Сиротская Ойкумена

Ольга сказала, что на все имеется у них всего лишь одна попытка, но кровь при этом оказалась непростая. В биоматериале Постникова присутствовала неустановленная сигнатура.
- Я все выясняю, - заверила посверкивающая женщина.- Дайте мне минуту.
Кровь тихо текла по трубкам. Отсутствующее время тянулось страшно медленно.
- Кто вы такой? Точнее, все ли еще вы человек? Что-то не очень похоже, извините.
Модератор самодовольно крякнул.
- Технически уже давно нет. Я – функция, посредник. Если хотите, коммуникационная труба.
- Но как вам жилось в таком… статусе?
Горный пастух зашелся утробным смехом и затряс седовласой головой.
- Не зная скуки, вот как! У меня, видите ли, было все предусмотрено до мелочей. Но одно меня категорически не устраивало - стрижка. Была какая-то советская бытовая автоматика, но она так дико стригла – до сих пор не могу вспомнить без слез. Парикмахеров негде было взять, и я сконструировал машинку для стрижки волос, которой горжусь больше, чем этим бардаком, что царит сегодня вокруг нас. Я стихийный рационализатор!
- Как Илон Маск?
- Не слышал про такого. Я научился стричься самостоятельно, по памяти, без зеркала. И это стало мне уроком: человека невозможно остановить в его развитии, как в плохую, так и в хорошую сторону. С обеих сторон у него - бездна.
- Как следует к вам обращаться?
- Мне нравится обращение «товарищ Первый». Категорично и со вкусом. Но это все так, а вот у меня сегодня праздник – сразу три гостя! Сейчас будет обед! Маленький – но хороший, часов так на шесть!
- Постойте с обедом, - остановил его Постников, в котором занозой свербела одна мысль. – Почему Соня так интересовалась моей дочерью и упомянула в разговоре университет?
Лицо товарища Первого при этих словах приняло выражение злое и мстительное, как у разгоряченного несправедливостью абрека.
- Ох уж эта Соня! – процедил седой горец. - Тварь эта ваша Соня. Она со всей кодлой сумела улизнуть вовремя, и это очень жаль. Бросили союзничков молоху в пасть, как в Афгане, им лишь бы сервера сжечь, а на жизни людей плевать. И не почесались. Что еще сказать? Они сами за себя все сказали. О чем жалею – так что не схватил эту стерву Тавареш, чтобы и она полюбовалась на конец света.
Знаете, она вообще… Никакая она не Соня, да и черт бы с ней. Американцы решительно намерены установить свой новый мега-процессор в ядро, перехватить контроль над новой колонией. Но я отчетливо знаю, что их квантовый процессор не потянет систему, он просто не справится и все просто сгорит в одну секунду.
- Сколько может жить человек в такой форме… как моя дочь?
- Она прототип искусственного интеллекта нового поколения. Практического опыта его применения пока еще нет, но по всей вероятности…. Не знаю, ничего предсказывать не берусь. Впрочем, все равно. Не время сейчас сопли жевать!
- Повежливее, все-таки здесь девушка!
- Сами вы полегче! Она-то уж точно не человек, но ее пока еще можно вернуть в биологическую форму. Поэтому я сейчас говорю как официальное лицо, - Модератор посмотрел на плавающую в темноватом воздухе искристую девушку и сказа: - У меня для вас предложение. Точнее, просьба. Поезжайте домой. Смотрите: остатков энергии достаточно лишь для того, чтобы протолкнуть вас назад, в тот самый несчастливый для вас декабрь. И все вы будете живы, а память о дальнейшем просто улетучится, и все.
- Это как? – опешил Постников. - Разве возможно?
- Да не тупите вы, Постников! Вы с этой вашей гирляндой отправляетесь на несколько лет назад и выбрасываетесь в прежний мир, и портал закрывается, конец. И у вас впереди еще две ваши жизни!
- А что будет с раненой?
