фактах, что сделали евреи-большевики с Россией, придя на волне Революции к власти. И получилось, что задолго до еврейского «холокоста» они написали про «русский холокост» такую правду лютую и без-пощадную, от которой до сих пор мурашки бегут по коже, леденеет кровь в жилах и голубка-душа содрогается и трепещет. Вот лишь некоторые высказывания из сборника:
«Поразило нас то, что мы менее всего ожидали встретить в еврейской среде - жестокость, садизм, насильничанье, казалось, чуждое народу, далёкому от физической воинственной жизни; вчера ещё не умевшие владеть ружьём, сегодня оказались среди палачествующих головорезов» (из статьи Д.Пасманика).
«Если мы свои потери можем ещё определять гадательными числами, то русские и этого делать не могут. Кто считал русские слёзы, кто русскую кровь собирал и мерил? Да и как считать и мерить в этом безбрежном и бездонном море?» (из статьи И.Биккермана)
«Русский человек никогда прежде не видел еврея у власти; он не видел его ни губернатором, ни городовым, ни даже почтовым чиновником. Бывали и тогда, конечно, и лучшие и худшие времена, но русские люди жили, работали и распоряжались плодами своих трудов. Русский народ рос и богател, имя русское было велико и грозно. Теперь еврей - во всех углах и на всех степенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе невской столицы, и во главе Красной Армии, совершеннейшего механизма самоистребления. Он видит, что проспект св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект переименован в проспект Володарского, а Павловск - в Слуцк. Русский человек видит теперь еврея и судьёй и палачом» (из статьи И.Биккермана).
---------------------------------------------------------
(*) «После переворота несколько дней главой государства был Каменев, потом до своей смерти - Свердлов. Во главе армии стоял Троцкий, во главе Петрограда - Зиновьев, Москвы - Каменев, Коминтерн возглавлял Зиновьев, Профинтерн А.Лозовскнй (Соломон Дризо), во главе комсомола стоял Оскар Рывкин, вначале - несколько месяцев - Ефим Цетлин и т. д. …
Положение в 30-е годы можно представить себе, например, по спискам, приведённым в книге Андрея Дикого. Если в самом верховном руководстве число еврейских имён уменьшается, то в инстанциях пониже влияние расширяется, уходит вглубь. В ответственных наркоматах (ОГПУ, иностранных дел, тяжёлой промышленности) в руководящей верхушке (наркомы, их заместители, члены коллегии) евреи занимали доминирующее положение, составляли заведомо больше половины. В некоторых же областях руководство почти сплошь состояло из евреев.
Но это всё лишь количественные оценки. Каков же был ХАРАКТЕР того влияния, которое оказало на ту эпоху столь значительная роль радикального еврейства? Бросается в глаза особенно большая концентрация еврейских имён в самые болезненные моменты среди руководителей и исполнителей акций, которые особенно резко перекраивали жизнь, способствовали разрыву исторических традиций, разрушению исторических корней.
Например, из большинства мемуаров времён Гражданской войны возникает странная картина: когда упоминаются деятели ЧК, поразительно часто всплывают еврейские фамилии - идёт ли речь о Киеве, Харькове, Петрограде, Вятке или Туркестане. И это в то время, когда евреи составляли всего 1-2 процента населения Советской России!... Так, Шульгин приводит список сотрудников Киевской ЧК: в нём почти исключительно еврейские фамилии. И рассказывает о таком примере её деятельности: в Киеве до революции был “Союз русских националистов” - его членов расстреливали по спискам…
.........................................
Или вот другая эпоха: состав верхушки ОГПУ в период раскулачивания и Беломорканала, в переломный момент нашей истории, когда решалась судьба крестьянства <…>. Председатель Ягода (Игуда), заместители - Агранов, Трилиссер, позже Фриновский; начальник оперотдела - Залович, позже Паукер; начальник ГУЛАГа - Матвей Берман, потом Френкель; политотдела - Ляшков; хозяйственный отдел - Мирнов; спецотдел - Гай; иностранный отдел - начальник Слуцкий, заместитель - Борис Берман и Шпилгельгласс; транспортный отдел - Шанин. А когда Ягоду сменил Ежов, его заместителями были Берман и Фриновский...
