не будит диктовать мне как поступать!
— Поэтому ты оказался здесь и под носом самого царя играешь роль героя любовника в спальне его жены? – Хмыкнула с презрением Эстела. – Или же ты думаешь, что царица лёгкий трофей, который уже достался тебе даже без боя? Ты по ходу никому не раскрываешься до конца, а Бисфейбанапс не любит неискренности! Но вижу ты ещё не осознаёшь во что влез. Не будешь никому служить? Да как же? Твоя ролю всю жизнь быть марионеткой в руках Рима, как бы ты того не желал – ты всегда останешься зависимым, а не свободным! — Парировала желчно Эстела.
Почти с нечеловеческим усилием Тигран подавил в себе нахлынувший на него гнев и его рука, уже собиравшаяся ударить со всей что не есть силы это надменную римлянку опустилась и только сжалась в кулак.
А дальше последовал хаос – в скудное жилище ворвались несколько солдат, схватили обеих за руки, силой опустили на колени и заставили выпить содержимое из глиняных флаконов.
Наступил полный провал в памяти……
На утро дворец наполнился шёпотом за колоннами. Однако его невозможно было подавить, даже если бы пришлось казнить всех подданных и прислугу.
Едва солнце взошло, как в покои царицы Бисфейбанапс ворвались вооружённые люди вместе с правителем Парфии и обнаружили на ложе спящих… Тиграна и Эстелу. Оба ничего не помнили, так как действие какого-то лекарства было слишком большим.
Хозяйка же покоев в эту ночь уснула на ложе Фраата. Получив послание, что он хочет видеть её женщина удалилась к нему и прождала там мужа, пока усталость не взяла над ней верх, и она уснула в его постели.
Фраат не вернулся к себе в эту ночь.
Дела увлекли его в военные гарнизоны, что размещались довольно далеко от города.
Письмо какого-то неизвестного автора заставило вскипеть в его жилах кровь, вскочить на коня и что есть силы помчать во дворец, дабы прибыть до конца ночи.
Содержание послания было кратким, но заставило содрогнуться всё внутри – единственная уцелевшая от интриг жена царя встречается каждую ночь с римским шпионом, и он покидает её ложе каждое утро.
Увиденное ранним утром повергло Фраата в шок и изумление.
Казалось царские своды рухнут и весь дворец превратиться в пыль от крика и гнева самодержца.
Что это? Кто стоит за этим? И какого врага Фраат ещё не знает в лицо?
Тем не менее действия царя разительно отличались от его первоначального гнева и заставили подданных шептаться не только больше, но и громче.
Ещё бы.
Царь вернулся в свои покои спустя несколько часов, как обнаружил на своём ложе мирно спящую, но оклеветанную в письме жену.
Она давно уже проснулась, однако плохо делала вид, что ещё пребывает в объятьях сна.
Супруг каким-то необычайно спокойным тоном повелел её одеться и возвращаться к себе.
Больше жена никак не занимала его мысли.
То же он сделал с Тиграном и Эстелой.
Правда «сестру легата» он поручил заботе Тиберия и до выяснения обстоятельств «настоятельно рекомендовал» не покидать пределы их нынешнего пребывания.
Тигран вернулся к себе. Обосновался снова в скромной своей лачуге и занялся написанием «исторических мемуаров».
Что это?
Почему Фраат так отнёсся ко всему? По какой причине все избегали наказания?
Самодержец погрузился в долгие раздумья. Пока он дал волю всему окружению судачить о случившимся без умолку вечерами он стал отсутствовать на разного вида пиршествах, никого не принимал и переложил мелкие дела на своих визирей.
Сам же по долгу засиживался за папирусами, которые изъяли из лачуги Тиграна, постоянно перечитывал их.
Было не понятно, почему их никуда не отсылали.
Автор написанного прекрасно понимал, что если ему дали волю, и оставили дальше жить в его скромном жилище, то теперь за каждым его поведением следят сотни невидимых глаз. Они по всюду.
