Нелюди

белый, как стена в больничной палате. Широко раскрывшимися, как у куклы, глазами, Фил смотрел, как Локи спит с его родным братом. И как нравится это последнему. Как он обнимает его, как целует!
  У Фила больше не было эмоций, не было слез. Он молча ушел на кухню и взял здоровый кухонный нож. Парень посмотрел на свою тонкую, бесцветную руку, трясущуюся, с синими прожилками вен, и провел по ней ножом. Через некоторое время керамика на кухне стала складываться узорами и орнаментами, как в калейдоскопе. В ушах зазвенело, голова закружилась. Фил упал и едва не расшиб голову о косяк стула.


  Теплая жидкость вливалась в рот. Фил закашлял.
  — Фу, что это?
  — Бычья кровь, — ответил Локи.
  Фил пытался восстановить последние события в своей памяти. Руку пронзила адская боль. Парень опустил глаза и увидел свое натуго перевязанное запястье. Память вернулась. Он захныкал:
  — Зачем, зачем ты вернул меня к жизни? Я так хотел умереть!
  — Мне жаль тебя, мальчик, — искренне ответил Локи. — Пусть говорят, что я бессердечный, но это не так, у зверя тоже есть сердце.
  — Ты разрываешь мою душу на кусочки, — с болью в голосе сказал Фил.
  — Какой ты эгоист! — ответил Локи.— Если я трахнул твоего брата, это еще не конец света! Меня на всех не хватит.
  — Не хочу тебя больше видеть, уходи! — со злостью сказал Фил.
  Локи встал со своего места:
  — Ты правда этого хочешь?
  — Нет, нет, не хочу! — снова сказал Фил, захныкав, протягивая к Локи свои искалеченные ножом руки. Мужчина вернулся на прежнее место, затем прилег рядом, положив голову на грудь мальчика. Фил снова почувствовал такой знакомый аромат лесных трав.
  — Слышу, как бьется твое сердце, — сказал Локи, проведя рукой по его животу под футболкой. — Зачем ты любишь меня?
  — А ты не любишь! — вскричал Фил.
  — А ты откуда знаешь? Разве ты ковырялся в моих мыслях? Я люблю тебя, только по-своему.
  Локи дотянулся до его губ и чмокнул.
  — Я не могу без тебя... — прошептал Фил.
  — Хочешь, я трахну тебя?
  Фил опустил глаза.
  — Знаю, что хочешь, — усмехнулся Локи. — Только я тебя не трахну. Ты наказан. Из-за того, что берешь без спроса колюще-режущие предметы. Ножи кухонные, например. Вот посиди в одиночестве и подумай над своим поведением.
  Локи вышел и запер дверь на ключ.
  — Локи! Локи!! Не поступай со мной так, не покидай! — но он уже слышал тяжесть его удаляющихся шагов по скрипучему паркету.


  Ромина целовала холодные, но все еще красивые губы Изольды.
  — Прекрасна... — шептала она. — Навечно прекрасна...
  Губы Ромины растянулись в дьявольской злорадной усмешке:
  — Скоро, скоро... Час пробил... Dar la una...


  Ромина, переодетая мальчиком, снова торчала в "Ласковом котике" — это был любимый клуб Локи.
  Но его нигде не было. Ромина уже успела выпить три коктейля. Кто-то сзади обхватил ее за плечи. Она резко обернулась, чтобы дать под глаз наглецу, но встретилась взглядом с красными глазами Локи.
  — Это Вы, Артур, конечно же, я не мог ошибиться! — воскликнул Локи. — Я так много думал о Вас, я скорбел о том, что могу Вас никогда не увидеть...
  — С чего бы это? — ответил Артур. — Поговаривают, что Вы разбиваете мужчинам сердца, что еще ни один не устоял перед Вашими чарами. И все они мертвы!
  — О, неужели Вы верите слухам, милейший Артур! Да, признаюсь, что никого никогда в своей жизни, наверное, не любил, кажется, до встречи с Вами...
  Артур отвернулся, скрестив руки на груди:
  — Вы всем это говорите?
  — Нет, Вы первый, если честно, — Локи взял руку Артура в свою и медленно поднес к губам. —  Позвольте отвести Вас за столик, чтобы выпить пару коктейлей покрепче.
  — Хотите меня напоить? — усмехнулся Артур.
  — Угостить, — поправил Локи. Он наклонился совсем близко к его уху и страстно прошептал:
  — Я люблю Вас..
  — Прекратите паясничать! — проговорил Артур-Ромина..
  Локи заключил Артура в объятия и взял его губы в свой плен.
  Артур отстранил Локи:
  — Угомонитесь же!
  — Я влюбляюсь в Вас все больше и больше, я не пойму, что со мной, я совсем обезумел, — он схватил Артура за руку.
  — Отпустите! — угрожающе предупредил Артур.— Иначе Вам это дорого обойдется! — он ударил Локи по руке и молча поднялся со своего места: — Совращайте какого-нибудь глупенького маленького мальчика!..








