Тысяча и одна осень

Приподнявшись на локтях, он с блеском в глазах наблюдал за Янь Уши, этот взгляд был переполнен чувствами.
  — Глава Янь, я ни в чем не виноват, я просто лежал в своей постели.
  Янь Уши не выдержал, присел на постель и горячо обнял его, поцеловав в лоб. Даос обнял его в ответ и не хотел отпускать. Янь Уши поправил упавшую на лицо Шэнь Цяо прядь волос и прошептал:
  — Я очень переживал за этого даоса...
  — Глава Янь, спасибо, что заботишься обо мне!
  — Сейчас сделаю крепкий отвар из имбиря и перца, — встал Янь Уши, — этот даос будет лечиться и пить лекарства.
  Заметив, что волосы Шэнь Цяо спутались, Янь Уши достал гребень и начал бережно расчесывать их прядь за прядью.
  — Янь Уши, — проговорил даос, — я виноват перед тобой и хотел бы попросить прощения...
  — Что случилось, Шэнь даочжан, что ты такого натворил, что решил просить прощение у этого достопочтенного? — спросил Янь Уши, не отрываясь от своего занятия.
  — Когда мы шли в Сюаньду, я продал твою нефритовую шпильку, чтобы купить детям одежду и еду, чтобы было чем заплатить за ночлег на постоялом дворе. Это был твой подарок, прости меня...
  — Какие глупости, — спокойно сказал глава Янь, вычесывая наиболее запутавшуюся прядь. — Это всего лишь вещь, гораздо важнее, что этот даос был сыт и спал в тепле.
  — Но это была твоя вещь...
  — Нет, это была уже ТВОЯ вещь. Зачем тебе хранить память об этом достопочтенном, когда он и так рядом с тобой? Я подарю тебе много других подарков, лучше, чем эта шпилька... — он осекся, ведь все его имущество теперь конфисковано Ян Цзянем и он пользуется сбережениями, которые остались у его учеников.
  — Глава Янь, нужно ехать в Лоян, не стоит оставаться тут надолго.
  — Нет, — сказал Янь Уши. — мы никуда не поедем, пока этот даос не вылечится. И речи быть не может.
  Закончив расчесывать волосы, Янь Уши направился к выходу.
  — Лежи и не вставай, — сказал он, — я принесу тебе поесть.
  Вскоре глава Янь вернулся, держа в руках миску с супом из семян лотоса. — Здесь осталось только это, — разочарованно сказал он, — завтра схожу, куплю еды.
  Ученики не знали, что они остановились в этом постоялом дворе и, очевидно, как и договаривались ранее, уже были на пути к Лояну. Янь Уши приходилось все делать самому. Он присел на краешек кровати, желая накормить Шэнь Цяо супом из лотоса.
  — Глава Янь, спасибо, но я не калека и могу есть сам, — сказал даос, взяв миску из рук Янь Уши.
  — Этому достопочтенному нравится ухаживать за тобой, — ответил глава Янь, но в этот раз он не стал спорить. Перекусив, Шэнь Цяо почувствовал себя немного лучше, но к ночи снова поднялась температура.
  — А-Цяо, ты весь горишь! — воскликнул Янь Уши. Он выглядел испуганным, Шэнь Цяо редко видел таким этого человека, который мог посмеяться в лицо собственной смерти.
  Янь Уши заставил Шэнь Цяо выпить лекарства, которые купил в аптечной лавке и вышел, чтобы приготовить отвар из имбиря с перцем, но когда вернулся, даос уже спал. Янь Уши тихо прилег рядом и, склонившись, коснулся губами его лба. Лоб Шэнь Цяо уже не был таким горячим, температура начала падать. Янь Уши с тревогой прислушивался к его дыханию, в котором слышались хрипы. Он долго не мог сомкнуть глаз.


