Последние дни Плутония2 Проксима Центавра

Я хочу, — ответил Илир. — Мне скучно постоянно сидеть дома и неплохо было бы сменить обстановку. Тем более с тобой.
  После последней реплики робота, Агон удовлетворенно улыбнулся. Приятно слышать лишний раз, что робот к нему неравнодушен. Пришелец взял у слуг самое необходимое и отправил их в свой загородный дом, куда они, собственно, и шли. Там меченые не должны были достать их, хотя бы первое время. Увидев, что Агон взвалил на спину тяжелую сумку, робот выхватил ее:
  — Давай сюда, нечего надрываться. Небось, не привык к походам и тяжестям, все слуги за тебя делали. Я-то робот, что со мной будет.
  — Звучит, как упрек, Илир. А можно вам, роботам, купаться в озере?
  — Ну... если слишком долго в воде не сидеть, то можно.
  Агон присел, посматривая на лесное озеро с нежно-розовой водой. Никогда в своей жизни не приходилось ему купаться в таких вот озерах, на дикой природе. Это вечно были бассейны, дорогие ванны и бани. Илир тоже присел рядом, положив на траву свою ношу и уставился на озеро. Оно было прекрасно: не тронутая, девственная, нежно-розовая манящая вода.
  — Илир, ты не представляешь, я так счастлив, будто только что начал жить, а до этого и не жил вовсе.
  Робот усмехнулся:
  — Почувствовал настоящую свободу?
  — Иногда мне кажется, что все мы роботы, — ответил Агон.
  Неожиданно он обхватил Илира за шею, робот охнул и повалился спиной в траву. Губы пришельца настигли его, не давая опомниться. Также внезапно Агон прекратил поцелуи и, сняв с себя всю одежду, бросился к озеру. Илир разочарованно приподнялся с земли, раздраженный тем, что Агон, раздразнивший его поцелуями, будто так и надо, ушёл.
  — Илир, давай со мной! — закричал пришелец, стоя возле озёра. Его нагота смутила робота и он отвернулся в сторону. Поведение Агона часто вгоняло его в краску, быть может потому, что он восхищался пришельцем, а может и потому, что испытывал к нему чувства. Больше никто на свете не мог заставить этого робота испытывать стыд.
  — Илир, я жду, — сказал Агон, смотря на него. Робот нерешительно подошёл к водоему.
  — Отвернись, — сказал он Агону. — Боже мой, что я там не видел, — ответил пришелец и плюхнулся в воду. — Догоняй!
  Вода нежно окутала его тело, ничего подобного он не испытывал в самых дорогих бассейнах, с самыми лучшими средствами для ванных процедур. Прикрыв глаза, Агон издал стон блаженства и поплыл вперед. Перед ним открылся мир, которого он никогда не знал, — мир первозданной природы. Кто-то, как торнадо, пронёсся мимо, это был робот. Он развил скорость, как у вездехода и за минуту голова его уже была еле видна вдалеке. Поняв, что слишком далеко заплыл, робот поплыл обратно.
  — Ничего себе, Илир, вот это скорость, я просто поражен!
  Робот плавал возле него.
  — Да, Агон, тебе никогда меня не догнать!
  — Это я уже понял. А хотел бы ты поцеловаться со мной в воде?
  Щеки робота вспыхнули.
  — Такое спрашиваешь...
  — Агон обнял его за шею и привлек к себе.
  — Вижу, что ты совсем не против.
  Губы робота были влажными от воды, скользнув по ним языком, Агон пробрался к нему в рот. Илир обнял пришельца в ответ и, перевесил его. Они ушли под воду. Агон вынырнул:
  — Хочешь нас утопить?
  — Не боюсь, — ответил робот, — не утонешь, я вывезу тебя на себе.
  — Сколько же у тебя полезных функций, не робот, а находка — усмехнулся Агон. Он грациозно перевернулся на спину и поплыл, наслаждаясь приятной водой. Робот последовал его примеру.
  — Агон... — сказал он.
  — Что? — спросил пришелец.
  — Нет, ничего.
  Они доплыли до берега. Агон знал, что робот будет сидеть в воде, потому что стесняется выходить, пока на него смотрят, и со вздохом первый вышел на берег. Берег был усыпан красным мягким песком и Агон растянулся на животе, расставив руки в стороны. Песок был ещё тёплым и приятно грел кожу. Робот вышел из воды. Его глаза были прикованы к Агону, к его стройному телу, к белой шелковистой коже, на которой блестели капли воды, к гладким ягодицам. Илир не выдержал и, склонившись, начал гладить и целовать спину своего хозяина.
  — Боже мой, Илир, ты так редко балуешь меня, как же хорошо, — пробормотал Агон, закрыв глаза. Поцелуи робота вначале были робкими и неуверенными, но по мере того, как страсть его распалялась, они становились все больше жаркими, ненасытными. Пришелец издал стон.
  — Агон, я хочу тебя, — прошептал ему на ухо робот.
  — Так чего же ты ждешь? Многоуважаемый робот, вам нужно особое приглашение для того, чтобы овладеть мной?
  Илир заколебался.
  — Не бойся, — сказал Агон, — у тебя все очень хорошо получается.

