деньги, умиротворённо подумала Галина Сорокопудская, и была довольная, она снова начала мечтать о ребенке, находя в этом спокойную, душевную гавань, хотя Мирон Прибавкин, виновник торжества, обретался где-то на окраинах подсознания, и она не представляла, как будет жить с коротышкой метр семьдесят с кепкой.
***
Между тем Сеня Бабакару опередил их на целую неделю. Пока Мирон Прибавкин действовал системно, пока анализировал и сопоставлял, Сеня Бабакару преспокойно отбыл в Красноярск и остановился, конечно, не в лучшей гостинице города, чтобы не светиться почём зря, а недалеко от вокзала и принялся изучать город.
Он полагал, что Самсон Воропаев попытается спрятаться не в самом Красноярске, а в окрестностях, и просто сел в интернете и стал рыскать. При всем при том, что всю сознательную жизнь Сеня Бабакару бил людей и в ответ получал по голове, это не отразилось на его аналитических способностях. Он рассудил так, чем человек может заниматься в Красноярске? Тем, чем занимался в Москве. Но… тогда его легко обнаружить! А если он коренным образом изменил имидж, если ему всё надоело в прежней жизни, то он не будет заниматься блогерством, огорошил Сеня Бабакару сам себя. Однако интернет – это такая штука, от которой отказаться невозможно, это всё равно, что отрубить себе руку, значит, он будет развлекаться в социальных сетях под любым именем. Например, Чёрный. Чёрных было три десятка, однако никто из них не был похож на Самсона Воропаева.
Это слишком просто, понял Сеня Бабакару. Если он не дурак, то будет маскироваться тщательней, например, под рыбака. За пару дней ему удалось перекопать девяносто девять процентов участников местных сообществ рыбаков, охотников и туристов: нуль – без всяких намёков на палочку. Самсона Воропаева человека там не было. И Сеня Бабакару подумал, что если Самсону Воропаеву всё обрыдло, то он откажется и от инета. А если он уехал ещё и туда, где его нет?.. – спросил сам себя Сеня Бабакару и задохнулся от предчувствия удачи. Иван Чёрный был где-то рядом. Но где? И он вспомнил о своём друге Гоге Нозе и позвонил ему.
– Ты можешь узнать о привычках Самсона Воропаева?
– Как это?.. – начал тупить Гога Ноз.
– Задай этот вопрос своим как бы ненароком, – проинструктировал Сеня Бабакару, – с потом мне расскажешь.
– А что я буду с этого иметь?
– Я увеличу твой процент до тридцати, если, конечно, повезёт, – пообещал Сеня Бабакару.
А там видно будет, подумал он. Воспользоваться услугами фирмы «Рога и белые тапочки» я всегда успею. О фирме ему рассказал всё тот же Гога Ноз. «Только не выдай меня», – слёзно просил он при этом.
Наивный Гога Ноз позвонил на следующий день:
– Ара джан, я разговаривал с его женой. Она сказала, что он обожает автомобили, а маленькие паровозики! – добавил Гога Ноз, как любят добавлять грузины в хорошем настроении духа и плоти.
Сеня Бабакару хотел выругаться матом, в том смысле, что нельзя нести всякую околесицу типа паровозиков, мы же взрослые люди! Но вместо этого вдруг закричал в трубку, словно его озарило:
– Эврика! – И Гога Ноз услышал, как хлопнула входная дверь.
Сеня Бабакару понёсся по фирмам, сдающих авто в прокат. Их оказалось ровно шестьдесят шесть. За три дня он объезди все и только в последней «Кенгурятник» менеджер по арендам машин узнал по фотографии Самсона Воропаева.
– Ну да, чистый Леонардо Ди Каприо, у нас записано… – сказал менеджер, в бумажках – Фёдор Картай. С такой внешностью разве спрячешься?
– А вы не ошиблись? – удивился Сеня Бабакару.
– Нет… вот… взял машину в Новосибирске, а через неделю сдал её и взял внедорожник «рендж ровер» чёрного цвета.
– А номер? – поинтересовался Сеня Бабакару. – Спасибо, – Сеня Бабакару заплатил «косарь» и в задумчивости выплыл на свежий воздух.
