– Что ты успела узнать о нашем мире? – спросила Мира, удивленная моим спокойствием и явно не заметившая в моих словах сарказма.
– О нашем?.. – повторила я и усмехнулась.
Я сказала бы еще что-нибудь, если бы совсем рядом не услышала слабое журчание. Стоило резко замереть на месте, как в меня тут же врезалась уставшая и поникшая Мира.
– Что? – ее глаза вновь испуганно забегали по сторонам. – Он вернулся?
– Ты слышишь? – спросила я, чуть ли не прыгая от радости. – Мы совсем близко. Ручей!
Мира замотала головой, и мое воодушевление моментально улетучилось. Если она не слышала журчащей воды, бьющейся о камни, это значило, что мы были еще очень-очень далеко от цели.
С каких пор я стала слышать лес: шорохи, стуки, шепот? Впервые приехав к старикам, до меня донесся чей-то отдаленный голос. Разумеется, я не сразу поняла, что он прозвучал в голове. Мне тогда было около шести лет. Я взглянула на Филиппа, искренне надеясь, что это он произнес, потом на стариков, но это были не они, а лес... Я поняла это только через несколько лет, когда он снова заговорил со мной, но тогда шепот был таким тихим и ненавязчивым, не то что сейчас.
Но чаще всего лес разговаривал со мной не наяву, а во снах. Просыпаясь, я не раз обнаруживала простыни, покрытые сухими листьями и ветками, а ноги – перепачканными в грязи, словно мне не просто снилось, что я босиком гуляла по лесной чаще, а на самом деле там находилась. И грязные ноги были тому живым доказательством. Об этом я никому не говорила: ни Филиппу, ни даже Наде, так как боялась прослыть в их глазах лунатиком. Тогда мама непременно бы затаскала меня по врачам, а этого мне хотелось меньше всего. К тому же, возвращаясь в город, я не бродила по ночам, мне не снились странные сны и не шептал лес, а значит, еще не все было потеряно.
Наконец Мира тоже начала прислушиваться, и ее лицо озарила лучезарная улыбка. А через пару минут мы уже стояли возле ручья.
– Куда дальше? – спросила я.
Мира осмотрелась и поманила меня рукой, с радостью перенимая инициативу вести нас дальше.
– Пришли! – объявила она через несколько минут и раздвинула руками ветки, густой массой обвившие ветхий металлический забор. – Вот оно!
Девушка с таким восторгом смотрела на ветхое двухэтажное каменное здание с выбитыми окнами на первом этаже и забитыми досками на втором, словно это был дворец. Не разделяя схожих чувств, я принялась выискивать глазами портал в виде металлической телефонной будки, обитой фольгой.
Здание же было старым и жалким. Даже не могу представить, сколько ему было лет – двести, триста? Такие уже давно не строили. К тому же, эта постройка сильно пострадала от пожара: стены в некоторых местах сильно обгорели. Да и портала поблизости не наблюдалось. Даже не знаю, в чем я разочаровалась сильнее – что более часа в потемках пробиралась сквозь лесные заросли, или что не увидела будку, покрытую ореолом голубого сияния.
– Ну и зачем мы здесь? – спросила я, вдоволь насладившись зрелищем.
Здание мне не нравилось, тем более в голову полезли разные пессимистические мысли. Меня смущал тот факт, что в центре пугающего всех леса находится подобная постройка, не сгоревшая дотла только благодаря каменному фасаду.
А Мира со мной явно не соглашалась. От умиления у нее даже слезы на глазах навернулись. Она не отрывала взгляда от здания, будто бы пыталась запомнить каждую мелочь. Девушка открыла было рот, чтобы ответить, но вместо этого встрепенулась и замерла, во все глаза уставившись на деревья сзади.
– Они знают, что мы здесь, – задыхаясь, прошептала она. – Бежим!
И мы побежали... К счастью, не обратно в лес, а в дом. Мира вновь показала свою силу, дернув меня за руку с таким остервенением, что чуть не вывихнула мне плечо. Я даже пожаловаться не успела, как оказалась в темном коридоре здания. Тот момент, как мы пробежали площадку перед домом, нырнули в приоткрытую дверь и замерли в коридоре, я как-то упустила.
– Что происходит? – забеспокоилась я, растеряно оглядываясь по сторонам. – Снова этот монстр? Ты его видела?
Я не верила в то, что только что произнесла. Я ведь не признавала существование монстров, фей, гоблинов и других сказочных существ. Но, быть может, потому что с ними не встречалась? Пока...
– Сюда, – махнула рукой Мира и направилась к лестнице. – Ступай тихо. Если они нас застукают, нам конец...
Мира первой двинулась по коридору, а я следом. Только сейчас заметив, что следов пожара внутри здания нет, мне жутко расхотелось углубляться в него дальше, тем самым загоняя себя в ловушку. «И где же копоть на потолке, где почерневшие стены с полом?» – не унималась я ни на секунду, ступая четко за Мирой.
– Хочу обратно, – прошептала я, и вправду страстно желая вернуться в деревню, так как очень уж мне не нравилось, что они могут нас застукать. – Мне нужно найти дедушку с бабушкой. Ты знаешь, где они?
Стыдно признать, но только впервые за все время после того, как Мира затащила меня в лес, я вспомнила о стариках.
– Прости, но я не знаю, где они, – виновато прошептала девушка в ответ.
– Тогда тем более мне нужно вернуться и их разыскать, – произнесла я, брезгливо осматривая увешанные паутиной стены и спускающегося вниз гигантского паука. Одно хорошо – пауков я не боялась, а вот мышей...
