Завещание старой балерины.

перезде в новое помещение она таскала связки с книгами наравне с грузчиками и ни разу не поморщилась) и удивительная для женщины немногословность. Основными составляющими её лексикона  были слова «угу» и «нет», причём первое встречалось намного чаще, чем второе. Даже на приветствие Вера отвечала «угу». Книги она воспринимала не как источник знания, а как предметы, с которых нужно регулярно удалять пыль, чем она и занималась добросовестно пять дней в неделю.

  Сегодня была среда, а значит очередное заседание Общества, которое в очередной раз нужно было откладывать. Явка членов была отвратительная. А правильнее сказать – никакая. Пришла одна Вера. Фаечка отпросилась, сославшись на важную встречу. Остальные восемь членов (все без исключения пенсионеры) по разным причинам отсутствовали – кто заболел, кто забыл...
  Софья Васильевна полистала свой доклад, который подготовила месяца два назад, однако заседания то переносили, то явка была минимальной (она, Фаечка и Вера). Да и кому читать? Фаечка этот доклад печатала и дословно знала содержание. Вера?.. Софья Васильевна безнадёжно махнула рукой и пошла в читальный зал.
 
  Вера сидела там одна и взглядом блуждала по портретам великих, но в большинстве своём неведомых ей писателей.  Вдруг дверь отворилась и в зал вошли две девчушки – ученицы ближайшего ПТУ.
  - Книголюбы здесь заседают? - бойко спросила одна из них.
  - Да-да, проходите пожалуйста, - оживилась Софья Васильевна.
  - Нас прислали поучаствовать, только мы не надолго.
  Старушка обрадовалась и этим слушателям.
  - Конечно-конечно, - заверила она. - Присаживайтесь поближе, - и огласила тему: «Образ рабочего в современной русской литературе».
  Вера непроизвольно зевнула и смутилась, девчушки захихикали, но Софья Васильевна уже начала читать.
  - Ничего-ничего, - подумала она, - втянутся...

                                                  *    *    *

  Фаечка стояла на тротуаре перед входом в библиотеку.
Был конец зимы. Медленно падал снег, подмораживало, но Фаечка, как всегда, оделась не по погоде - то есть шубка на почти голое тело (ведь красная крепдешиновая кофточка в мороз минус 15 градусов не в счёт). Хорошо хоть джинсы догадалась надеть. Мороз потихоньку забирался в рукава шубки, но замёрзнуть Фаечка не успела. К тротуару подкатила какая-то иномарка (девушка ровным счётом ничего не понимала в машинах) и затормозила у её ног.
  Справедливости ради нужно сказать, что ещё неделю назад она прыгала бы от радости, увидев, что за ней подъехали на машине. Но не теперь... После субботнего разговора с Надеждой Андреевной Фаечка стала по-другому оценивать окружающий мир и своё место в нём. Она ведь теперь была очень богатая невеста (или без пяти минут богатая, какая разница), поэтому в глазах её прибавилось скептицизма и достоинства, в движениях вальяжности, а в голосе - ироничной надменности.
  Из машины вышел темноволосый молодой человек, церемонно и игриво раскланялся и открыл перед Фаечкой дверцу.
  Да, конечно она вспомнила его теперь - плечистый, глаза светло-серые, слегка прищурены. Ещё у него были очень красивые руки (Фаечка всегда обращала на это внимание). Филя в этом смысле ему проигрывал. Все эти мысли пронеслись в её голаве, пока она садилась в машину.
  - Вы себе не представляете, на какую жертву я решилась ради Вас, Алик.
  - Не пугайте меня, Фаечка. Если Вы не против, то зовут меня всё таки Олег, но коль Вам не нравится, я тоже готов на жертву - Вы можете называть меня Аликом или Петей, как хотите, - засмеялся он. - Так что случчилось?
  - Из-за Вас, Петя, я ушла с заседания Общества книголюбов. Там одна тема - умереть не встать - «Образ рабочего в современной русской литературе».
  - Да? А мне кажется, что в современной литературе как-то больше образ килера воспевается. Ну, да ладно. Я благодарен Вам, Фаечка. Не сочтите за дежурный комплимент - Вы просто восхитительно выглядите. Куда бы Вы хотели пойти?
  - Никуда... пока. Я вообще сердита на Вас. С какой стати Вы наврали моей ссоседке, что я Вам о ней рассказывала?
  - Ах, это... Ну извините подлеца. О Вашей бабульке я знаю совсем из других источников, но нужно же мне было как-то поддержать разговор. Заодно я проверил, в здравом ли она уме, и когда убедился, что всё в порядке, пригласил её участвовать в передаче на телевидение.
  - А Вы что, там работаете?
    - Ну, скажем так, сейчас я участвую в разработке одного проекта, в том    числе и на телевидении.
  С непривычки флёр респектабельной дамы быстро слетел с Фаечки и она стала прежней весёлой, остроумной девушкой.
  - «А круто ты попал на ТиВи, ты звезда...» - пропела она,- это про Вас?
  - Ну, что Вы - что Вы, я там так - побелить-покрасить - отшутился он. - Итак, Фаечка, распоряжайтесь: бассейн, бар, ресторан, театр, кино... Всё в Вашем распоряжении, а лучше сказать - к Вашим услугам.
  - Вы знаете, мне нужно сначала кошку покормить. Она привыкла есть по часам. То есть я прихожу с работы около семи часов, а она уже сидит у холодильника.
  - Какая у Вас дисциплинированная кошка. Ну, что ж, покормим кошку.
  - Вообще-то Вас это никак не касается. Я не приглашаю Вас к себе.
  - А жаль. Могли бы предложить кофе.
  - Ну, да, сейчас. Я Вас второй раз вижу.
  - Главное, что не последний, Фаечка, вот что меня радует. - Он остановил машину у Фаечкиного подъезда, - Ну, бегите, кормите свою кошку, а я пока перекурю.