  В эту ночь не могла сомкнуть глаз и Сюэ Мэй, девушка ворочалась в постели, вспоминая каждый момент, проведенный с Шэнь Цяо, его прекрасный и благородный облик, его добрую, безхитросную улыбку. От этого сердце юной девы начинало биться в груди чаще, а кровь закипала в жилах. Как хотелось коснуться даоса, хотя бы мимолетно дотронуться до его руки. Сюэ Мэй была готова отдать этому человеку свою душу и свою жизнь, не смотря на то, что они были знакомы всего полчаса. Она хотела с самого утра бежать к Шэнь Цяо, но боялась Янь Уши. Ей очень не понравился этот едкий, насмешливый человек. Она не знала, кем он приходится Шэнь Цяо, но чувствовала, что он имеет влияние на даоса.
  С раннего утра Сюэ Мэй приказала своей служанке следить за комнатой Шэнь Цяо и как только из неё выйдет человек с седыми прядями на висках, чтобы она дала госпоже знать.
  Все утро караулила служанка, слоняясь туда-сюда и, наконец, заметила, как из комнаты, за которой ей приказала следить госпожа, вышел красивый человек с седыми прядями на висках. Она немного проследила за ним, удостоверившись, что он покинул постоялый двор и побежала доложить своей госпоже.
  Шэнь Цяо уже проснулся, когда в его комнату вошла сияющая Сюэ Мэй в своём лучшем наряде и украшениях.
  — Шэнь даочжан, как ты чувствуешь себя? Я принесла тебе лекарства!
  — Спасибо, дева Сюэ, — ответил даос, — но у меня лекарств в избытке. Эта комната стала напоминать аптечную лавку.
  — Я принесла тебе ещё пирожных!
  Шэнь Цяо улыбнулся.
  — Благодарю молодую госпожу за заботу.
  Даос располагал к беседе. Общаться с ними было просто и легко, а для Сюэ Мэй каждая секунда разговора с Шэнь Цяо стала ровняться глотку воздуха. Они общались так, будто были давно знакомы.
  — Шэнь даочжан... а кем приходится тебе этот строгий человек, которого я видела вчера?
  Шэнь Цяо смутился. Он не знал, что ответить, а врать не любил.
  — Это мой самый близкий друг... он вовсе не строгий и хорошо заботится обо мне.
  Сюэ Мэй не стала расспрашивать дальше и перевела разговор на другую тему, рассказывая, какие сорта чая ей нравятся и как прекрасно, когда расцветает зимняя слива.
  — Не помешал? — послышался сзади голос Янь Уши. Сюэ Мэй не ожидала, что этот человек вернётся так скоро и вздрогнула от неожиданности.
  Янь Уши сразу заметил снующую туда-сюда служанку и разгадал маленький план Сюэ Мэй, поэтому сделал вид, будто покинул постоялый двор, а сам через некоторое время вернулся обратно.
  — Дева, возможно, перепутала этот постоялый двор с публичным домом, где можно уединяться в комнатах с незнакомыми мужчинами? — с ироничной улыбкой спросил Янь Уши, но в глазах его затаился гнев. Покраснев до корней волос, Сюэ Мэй выбежала из комнаты.
  — Зачем? — нахмурился Шэнь Цяо. — Зачем ты обидел её? Она хорошая девушка и угостила меня пирожными.
  — Пирожными?! А-Цяо, неужели ты и вправду думаешь, что она пришла сюда ради того, чтобы угостить тебя пирожными?!


  Глава 48. "Не смей позорить меня при других людях!"

