XI Театр Драный чулок

застигнут врасплох необычным устройством фойе.

Надо иметь большую привычку к прозрачному полу, который идёт трещинами при каждом шаге, чтобы не испугаться. Это, наверняка, находка местных админов, для того чтобы зрители сидели намертво принайтованные к сидениям, боясь досрочно покинуть спектакль.

Гектор, мгновенно выбросил гарпун в ближайшую колонну и застыл, ожидая неминуемого полёта в бездну. На Шимозу невозможно было смотреть без слёз: он лёг на пол и завыл от страха белугой, боясь пошевельнуться. Все-таки слабая у кабинетных директоров нервная система.  Давно бы должен закалиться, однако, вот что делает плохая генетика с неподготовленным к венерианским сюрпризам арном. А ведь, казалось, и пытали, и травили, всё не в коня корм - стручки с горохом ест, а звона нет.

На шум вышла Модлен в костюме от Oscar De La Renta.

- Ленар, без помпы не можешь? У тебя, что камердинер сломался?

Она рассмеялась, глядя на застывшую в ужасе парочку.

- Функционален, - отреагировал Гектор, сматывая линь, - страхуюсь на всякий случай, у меня в программе так записано.
- Мужчина, - она обратилась к Шимозе, - у вас тоже в истории болезни есть пометка?
- Спасите, пож-а-луйст-а, - дрожащим голосом протянул на одной ноте несчастный.

Но когда Модлен шагнула к нему, раздавался всё увеличивающийся треск лопающегося стекла, отчего Шимоза свернулся калачиком и тихо заскулил. У Модлен вдруг проснулись материнские чувства. Она обняла бедолагу за плечи, стала поднимать, когда не получилось, предложила следовать за ней. Шимоза вцепился мёртвой хваткой в её ногу и героически пополз к спасительным ступеням из литого дюралюминия под успокаивающий женский голос:

- Всё хорошо. У тебя всё получиться, миленький. Ещё немного и ты дома, родной.

Модлен помогла ему встать и ободряюще улыбнулась в расширенные зрачки агрофоба.

Ленар испытал настоящую ревность. Захотелось тоже броситься на зыбкий пол и завизжать от страха. Может быть даже описаться для убедительности. Пусть потом будет стыдно до корней волос, зато сколько удовольствия можно испытать в течение нескольких минут перед позором мокрых штанов. Ради этого можно и потерпеть великое «Фи».

«Всё - нет в жизни счастья. Ничтожество любят, а я, бесчувственный такой, стою один, бобылём с любопытной физиономией».

Он подошёл к Шимозе, приводящему в порядок одежду на ступеньках, и предостерёг: «Идёмте, здесь лестница тоже с сюрпризом. Затейники строили»

На что тот опасливо подобрался и безропотно засеменил следом, для верности крепко держась за локоть маэстро.

В роскошном кабинете с эклектичным набором мебели, которую, судя по сохранившейся плёнке, недавно привезли для новой директрисы, окопался Рем. Заметив гостей, выбрался из кресла и с широкой улыбкой пошёл обниматься, но, не дойдя ровно шаг, опустил руки и капризным голосом спросил:

- А розы, ты купил мне розы? Бордовые. Обещал!

Ленар пригляделся к своему компаньону, пытаясь разглядеть десять отличий, но нечего экстраординарного не обнаружил: всё тот же высокий седеющий марсианин в возрасте, границы которого без телескопа трудно отыскать в бесконечных песках Марса. Конечно, венерианские клиники славились тонкой, филигранной работой, но не в штаны же к нему лесть, чтобы выяснять приобретения.