  Через сутки Барни совсем озверел, прикованный наручниками к кровати.
  — Я принёс тебе ужин, — сказал Мэрион, но парень со злостью повернул поднос с едой ногами.
  — Пошёл к черту! — закричал он.
  — Барни! — строго сказал пришелец. — Раньше ты так не позволял себе со мной разговаривать.
  — Раньше ты так не позволял себе со мной поступать! — вызверился на него Барни. — Садист! Маньяк! Я сутки сижу в наручниках, ты чокнулся совсем, у тебя поехала крыша!
  — Барни!
  — Больше не обращайся ко мне и никогда ко мне не подходи, знать тебя больше не хочу.
  Глаза плутонца померкли, он с болью отвернулся в сторону.
  — У меня рука болит, представь себе! Ведь я даже не киборг и не робот, я живой человек!
  Мэрион подумал, что и правда хватил лишнего, переборщил, ведь можно просто заблокировать дверь в его комнате, не прибегая к таким крайним мерам.
  Плутонец расстегнул наручники.
  — Прости. Барни схватился за покрасневшее запястье, с обидой и злостью отвернувшись в сторону.


  46

  Фатос до конца не понимал, что вокруг него происходит: суматоха, драка, выстрелы, разгром. Но он знал одно — что бы это ни было, ему срочно нужно найти Арди, парень должен быть в безопасности. Он чувствовал, как отчаянно бьётся его сердце от волнения. С Арди могло случиться все, что угодно. Он увидел груду тел: здесь были меченые, полицейские, национальная гвардия планеты Росс и просто революционеры. Хоть бы его не было среди этих трупов! Киборг стал рыться в груде тел, как в старом белье. Он услышал стон. Лицом вниз лежал парень в разорванной рубашке, длинные чёрные волосы покрывали спину. Это мог быть только он, обладатель таких чудесных, с отливом, жгуче-черных длинных волос. Киборг уже сидел возле него.
  — Арди! — он перевернул парня и взял на руки. Возле него остановился незнакомец, вглядываясь в лицо киборга.
  — Почему ты так смотришь? — с лёгким раздражением спросил Фатос.
  — Твоё лицо так прекрасно, что невозможно отвести взгляд, — задумчиво проговорил незнакомец.
  — Кто ты? Робот? Я никогда не видел настолько красивого лица.
  Фатосу было непривычно слышать такие комплименты в свой адрес, он привык, что все шарахались от него, как от зараженного.
  — Киборг, — ответил он.
  Арди зашевелился у него на руках и приподнялся.
  — Он мой! — гневно сверкнув глазами, сказал парень и незнакомец поспешил удалиться.
  — Почему ты ему так ответил? — удивился Фатос.
  Арди слегка покраснел.
  — А к чему он пристает с расспросами? Мало ли кто это, обстановка сейчас непонятная.
  — А я подумал, что ты приревновал меня, — усмехнулся киборг. Арди снова покраснел, но ничего не ответил, про себя лишний раз подумав, что Мэрион творит настоящие чудеса, воссоздавая такие прекрасные лица.
  — Арди, — проговорил Фатос, — могу я хотя бы помечтать, что небезразличен тебе?
  — Зачем я тебе теперь нужен? — разозлился, вставая, парень. — С такой внешностью ты можешь найти любого, кого захочешь...
  Но киборг не дал ему договорить и насильно закрыл рот поцелуем. Послышались выстрелы и гул голосов.
  — Нужно уходить отсюда, — спохватился Фатос. — Ты сможешь идти, или понести тебя?
  — Нет! Я сам в состоянии передвигаться, — встал Арди, пытаясь прикрыться краями разорванной рубашки. Он не мог опомниться после внезапного поцелуя киборга и вновь начавшихся выстрелов.
  — Смерть элитам! — раздались голоса.
  — Вернем награбленное нам и нашим детям!
  Фатос крепко схватил Арди за руку и потащил за собой.

