Сиротская Ойкумена

сказал Лофтус. – А где тут рукомойник и прочее?
Пока Брендан был в отлучке, Постников купил в лавчонке общительного механика кое-что про запас: соль, спички, чай и аспирин. Не пропадать же средствам на карте, в самом деле.
- Господь всемогущий! Да что вы такое творите? – изумился Лофтус, увидев эти прокупки.
- За мой счет. В дороге пригодится.
- Так, - ледяно выговорил Лофтус. – Вы только что сделали большую ошибку, сэр. Не следовало вам светить карту в платежной системе. Вообще не следовало. Теперь нам следует убираться подальше отсюда, немедленно!
Собравшись ровно в две минуты, они пересекли трассу и углубились в тенистые перелески. Постникову подумалось, что, Лофтус тоже кое-чем оборудован внутри – встроенным навигатором местного варианта GPS. Казалось, ему были известны все лесные тропы, овраги и пригорки, и проводник по-волчьи уверенно и не зная усталости держался известного только ему направления.
Места и вправду пошли безлюдные, а тропа совсем не была видна в тенистой и душноватой дубраве, где слышна была кукушка. Шли долго, до сумерек, пока Постников сослепу не споткнулся об торчащий корень и не растянулся на земле. Здесь и решили устроить привал до утра.
- Нет более глупого заблуждения, нежели считать серверный мир чем-то отдельным, а тем более чужеродным старому пространству, - назидательно изрек Лофтус, когда они отужинали, напились чаю и бездельничали возле пляшущего костра. - Вся новая вселенная - не что иное как один из континентов Земли, хотя некоторые не согласятся это признать ни под каким видом. А я подчеркиваю: налицо ситуация, весьма похожая на историю колонизации Нового Света.
Раскаленная до золотистого жара ветка щелкнула и стрельнула искрами прямо в Лофтуса. Отряхивая светляков с рукава, он ворчал:
- Сгореть на костре мне только не хватало!
- На кого такая облава? – спросил Постников.
- Помните: парень на автозаправке толковал про конец света. И он, знаете, не так уж неправ. Капля истины в его словах есть - хотя откуда ему знать подробности. Извне в наш мир подсылают вирус, или сказать иначе – программный пакет для загрузки в систему. Этот вирус пробьет брешь в серверной защите, и начнется перехват управления. Вирусная программа замаскирована под мужчину или женщину. Скорее всего, заброшены боты обоих полов. Белые, азиаты или афро – тоже бог его знает. Две враждующие столицы охотятся на этот вирус – Эфраим и Дубов Град. И от того, кто доберется первым до носителя, напрямую зависит будущее нашей небольшой, но теплой компании.
- Я вообще мало что знаю, - сказал Постников. - Почему две столицы и что за темные дела в Дубов Граде?
Лофтус издал утробный смешок и ответил:
- Где-то с полвека назад, когда Илья Ефремов только начинал обживаться в новом мире, столицей новой страны он выбрал свой восхитительный город Дубов Град, что на среднем юге. В то время сервер еще не был заблокирован, и сюда валом шли волны переселенцев, а будущее тогда выглядело прекрасным.
Илья Ираклиевич в ту пору еще не оставил свои экспериментаторские замашки. Его сильно увлекала идея копирования человеческой личности – воспроизведение души, как он сам выражался. Так вот, подготовил он прекрасно оборудованную лабораторию, подобрал штат помощников. Кстати, на базе той лаборатории позднее открыли первый университет в нашей стране. Но не станем отвлекаться. Ефремов замыслил дерзкий эксперимент, и как ответственный ученый назначил подопытным себя самого. В один прекрасный день он закрылся в считывающем коконе и дал приказ запустить процедуру копирования и воспроизведения.