- Дорогой, а за что?
- Модлен, меня обижают! - скривился Рем. - Я тут стараюсь, спектакль делаю, а мне мины подводят, шутки идиотские устраивают. И, самое главное, где цветы? Обещал!
- Модлен, что отлететь на пару секунд нельзя, чтобы повидаться с Землёй, так сразу истерики. От тебя научился? Болезнь-то заразная, оказывается. Инкубатор вредоносных бацилл, что за спектакль? Мне уже интересно.
- «Барышня и Хулиган».
- Слушай, Рем, ты оригинален!
- Почему? Идею использовал, как основу.
- Гектор, сбегай на яхту за цветами для режиссёра. Извини, Рем, был не прав. Не ожидал тебя здесь встретить. Думал, испытываешь новую оснастку в злачных переулках Венеры.
- Гектор, ты что стоишь? - спросил Ленар, заметив, что камердинер застыл у выхода.
- Маэстро, там пол с дефектом. Уверен, что могу быть вам ещё полезным.
- У тебя в мозгах лампа, отвечающая за изображение, подсела. Потерпи, вечером заменю. Беги, ничего не бойся, жизнь мираж, твоя тем более.
- Прощайте все. Маэстро Рем, если не вернусь, передайте Фараону, что приношу извинения за испачканную малиновым конфитюром спину. Искренне раскаиваюсь. Вспоминайте обо мне иногда. Да: «Нет повести печальнее на свете, чем камердинер Гектор с букетом на хрупком паркете!» - с этими словами Гектор включил проблесковые маячки и с музыкой Сен Санса «Пляска смерти» исчез в проёме.

Все так прониклись речью преданного слуги, что некоторое время в молчании слушали удаляющуюся трагическую мелодию, ожидая, что раздастся треск лопнувшего стекла и доблестный камердинер покинет театр в клубящейся пучине густых облаков.

- Ленар, рядом с тобой даже роботы перестают критически мыслить. Смотри, у него лампы совсем контакт потеряли, - нарушила Модлен затянувшуюся паузу.
- Да, Ленар, вам не кажется, что Гектор подвержен приступал алармизма? - взявшись рукой за подбородок, спросил с задумчивым видом Шимоза.
- Специалист? Щас за конфетами пойдёте для Рема. У него сегодня праздник: закончил дурацкую постановку, теперь цветов требует!
- Нет, увольте. Что-то не хочется.

Шимоза утвердился поглубже в кресле.

- Ленар, слушай, обидно в конце концов! – возмутился Рем.
- Ага, и в началах. Снимай штаны, показывай, что там с тобой в клинике натворили? Пока не снимешь, разговаривать мне будет не с кем!

Модлен встала:

- Ленар, я могу выйти, пока вы здесь отношения выясняете.
- Зачем, тебе нужен ликбез перед первой брачной ночью с венерианцем.
- Я с вами, можно?

Поднялся Шимоза.

- Куда? - в один голос остановили Ленар с Ремом директора. – Сиди.
- Ах, надо сидеть. Хорошо.

Шимоза опустился на стул, моргнул глазам и отвернулся к окну, сложив с независимым видом на груди руки.

- Итак, что ты здесь устроил? Можешь объяснить или надо подождать пока желчь рассосётся.

Рем встал в позу сталинского прокурора Вышинского.

- Цветов ждём, - ответил Ленар и поднял глаза к потолку, не желая принимать участия в моральной экзекуции себя любимого.

Из коридора раздались победные трубы «Триумфального марша» из оперы «Аида» Джузеппе Верди. В проёме появился Гектор с пустыми руками.

- Цветов на яхте нет, но зато я сделал открытие - там в фойе голограмма. Пол абсолютно надёжен, можете смело ходить. Лично проверил. Маэстро Рем, извинения Фараону отменяются. Он сам перемазался. Мне кажется, что у него шасси заедает.
- Так, цветы подарены! - заключил Ленар и направился из кабинета. - Идёмте смотреть генеральную репетицию. Гектор, ты отвечаешь за Шимозу, у него медвежья болезнь, агорафобия называется.
- Извиняться не будешь?
- Это за что? Ты меня, Рем, обманул в лучших чувствах. Я летел, как «восточный экспресс», преследуемый тучей огромных венерианских жуков, чтобы спасти друга от алчных эскулапов. А вы там пошутить придумали!
- А когда догадался?
- Гектор, где всё-таки чёртов букет? - не отвечая, потребовал Ленар.
- Маэстро, - камердинер достал из отделения в корпусе девять бордовых роз.

Ленар поправил запонки, воротник, потом протянул цветы Модлен.

- Душа моя, прими в знак извинения за спектакль, устроенный двумя старыми идиотами, чтобы выказать своё восхищение твоим талантом, как очаровательной женщины, способной на участие к падшему и терпение к заблудшим во мраке эгоизма. С первым генеральным прогоном в новом театре, дорогая! Гектор?

