смертельно опасной территории гигантского дуба. Иван махал мечом, не разбирая кого и куда сечёт. Тварей было так много, что он буквально шёл по умирающим тушам, проваливаясь в глубокие кровавые раны по колено. Кольчуга давно превратилась в железные лохмотья, а мертвое тело не успевало восстанавливать повреждения. Меч стал тупиться и уже не так ловко разрубал и пронзал чудовищ, а словно дубина ломал кости.
До границы исковерканных зарослей было совсем недалеко, когда силы стали оставлять отчаянного воина. Оружие поднималось всё медленней и медленней, удары становились всё слабее и слабее, укусы хищников всё страшнее и страшнее. Меч звякнул, расколовшись пополам, ослабшая рука не удержала скользкую от крови рукоять, Иван упал, но тут же поднялся, выхватив нож – последнюю надежду на прорыв сквозь полчища монстров. Какая-то хвостатая, ящероподобная мерзость прыгнула в его сторону, Иван слабо отреагировал, но всё же всадил ей калёную сталь в глотку. Тварь с воем развернулась, наотмашь ударив Ивана мощным хвостом, тот отлетел в сторону, оставив клинок в туше противника. Удар был настолько сильным, что обессилевшего богатыря забросило прямо в мрачные владения гигантского дерева. Кто-то из преследователей рванул за добычей, но упал замертво, дуб мгновенно высосал из него всю жизненную энергию.
Отлежавшись, некоторое время, Иван приподнялся на локте, взглянув на беснующуюся, на границе жизни и смерти толпу голодных существ. Кое-как встав на ватные ноги, поплёлся в сторону упиравшегося кроной в облака дуба. Где-то там в его ветвях скрыта смерть самого могущественного зла всех миров. Чем более углублялся Иван в зону смерти, тем тяжелее становилось идти, проклятое дерево вытягивало последние силы даже из мертвеца. Наконец, на четвереньках, а кое-где ползком он добрался до гиганта, уткнувшись головой в испещрённую глубокими бороздами кору. Лёг на спину, посмотрел вверх на бесконечный путь в тенистую крону.
- Твою ж ты мать, - только и смог вымолвить Иван, прикидывая, чего это будет ему стоить.
Он закрыл глаза, погрузившись в тяжёлый сон без видений.
***
Ожесточённый штурм пока не давал результатов, гарнизон неистово рубился, его силы подкреплялись могуществом Чернобога. Мертвецы, словно тысячи муравьёв лезли на стены по высоким приставным лестницам, срывались вниз, горели в липкой смоле, теряли части тел в сумасшедшей рубке у бойниц.
В небе громыхнуло, это Чернобог собирал грозовые тучи. Небо раскололось на сотни частей паутиной молний, обрушив на пропитанную кровью почву миллиарды тонн воды, но это не остановило мёртвую армаду, даже бившие в покойников молнии не смогли заставить их отступить.
Поднялся ураганный ветер, переворачивающий осадные машины и, сметая со стен осаждавших, но он лишь замедлил их продвижение. Вздыбилась земля, покрыв поле боя широкими трещинами и оврагами затягивая полки вниз, но и это не остановило пышущую злобой нежить.
Гулко ударил железный таран, ворота дрогнули, устояв. Вновь и вновь бил в них железный столб, стараясь проломить крепкое дерево. С сотой попытки ворота не выдержали натиска, разлетевшись в щепу, открыв дорогу штурмующему воинству. Сотни тысяч давно почивших воинов устремились внутрь, уничтожая всё живое. Гарнизон стоял на смерть, ведь с ним был бог, посылающий на головы захватчиков всё новые и новые кары скрепляя их страшными проклятьями, на которые те мало обращали внимания, ведь основная их часть была для захватчиков, что мёртвому припарка.
Пока мертвецы вели уличные бои, в крепость, в окружении отборных воинов въехал спокойный, но пышущий внутреннем гневом Кшочи. Потускневшая золотая корона величественно украшала голову завоевателя миров.
