Отречение

внимания. Между тем, за спиной Вильгельма вырастали очертания улиц Крушеваца. Сам Вильгельм же смотрел то влево, то вправо, то вверх. То вниз, словно хотел кого-то найти, что-то обнаружить…
И тут взгляд его сфокусировался на Абрахаме и выглядывающим из-за его спины Стефании и Базиру.
–Что тебе нужно? – спросил Абрахам, ничуть не удивившись. Он не отнимал руки от водной глади, удерживая связь.
–Это же…– простонал Базир, но Стефания перехватила его готовый сорваться вопрос, впившись ему в руку ногтями.
Вильгельм чуть вытянул шею, чтобы разглядеть Стефанию и Базира, затем снова обратил взор к Абрахаму и…ответил. Вода принесла его ответ – простой, издевательский и всё-таки точный:
–Вы.
–Кто тебе платит? – уточнил Абрахам.
Губы Вильгельма исказила усмешка:
–Все. Одни хотят вашей смерти, другие вашего падения, третьи ни того ни другого.
–Исчерпывающе! – обозлился Базир, наплевав на предосторожности и ногти Стефании. – Что ты-то от нас хочешь?
–Базир! – окрикнула Стефания, пытаясь оттащить Базира от воды, от взгляда Вильгельма, который, разумеется, уже наблюдал эту сцену с видимым удовольствием.
–Вы можете идти, – промолвил Вильгельм с лёгкой улыбкой, – на вас моя охота не распространяется. Мне нужны эти…эти двое.
Базир сник. Странное чувство вдруг завладело им. Он снова ощутил себя слабым, ничтожным и лишним для Абрахама и Стефании. Впрочем, к Абрахаму претензий нет – ему лишние все. Но Стефания? ещё недавно они были дружны, и Базир даже рисковал собою для неё, и упросил Абрахама дать ей шанс, когда, казалось, всё было кончено, и Абрахам возомнил, что Стефания на стороне вампира Влада.
Так что теперь? Она какая-то чужая и неприятная, какая-то изменившаяся и от этого ещё большим издевательством кажутся слова Вильгельма, подводя Базира к обидной мысли: за ним даже не охотятся.
Конечно, он всего лишь человек, попавший в переплёт! Это не Абрахам, известный на весь мир магического братства и церковников, совершивший предательство; и не Стефания, которая долго была не на своём месте и даже не подозревала о магии в себе. Это на них двоих повесили смерть Влада и убийство Ленуты, а Базир тут не при деле. Базира не помнят.
Радоваться бы этому? да, с точки зрения разума. Но почему так досадно? Почему так обидно?
–Не вмешивайся! – предостерёг Абрахам, – нам нечего терять. Ты всё равно не знаешь всего, что открылось нам.
–Про подлость Церкви и Цитадели? – уточнил Вильгельм. – Все они, между нами говоря, мерзавцы!
–Не вмешивайся…– прорычал Абрахам и потянул ладонь из воды, желая, чтобы последнее слово осталось за ним, но что-то пошло не так.
Вильгельм протянул руку со своей стороны, и на глазах оцепеневшей от ужаса Стефании и всё ещё задетого обидой Базира из воды поднялась рука, принадлежавшая Вильгельму. Вильгельм схватил пальцы Абрахама и потянул к себе, Абрахам с бранью оттолкнул руку Вильгельма, и связь пропала, водная гладь сменилась прежним своим течением, но только на мгновение.
А уже в следующее вода мстила. Вся та сила, которую сдерживал Абрахам, крутанулась, словно подгоняемая чьей-то плетью и обрушилась на вымытый земляной островок в низине. Абрахам не стоял на ногах и вода легко подхватила его.
–Нет! – закричала Стефания  и мгновенно сама спрыгнула в низину, слабо соображая, чем конкретно можно помочь в ситуации. До Абрахама было уже далеко. Он отчаянно хватался за воду, а та вела его, вернее – несла, каждую секунду готовая вышвырнуть на берег мокрого, злого и бранящегося Абрахама.