Тиграну больше ничего не оставалось, как снова обмокнуть перо в чернила, взять новый папирус и продолжить писать.
Царь действительно наблюдал много за римским шпионом.
Пока тот мирно царапал пером папирусы – опросили всех, кто видел или слышал о нём, пока он бродил по улицах. То, что Тигран сегодня не раскрывался не значило, что завтра или послезавтра он как-то не проявит себя.
А Фраат никуда не спешил.
Но было ещё одно – кому понадобилось пятнать честь его жены? Потом кто пытался опровергнуть её причастность к измене? Зачем? Какое она имела отношение к Тиграну если сказали всё-таки правду? Или какой смысл был проводить ночь в покоях его жены Эстеле? Этих двоих невозможно было разбудить в течении часа. Врачи даже назвали сильнодействующее снотворное, которым их вдоволь напоили. То, что они ничего не помнили – было очевидно.
Итак. Работа кипела. Было допрошено множество прислуги. Подняли на ноги все шпионские сети. Задействовали в поиски более ста человек. Теперь оставалось только ожидать, чтобы прояснить всё до конца.
Однако новость пришла не оттуда, откуда её можно было ожидать, и она порождала ещё один вопрос, который не имел тоже ответа.
Всё случилось на третий день после происшедшего.
В жилище Тиграна вошли и не успел он ещё оторвать взор от своей работы, как стол со всеми принадлежностями был в ярости опрокинут.
Он с изумлением посмотрел на сумасшедшего и только встретился с обезумевшими от гнева глазами Бисфейбанапс.
— Ты что себе позволяешь ничтожество? – Это было трудно назвать голосом царицы. Такого крика ему ещё не доводилось слышать. И куда делся нежный и влюблённый голосочек, раздававшийся ему только недавно из её уст безлунными ночами?
Неожиданно в воздухе что-то засвистело, и резкая боль по лицу от плети просто свалила его с ног. Он упал тут же сначала на колени, а потому просто всем телом на землю у ног Бисфейбанапс.
— Ты кто такой, чтобы использовать моё ложе с римлянкой? – Её крики всё больше и больше усиливались.
— Тебе не хуже моего известно, что к этому я не имею никакого отношения. Нас чем-то напоили, а после мы очутились в одной постели. Нашу непричастность принял даже твой царственный муж.
— А письма написанные, чтобы опорочить меня в глазах супруга? Ты тоже не причастен к этому?
В воздухе раздался свист снова и лежащему на полу Тиграну стали наносить удары с каждым новым взмахом руки.
Он долго держался, чтобы не кричать, до последнего кусал губы и сжимал кулаки, покуда не потерял сознание.
И тут обезумевшая от гнева царица остановила свой взгляд на довольно любопытном зрелище.
На месте разведения огня каждую ночь были положены аккуратно стопка свитков и старательно присыпаны золой, но их никто не сжигал. Их подобно приготовили к сожжению, но почему посыпали остывшим пеплом?
И тут женщину осенило.
Она наклонилась над бесчувственным Тиграном и грубо подняв его голову за волосы чуть слышно прошептала:
— Разве римлянка не предупреждала тебя, что я не прощу неискренности? Неужели ты мог подумать, что я приму недосказанное?
С этими словами она отпустила голову наказанного, поднялась на ноги и приказала всем покинуть жилище Тиграна.
Теперь оставалось ожидать, что же станет со свитками, испачканными в золе.
Терпеливое ожидание в конце концов было вознаграждено – в полночь некто проник в «покои» Тиграна. Не обратив никакого внимание на так и остававшегося лежать избитого на полу «хозяина дома» осторожно изъял все приготовленные на остывшем очаге папирусы, засунул их в мешок и быстро покинул убогое жилище.
Теперь Бисфейбанапс оставалось проследить куда же он направиться.
