копытом, пусть помаются в нетерпеливом предвкушении боя.
На пути стояли четыре небольших города. Увидев идущую на них армаду, два тут же сдались на волю захватчикам. Кшочи приказал никого не трогать, а лишь собрать всё ценное, оставить небольшой гарнизон для контроля, обложив данью. Следующие два ответили отказом на предложение сдаться, они ждали подхода основных сил государства. Стоявшие на стенах военноначальники всячески поносили Кшочи, называя его обозным рабом, бесправным пленником, одурачившим сотни тысяч бойцов.
Царь отдал приказ к штурму, заждавшееся войско, словно голодный зверь набросилось на городские стены. На следующий день оба города пали, в живых оставили только тех, кто решил встать под чёрные знамёна нового царя.
Войско разделилось на три части, начав грабёж государства. Часть армады, ведомая Кшочи, встретилась с подошедшими к руинам городов основными силами противника.
- Храбрые воины! – бодрил полки Кшочи, разъезжая перед строем на коне. – Победа в сегодняшнем сражении даст возможность беспрепятственно двинуться в страны западающего и восходящего Солнца, в полуденные государства и территории чёрного континента! Всё это будет принадлежать вам и вашим потомкам! Всё чем незаслуженно владеют государи этих земель будет вашим по праву сильного!
Кшочи развернул коня, вытащил меч, бросившись в самый центр вражеского войска. Гремя щитами, оглушительно воя трубами его полки двинулись в бой.
Он врубился в ровный строй вражеских бойцов, словно раскалённый нож в свежее масло. Конные воины, скакавшие за ним, образовали клин, острием которого стал неистово вращавший чудо-мечом бессмертный царь. Он разрубал противника вместе со щитами и парировшими удары оружием. Не спасали калёные латы, стальные нагрудники, а толстые шлемы раскалывались, как пустые орехи. Кшочи прокладывал кровавую дорогу в сторону шатра командующего.
Ударили лучники, снеся смертельной волной наседавшие на Кшочи полки. В бой вступила пехота, поднимая на длинные копья тяжёлую конницу противника, метательные машины зачищали фланги, обдавая неприятеля градом камней и морем кувшинов с жидким огнём и щёлочью.
Сражение превратилось в огненно-кровавое месиво. Кшочи потерял коня и шёл в составе пеших воинов создавая просеки из разрубленных тел. До шатра командующего оставалось совсем немного, когда царь увидел, как тот садится на коня, готовясь бежать, бросив войско на верную смерть. Царь-пленник, подпрыгнул, вверх оттолкнувшись ногами от холма из трупов, и падая, разрубил приближавшегося вражеского всадника вместе с конём. Подобрал его копьё, не целясь, метнул в отъезжавшего полководца, пронзив того насквозь со спины. Увидев это, младшие чины с прислугой бросились врассыпную. Противник дрогнул, стал отступать, что послужило началом резни. К полудню всё вражеское войско, до последнего мечника было истреблено.
Кшочи специально не пощадил даже тех, кто сдался в плен, дабы посеять ещё больший ужас среди следующих жертв войны. Окрылённое победой войско двинулось дальше, уничтожая всё на своём пути. С каждым днём оно росло ещё больше, на смену погибшим воинам приходили десятки охочих до злата людей. Через неделю государство пало, не спасли его ни партизанские отряды, скрывавшиеся в непролазных дебрях, ни пришедшие на помощь полки соседних стран.
Армада, созданная Кшочи, словно голодный тысячеглавый змей поглощала сотни боевых дружин, оставляя на их месте кровавое месиво.
Так в боях и осадах прошло пять лет, все земли западающего солнца были захвачены и порабощены, северные острова пылали в огне кровопролитных сражений, чёрный континент превратился в пустыню, заваленную человеческими костями.
Однажды, остатки войска одного из яростно сопротивлявшихся государств, выдвинуло против Кшочи огромного глиняного колосса вооружённого двумя палицами, вырезанными из цельных дубовых стволов. Гиганта поддерживало редкое колдовство знакомое только магам этой державы. Колосс за несколько минут уничтожил пять пехотных полков, разнёс в щепки половину метательных машин и раздавил треть конницы.
Приняв облик ворона, Кшочи сумел подобраться к исполину вплотную, несколькими ударами меча сделал глубокую трещину в ноге титана. Вернувшись к войску, приказал отступать, как можно быстрее, дабы вынудить чудовище перейти на бег, что и было исполнено.
Колосс побежал за удалявшимся врагом, предвидя его скорое поражение. Повреждённая нога не выдержала нагрузки и раскололась, великан упал на бок, распавшись на миллионы кусочков. Войско Кшочи тут же развернулось и мощным ударом уничтожило остатки противника, повесив на придорожных столбах искусных волшебников.
Кшочи готовился повернуть армию в сторону восхода, но для начала требовалось событие при одном упоминание о котором, у тамошних обитателей волосы встали бы дыбом. Для этого Кшочи осадил последний крупный город земель западающего солнца. Он мог взять его штурмом за пару дней, но решил использовать осаду, как урок другим.
***
Далеко-далеко в землях восходящего солнца, на месте некогда разгромленных каганом Ибузом объединённых княжеств, теперь ставших единой территорией, царь Яромир держал совет с прославленными воеводами.
- Чахнущий каганат воспрял духом, - говорили воеводы. – Кшочи захвативший власть, разгромил все государства земель западающего солнца. Сейчас держит в осаде последний большой город, хотя может легко взять его штурмом.
- Странно, - отвечал Яромир, - возможно это коварный замысел, после осуществления коего, он двинется в нашу сторону. Надо готовиться к встрече.