  — Только слепой не заметит, что эта девчонка имеет на тебя виды! — не мог успокоиться Янь Уши.
  — Она хороший человек и мы общаемся просто по-дружески!
  — Глупый даос, ты до сих пор не научился разбираться в людях? Да она глаз с тебя не сводила, будто бы ты статуя Будды. Хочется тебе вкусить женского тела, А-Цяо? У тебя же никогда не было с женщинами... Завлечь в свои сети юную хорошенькую девицу и насладиться её телом?
  Шэнь Цяо начал краснеть.
  — Глава Янь... Зачем ты говоришь мне такие вещи? У меня и в мыслях такого не было.
  — Не ври, — безжалостно сказал Янь Уши, — у каждого возникают мысли об удовлетворении своих плотских желаний. Признайся, А-Цяо, хотел бы её?
  — У меня не было таких мыслей, были только мысли... о тебе... — Шэнь Цяо опустил голову, краснея ещё больше.
  — Вот как, А-Цяо... И что же ты думал об этом достопочтенном? Расскажи мне о своих тайных желаниях, — Янь Уши присел на кровать, не сводя с даоса глаз, которые сверлили его, пронизывая насквозь. Шэнь Цяо не мог поднять головы, чтобы посмотреть Янь Уши в лицо.
  — Янь Уши, ты же знаешь меня, к чему эта ревность? Неужели я не могу общаться с кем-то другим, кроме тебя?
  Глава Янь обнял его за шею.
  — Ты мой, А-Цяо. Ты принадлежишь мне и никому больше, — он раскрыл губы даоса языком и пробрался в его рот, с упоением целуя снова и снова, пока губы  Шэнь Цяо не покраснели.
  — Я купил тебе тёплый плащ, — наконец сказал глава Янь, оторвавшись от него. — Этот даос не будет больше мерзнуть и болеть.
  — Спасибо, — проговорил Шэнь Цяо, облизывая покрасневшие губы. — Янь Уши, но ты на глазах у меня флиртуешь с женщинами, а мне же нельзя ни с кем просто пообщаться!
  Янь Уши усмехнулся, поняв, что Шэнь Цяо не может простить ему винную лавку.
  — А-Цяо, я просто дразнил тебя. Неужели ты думаешь, что этого достопочтенного привлекла бы какая-то посредственная торговка?
  Шэнь Цяо знал, что с этим человеком спорить бесполезно и поэтому промолчал.
  Не выдержав, Янь Уши снова обнял его:
  — А-Цяо, почему ты постоянно кричишь во сне, что тебе снится?
  Шэнь Цяо ни за что не хотел рассказывать о своих снах. Его не оставляла в покое фраза, брошенная как-то раз Сан Цзинсином. О том, что глава Янь собирался закопать его живьем. Разумеется, даос ни за что бы не поверил, чтобы Янь Уши с ним так поступил, но внутренние страхи отложились в подсознании и часто воплощались в тревожных снах.
  — Просто кошмарные сны, — ответил Шэнь Цяо.
  Янь Уши покрепче прижал его к себе.
  — Как только поправишься, — прошептал он даосу на ухо, — я займусь тобой, чтобы ты кричал от страсти, а не от кошмарных снов.
  Шэнь Цяо почувствовал, что снова краснеет.
  — Ты снова такой горячий и красный, — проговорил Янь Уши, — я сказал что-то неприличное или у этого даоса снова жар? Выпей лекарство.
  — Глава Янь, я уже и так выпил множество лекарств, но почти ничего не ел...
  — Верно... — спохватился Янь Уши. — Из-за этой девчонки я ничего не купил, пойду на кухню и посмотрю, что приготовили там.
  Шэнь Цяо смотрел ему вслед. Янь Уши так заботился о нем и на душе от этого становилось тепло. Даос снова прилег на кровать, чувствуя слабость.
  — Клейкий рис с корнем лотоса, — вернулся Янь Уши. — А-Цяо, ты спишь?
  Шэнь Цяо действительно задремал. Он болел, поэтому много спал. Янь Уши поставил тарелку с рисом на столик и тихо присел на кровать, осторожно проведя пальцами по щеке даоса. Он не отходил от Шэнь Цяо ни на минуту и наблюдал, не начнётся ли снова жар.

  Шэнь Цяо проснулся и увидел, что постель пуста: Янь Уши уже не было. Зато на столике осталась миска клейкого риса с корнем лотоса. Даос сглотнул, почувствовав, что сильно проголодался. Он с благодарностью вспомнил о возлюбленном, который так заботился о нем. Даос не любил доставлять другим людям хлопоты, но когда о нем заботился Янь Уши, это было нечто особенное, от чего в душе становилось тепло и приятно. Шэнь Цяо взял миску клейкого риса и палочки. Он с аппетитом принялся за трапезу.
  Не успел даос поставить пустую миску на столик, как в комнату заглянула Сюэ Мэй. Девушка нервно оборачивалась, боясь, что снова внезапно вернётся Янь Уши.
  — Дева Сюэ, доброе утро, как погода на улице? — обратился к ней Шэнь Цяо.
  Щеки девушки слегка порозовели.
  — На улице по-прежнему метет снег. Как Шэнь даочжан чувствует себя?
  — Мне уже гораздо лучше, благодаря тебе и главе... и моему другу.
  Сюэ Мэй поморщилась, вспоминая о Янь Уши, будто бы до сих пор слышала его язвительные слова.
  Шэнь Цяо выглядел выспавшимся и посвежевшим. Залюбовавшись им, девушка ненароком подумала о том, какие же иногда красивые люди встречаются на этом свете.  Завороженная красотой Шэнь Цяо, она сделала шаг вперёд.
  — Входи, дева Сюэ, расскажи, как у тебя дела, когда собираешься уезжать, — сказал, как всегда дружественно настроенный к людям, даос.
  Сюэ Мэй направилась к кровати Шэнь Цяо. "Сейчас или никогда", — подумала она. Нужно пользоваться моментом, пока рядом нет Янь Уши и намекнуть