Знаете, это было сильное, в чем-то даже отталкивающее зрелище. Подали энергию, и мало-помалу во втором прозрачном коконе начал формироваться человеческий остов: проявились кости, суставы, вылепились кровеносные сосуды и мышцы, наросла кожа, зубы и волосы - черты лица нового человека были и прекрасны, и страшны одновременно. Потом медики взвыли как резаные: пульс на исходнике исчезает, надо вырубать энергию! А Ефремов как заорет из своего кокона – «да!». И что самое жуткое, тот, второй, из своего – тоже закричал очень похожим голосом – «нет!». Вот каким путем он родил на свет собственного двойника.
Лофтус сделал актерскую паузу, чтобы перевести дыхание, и добавил.
- Час уже поздний, приятель. Скажу кратко. Тот, второй, и стал антиподом, мистером Хайдом, тем, кого все знают сегодня под именем Дáрах. Естественно, они, эти двое, ужиться не могли, поэтому первый Ефремов покинул Дубов Град и основал далеко на востоке новую столицу – город Эфраим. А называть этого бывшего экспериментатора с тех пор стали Модератор Элайджа. Это не должность и не кличка какая-нибудь, а его имя. Дарах и Элайджа обречены биться один против другого, пока не останется один или не станет обоих.
- Хотел бы я знать, что означает имя «Дарах, - задумчиво промолвил Постников.
- Нет ничего проще. «Дарах» по-ирландски означает «дуб». И это имя ему подарил ваш покорный слуга, в то время я был младшим научным сотрудником Дубоградской лаборатории. У Ефремова была манера обращаться к лаборантам «дорогой» - а эти слова звучат похоже, не правда ли.
- Непростой вы тип... – сказал Постников. - А вам-то какой интерес возиться со мной? Или я тоже в разработке - по части того же вируса?
- Ха, вот уж чего от вас не ожидал – так это мании величия... Хватит историй на сегодня, ваша вахта первая, приятель. А я отправляюсь спать!
Лофтус закутался в плед, так что наружу торчал один только нос, и почти мгновенно отключился, низко откинув голову без подушки. Вот ведь – уснул сном младенца, и комары ему нипочем. Постников подкинул сушняка в огонь и задумчиво смотрел на уютное свирепство огня. Ночь уплотнялась и подступала ближе. Среди древесных крон сверху проглядывали звезды - погода выдалась ясная. Наверно, Постников все же задремал примерно так на четверть часа, потому что внезапно вздернулся, как от ушата холодной воды, его сердце бешено колотило в ребра. Постников понял, что в лесу только что отчетливо хрустнул сломанный сучок, этот звук и вырвал его из забытья. Он привскочил, заметив, что за погасшим костром среди сосен показалось движение, и вдруг на поляну в свет угасающего костра вышел вооруженный человек. Это был сержант Лыцусь. Он радостно улыбался, будто видел накрытый к Пасхе стол.
- Удрать надумал? – спросил он весело. – Да только мы с тобой еще не закончили, москаль.
- Какого черта тебе надо? – сипло отозвался Постников.
Однако сержант не пожелал дать на его вопрос никакого ответа и с будничной деловитостью шагнул вперед, протягивая руку, словно для рукопожатия. Постников немедленно ощутил страшную слабость во всем теле, его ноги бессильно подогнулись и он грохнулся на колени. Лыцусь приблизился и широко размахнулся. Но дальше его план дал сбой. Из-за тусклого кострища дважды коротко рыкнуло «бррым-бррым», и сержант дернулся, будто его ужалила оса пониже спины.
- Ух ты! – заявил он с тоской и вдруг стал, заваливаться набок в странном сиянии, залившем невесть откуда всю поляну. – С-суки...
Постников не смотрел на него, потому что происходило нечто совершенно иное и куда более страшное. Высоко в небе вспухла среди полуночных звезд злая сверхновая и хлестнула в землю протуберанцем жуткого сине-фиолетового цвета. За деревьями очень близко выросла огненно-черная стена и зашторила половину неба, а под ногами прошел волной тяжкий подземный вздох. С деревьев посыпалась кора и хвоя, а в спину толкнул пронизывающий до печенки ледяной ветер, пролетая в ту сторону, где медленно распухала гора пыли и мертвого огня. Воздух сделался невыносимо ледяным, как будто все тепло всосала огненная воронка за лесом. Трава, ветки, листья – все это потянуло к стене, как будто там включился пылесос на миллион ватт. Постников задохнулся от пыли, упал лицом в траву и потерял сознание.