Камердинер включил Марш «Щелкунчик» Чайковского. Все дружно зааплодировали начинающему директору театра «Драный чулок». Шимоза откупорил шампанское Cristal Louis Roederer.

13 Барышня и Ферапонт
Все знают фильм «Барышня и хулиган» по сценарию Владимира Маяковского. И совсем непонятно, что можно вообще извлечь из маленького, малюсенького сюжета. Ну это на взгляд Ленара. Кто-то кого-то полюбил и кого-то убили – пошлятина редкая. Конечно, восторженным курсисткам из института «Благородных девиц» просто необходима трагическая смерть во имя любви. Пусть себе учатся водить космические автобусы оттопырив мизинчики, но зачем эти фасоны тиражировать? Вот не ожидал он от Рема, что тот поддастся влиянию Модлен и сочинит буффонаду на сцене. Это ведь надо было так воодушевить компаньона, чтобы он здесь произвёл шедевр. Убежал от врачей, чтобы попасть под танк авторитарной женщины!

- Рем, а что ты делал в больнице столько времени?
- Ой, не пропадать же энергии! Заменил лёгкие, печень, ещё кое-что по мелочам. Столько счастья наблюдать, как ты морщишься от дыма «Вирджинии».

Компаньон с удовольствием затянулся из трубки и выпустил кольцо в потолок.

Ленар прочитал либретто, пока разминались артисты на фоне декораций от местной знаменитости.

- Экселенс, глобального уровня работа. Ты как всегда потрясающе точно нашёл тему, способную найти отклик у непростого по земным меркам зрителя. Рем, ты гениален!
- Пришлось временно простить Ферапонта, потом накажем.
- Зачем? У него и так Ватерлоо намечается и этот, как его называют?
- Остров Святой Елены!
- Точно, остров рядом с Юпитером!
- Ты становишься фаталистом? А где счастье принцессы?
- Девушка совсем всех запутала. У неё семь гномов на неделе и все с разными шапочками. Как я понял, этот монгол знал, что дитя не его?
- А он действует по принципу, где проминается, там и жмём. У него идея фикс в голове - залезть на пик Сталина без кислорода.
- Почти наша история: «Барышня и хулиган!»
- Наша?
- Вот только не надо капризничать! И Модлен, конечно!
- Да, ты как всегда неподражаем!
- Да!

Ленар сделал довольное лицо.

- Это мы с Модлен на подхвате у твоих интриг. Армия Спасения, можно сказать. Складывается впечатление, что единственное твоё развлечение, это запутывать судьбы. Потом изучать последствия и радоваться удачной комбинации, словно шахматист.
- Это что, опять моралите? Рем, сколько можно! Ты это прекращай, исключу из уравнений - и здравствуй друг Альцгеймер. Не злите меня! Где ваше всё? Да, а кто сейчас за барышню будет? С Ферапонтом я уже догадался.
- Тише, начинается!

В зале погас свет и прожекторы высветили мизансцену, в которой застыли фигуры актёров. Но не успело прозвучать до конца вступление, как резко распахнулись двери центрального прохода и в прямоугольном луче света появился Ея Императорское Величество Павел I со свитой. Администраторы заметались между рядами словно ужаленные.

- Прогон? - поинтересовался император.
- Только начали. Попросите всех сесть и заткнуться.
- Модест Алексеевич, распорядитесь.

Павел приложил к губам указательный палец, требуя от свиты соблюдения тишины.

- Сюжет? - спросил Павел I громким шёпотом, наклонившись к режиссёру
- Барышня и хулиган, - пояснил Рем.
- Мюзикл?
- Обязательно!
- Отчего не драма?
- Не поймут. Чужая планета, какие драмы на Венере! Сплошные гармонии.
- Так у Маяковского хулиган умирает.
- Ваше Величество смотрите и не мешайте работать. Потом поговорим. Терзайте Ленара, но только не здесь.

В сценарии Рем заменил хулигана на землянина, пришедшего в школу танцев, где он знакомиться с принцессой Нибиру. Потом герой улетает на далёкую планету, чтобы добиться положения, стать