- Говорят, - продолжали воеводы, - Кшочи бессмертен, а меч его – чудесное оружие, некогда принадлежавшее Светозару, бросившему войска в разгар сражения.
- У меня другие сведения на это счёт, - нахмурился Яромир. – Что ж, собирайте рать, пока есть время, всех, кто может держать оружие.
***
Вот уже год город находился в плотной осаде войск безжалостного Кшочи. Все запасы провизии были уничтожены регулярно выплёскивавшимся на город жидким огнём или съедены. Все лошади, кошки, крысы и собаки закончили своё существование в желудках осаждённых. Медленно, но верно подступал каннибализм. Всё чаще находили в подворотнях трупы без ног, рук и внутренностей. Городская стража еженедельно казнила ополоумевших от голода людоедов, но их число не уменьшалось.
Начали пропадать дети и взрослые, заманиваемые угощениями в жуткие логова пожирателей человечины. Трупы павших старались сжигать, так, как похороненных выкапывали трупоеды, обгладывавшие подгнившее мясо прямо у разрытых могил.
Кшочи постоянно докладывали о происходящем в городе, он выслушивал лазутчиков с каменным лицом, без тени сомнений в своих действиях.
Однажды по войску пронёсся ропот, воины узнали, что матери стали употреблять в пищу собственных новорождённых, а дети постарше молили их о смерти. Такая весть ввела в ступор даже каннибалов пустынь, используемых Кшочи для самых грязных дел. Ратники собрались на тайный совет, на котором решили послать к царю самых уважаемых воинов из самых прославленных подразделений с целью упросить начать штурм с последующим истреблением жителей, дабы избавить горожан от мучений. И вот к завоевателю пришла делегация, состоявшая из лучших представителей войска.
- Великий царь, - вещали они. – Дозволь штурмовать город.
- Вы не пришли просить о подвиге, вы пришли просить о милости к врагу, - ответил Кшочи, хорошо осведомленный о собрании. – Да, мы можем легко взять город и, ради гуманности, перебить население, но тогда вы не увидите главного, не увидите своей сущности. Ещё месяц и я сниму осаду.
Ночью в шатёр Кшочи проникло солнце тьмы.
- Твои воины ропщут, - сказало оно, словно медуза, шевеля смертоносными лучами. – Они ропщут не от силы противника, а от жалости и сострадания к нему. Тебе нужны те, кто не пустит в своё сердце сомнения, тебе нужны воины без сердца.
- И где же таких взять? – спросил Кшочи. – Откуда набрать подобное войско?
- Оттуда, - ответило солнце. – Только оттуда.
С этими словами солнце опустилось в свои мрачные чертоги, а Кшочи остался стоять в задумчивости.
В этот день из города прибыли истощённые послы, принёсшие ключи от ворот, но Кшочи отправил их обратно. Вдобавок, он приказал готовить самые изысканные блюда прямо под стенами города, чтоб запах от них окончательно свёл с ума защитников, у которых даже не было сил пускать стрелы по спокойно ходившим внизу захватчикам.
Наконец прошёл последний месяц осады. В полдень, после казни нескольких воинов, пытавшихся вывезти в повозке и спасти от неминуемой смерти городскую семью, царь-завоеватель отправился к воротам города в сопровождении двух знаменосцев. Он, овеваемый длинными чёрными стягами, беспрепятственно подъехал к воротам, постучал кулаком. Никто не ответил. Тогда толкнул их со всей своей чудовищной силой. Ворота распахнулись, они уже несколько недель не были заперты, осаждённые ждали смерть от вражеского клинка, как освобождение от мук.
Царь въехал в обезлюдивший город, улицы которого были завалены человеческими костями. Стук конских копыт, разбивавших иссохшие черепа, белевшие на мостовой, эхом отдавался в пустых домах, заставляя подниматься в воздух тучи жирных зелёных мух, облепивших разлагавшиеся трупы недавно умерших от разносимого летучими тварями мора. Знаменосцы закрыли надушенными платками лица не в силах переносить жуткое зловоние, ставшее воздухом.
Кшочи дал команду, знаменосцы замахали флагами, передавая приказ войску выступить. Воины заполнили город, каждым своим закоулкам рассказывавший об ужасах осады. Молодые бойцы падали в обморок от одного вида людоедских жилищ с развешанными под потолком кусками гнилого человеческого мяса, рук, ног, кастрюль забитых детскими тельцами. Старые, молча бродили среди адского пира, обливаясь холодным потом. Голод и эпидемия полностью уничтожили защитников некогда процветавшего центра торговли и культуры.
Когда войско прошло сквозь город, покинув его через противоположные ворота, Кшочи построил полки в поле, приказав поджечь злосчастное поселение.
- Вы не воины! – кричал он, гарцуя на резвом скакуне перед уныло смотревшими на мыски своих сапог ратниками. – Вы нытики и пустобрёхи! Любая повивальная бабка даст вам фору! Мы идём завоёвывать миры, а не торговать каштанами на базаре! Вы даже представить себе не можете, что нас ждёт там! – он указал на место, куда клонилось закатное солнце. – Перестаньте скулить, станьте воинами, и все миры будут у ваших ног!
***
Третий день, без отдыха и сна войско двигалось на восток. Впереди ехал Кшочи, скованный тяжёлыми думами. Он понимал, что войны могут не выдержать всего, что он уготовил человечеству, они не совершенны, они обычные люди со своими принципами, совестью, привычками. Однажды, не перенеся ужасов войны, они могут повернуть оружие против него или вовсе отказаться воевать, тогда никакое золото и богатство их не остановит.
Он объявил привал. Уставшие воины повалились с ног и, не тратя время на пищу уснули. Кшочи созвал полководцев, объявив о своём срочном отъезде. Назначив заместителей, царь в одиночестве поскакал в ночную