  Она, кончно же, схитрила. В первую очередь она думала не о кошке, а о себе... и потом уже о кошке.
  Взлетев по лестнице через две ступеньки на третий этаж, она быстро открыла кошачью консерву и налила свежего молока в блюдечко. Так, первая часть программы была выполнена. Теперь нужно заняться собой. Фаечка разделась до пояса, обтёрлась мокрым полотенцем, надела белую рубашку и «Жанетку». В этом наряде она сама себе нравилась. «Жанетка» подчёркивала форму груди и линию талии. Далее Фаечка подняла свои рыжие кудри и заколола их высоко на макушке, выпустив пару завитков около ушей и на лбу. Она уже слегка сбрызнулась французским духами, когда позвонили в дверь. Фаечка немедленно открыла, приготовившись отчитать этого нахала (она предположила, что это Олег). Но на пороге стояла Надежда Андреевна. Вид у неё был несчастный.
  - Здравствуйте, деточка. Я так плохо себя чувствую. Не могли бы Вы побыть со мной сегодня вечером, если я, конечно, не нарушаю Ваших планов, - в голосе старушки Фаечке послышалась претензия, но она сейчас же стёрла это впечатление из памяти.
  - Понятное дело - возраст, - подумала она. - Как неудачно всё, - и промолвила вслух - Что Вы - что Вы. Идите ложитесь, только дверь не захлопывайте. Я сейчас переоденусь и приду.
  - Хорошо, Фаечка, - обрадовалась Надежда Андреевна и засеменила к себе.
  Что-то в её поведении было странным. Никогда она так не ходила. В свои 70 лет она имела осанку и походку молодой девушки. Но рассуждать было некогда, да и не о чем. Старушка завещала Фаечке целое состояние и имела право на её внимание.
  Девушка быстро спустилась вниз. Олег стоял, облокотившись на  капот машины. Он открыл было рот для комплимента, но Фаечка его остановила.
  - Вы знаете, моя соседка заболела. Мне придётся остаться с ней. Она одинока и иногда я помогаю ей. Извините, что так получилось. Если хотите, встретимся в пятницу.
  Олег заметно огорчился, но, пообещав ещё сегодня позвонить, откланялся.
  Подходя к подъезду Фаечка невольно подняла голову и ей показалось, что занавеска на окне соседки дёрнулась, словно её поправили.