                                                    16


  Локи сидел в мрачном кабаке. Таким же мрачным было и его лицо. Он пил черное вино и думал об Артуре. Этот юный мальчик не выходил у него из головы. Локи боялся признаться себе, что сильно в него влюбился.
  "Стоит мне только признать это", — подумал Локи, — "и я пропал"... Триста лет сердце Локи молчало. А вот теперь оно забилось. До этого Локи испытывал ко всем лишь похоть и мимолетную симпатию.


  Ромина задалась целью отомстить по полной. Уничтожить Локи не только физически, но и морально. Она взялась за почти невозможную задачу — влюбить в себя Локи, заставить его страдать и терзаться. Но «невозможно» — слово, которое утешает слабаков и бросает вызов сильным. Так считала Ромина.


  Утро наполнило комнату солнечным светом. Это скрасило привычный полумрак. Луч тайком пробрался в обиталище сумерек и привнес в него почти детскую радость, о которой давно уже позабыл Фил. С того момента, как смертельно заболел брат, а особенно с того момента, как в его жизни, а, вернее, в его сердце, появился Локи. Фил так сильно терзался, что жизнь стала для него просто невыносима.
  Но сегодня утром, вместе с лучом солнца, пришли новые мысли, а вместе с ними и спокойствие.
  Фил вошел в комнату брата.
  Клаус не спал (хотя в такое время обычно его никогда нельзя было добудиться). Он сидел перед зеркалом, держа в руке расческу и расчесывая свои длинные черно-белые волосы..
  — Локи нет уже четыре дня и я не знаю, где он. Так что можешь не спрашивать о нем, — не поворачивая головы и безо всяких эмоций, сказал Клаус, увидев отражение брата в зеркале.
  — А с чего ты взял, что я пришел к тебе, чтобы спросить о нем? — вполне миролюбиво спросил Фил.
  Клаус повернулся с саркастической улыбкой:
  — А о чем же ты еще можешь спросить, как не об этом?
  — Ты мой брат. Я скучаю по тебе. Знаю, я был глупцом и эгоистом. Обижал тебя. Не верил. Прости. Я знаю, кто вы...
  — Надеюсь, ты говоришь искренне, — смягчив тон, ответил Клаус. — Ты изменился просто до неузнаваемости! Где тот добрый, скромный, понимающий мальчик? Где мой брат? Он умер. Прежний Фил умер.
  — Все мы изменились... — задумчиво проговорил Фил. — Ты тоже очень и очень изменился.
  — Ну, мне сам черт повелел...
  Фил подошел к Клаусу. Накинулся и с нежностью чмокнул в губы:
  — Простишь мне? Мы же братья!
  Все еще недовольно, но уже более добродушно, Клаус посмотрел на Фила:
  — Только, если ты не будешь загонять.
  — Не буду. Локи знает, что делает. Не станем ссориться?
  — Не станем, — отвечал Клаус, продолжая расчесывать волосы.
  Фил обнял его за шею.
  — Теперь ты зверь... Как странно... Будешь жить вечно...
  — Да, если какой-нибудь придурок не пустит мне пулю в лоб из серебра.
  — Нет, ты будешь жить вечно, — Фил погладил брата по волосам.
  — Какой я был глупый! Мне в то утро хорошо было с тобою, между прочим... А я все со своими предрассудками и комплексами! Теперь я понимаю, насколько был глуп.
  Фил начал поглаживать брата по шее, словно кота. Клаус поднял на него голову, его глаза светились озорством.
  — Так может повторим? — он заговорщицки улыбнулся.
  Фил ответил ему такой же улыбкой.
  — Ты мне всегда нравился больше, чем просто брат, если честно, — сказал Клаус. — Только я боялся себе, и тем более тебе, в этом признаться.
  Фил наклонил к себе его голову, обхватив за шею, и страстно поцеловал.
  Рука Клауса проникла к нему под рубашку. Фил дернулся от возбуждения. Он сел сверху на брата и начал кусать его за шею.
  — Я тебя хочу...
  — Так пойдем скорее, — ответил Клаус, хватая его за руку и увлекая на кровать.