- Про нее забыть. Она просто не появится в обновленной линии. Теоретически я могу отбросить вас с ней назад, к руинам Озерной Плазы, но до старой земли заряда на троих попросту не хватит. Зато вы с дочерью будете живы - живы, понимаете?
Постников очень отчетливо увидел в сером пепле за чугунной решеткой, как время резко скакнуло назад. Обратным ходом от платформы во взлетающем снегопаде отъехал почтово-багажный, в кутерьме аэропорта бежали к нему, пятясь, двое.
- Что тут плохого – возродитесь заново, - гнул свое Модератор. - Кто-то из прежних друзей даже узнает вас, другие нет. Как и в обычной жизни, что тут говорить. Зато жить будете, разве плохо?
Искушение было невероятного, иезуитского коварства. Оно легло на плечи невыносимой тяжестью, царапнули по сердцу кошачьи когти.
- И все забудется? – спросил Постников.
- Абсолютно все!
- Но здесь все погибнет?
- Уже погибло, если не заметили, дорогой. Мой прекрасный новый мир уже помножен на ноль. Пространство за пределами Плазы коллапсирует из-за падения вычислительных мощностей на серверах. Это финал. Зачем будить женщину после уже пережитой ею агонии и смерти – чтобы заставить еще раз полюбоваться, как умирает земля, и чтобы затем умереть во второй раз? Не слишком ли будет?
Пролилась тишина, в ней раздавался лишь тихий шум из операционной, похожий на стрекот швейной машинки.
- Так вот, - подала голос Ольга, - вы не совсем правы, товарищ Первый. Возврат вашей искусственной сферы обитания вполне осуществим. Есть архивированная база. Проще говоря, у меня есть точка сохранения.
Модератора эти слова ударили как молния. Он с болезненным удивлением выпучил глаза на Ольгу, как будто и в самом деле увидел призрака.
- Уж не вашими ли молитвами? – съязвил старик и, перебив самого себя, понимающе взревел: – А! Так вот отчего были такие тормоза при отладке! Хрестоматийный пример клептомании!.. Впрочем, я внимательно слушаю!
- Это поправимо, - продолжала Ольга. – Извините, решение есть. Знаете, за что учительница хотела выгнать меня из проекта «Нейтронный феникс»? За порчу лабораторного имущества. Я как младший лаборант отвечала за обучение машинного интеллекта, и мне полагалась часть вычислительных мощностей. А я втайне подворовывала их гораздо больше положенного, в результате чего система лагала. Просто я собирала базу данных по всем живым существам – психоматрицы не только людям, но и по животным, и образцы биоты – всего-всего. Я собрала все в точку восстановления в моей памяти. Точка тяжелая, но вот и пригодится, поди ж ты.
- Клянусь, - вскричал в исступлении Ефремов, - я понял, почему эти университетские маразматики не хотели выпускать вас из подземелья! Да вас на костре следовало сжечь, дорогая! За то, что ведьма и красавица!
- Теперь это не имеет значения. А еще я получила код системной перепрошивки.
- Откуда?! Таких специалистов в Эфраиме нет быть не может!
- От отца. Он принес его в себе, не зная об этом. В его крови был спрятан файл.
- Чертов смартфон – только и смог промолвить Постников. – Ну, Горемыкин!
- Совершенно верно, - отозвалась Ольга. – Горемыкин и еще Лофтус. Они вдвоем обвели всех вокруг пальца и подарили шанс на спасение. У меня расчеты готовы. Запускаем?
- Кровь! – хлопнул себя по колену Модератор с широкой ухмылкой на усатом лице. – Как же это остроумно. Гениально! Я все понял. Вами доставлены расчеты, которые запустят пакет регенерации.
- Выходит, я служба доставки, - ответил Постников. – Вроде почтальона Печкина.
- Да ладно вам переживать по таким пустякам! Горемыкин давно сообразил, как новая вселенная может стать самодостаточной, а я еще ему не верил. Позвольте вам пояснить, - невероятно оживился Модератор. - За этим горьким катаклизмом скрывается проект «Нейтронный Феникс» - переформатирование серверного мира на самостоятельный обсчет. Неофициальное название: «программа отложенной регенерации континуума».
