. Меньше выпить не получалось. Чижа надо было брать на гарячем, отсюда и лошадиные дозы.
Не переставая думать о словах Полины, Александр Николаевич перекрыл дренажные шланги системы водоснабжения, вставил водяные фильтры, залил в насосную станцию воду и подал давление воды из артезианской скважины в систему. Не дожидаясь пока бойлер нагреется, полез в холодный душ. Ледяная вода прогнала остатки спиртовых паров.
«Сорок лет! А если точнее, то сорок лет и тринадцать дней со времени расставания! Жуть сколько времени! … А что мы можем сказать друг другу? Привет, Танечка! Привет, Сашенька! А помнишь, Танечка, как нам было хорошо? А она в ответ: «Все, Сашенька, жизнь прошла, делить больше нечего!». Идиотская ситуация!
Выйдя из душа, полковник растер тело полотенцем, от чего оно стало почти красным. Понятно, встреча с Таней неизбежна, но инициатором он точно не будет! Достаточно, что он, как дурачок бегал тогда, спрашивал: «А где Таня? А когда она приедет?». «Хватит об этом! Надо успокоиться!».
Нет! С ума сойти можно! А, Полина какова! Значит, об их романе все село знало? И не только знало,