                                                  *    *    *

  Надежда Андреевна отошла от окна и посмотрела на себя в зеркало. Видом своим она осталась довольна - маленькая замерзающая нахохленная птичка. Сегодня ей хотелось вызывать жалость.
  - И чего меня понесло в балет,- задала она риторический вопрос вслух, -вполне могла бы стать трагической актрисой.
  При этом она положила одну ладонь на ту часть груди, где, как она предполагала, находится душа, а пальцами другой коснулась виска. Получилась очень естественная гримаса душевного страдания. Ещё минуты две полюбовавшись на себя в зеркало, она села на диван. В этой позе и застала её Фаечка.
  - Наконец-то Вы здесь, деточка, - печально проворковала Надежда Андреевна. - Знаете, я себе целый день места не нахожу. Что-то давит вот здесь, в груди. - Она поднесла платочек к глазам и часто-часто заморгала.
  - Что же это с нами случилось? – мягко спросила Фаечка. – Врача вызывали? Может это сердце опять барахлит? Погода-то видите какая неустойчивая – то оттепель, то подмораживает. Хотите я соседку из третьего подъезда попрошу Вас послушать. Она же на «Скорой» работает. У них и свет горит – значит она сегодня не в смене.
  - Нет-нет, что Вы, Фаечка. Не нужно людей беспокоить, из-за какой-то старой бабки от отдыха отрывать. Кому я нужна? – она невзначай через свои толстые очки посмотрела на девушку. Фаечка, конечно же, ничего не заметила, потому что поправляла подушку, а Надежда Андреевна продолжала, - Вот Вы пришли, и мне сразу полегчало.
Ну, раз так, может чаю вскипятить? Вы ужинали?
  -  Нет ещё. Я и не обедала, - чуть было не всхлипнула от жалости к себе Надежда Андреевна
  - Разве так можно! Сейчас мы с вами вместе поедим. Хотите «Шпроты», у меня есть баночка. Я гренки поджарю, чай свежий заварю, идёт?
  - Ах, Фаечка, Вы просто ангел! – прошелестела старушка.
  Фаечка отправилась к себе за «Шпротами», а Надежда Андреевна, оставшись одна, довольно рассмеялась. Всё складывалось как нельзя лучше. Сегодня вечером она не будет скучать или пялиться в этот проклятый телевизор – и так зрение плохое. Сегодня она устроит себе маленький праздник. Они немножко поиграют «в больницу», как говорят дети, а потом она начнёт выздоравливать. В конце-концов, может она себе позволить немножко покапризничать?! Ничего, Фаечка посидит дома, то есть с ней, с Надеждой Андреевной. Ведь не задаром же... Нагуляется ещё!


                                                      *    *    *

  Часов в 10 вечера, когда Фаечка уже умылась, чтобы лечь спать, позвонил Олег.
  - Знаете, Фаечка, я ехал домой и думал о Вас. Вы такая положительная девушка – ну просто мать Тереза! И Общество книголюбов Вы посещаете, и кошку по часам кормите, и за бедной старушкой ухаживаете. У меня прямо слеза навернулась. Ну, что, бабушка-то жива?
  - Да, ничего вроде, ей полегче стало. Вообще-то это первый раз. Я уже хотела за врачём бежать, но ничего, обошлось, - ответила девушка и почувствовала, что обрадовалась его звонку.
  - Скажите, Фаечка, а Вы курите?
  - А почему Вы спрашиваете? – она насторожилась. Ей захотелось ему угодить, во всяком случае ей хотелось, чтобы её ответ ему понравился.
  - Ну, иногда я курю в компании, так, одну сигаретку. Но хорошую. Это как конфетку съесть. А вообще-то хронически не страдаю.
  - Прекрасно. Я сейчас подъеду и мы выкурим по сигарете. По хорошей, я обещаю. Идёт?
Фаечка посмотрела на часы – было 10 минут одиннадцатого. Она засомневалась.
  - Я буду через минуту. Собственно, я уже здесь. Спускайтесь, Фаечка. В машине тепло, музыка хорошая. Поболтаем минут пятнадцать и Вы пойдёте спать. Ангелы должны ложиться вовремя, ведь утром их ждут добрые дела.
  - Ну, хорошо. А откуда Вы звоните?
  - Я же сказал, что уже здесь, звоню с мобильника.
  - Хорошо, я иду.