………………………………………..
Или, наконец, уничтожение Православной Церкви: в 20-е годы им руководил Троцкий (при ближайшем помощнике Шпицберге), а в 30-е - Емельян Ярославский (Миней Израилевич Губельман). Тот период, когда кампания приняла уже грандиозный размах, освещается в самиздатском письме покойного украинского академика Белецкого. Он, например, приводит список основных авторов атеистической (то есть почти исключительно антиправославной) литературы: Емельян Ярославский (Губельман), Румянцев (Шнайдер), Кандидов (Фридман), Захаров (Эдельштейн), Ранович, Шахнович, Скворцов-Степанов, а в более позднее время - Ленцман и Менкман…» /И.Р.Шафаревич «Русофобия»/...
---------------------------------------------------------
11
Не отставали от зарубежных евреев-правдолюбов и советские иудеи, публицисты, писатели и поэты, что захватили власть над одной шестой частью суши и барствовали в течение 20-ти лет. И особенно-то не скрывали этого, что поразительнее всего.
Для того, чтобы это понять и оценить по достоинству как факт нашей русской действительности, надо не полениться и заглянуть в сборник «Эдуард Багрицкий. Воспоминания современников», изданный «Советским писателем» в 1973 году, в брежневскую эпоху, и щедро нафаршированный всякого рода размышлениями об еврейском “избранничестве” и о “победе” в Октябре Семнадцатого. Так вот:
«Мы чувствовали себя сильными, ловкими, красивыми. Был ли это так называемый мелкобуржуазный индивидуализм, актёрская жизнь воображения, “интеллектуальное пиршество” фармацевтов и маклеров? Нет, не был. Наши мечты сбылись. Мы действительно стали “управителями”, “победителями”, владетелями шестой части земли… Эдуард Багрицкий принадлежал к поколению и классу победителей» (А.Адалис).
Более всего любопытно и показательно в этой кичливой цитате то, что классом победителей в ней прямо, честно и откровенно названы не российские рабочие и крестьяне, нет! - а бывшие фармацевты и маклеры, то есть евреи! Хочется, чтобы это и другие похожие откровения иудеев-большевиков наши нынешние историки прочитали и выучили наизусть, и только потом бы уже садились писать правдивые учебники, а не сказочные и не пошлые “пособия по истории”, от которых давно уже всех воротит и тошнит. Сколько можно порожняк-то гонять, господа-товарищи учёные, и пилить псевдоисторические опилки?!!!
В этом хвалебном и достаточно откровенном сборнике много чего интересного и поучительного при желании можно прочесть. Есть в нём и воспоминания И.Бабеля, в которых говорится следующее:
«Я ловлю себя на мысли, что рай будущего, коммунистический рай будет состоять из одесситов, похожих на Багрицкого (то есть из евреев - авт.). Из верных, умных, весёлых товарищей, лишённых корысти. Какими лёгкими соседями будем мы тогда окружены, как неутомительна и плодотворна будет жизнь»...