Вода подхватила и Стефанию. Она оказалась ледяной, и Стефания захлебнулась водою и криком, протянула руку к Абрахаму, пытаясь его схватить, но только схватилась за какую-то ветку, но и ветку вода выбила из её пальцев и Стефания почувствовала, что не может нащупать дна. Её голова каким-то зловещим решением ручейка оказалась под водою, и паника подступила к горлу и невольно она дёрнулась, пуская в себя эту воду…
Всё кончилось быстро. Ослепшую от воды, которая почему-то больно щипала глаза, Стефанию выволокли на землю и она, кашляя и отплёвываясь так, что даже в желудке было больно, стояла теперь на четвереньках, не думая ни о чём.
Только бы выжить. Только бы спала эта дурнота. Наконец, её вывернуло от воды, во рту защипало и носу стало легче дышать. Ещё через пару минут Стефания жадно хватанула ртом воздух и легла на живот в землю и траву.
Земля и трава пачкали одежду, руки и лицо, но что это значило с возможностью оказаться на суше? Пустяк!
Через несколько минут Стефания почувствовала дискомфорт от своего положения и села, промаргиваясь.
–Нормально? – с тревогой спросил Базир, глядя на неё.
Стефания помедлила. Она оценила жжение в горле и пощипывание в носу, лёгкое головокружение и боль в бедном своём желудке, увидела шумно дышащего, но живого и кажется невредимого Абрахама и кивнула – жить можно.
–Хвала свету! – Базир улыбнулся с облегчением. Он тоже был весь промокший, но в отличие от Стефании и Базира победил воду. Стефания вовсе не умела плавать. А Абрахам просто не успел среагировать…
–Ненавижу этот край…– хрипло промолвил Абрахам, что, видимо, означало на его языке «спасибо».
–Надо обсохнуть, – заметил Базир, – нас всех хоть выжимай.
–Нет! – здесь Абрахам был категоричен. Он рывком встал на ноги, его слегка ещё пошатывало, по всей его одежде, лицу и волосам капала вода, – нам надо идти.
–Куда? – спросил Базир.
Абрахам провёл ладонью по своей одежде. Она не перестала быть мокрой, но, по меньшей мере, с неё теперь не текло. Затем проделал то же с Базиром. Базир смешно ойкнул и зажмурился, немного испугавшись магии.
–Болезная? – позвал Абрахам и Стефания тяжело поднялась. После манипуляций Абрахама одежда явно стала суше, но она уже настолько промочила тело, что тепла это не принесло и у Стефании зубы застучали от холода.
Абрахам встретил этот стук своим выводом:
–Неженка!
И Базир не сделал попытки заступиться или как-то обелить Стефанию. Странная усталость и досада оказались в нём неожиданно сильнее. Да Стефания, похоже, и не нуждалась в заступничестве.
–Мы пойдём к склону, – объяснил Абрахам, указав направление, – у истока этого дьявольского ручейка есть деревня. Там наберём припасов, а заодно и покараем одну ворожею.
–Ч…что за ворожее-ея? – у Стефании зуб на зуб не попадал от холода, но она попыталась быть собранной.
–Мне доносили, – объявил Абрахам, уже выбирая поудобнее место для шага, – что это очередная вершительница судеб. Ведьмовская порода. Только на этот раз не будет собирать народ – мы скрываемся, нам шум ни к чему. Покараем по-тихому. Ну? Вперёд!
В попытке разогнать собственное плохое настроение и странные, едкие и досадные мысли, Базир попытался в пути заговорить со Стефанией, но ту клонило в сон после пережитого, и она отвечала неохотно и лениво. Ей было лучше молчать, и Базир отстал.
Вместо этого он попытался завести разговор с Абрахамом и спросил подробнее о ручейке, в котором промокла троица. Абрахам оказался словоохотливее и сказал:
–У магов есть свои каналы связи. Мне повезло, что я верно предположил, что Вильгельм ещё в Крушеваце.
–А он знает, где мы?
–Может быть, – с неохотой признал Абрахам. – В этом лесу мне известны два ручья с такой возможностью. Если повезёт, он проверит сначала тот.
–А если нет? явится?
Абрахам промолчал. Его самого разбирали невесёлые мысли.
–Но нас же трое! – не понимал Вильгельм. – Неужели мы не можем втроём одолеть его одного?