На удивление преследуемый учуял, что за ним следят и бросился бежать. Остановить его удалось только выпущенной стрелой.
Острая боль, поразившая бедро тут же свалила незнакомца на землю, и он смиренно закрыл глаза, теперь уже ожидая своей неминуемой участи.
Бисфейбанапс приказала поднять его, изъять приготовленные Тиграном свитки и властно бросила незнакомцу:
— Кому ты относишь письма римского шпиона и как имя его?
Пойманный посыльный только презрительно хмыкнул и потупил взор.
— Обещаю с тобой ничего не случится если ты назовёшь его имя и отведёшь нас к нему.
— Тиридат. Мне неизвестно, где его можно найти, так как у фонтана трёх львов у меня всегда забирали свитки среди ночи. Я никогда не видел лица того человека, но от него пахнет…
Неожиданно он выпучил от резкой боли глаза и глухо застонав повалился на землю, больше ни разу не шелохнувшись – две стрелы разом впились в его спину и не дали сказать всю правду.
Царица даже не успела вздрогнуть.
Устраивать засаду у фонтана в ночи смысла не было.
Их раскрыли, но имя которые он назвал повергло Бисфейбанапс в шок.
— Пока твои люди усердно следят за Тиграном он продолжал писать письма, подкладывая их в остывший очаг, старательно осыпав золой. Кому бы пришло в голову искать их там кроме того, кто был осведомлён о них? Никому. А знаешь имя того, для кого они были предназначены? Тиридат. — Царица всё это выпалила разом, едва переступив порог покоев Фраата, бросив ему на стол свитки, отнятые у неизвестного посыльного.
Царь не помнил, как в его руках сломалась деревянная фигурка, которая служила рукояткой тоненького кинжала.
— Все переговоры с Октавианом вернуть мне Тиридата и моего сына увенчались ничем! А теперь ты говоришь, что этот бродячий историк пишет письма моему брату? В Рим? Может ли что-то происходить без ведома императора? Никогда! Пусть немедленно доставят мне Тиграна!
Но Тиграна не оказалось в его жалком жилище. Он просто исчез из-под носа множества народу, что неустанно следили за ним.
В покоях в саду легата стоял страшный скрежет от скрещения саблей. Складывалось такое впечатление, что группа вооружённых воинов пытается захватить Тиберия.
С другой стороны, такое можно было и принять. Противников было двое, и Тиберий яростно оборонялся от них, задействовав две своих руки, раздавая удары на лево и направо.
Всё это проходило на широкой галерее, обвитой плющом, расположенной вокруг неглубокого бассейна.
Противники на самом деле были собственной охраной римской делегации, с которыми время от времени устраивали тренировки.
Сегодня им было приказано особенно не жалеть легата и вложить в бой всю свою силу, которую они бы проявили на военном поле.
Эстела лежала на кушетке под навесом и безразлично смотрела на яростную борьбу своего «брата».
— Никогда не видела тебя столько дерзким, как сегодня! Что побудило тебя избрать сегодня два противника вместо одного? — Бросила она ему.
— Ты ещё спрашиваешь? Только так я пытаюсь собрать все мысли вместе, потому, как события просто захлёстывают двор и теперь я должен понять, как нам теперь действовать. Меня не просто переполняют эмоции! — Восторженно крикнул Тиберий.
— Если ты поделишься со мной ними, возможно я тоже почувствую нечто подобное! Где гарантия, что мне после твоих слов не захочется вцепиться в горло и не задушить Бисфейбанапс!
— Ты более коварна чем я! Как видишь, никого по-настоящему я не собираюсь лишать жизни.
— Тебя не обесчестили так как меня Тиберий. В этом между нами и разница!
Легат дал знак воинам прекратить бой. Поблагодарил солдат за хороший урок и тут же подсел в кресло возле кушетки «сестры»
— Как тебе известно Тигран исчез. Бисфейбанапс