***
Утром следующего дня отдохнувший Иван начал долгое восхождение. Забравшись на несколько метров, он оглянулся вниз и чуть не сорвался. Там у корней исполина лежало его тело уже тронутое разложением, всё же дерево взяло свое, энергия покинула мертвеца, предоставив выполнять задачу его неупокоившемуся духу.
- Вот те на, - произнёс Иван, сильно изменившимся, гулким голосом.
«Прекрасная смерть, - думал он, карабкаясь по стволу, - о чем ещё может мечтать воин, как не пасть в бою с превосходящими силами противника. Прекрасный…. Прекрасный выдался денёк…».
К полудню он оказался у входа в дупло, хотя дуплом это отверстие можно было назвать с натяжкой, ведь его диаметр превосходил диаметр любого существовавшего в те времена города.
«Если это дупло, то каким должен быть дятел, его выдолбивший и какой должна быть личинка, которую он тут искал, а ещё ведь должна быть белка, прячущая здесь орехи», - подумал Иван, разглядывая остатки гигантской ореховой скорлупы валявшейся у входа.
Постояв в раздумьях некоторое время, он продолжил путь, который то уходил вниз, то петлял в разные стороны, пока свет окончательно не перестал попадать внутрь. Так пробираясь на ощупь в кромешной тьме, дух богатыря заметил слабое свечение мерцавшее за очередным изгибом.
С большой осторожностью он подобрался к повороту, выглянул из-за росшего там гигантского бледно-синего лишайника. Не смотря на то, что он теперь был неким подобием приведения, которое по факту должно быть неуязвимо и более живуче, чем гниющее снаружи тело, всё же вёл себя осмотрительно, от тутошнего народа можно было ожидать чего угодно.
То, что предстало перед его глазами, заставило задуматься над вопросом о сохранении здравого рассудка у бесплотных духов. В огромном зале заполненным до щиколотки древесным соком находился, состоящий из тонких световых контуров дух Светозара в обычной холщёвой рубахе и штанах. В его груди на месте сердца мерно покачивалось крупное золотое яйцо. Иван тут же узнал древнего полководца, ибо теперь его разум мог легко отыскивать нужные сведения в бескрайних хранилищах общей памяти событий любого из миров.
Светозар стоял неподвижно, уставившись прямо перед собой. Это была давно покинувшее вечное тело душа, чью основу составляло добро, сострадание, человечность. То добро, которое способно уничтожить навсегда поселившееся в Кшочи зло, то искреннее сострадание, которое покрывает сердце духовным золотом. Та человечность, которая словно калёная игла пронзает чудовищное озверение бесконечных войн и ужасов безвременной смерти.
Иван осторожно двинулся к светящейся фигуре, тёплый древесный сок коснулся стоп, принеся покой и желание напиться им, но богатырь не рискнул подчиниться внезапному желанию, это могла быть хитрая ловушка вечнозелёного титана.
Глаза Светозара пришли в движение, Иван остановился, не зная бежать или прятаться. Светозар повернул голову в сторону гостя, слегка склонил её в знак приветствия. Иван повторил движение полководца, на что тот просунул руку сквозь грудную клетку, достал яйцо, протянув его богатырю.
- Пора заканчивать, - тихо сказал Иван.
Светозар кивнул и улыбнулся. Иван взял яйцо, оказавшееся на удивление увесистым, оно даже заставило его согнуться, ведь тяжесть грехов Кшочи ощущалась и тут.
Богатырь изо-всех сил надавил на скорлупу, напряжение было таким, что на руках полопались жилы. Не выдержав давления, оно лопнуло со страшным треском, эхом отозвавшимся в недрах гигантского дерева. Остров качнуло, по земле прошла дрожь, а море покрылось огромными волнами. Золотая скорлупа посыпалась в заливавший пол сок, растворяясь в нём, превращая жидкость в золотой кисель. Иван извлёк большую трёхгранную иглу, покрытую древнейшими знаками вечности и бессмертия, бывшими в ходу ещё до рождения многих божеств, демонов, хтонических сущностей и даже самого Чернобога.
