деле, при отсутствии конкуренции со стороны коренного русского народа в лице лучших его представителей - которые либо лежали в сырой земле, уложенные туда Аграновым и Ягодой (Иегудой), либо боялись лишнее слово промолвить, глаза на господ-иудеев поднять! - как при таком-то исключительно выгодном положении дел было не разыгрывать из себя живых классиков Кирсанову, Багрицкому, Маршаку, Пастернаку, Светлову, Сельвинскому, Безыменскому, Ардову и другим с их звучными и пафосными кликухами!!!...
14
Но даже и при этом при всём, что ВСЕ они были живые классики, кумиры толпы и “гении”, неотразимые покорители чувствительных женских сердец, члены РАППа и Союза писателей с первых лет, счастливые обладатели десятков поэтических сборников и многотысячных рублёвых счетов на сберкнижках, шикарных госдач и квартир, - эстетствующие советские иудеи стремились выделить из своей сплочённой среды ЛИДЕРА. Кого-то одного, понимай, единственного и неповторимого, кого они пытались потом при помощи всемогущих СМИ высоко поднять над землёй и поставить в Русской Истории и Культуре выше всех - выше Пушкина и Лермонтова даже, Тютчева, Аполлона Григорьева и Блока, Есенина и Маяковского. Соорудить нечто похожее на Альберта Эйнштейна! - но только литературного, - чтобы посредством него славить и возвеличивать свою “богоподобную” нацию...
Однако ж с литературой всё посложней оказалось, чем с физикой: это там можно любую посредственность на щит поднять и объявить “гением всех времён и народов” при помощи прессы и телевидения, создателем “немыслимых и небывалых теорий и схем” - “единственно-верных и безупречных”. Кто станет в этом псевдонаучном дерьме копаться и проверять? - простой обыватель физику не знает: она ему недоступна и неинтересна. А специалистам можно рты и заткнуть, что евреи успешно и делают с начала ХХ-го века: запрещают критиковать под страхом отлучения от науки и больших тюремных сроков и самого шарлатана и воришку-Эйнштейна, и его “величайшие достижения”. Современная физика после этого превратилась в религию, где есть свой пророк - иудей Эйнштейн! - и его незыблемые “вечные” догмы-теории, которые категорически запрещено обсуждать в критическом духе печатно и публично, в которых категорически запрещено сомневаться! Только восхищаться, превозносить и славить!!!
Понятно, что к научному познанию и пониманию мiра всё это не имеет ни малейшего отношения. Мало того, это убивает ИНИЦИАТИВУ и МЫСЛЬ на коню, это, наконец, гробит и саму физику как науку… Но кого это всё волнует? - если за дело иудеи взялись, если это выгодно и полезно им для порабощения нашей планеты!!!
15
Итак, с литературой у господ-иудеев не прокатило, как модно теперь говорить, ибо любой работяга и обыватель может купить и прочесть книжку. И потом со знанием дела сказать: хорошая она или плохая, понравилась ему или нет, и будет ли он её рекомендовать своим родственникам и знакомым, детям и внукам для подкорма и подпитки души. Тут запреты не действуют никак: ведь на чужой роток не накинешь платок. Это общеизвестно. Потому-то и облом у евреев с русско-советской литературой следовал за обломом, а деньги рекламные, бешенные летели на ветер как дым из трубы.
Сначала они, иудеи советские, в лице своих критиков Багрицкого всё раскручивали и поднимали на пьедестал как самого-самого, как Эверест духовный! Да русский народ его категорически не принимал в своё сердце и душу, выплёвывал из себя как инородное тело, как бациллу вредоносную, как стрихнин. Да и как по-другому могло быть, как?! - если Багрицкий ненавидел Россию-матушку всеми фибрами души - и советскую, и романовскую, любую! - и не скрывал того, не желал скрывать. И всем своим творчеством оправдывал и возвеличивал любой террор против порабощённой страны, в том числе и Красный, славил кровожадных упырей-чекистов на все лады, дружбу с ними водил многолетнюю. И писал мимоходом такие, к примеру, вирши, ставшие апофеозом кровожадности, безнравственности и цинизма первых советских лет, в корне противоречащие гуманистической традиции всей русской классики:
«Оглянешься – а кругом враги,
Руку протянешь – и нет друзей,
Но если век скажет: солги! – солги.
Но если век скажет: убей! – убей».
Русофобскую поэму Багрицкого «Февраль» напечатали за полвека миллионными тиражами! - и русские люди получили хорошую возможность с ней ознакомиться и сделать надлежащие выводы… Ознакомились, поперхнулись от ужаса, категорически отвергли её - и поняли для себя главное, что поэзией в ней и не пахнет: какой там!!! Одни только человеконенавистнические и людоедские воззвания к победившим братьям-евреям, да безудержное возвеличивание себя и их!!!...
16
После неудачи с раскруткой плебея-Багрицкого настала очередь высокородного Пастернака, который был идеальной кандидатурой на поэтический Пьедестал: воспитанник Московского и Марбургского университетов как-никак, выходец из культурной семьи, а не из торгашеско-купеческой… И чекистов он никогда не славил, и напрасно-пролитую кровь народную вроде как тоже публично не одобрял, и в ненависти к России замечен не был... И при этом при всём безудержно и умело славил вождей в поэмах - Ленина сначала, а потом и Сталина, восхищался ими обоими и в творчестве своём, и в жизни, политику их всецело поддерживал и одобрял. Чем не кандидатура! Поэтому и сидел в Президиуме Первого съезда советских писателей в августе 1934 года и даже был назван Бухариным первым поэтом новой России…
17
Но и с Пастернаком в итоге получился полный облом и провал, который сам Борис Леонидович невольно и спровоцировал. Он, чистокровный еврей-коммунист, убеждённый приверженец интернациональных идей и взглядов, 1937 год не принял категорически, как и Л.Д.Троцкий и все остальные троцкисты-большевики… Не принял он и тот духовно-нравственный, политический и государственный разворот в стране, который, начиная с 1935 года, в СССР последовал.