Хмурый рассвет извлек из темноты измочаленную поляну, усеянную обломками веток. Несколько, несколько деревьев обрушились, не выдержав напора, и хорошо еще, что никого не придавили в темноте. На белом от инея стволе сосны сидел Лофтус и невозмутимо уплетал армейскую тушенку из консервной банки. Заметив, что Постников очнулся, он приятельски кивнул ему и кинул флягу с водой.
- Завтракать срочно! - приказал он.
- Чем это вы его? – с трудом проговорил Постников. Язык еле шевелился.
- Мой ирландский травмат умеет бить очередями. Особенно в щекотливых ситуациях. Есть будете?
- Нет. Не хочу.
- Поспешим. Уже рассвело, и скоро сюда нагрянет спасательная группа и полиция. Вы же не хотите попасть в полицию, я думаю?
- Не хочу, - ответил Постников, завинтил пробку на фляге и поднялся. Недалеко от Лофтуса на траве полулежал сержант со связанными за спиной руками, и был он мрачнее тучи.
- Только посмотрите, что я нашел! – сказал Лофтус. - Это было в его пожитках.
Тонкий пучок каких-то жгутов белого пластика, с зубчатыми краями. Лыцусь, едва вопрос зашел об этих жгутах, немедленно стал как будто ниже ростом. Схватив пучок, Лофтус хлестнул его по щеке. Сержант только дернулся и опустил голову.
- Что это за штуки? - полюбопытствовал Постников, глядя, как на сержантской щеке набухает пунцовый рубец.
- Пластиковые наручники для охоты на людей. Халифат неплохо платит за рабов, и некоторые военные не брезгуют таким приработком. Вас, похоже, тоже планировали продать в рабство. Ну, пошел, сержант!
Они втроем побрели по роще, заметно изменившейся после ночного урагана. Все в ней было покрыто удивительно густым инеем, и с каждым шагом становилось все холоднее, будто они спускались в глубокую пещеру. Пушистый снежный налет сидел на ветках, на траве и на стволах и с каждым шагом выглядел все толще, а под ногами послышался ледяной хруст, какой бывает после снегопада. Все больше попадалось сломанных и выдранных с корнями деревьев, а возле дороги вообще сбилась плотная засека из поваленных в одном направлении скользких и промерзших стволов. Перебравшись на прогалину, Лофтус протяжно присвистнул от изумления. Лыцусь исподлобья смотрел на дорогу. Они вышли прямо к тому месту, где автоколонна попала под удар. Все дорожное полотно и обочины были завалены обрывками металла и залиты сверкающим ледяным панцирем, выглядывавшим здесь и там из-под пушистого снега. Стоять здесь было невозможно – мороз в полминуты прохватывал до самых костей. Лофтус подошел ближе, из его рта мощными клубами влил пар. Он с явным трудом вышагивал – снег был здесь вообще по колено.
- Что это было? – в изумлении сказал Постников.
Лофтус пробурчал что-то непонятное – как-то вроде «устали мост».
- Мост?.. Какой еще мост? – не понял Постников.
- Да не мост, – громче крикнул Лофтус. – «Хрустальный воздух». Гравитационное оружие орбитального базирования. Никакого ущерба экологии - и ни малейшей надежды угодившим под его удар.
- Как, совсем никого? – спросил Постников. – Живых - никого?
На сержанте Лыцусе лица не было.
- Гражданских не было! – сказал Лофтус твердо. – Шли без живого щита. Но вирус явно был. И заражение, похоже, не устранено. Черной блестящей машины я не вижу.
Он вертел в руках мятую лепешку, в которой Постников с трудом узнал квадрокоптер, так резво взлетавший прежде из «бэтмобиля».
- Ни про какой