Иван взглянул в угловатое ушко, там, в его глубине по бескрайней песчаной пустоши неспешно шагал между барханов «корабль пустыни». Он взглянул на остриё, там танцевали вереницы невесомых ангелов.
- Какая красивая вещь, - произнёс Иван, обращаясь к Светозару, – жалко ломать.
Светозар нахмурился. Иван взвесил иглу в руке, коснулся острия, мгновенно пронзившего палец и оставившего незатягивающуюся ранку. Богатырь вздохнул, резко взяв волшебный предмет на излом.
***
Гарнизон пал, но Чернобог с двумя уцелевшими витязями ещё сопротивлялся наседавшей со всех сторон нежити. Стоя спина к спине, орудуя мечами и секирами, они продолжали рубить на куски озверевших мертвецов. Кшочи наблюдал за схваткой с коня, находясь в некотором отдалении. Он ждал, когда Чернобог выдохнется, прекратив подпитывать своей энергией последних воинов. И этот час настал, божество на мгновение опустило окровавленную секиру, чтобы перевести дух, тут же оба витязя были растерзаны в клочья, а он сам сбит с ног и закован в цепи.
Кшочи спешился, подошёл к поверженному, стоящему на коленях богу, вынул из ножен полутораручный меч, примерившись им для удара по шее отца.
- Вот и всё! – произнёс Кшочи, обращаясь к внемлющему войску. – Сим мы ставим точку на мирах!
Армия довольно загудела.
- Следующий поход будет к остальным богам! – он указал мечом в небо. – Мы скинем их с насиженных мест, как хозяин скидывает несушку с кладки яиц! Мы уничтожим всех и я – Кшочи бессмертный стану единственным богом для всех!
Армия подняла вверх оружие, разразившись жутким воем одобрения. Кшочи вновь занёс меч над головой покорно молчавшего Чернобога, собираясь рубануть изо всех сил, когда над миром раздался громкий звон, это сломалась игла смерти. Кшочи выронил меч из внезапно ослабевших рук.
- Это только начало, - произнёс он затихающим с каждым словом голосом. – Я вечен, как зло. Возрождение моё неизбежно, ибо прах мой есть семя моё.
Царь-пленник осыпался вниз мелкой серой пылью, похоронившей под собой золотую корону, а мгновением позже за ним последовала вся армада мертвецов.
Чернобог разорвал стягивающие его цепи, поднял корону сев рядом с кучей серого праха. Он обхватил руками голову, несколько раз качнулся, потом лёг на спину, уставившись в почерневшее от дыма пожарищ небо.
- Это только начало, - прошептал он, положив корону сына на грудь.
***
Иван разломил иглу, оглушив миры звоном. Остров снова дрогнул, скрежеща, стал распадаться на части, быстро погружаясь во вскипевшую пучину, унося с собой жутких тварей и страшных чудовищ. Древесный гигант накренился, лопнув пополам, душа Светозара освободилась, уйдя ввысь маленькой яркой звёздочкой. Иван выронил половинки иглы и, превратившись в такую же звезду, последовал за душой полководца.
Скрипя и ухая, остров скрылся в опасном море Нави, где ещё плавающих на поверхности живых и мёртвых монстров пожирали голодные жители глубин.
***
Двери терема распахнулись, Морана вернулась обратно вдовой. Погоревав сорок дней, приступила к своей обычной работе, но только теперь она несла смерть гораздо жесточе, чем прежде. Этим она старалась заглушить боль вины из-за предательства мужа.
Жители миров, выжившие в кровавой бойне, вздохнули с облегчением, впереди их ждала новая жизнь на обломках цивилизаций, восстановление городов, похороны павших, возрождение практически угасшей жизни.
Постепенно события тех лет стали забываться, стираться из памяти поколений, казаться выдумкой, сказкой. И только отшельники-провидцы, да умудрённые опытом старцы-предсказатели со