–Мерзавец умён, – процедил Абрахам, делая широкие шаги, – он может быть и не один. К тому же, Болезная как маг слаба. Ты человек. а я… это не та ситуация, когда я могу поставить хотя бы пятьдесят на пятьдесят. Это скорее из разряда сорок на шестьдесят, и это уже повод уклоняться от драки. Он подлец  и кроме магического оружия владеет ещё и человеческим.
–Странный…– подвёл итог Вильгельм.
–Беспринципная сволочь! – возразил Абрахам, ускоряя шаги.
По склону спустились уже к сумеркам. Ночь подступала, готовясь поглотить темнотою небо. Деревня завершала свои рабочие дела, пересмеивались жители, скрипели ворота, затворяли загоны для скота, где-то поскуливала собака…
–Дождёмся ночи, – промолвил Абрахам, когда троица достигла околицы и затаилась в ближайших кустах. – И на дело.
Стефания повалилась в кусты, одежда её ещё была влажной от попадания в ручей, но хотя бы прошёл озноб, смирилось тело. Базир скользнул в кустарники и все трое принялись наблюдать и ждать глубокой темноты.
Перед троицей виднелся где-то десяток домов, не больше. Все маленькие и одноэтажные. Чуть дальше, правда, чернело что-то высокое, но это, скорее всего, было нежилое помещение. С виду деревня как деревня, жители ходят туда-сюда, беседуют о том, что у какого-то Петара чёрт все сети порезал, что Василики и Радко дочь прядёт лучше и быстрее матери, что какая-то Богна сломала Марну нос за то, что баловать посмел…
Словом. Весь тот обыденный скопленный за день шум ни о чём, из разговоров ни о чём и бесед о пустом, но важном для этой деревни. Это для троицы, ждавшей темноты, все сети, Богны, Радки и Петары были чужими, а для жителей этой деревни кем-то близкими и родными.
Наконец, затихло. Темнота легла на дома и дворы, позволяя жителям погрузиться в короткий сон, перед новым трудовым днём.
Абрахам сделал знак и первым вылез из кустарников…
Ни одна собака не завыла и не тявкнула, пока троица шла по деревне, высвеченная лишь как три тени в жутковато-холодном свете луны. Три тени, среди которых запах человеческий, но и ещё чужой. Боятся собаки магов. Молчат.
Двор ворожеи отыскали быстро. Там не было пса, зато можно было увидеть несколько блеснувших желтоватыми глазами кошек – верные спутницы магии.
Абрахам подошёл к дверям, взошёл на две ступеньки и тихо постучал. Дверь отворилась мгновенно. На пороге появилась женщина, закутанная в несколько платков. Лица её разглядеть было нельзя.
–Вы кто? – спросила она.
–За помощью…– хрипло ответил Абрахам. – К вам же?
–Я беру плату! – ворожея повела рукою, простирая её к небу, – того требует сила.
Этим она подтвердила догадку о своей сути, раскрылась, прогорев на жадности.
–Договоримся! – заверил Абрахам и легко толкнул ворожею в глубину её же дома. Стефания и Базир влетели внутрь мгновенно, заперли за собою дверь, а Базир нащупал свечу и зажёг её.
Ворожея оказалась обыкновенного вида. Женщина как женщина. Ну чуть лохмата, с зелеными глазами, напугана (а кто бы не был напуган в её положении?).
Да и за спиною её привычно открывалась картина преступлений: сушёные пучки трав, булькающий котелок с какой-то вонючей жижей, кот, потёршийся о ноги Стефании (признал, зараза!), да флакончики, служащие для перелива зелий.
–Вы кто? – спросила ворожея. – У меня денег нет!
Она быстро переводила взгляд с одного на другого и третью. Она не могла понять – почему и зачем пожаловали к ней эти люди?
–Колдуешь? – спросил Абрахам с нехорошей улыбкой.
–Вы кто? – повторила ворожея уже громче. Страх давал ей силы.
–Кара, – отозвался Абрахам. – Ну? Сама покаешься или помочь?
Ворожея гордо дёрнула плечом и велела:
–Судить меня у вас нет права! Вон! Или я буду кричать!
Кричать ей, конечно, никто не позволил. Абрахам без всяких церемоний снова