Сневер

Алеша тупо смотрел как врачи собирают свои инструменты и понуро качают головами, потом сосредоточился и черты Аленкиного лица разгладились. Это заметил врач и с изумлением уставился на тело, пожал плечами, еще раз оглянулся и, потерев виски, вышел вслед за другими.
Раньше этот случай мог бы надолго сломить Алешу, а сейчас не все еще было потеряно. Он поехал к бабушке.
- Бабуля, ты меня знаешь, поэтому и не думай отговаривать. Мне нужно в Ад...

Я чуть замялся, - Ну ад - это такое религиозное место для умерших, где их мучают за грехи при жизни, - пояснил я инопланетянам.
- Мы знаем! - заверил Шурик, - Давай дальше!

Бабушка долго смотрела на Алешу потом молча полезла на чердак. Она вернулась с большим грязно-желтым ключом и горстью старинных монет.
- Вот тебе Ключ, тот самый! А эти червонцы имеют там хождение.
- Так значит Ключ у тебя?!
- Да! - бабушка гордо блеснула глазом, - Ну, ступай... цыпленочек.
Попасть в Ад можно было откуда угодно, но Алеша выбрал безлюдное место. Он прошел километров пятнадцать по горной дороге от остановки автобуса и все не решался. Наконец развернул пакетик, и достал флакон.
Жидкость пахла чем-то непередаваемо жутким и волнующим. Алеша затаил дыхание, закрыл глаза и выпил залпом. Горло перехватило, по телу прошла мучительная судорога и голова сильно закружилась. Наконец он произнес заклинание и даже ухитрился помочь развернуться проекции вырожденных параметров. Голова сразу отошла. Он осторожно открыл глаза.
Та же дорога и то же знакомое ущелье - начало маршрута тройка-б на вершину "Незнакомка"... Но тучи, облепившие склоны, стали более суровы, скалы - более изломанными, речка - стремительнее, а небо - сумрачно-фиолетовым.
Алеша не спеша пошел по тропе. Мелкие камни зло выскакивали из-под ног и быстрее чем положено скатывались вниз, даже не дожидаясь, когда он на них наступит. Алеша чуть было не оглянулся и вовремя вспомнил, что это означало бы невозможность вернуться. Он быстро шел, раздвигая упругие как сталь ветки. Деревья остались позади. Это место Алеша уже не узнавал. Здесь должна была быть последняя стоянка пикникистов. Груды камней вздымались вверх по ущелью, под ними еле слышалось злое журчание речки. Голые скалы отвесными стенами поднимались к багровеющему небу, оставляя вверху узкую извилистую полоску света. Алеша взбирался по камням, проходил один поворот за другим по дну все более сужающегося каньона.
Пахло плесенью, сумрак ущелья дышал холодом. Под ногами среди камней виднелся сплошной скальный массив. Ущелье гротескно выделялось диким рельефом и подавляло величием.
За поворотом торжественно гремел водопад. Скала высотой метров двадцать преграждала дорогу. Ледяная вода низвергалась в небольшое, но глубокое озерцо.
Алеша задрал голову и долго обдумывал подъем. Наконец подошел к скале, уцепился пальцами за крохотный выступ и полез. Где-то метров за пять до конца скалы он чуть не сорвался на небольшом участке отрицательного склона и вспомнил, что препятствия должны попадаться как раз на пределе его возможностей, требуя максимального усилия воли. Наконец в изнеможении Алеша вылез наверх и поднял голову.
Такого дикого буйства форм и вызывающей нереальности он и представить себе не мог. Из камней и скальных трещин сплетался сложнейший, исполинский узор, суть которого ускользала от сознания, но он был полон смысла, а суровые цвета плавно переходили в цвет неба с облаками, сотканными столь же затейливо.
Кончая перспективу, огромная арка перекрывала ущелье, а под ней застыли ворота черного цвета обугленного чугуна. Размашистые буквы, кроваво пылали: "Оставь надежду, всяк сюда входя ий". Буква "щ" в последнем слове отсутствовала.
Странный выступ в скале привлек внимание. Его прорезала маленькая щель на удобной высоте. Это чем-то напоминало автомат с газ-водой. Алеша достал из кармана бабушкину монету и бросил ее в отверстие. Она с чудовищным грохотом покатилась внутри, в то же мгновение с оглушающим скрежетом часть скалы отвалилась и оттуда выдвинулась гигантская черная лапа, держащая кубок с кровавой пузырящейся жидкостью. Когда эта посудина приблизилась к самым его губам, обжигая пылающим жаром, Алеша отпил жгучего снадобья и оказался по ту сторону ворот.
Его оглушил легкомысленный негритянский джаз потому, что он никак не ожидал его услышать. Двое отрепанных мужичков с хвостами ритмично дергались под звуки и драили ту самую букву "щ", добиваясь эффектного сияния. Они увидели Алешу, изумленно вылупили глаза и музыку как ножом обрезало.
В то же мгновение позади взревело само небо, истошный скрежет, лязг и громыхание заслонили собой все. Заболели уши, и Алеша согнулся, но это не мешало ясно видеть все вокруг. Это был настоящий Ад. Багровые облака трепетали бликами пламени. Черные тучи пепла вились тугими смерчами, а жуткий яростный вой, несмотря на свою силу, перекрывался воплями бесконечной боли, страха и отчаяния. Через все небо, извиваясь точно гигантская змея, черный вихрь нес души из ниоткуда в никуда, крутя и терзая их о черные скалы. Одна душа пролетела совсем рядом. Лицо, будто отразившееся в абсурдном зеркале, заслонило собой весь мир. Алеша увидел саму древность и безысходность, глаза, полные тысячелетней тоски, мертвую маску безразличия.
А потом огненный дождь пронесся над равниной, накрыв копошащиеся внизу тени и вызвав новый взрыв боли. Ближе, это больше походило на кошмарный сон, свирепый черт длинным мечом рассекал тела и, как это могло случиться? отрубленная чья-то рука оказалась у Алеши под ногами, пальцы скрючились и судорожно вцепились в трико.
- Помоги...
Когда-то Данте Алигьери все это видел, но не смог передать в своей "Комедии". Это было слишком... все вокруг замелькало, и Алеша потерял сознание.