Получается, решил Сеня Бабакару, что у него несколько имен. Это осложняло дело. Где же его искать?
***
На худой конец, полетели в Красноярск.
Вечером перед отъездом Мирон Прибавкин узнал из рабочей сводки, что в последнее время дела майнера Георгия Андреевича Репьева были не так уж хороши, а дела блогера Самсона Воропаева – ещё хуже, и криптовалютная биржа не помогала. Самсона Воропаева мучили две огромнейшие проблемы: налоговая неопределённость и скорость генерации криптовалюты. Он не смог оценить рисков противоречий и бросил майнить на пике «медвежьего периода», решив, что перспективы нет.
В этот же период Самсон Воропаев ударился во все тяжкие: начал дробить свой бизнес в надежде уйти от налогообложения, а прибыль прятал в других мелких фирмах. И всё больше ощущал, что неуклонно, но верно вползает в статью 174.1 УК РФ пункт «б», часть 4: «легализация денежных средств, добытых незаконным путём». Тут его ещё гнусно подставили в треш-стримере: от его имени через подставные лиц кто-то нанимал садистов и психопатов, чтобы демонстрировать в инете всякого рода непотребность и зарабатывал на этом, то есть Самсону Воропаеву также реально светила статья о «падение нравственности». И ему убедительно намекнули, что если он не будет делиться с государством, то ему сошьют дело по части 2. статьи 105 УК РФ: «подстрекательство к убийству», за которую давали от восьми лет до пожизненного. Было отчего убегать!
Ага, екибастуз обломанный! – подумал Мирон Прибавкин, всё ясно, но зачем при таком богатстве спадать в непотребное? И вспомнил, что Галина Сорокопудская как-то обмолвилась, что Самсон Воропаев неисправимый псих и безумец и что трудно предугадать, что он выкинет в следующий момент. Даже если сделать скидку на мнение обиженной жены, то он ещё та штучка, понял Мирон Прибавкин и приготовился к худшему.
Утром уже в самолёте Мирон Прибавкин рассказал Гоге Нозу и братцу всю подноготную исчезновения Самсона Воропаева.
– По совокупности ему светит реально лет пятнадцать, – сказал он прокурорским голосом, больше всего адресуя реплику Гоге Нозу, чтобы накрутить ему мозги и чтобы он не вздумал вести двойную игру со своим дружком Сеней Бабакару.
– Вай-вай! – как нарочно воскликнул Гога Ноз и с возмущением раздул ноздри. – А какой богатый и какой дурной!
– Ничего, – прогудел, как басовитая струна Павел Крахоборов, – поймаем, спросим.
Они заказали виски и лёгкий обед, и четыре часа, которые находились в воздухе, пронеслись, как одно приятное мгновение.
Город их встретил лёгким дождём и прохладой, где-то неподалёку стремительно тёк Енисей, а за ним лежала необъятная сибирская тайга, полная тайн и заимок.
***
Не успел Мирон Прибавкин сбегать в местную прокуратуру, как пропал Гога Ноз.
– Я его за чаем послал, и плачу, и рыдаю… – трясся Павел Крахоборов, забыв о своём великолепной штробасе, – а он, сволочь, не вернулся…
Серпом по фаберже! – холодно подумал Мирон Прибавкин, глядя на братца, как на жабу. Мир жесток и екибастузен!
– Что делать?! – скулил братец, суетясь, как наседка с яйцом.
На него было больно смотреть. Он скукожился, как тряпочка, и усох в два с половиной раза и, как всегда, каясь сверх меры, словно перед мамой.
– Мать моя женщина! – всё же повысил голос Мирон Прибавкин. – Я же сказал, сидеть в номере!
Всё рухнуло в одночасье: план раскрыт, под угрозой сделка с Галиной Сорокопудской, конец экспедиции! – пронеслось у него в голове, – и моей вольнице!
И Мирон Прибавкин ужаснулся. Если всё так, значит, за ними уже следят! Быть того не может! – не поверил он сам себе и невольно оглянулся.
Однако в номере, кроме их двоих никого больше не было.
– Кто ж знал! – ничего не замечая, ещё больше поник Павел Крахоборов.
– Ладно, – через силы пожалел его Мирон Прибавкин. – К Сене Бабакару переметнулся, сволочь! – объяснил он и добавил. – Гадский Сеня!