  Локи, демон с красными волосами, бродил по городу, не находя себе покоя. В его непробиваемом пулями сердце завелся таинственный червь, точащий его изнутри, как спелое яблоко. Имя червю было Артур. Милейший мальчик — нежный, чувственный, имеющий хороший вкус, с прекрасной внешностью. Воображение Локи поминутно рисовало себе облик Артура. Он вспоминал вкус его нежных и сладких губ и хотелось кричать не своим голосом от невозможности повторить этот поцелуй.
  Локи подолгу вглядывался вдаль, смотрел на широко раскинувшуюся реку, на горизонт неба, напичканный маленькими шарообразными облаками на голубом фоне. Он видел мачту одиноко уплывающего вдаль корабля и подумал, как хорошо, наверное, тем, кто уплывает сейчас на этом корабле... Как хорошо было бы стоять на палубе этого корабля, разглядывая сине-зеленую морскую гладь, держать за руку Артура... Раньше он не обращал внимания на все эти вещи, даже не замечал их. Неужели Локи стал романтиком!
  Локи, который всегда выставлял любовь на смех, потешался над ней до умопомрачения! Он презирал романтиков, считая их сентиментальными дурачками.
  "Это пройдет, это ненадолго, это всего лишь очередное увлечение", — утешал себя Локи.
  Но в потаенных уголках подсознания голос шептал:
  "Ты врешь сам себе".
  Этот голос тяжелым молотом опустился на голову Локи, вынося ему диагноз: "Любовь". Смешное, несуществующее для него слово.
  Локи услышал чарующие, бередящие душу звуки скрипки. Играл одинокий мальчик-скрипач. Локи подумал, что сейчас так же одинок, как этот мальчик и что он сейчас играет струнами его души.
  Локи подошел к мальчику и высыпал все содержимое своих карманов в футляр скрипки. Мальчик изобразил что-то вроде изящного поклона благодарности.
  — Как тебя зовут? — спросил Локи.
  — Лео, — ответил мальчик.
  Он поднял на Локи свои мечтательные голубые глаза в ореоле длинных пушистых ресниц. У него были белые мягкие волосы чуть ниже плеч и прекрасное юное, почти детское лицо.
  Про себя Локи улыбнулся улыбочкой Казановы. Он посмотрел на рваные ботинки мальчика, на его поношенный пиджак и прикинул что-то в уме.
  — Если тебе нужна работа, я бы мог взять тебя к себе, — сказал Локи.
  — А что мне нужно будет делать? — осведомился мальчик.
  — Всего лишь играть на скрипке, когда у меня начинаются приступы меланхолии. Где ты живешь?
  — Нигде, — печально развел руки в стороны мальчик. В одной руке он держал смычок, в другой — скрипку. — Улица — мой дом. Все, что у меня есть — это моя скрипка...
  — Прекрасно! — сказал Локи. — Ты мог бы пожить у меня, Лео. — Я буду платить тебе каждую неделю столько, сколько ты  не заработаешь и за год, — Локи пристально посмотрел ему в глаза своим демоническим взглядом.
  — Неужели моя музыка так дорого стоит? — удивленно спросил мальчик.
  — Раз слушатель платит за нее такую цену, значит стоит, — ответил Локи.
  Он пошел вперед, но потом остановился и обернулся:
  — Так что, идем?
  Мальчик положил скрипку и смычок в футляр и побрел за Локи.
  Про себя Локи уже облизывался, представляя это совсем еще юное тело в своих объятиях. Мужчина захотел совратить мальчика. Поиграть с ним. Такая игра отвлекла бы его от мыслей об Артуре, совершенно безутешных. Но Локи решил поставить эксперимент: пусть мальчик сам захочет его.
  Локи