– Ой, мышь! – взвизгнула я, когда серая крошка с жалобным писком пробежала прямо передо мной.
Мира развернулась и зашикала, но было уже слишком поздно. Нас услышали!
Девушка смотрела за мою спину, и в ее серых глазах читался неподдельный ужас. Мое сердце бешено заколотилось. Я прекрасно понимала, что если существо, стоящее за моей спиной, напугало Миру, то меня оно точно не обрадует.
Глава седьмая. ПРЫЖОК
Люди часто совершают поступки, о которых потом сильно жалеют. Повернувшись, я сделала именно такой поступок... На меня смотрел монстр – то ли огромная хищная кошка, то ли гигантский пес: черная шерсть торчком, глаза горят алым цветом, ноздри раздуты. Такого зверя и в самом страшном кошмаре не увидишь, но мне повезло – я увидела в реальности. Нет, про скучную жизнь я точно наврала...
– Боже... – тоненько пискнула я, изумляясь тому, как всего несколько секунд назад смогла испугаться какой-то безобидной маленькой мышки.
Жуткая зверюга, застывшая на пороге, была в тысячу раз хуже самой страшной мыши на свете. Этот зверь был будто с рисунка из одной отцовской статьи. Там он звался вепрем. Насколько я знала, вепрь – это кабан, но это существо им точно не было. У зверя нет бивней и... «Бог мой, какая разница, что это за животное!» – прикрикнул я на себя и, так и не успев придумать имя чудовищу, рванула следом за Мирой.
Мы, в пару прыжков преодолев лестницу, влетели в самую ближайшую комнату и придвинули к двери тяжелый комод, так удачно оказавшийся рядом. А потом молча уставились друг на друга. Да уж, подобные ситуации случаются не часто. Загнать самих себя в ловушку… Это еще уметь надо. И зачем я только согласилась войти в это дурацкое здание...
– И что дальше? – спросила я, безрезультатно стараясь не думать о монстре за дверью. – Кто это такой? Кабан из леса? Обычный кабан из леса? Скажи, что это всего лишь кабан из леса... – похоже, у меня начиналась истерика, а мои скудные школьные знания по биологии то и дело давали о себе знать: «Это не кабан. Кабаны с бивнями и копытами, а еще...»
Мира не ответила. В ее глазах читался неподдельный ужас, а лицо стало таким бледным, что даже побелели пересохшие губы. Да уж – видок у нее был еще тот, при этом я не сомневалась, что выгляжу не лучше. Вот только в отличие от меня Мира была сильной... Должна быть сильной... «Не падай, не падай!» – в отчаянии завопила я, когда девушка рухнула на колени и, прижав ладони к лицу, заплакала.
– Я не смогу вернуться домой! – прорыдала Мира. – Никогда не вернусь. Ох, бедный мой папа, бедные братья...
«Не смей реветь. Прекрати!» – мысленно стала упрашивать я, глядя на маленькую беззащитную фигурку Миры. Вид у девушки был, мягко сказать, помятый: желтое платьице в грязи и местами порвано, русые волосы, так красиво переливающиеся золотом на солнце, растрепаны, руки поцарапаны, коленки ободраны, да еще заплаканное лицо... Эту картину смело можно было назвать «Отчаяние года»
«Нет, так дело не пойдет!» – твердо решила я.
Пока моя знакомая причитала, я собрала волю в кулак и хорошенько осмотрела комнату. Признаться, я не ожидала, что Мира так легко сломается. Однако девушка подкосилась словно сломанное ураганом деревце. Глядя на нее, мне тоже хотелось плакать, но не могла же я этого сделать. Кто-то из нас непременно должен быть сильным и, если Мира сдалась, то эта роль отводилась мне.
В нашем классе был всего один лидер и, конечно же, им была не я. Да и какой же ненормальный сделает из меня лидера?! Да, никогда в жизни.
Главной у нас была девушка с мальчишеской стрижкой, бицепсами, квадратным подбородком и кривыми желтыми зубами. Не красавица, да и ладно. Саша (так ее звали) – настоящий лидер – бойкая, сильная, властная, собранная. Даже мои приемы по самообороне не идут ни в какое сравнение с ее умением постоять за себя и за своих друзей. К слову, другом Саши я не являлась, поэтому стоять за меня ей еще ни разу не приходилось.
Так уж случилось, что с первого дня в школе наши отношения с Сашей не заладились. Началось все с младших классов и ее любимой куклы, которую я случайно испортила, а продолжилось всё это более взрослыми проблемами. Ума не приложу почему, но Саша всегда, проходя мимо, не забывала сказать какую-нибудь гадость. Она на дух меня не выносила, настраивала класс против меня, и вообще считала круглой неудачницей. Кстати, в последнем Саша оказалась права. Именно удачи мне сейчас и не хватало.
В комнате рядом с дверью висело пыльное зеркало, в котором мое отражение, искаженное из-за толстого слоя пыли, походило на серое расплывчатое пятно. К слову, таким пятном по жизни я и являюсь.
Я жуткая паникерша, а в младших классах вообще получила прозвище «плакса». Однако с ролью неприметной серой мышки я давно научилась справляться, вот только до сих пор удивляюсь, почему Надя стала со мной дружить. Она ведь всегда и во всем стремилась выделиться. А с моей школьной славой ее репутация могла только подпортиться.
[justify]– Думай, думай, думай... – зашептала я себе под нос, растерянно оглядывая комнату. Расплывчатая девочка, больше похожая на серое пятно, встревоженно смотрела на меня из зеркала, а я – на нее. – Давай же, я верю в тебя! –