– Вот зараза! – Павел Крахоборов сжал огромные кулаки.
– Но это в даже лучшем случае, – Мирон Прибавкин пришёл в себя и многозначительно посмотрел на Павла Крахоборова.
Павел Крахоборов испугался, преданно зыркнув фамильными нанайскими глазками, мол, я всецело на твоей стороне!
– Почему?.. – выдохнул он. – И плачу, и рыдаю!
– Потому что иначе мы под чьим-то колпаком, – к его ужасу объяснил Мирон Прибавкин.
И сам себе не поверил.
– Даже так?.. – удивился наивный Павел Крахоборов и тоже оглянулся, – а я доверял Гоге Нозу, как своему!
– А что ты думал?! – многозначительно упрекнул его Мирон Прибавкин. – Где-то протекло! Кто-то влез в нашу игру! Кто у нас слабое звано?! – задал он риторический вопрос, – и хитро прищурился.
Павел Крахоборов от удивления открыл рот и хотел сказать, что он! он – самое слабое звено, потому как таким себя ощущал всегда, даже когда стал чемпионом чемпионов, но вовремя прикусил язык.
– Что знают двое, знает и свинья! – назидательно сказал Мирон Прибавкин, намекая на толстые обстоятельства.
Одно успокаивало, что в большинстве случаев проблемы рассасываются сами собой, но город Красноярск странный и страшный, и кто его знает, что здесь происходит?
– Да ты что?! И плачу, и рыдаю! – безмерно огорчился Павел Крахоборов.
Он не сразу поверил брату, а представил, что бедного Гогу Ноза нещадно пытают в каком-нибудь подвале.
– А что Сеня здесь? – скорчил он недоумённую морду.
– А кто его знает?.. Найдём, спросим.
И они, поминутно оглядываясь по сторонам, вымелись из гостиницы, чтобы сориентироваться на местности. Однако дорога, по которой теоретически шёл Гога Ноз, была без всяких следов его похищения, то есть без соплей, пятен крови и оторванных пуговиц.
Мирон Прибавкин сунулся с фото Гоги Ноза в один ларёк, в другой. Нет, никто не видел, сообщили ему. В магазине Гогу Ноза тоже не опознали. «Не покупал с утра такой. Мы бы обратили внимание, дюже приметная морда, похожая на артиста… этого самого… армянина… как его?..» Но вспомнить не смогли.
– Чего делать?.. – спросил Павел Крахоборов, пугливо косясь на людей в сквере и на остановке общественного транспорта. – Побежали в полицию?..
– А если спросят, что мы здесь делаем?.. – раскрыл ему карты Мирон Прибавкин
– М-да… – испуганно согласился Павел Крахоборов и ещё больше поник, как трухлявый гриб.
– Выкрутимся, – уверенно заявил Мирон Прибавкин, покупая в ларьке газету «Афиша».
На самой последней странице нашёл скромное объявление: «Профессионал, с полицейским стажем тринадцать лет, найдёт любую вашу пропажу, чего бы ни стоило!»
– Звони! – велел Мирон Прибавкин в надежде, что великолепный штробас братца на этот раз сделает своё дело.
– Алло! – молвил Павел Крахоборов всего лишь в полтона, но даже и этого был достаточно, чтобы проходящая мимо женщина шарахнулась в лужу.
– Идиот! – закричала она. – Чтобы ты сдох, скотина!
На другом конце взяли трубку:
– Алло!
– Это частная фирма!
– Да!
– Расследований?!
– Да!
– Нам нужен сыщик!
– Я к вашим услугам, – ответила трубка без эмоций, но в ожидании.
Павел Крахоборов вопросительно посмотрел на Мирона Прибавкина.
Мирон Прибавкин показал знаками, что надо говорить.
– Нам нужна помощь в поиске человека, – наконец сообразил Павел Крахоборов.
– Кого изволите искать, мужчину или женщину?
– Мужчину… – растерянно пробормотал Павел Крахоборов и снова вопросительно посмотрел на Мирона Прибавкина, мол, чего он?..
– Приятной наружности?.. – не унимался сыщик.
– Иди ты к чёрту! – едва не бросил трубку Павел Крахоборов. –