Всё это оттого случилось, что Пастернак боготворил Революции, приветствовал её всей душой, как мог возвеличивал и славил. Как славил он и всех тех персонажей Русской Истории, кто её приближал и вершил, начиная с 1905 года, а потом утверждал в России в 1917 году, пытался через Коминтерн распространить на другие страны и континенты… А 1937-й год поставил на Мiровой Революции жирный крест - прозорливым гражданам это было ясно; как и на людях, что её делали, среди которых было много приятелей и личных друзей Бориса Леонидовича, теперь массово уходивших в небытие, в анналы Истории.
Он впал в депрессию из-за этого и пессимизм, закрылся на даче и перестал славить и поддерживать Власть, как раньше. Как и новую, патриотическую, политику партии и правительства. И этим демонстративным отстранением и затворничеством, этим своим “фи” автоматически попал в немилость, в опалу.
А после Великой Отечественной войны он и вовсе легальным оппозиционером стал, написав контрреволюционный роман «Доктор Живаго», о чём подробно будет написано ниже.
Не удивительно, что во второй половине 1930-х годов и Пастернака пришлось вычеркнуть из списка на пушкинско-лермонтовский Пьедестал, на лавры первого поэта советской эпохи - как до него Багрицкого. Надо заметить, что и большинство советских евреев этого предвоенного периода скукожились и притихли, временно ушли в тень вслед за своим кумиром. Не их это были годы, не их страна, не их духоподъёмные и героические настроения…
18
Почему с ними, прежними безоговорочными властителями и хозяевами жизни, такая метаморфоза случилась диковинная? - теперь-то уже хорошо понятно и объяснимо тем, кто объективно и честно во всём пытается разобраться! Потому что, начиная с 1935 года в СССР, сознательно повторим это, происходила очевидная и безальтернативная по сути своей трансформация политической системы и Власти. Следствием чего и стали политические судебные процессы 1936-38 годов. Кремлёвская власть, а с ней и страна в преддверии большой войны активно и стремительно менялись и перестраивались в экономической, идеологической и духовной сферах, переходили на патриотические рельсы, на укрепление и возвеличивание самих себя, а не Мiровой революции и рабочего класса Европы; на воскрешение из небытия героической Русской Истории, наконец, и Русской же победной Традиции, что были зачёркнуты и растоптаны космополитами-большевиками в 1917-м году.
И попутно этому наиважнейшему процессу воскрешения и героизации прошлого обновлялись кадры снизу и доверху: на смену упырям-разрушителя и живодёрам, сторонникам Троцкого, Свердлова и Зиновьева, что и составили костяк заговора Тухачевского, приходили великие русские патриоты - воины и строители, понимай, сторонники А.А.Жданова.
То была самая счастливая и духоподъёмная эпоха в советской Истории нашей страны, самая изо всех патриотическая и великая, на скромный авторский взгляд, несмотря на все недостатки и трудности, - эпоха, которую теперь всё те же господа-евреи изо всех сил пыжатся густо обмазать ложью и кровью - и навсегда вычеркнуть из памяти народной. А всё потому, что с 1935-го по 1949-й год (до “Ленинградского дела”) патриоты России находились у Власти рядом с Великим Сталиным, которые и выиграли войну, и потом восстановили в кратчайшие сроки разрушенное государство и экономику. А попутно этому укротили Атом, покорили Космос, обучили, одели и накормили народ, вывели Советскую Россию в мiровые лидеры во всём, с мелочей начиная. Нас, наконец, начали уважать, с нами стали считаться на Западе, чего с 1613 года не наблюдалось.
В 1938 году завораживающе и мощно зазвучал над страной пламенный призыв из кинофильма «Александр Невский» с мелодией возвратившегося из эмиграции Сергея Прокофьева: «Вставайте, люди русские…». Мы и вставали тогда, счастливые и одухотворённые, в полный рост, интернациональное ярмо с себя наконец сбросив, –вершили Дела Великие и многотрудные, были реальными и полными хозяевами своей страны – впервые за 300 лет!!! Такого наворотили к середине 1950-х, что до сих пор мiр содрогается от того сотворённого русскими коммунистами-патриотами производственного, научно-технического и технологического ЧУДА!
А у советских евреев-космополитов, скрытых и явных троцкистов и зиновьевцев, наоборот, от подобных грозных призывов мурашками покрывалась кожа и трусливый холодок пробегал по спине: им по-настоящему становилось страшно, появлялись мысли об эмиграции. Вот все они на дачах и попрятались до лучших времён, пустопорожними переводами занимались, копили деньги и силы. В те годы Лебедев-Кумач и Исаковский с Твардовским гремели - вплоть до самой кончины Сталина в 1953 году! - Шолохов, Симонов и Фадеев. И Илья Эренбург ещё, единственный из евреев, который всегда гремел и был наплаву как фекалии, при всех течениях, веяниях и правителях. Такой уж это был покладистый и уживчивый человек! - мягкий и гибкий как пластилин, и абсолютно без-нравственный, без-совестный и без-принципный…
19
При сменившем Сталина троцкисте-Хрущёве отодвинутые от власти евреи взяли реванш, и опять захватили бразды правления в политике и экономике, в государстве. И в культурной жизни, разумеется, в литературе и искусстве - музыке, живописи, ваянии и