  Мэрион освободил Барни, но заблокировал входную дверь, чтобы парень не смог выбраться на улицу. Самого плутонца нигде не было. Забеспокоившись, Барни пошёл искать его по всему дому. В самой отдаленной комнате была распахнута дверь. Барни заглянул туда и увидел, что пришелец сидит, закрыв лицо руками.
  — Мэрион? — позвал он. — Мэрион, ты что, плачешь?
  Он подошёл и убрал руки с лица Мэриона: по щекам пришельца и правда текли слёзы.
  — Мэрион, это из-за меня? Прости... — Барни обнял плутонца. — Ну просто не надо со мной так поступать. Я же не раб тебе, чтобы в наручники меня?
  — Барни, прости... — проговорил Мэрион. — Ты настолько дорог мне, что если с тобой что-то случится, я этого не переживу, не выживу без тебя...
  Барни крепче обнял пришельца.
  — Со мной все будет хорошо, Мэрион, — он начал вытирать руками слёзы, катившиеся по лицу плутонца.
  — Мэрион, прекрати...
  — Никогда больше мне не говори того, что ты мне говорил, Барни. Твои слова режут ножом, нет ничего больнее, чем слышать их.

  Зелёные глаза Илира заглянули Агону в лицо:
  — Вечереет, надо же огонь распалить?
  — Да, — спохватился пришелец, кутаясь в плащ, становилось прохладно. Он собрал свои пепельные волосы на затылке и, достав длинную шпильку, воткнул её в собранный пучок.
  — Да, надо идти собирать дрова, пока не стемнело.
  — Ничего тебе не надо, у тебя есть для этого робот. Посиди здесь, я принесу.
  Через некоторое время он вернулся с охапкой хвороста.
  — Как выгодно во всех отношениях встречаться с роботом, — усмехнулся Агон, — есть не просит и сколько пользы.
  Илир просиял после слова "встречаться". Это значит, что Агон относится к нему, как к равному, а не как хозяин, который, как должное, пользуется своим роботом. Илир распалил огонь.
  — Такой яркий, — проговорил пришелец, — он похож на мои чувства к тебе, которые так ярко горят внутри меня.
  — Я чувствую то же самое, — потупил взгляд робот.
  Агон взял его за руку и притянул к себе.
  — Не стой так далеко от меня. Хочу, чтобы ты всегда был рядом. Как же замечательно просто проводить время здесь, с тобой, под открытым небом, не думая о делах и обязанностях.
  Илир уселся поближе к Агону, неловко коснувшись его второй руки. Пальцы пришельца сжали его ладонь. Розовое озеро в зареве огня казалось более насыщенным. Агон смотрел на пламя, робот украдкой взглянул на него.
  — Любуешься мной? — усмехнулся пришелец.
  — Да, — признался робот. — Я хочу знать, что ты чувствуешь в эту минуту, о чем думаешь.
  — О тебе, потому что чувствую любовь.
  Агон взял руку робота и просунул себе под плащ.
  — Ты чувствуешь биение моего сердца?
  — Да.
  — Оно волнуется, когда ты находишься рядом.
  — Моё тоже волнуется, — тихо ответил Илир. — Ты должен что-нибудь поесть.
  — Не переживай, я уже поел, — сказал Агон, — пока ты ходил за дровами.
  — Но скоро провизия закончится и нужно будет возвращаться, — ответил робот.
  — Да, но мы всегда можем сюда вернуться. И даже можем построить себе здесь загородный дом, где будем отдыхать только вдвоём: я и ты.
  Робот все ещё держал свою руку на груди Агона. Его волосы в свете пламени казались сотканными из огня, будто в