- Еще одни бессвязные слова. И что это дает?
- Новый уровень! Ничего революционного здесь нет. Наша новая вселенная – всего лишь адаптивная технология. Мы взяли то, что уже знает наука, и собрали мозаику по-своему. Эти олухи со стервой Тавареш во главе потеряют нас из виду и больше не найдут никогда. Но какой страшный груз ныне лежит на хрупких девичьих плечах! Уважаемая, каков отступ точки восстановления от «Небесной Стрелы»?
- Два-три дня в прошлое. Не восстановится только город под куполом – им управляет мини-ядро Дубоградского НИИ. Надо будет посмотреть, уцелел ли город.
- Следовательно, сил вторжения «Небесной Стрелы» в точке восстановления не будет?
- Будут, но только прибывшие ранее, а их мало, - грустно улыбнулась Ольга. – Но не станет больше ни южного ретранслятора на болотах, ни западного в Сухом Броду тоже. Вообще точек никаких входа и линии связи со старым светом больше не будет.
Модератор принялся громко хрустеть пальцами, рассеянно глядя в опустевший камин.
– Это похоже на авантюру, - признал он после короткого размышления. – Но все равно это дикая чушь! Я не могу просчитать, как изменится биосфера. Моих мощностей недостаточно!
- Вы один тут самый умный, что ли? – спросил Постников. - Разве она не сможет?
- Э! – оскорбленно взвился Иван Ираклиевич. – Да я вижу, вы до сих пор считаете ее человеческим существом? Заклинаю вас, избавляйтесь как можно скорее от этого опаснейшего заблуждения! Она робот! Биопроцессор, супероружие, пусть пока что по мощности она едва ли мощнее среднего квантового компьютера из NASA, но вся штука в том, что она прогрессирует, понимаете? Одному богу известно, что будет через полгода и что она сотворить надумает!
- Я не робот! – с обидой сказала Ольга. – А вы все-таки хам, товарищ Первый!
- Да, вы бы не орали так, - подхватил Постников. - И она права – это в вас самих маловато человеческого осталось, ведете вы себя не по-людски!
- Вы бы лучше не забывали, Иван Ираклиевич, - добавила Ольга, - что апдейт сотрет вас из всех реестров за ненужностью.
- Спасибо, но я и без того не хочу бессмертия, - с достоинством отозвался старик. – Мне осточертело оно за последнее время. Бессмертие ужаснее любой другой судьбы. М-да… Самая трудная вещь на свете – сопряжение времен. У всех людей время разное. А главное заключается в том, что людьми сделан первый шаг в большое и новое, о котором еще чертовски мало что известно. Так что мы наблюдаем лишь робкое и неуклюжее начало. Вы храбрый человек? – внезапно спросил он у Постникова.
- Обыкновенный.
- Из вашей крови нужно взять зашифрованные данные. Разве вы не знали, что извлечение записи – по сути то же самое, что смерть? Первые семь минут – это страшная, невыносимая боль. Но боль уйдет, и вы сможете снова соображать. Если останетесь живы, конечно.
- Извлекайте! Но у меня последний вопрос к вам: что это за линии золотые по ночам в небе?
Первой ответила Ольга:
- Это визуализация. Дело в том, что наша вселенная постоянно расширяется за счет машинного обсчета. Узоры в небе – побочный эффект, они постоянно удаляются, и скоро их нельзя будет видеть с земной поверхности без мощной оптики.
Модератор добавил:
- Не совсем так. Помните, как происходит в старой вселенной формирование новых звезд? Они рождаются в гигантских скоплениях газа и пыли. Эти космические облака бывают такой причудливой формы - вам наверняка попадались снимки из космоса. А здесь не так. Решетчатые ячейки – очень далекие отсюда процессы планомерного расширения нашего пространства. Это раздвигание пределов обсчитывается системой внешних серверов, которая в настоящее время уничтожена. Этой юной, но дерзкой особе кажется, наверно, что она способна взять эти