Согласен, что эти самонадеянные высказывания были произнесены в победные 30-е годы, когда евреи и вправду безоговорочно царствовали в СССР. Но они ведь были переизданы и в 1970-е! Значит дело “маклеров и фармацевтов” всё ещё продолжало жить в сознании столичной либеральной интеллигенции. Мало того, это дело подспудно жило и набирало обороты опять на одной шестой части суши, на просторах брежневской Советской России - и кончилось победной ПЕРЕСТРОЙКОЙ, прохвостами Горбачёвым и Ельциным в Кремле. Это когда мы, славяне-русичи, опять оказались в ярме и дерьме, а российские иудеи - при власти и в шоколаде…
Ну да Бог с ними, как говорится! И это новое иго осилим и переживём: не впервой! Напоследок же процитируем пафосные, хотя и корявые, строфы самого виновника торжества, Багрицкого (Дзюбина), из его поэмы «Февраль», в которой без труда прорывается наружу крайняя ненависть автора к порабощённой стране, помноженная на холодное презрение к окружающему его русскому народу. Напомним, что герой поэмы становится после Октября Семнадцатого помощником комиссара, хозяином положения то есть, безумно радуется этому обстоятельству и восклицает громко, на весь мiр:
«Моя иудейская гордость пела,
Как струна, натянутая до отказа…
Я много бы дал, чтобы мой пращур
В длиннополом халате и лисьей шапке,
Из-под которой седой спиралью
Спадают пейсы и перхоть тучей
Взлетает над бородой квадратной…
Чтоб этот пращур признал потомка
В детине, стоящем подобно башне
Над летящими фарами и штыками
Грузовика, потрясшего полночь»...
А однажды, во время налёта на какой-то подозрительный дом, герой поэмы (задрапированный автор по сути) узнаёт девушку, которую он знал и видел ещё до революции - и полюбил: так ему казалось. Она была гимназисткой, часто проходила мимо него, а он вздыхал тяжело и надрывно, не смея к ней подойти, понимая свою убогость и ничтожность. Но потом всё же не выдержал и подошёл, попытался заговорить, - но она его прогнала по какой-то причине: в поэме это не обозначено.
Теперь же от безысходности, когда рухнула прежняя власть, похоронив под собой все прежние ориентиры, святыни и устои, все социальные скрепы, нормы и правила, она сделалась проституткой, чтобы хоть как-то выжить и не умереть с голодухи, вписаться в новую советскую жизнь, для неё по сути и не предназначенную. И вот как ведёт себя с ней победитель-Багрицкий устами и действиями своего героя:
Я: - Ну, что! Узнали?
Тишина.
- Сколько дать вам за сеанс?
И тихо,
Не раздвинув губ, она сказала:
- Пожалей меня! Не надо денег…
Я швырнул ей деньги,
Я ввалился,
Не стянув сапог, не сняв кобуры,
Не расстегнув гимнастёрки.
Я беру тебя за то, что робок
Был мой век, за то, что я застенчив,
За позор моих бездомных предков,
За случайной птицы щебетанье!
Я беру тебя как мщенье миру,
Из которого не мог я выйти!
Принимай меня в пустые недра,
Где трава не может завязаться,
Может быть, моё ночное семя
Оплодотворит твою пустыню»…
Да-а-а-а! Эти бравые парни, иудеи, от сострадания и жалости к нам, гоям, не умрут. Как и от стыда и скромности. Сострадание, жалость, скромность и стыд - это определённо не их добродетель и качество! И не созидать и строить они тогда пришли на нашу Святую Землю, не сеять разумное, доброе, вечное, - а насиловать, унижать и мстить, пить кровь из русских насельников!!! Что было, то было, увы: из песни слов не выкинешь и ластиком не сотрёшь. Мiровую Историю можно на время скрыть, - но набело переписать невозможно!
И ещё вот что заметьте себе, дорогие мои читатели и друзья, что не без-корыстной интернациональной радостью - за первые демократические победы Великого Октября! - обуреваем герой поэмы, нет, а хмельной национальной гордыней, за которой, повторим, стояли насилие и издевательства над страной и её народом, истеричный и кровавый анархизм вперемешку с садизмом…
12
Итак, с политикой более-менее разобрались на примере высказываний русских и еврейских авторитетных авторов, что иудеи из команд Троцкого, Свердлова и Зиновьева, прицепившись к Ленину банным листом, а потом - и к Сталину, лукаво строили под коммунистическими идеями,