- Круто, - оценил Шурик, - Зримо представляется. Воплощу это в эмуляторе! Ну, а дальше?

Что-то тяжело придавило грудь. Алеша открыл глаза. Большая черная кошка возилась у него на одеяле, вылизывая шиарную шкурку. Солнце через окно слепило глаза. Он лежал в чужой комнате. Пахло сосновыми дровами и слегка - серным газом. Прямо перед ним на стене висел девичий портрет. Она была очень хорошенькой, и сквозь коротенькие пряди вьющихся волос пробивались чуть заметные рожки.
Алеша сбросил с ног яростно зашипевшую кошку и сел на кровати. Он так и оставался в своем спортивном трико и ботинках.
В комнату постучались и неуверенно вошел довольно молодой черт в сером костюме и больших квадратно-треугольных очках. Он протянул черную лапу:
- Женя.
Алеша ощутил в своих ладонях холодную как перчатка кожу. Как-то ему довелось держать в руке лапу варана.
- Алеша. С добрым утром!
Черт Женя что-то невнятно пробурчал в нос и хмуро посмотрел на Алешу через тонкие стекла.
- Вас вчера подобрали. С Ключом. Вельзевул узнал, конечно.
- И что теперь?
- Завтра к нему с утра на растерзание. Ему нужен Ключ добровольно, и он попробует его у вас того...
Алеша кивнул, - мне как раз к нему и нужно.
Черт необычайно отзывчиво прореагировал мимикой на сказанное.
- Извольте пойти жрать, - предложил он и бесцеремонно скрылся за дверью.
Алеша подумал немного для приличия и вышел вслед.
- Это моя мама, - ткнул черт Женя длинным пальцем в качалку в которой находилось что-то бесформенное, похожее на взъерошенную ворону.
- Очень приятно, - еле слышно прошептал Алеша и почувствовал, что сделал глупость.
- Папа, - ткнул пальцем Женя в конец длинного стола. Оттуда моментально выскочил сухой как палка старый черт со слезящимися шальными глазками, витиевато подковылял к Алеше, начал трясти ему обе руки по очереди и за минуту рассказал обо всем на свете.
- Моя доча.
Чертова дочка вышла из-за стола, как сошедшая с картинки в спальне, сделала интригующий реверанс, очень хитро улыбнулась, лихо сплюнула сквозь выбитый зуб и, вдруг застеснявшись промолвила:
- Бабебибоба... Это меня так зовут.
- А меня - Алеша.
Их усадили рядом. Она была в черной рубашке и в черных, обтягивающих ноги до копыт, лоснящихся штанах.
Вдруг завтрак закончился, и Алеша никак не мог вспомнить, что же они ели. Старый черт сыто потягивался, мелко вибрируя животом и обтирая морду своей же бородой. Бабебибоба уже убежала, а черт Женя задумчиво смотрел сквозь Алешу.
- Мне пора на службу, - наконец сказал он, - завтра я вас провожу к шефу, а сегодня побудьте здесь и лучше никуда не выходите. Надеюсь, будете джентльменом с моей дочей, она такая неопытная, вы же не воспользуетесь этим?
Алеша мысленно послал черта подальше на что тот укоризненно обернулся и молча вышел.
Почти сразу в комнате невзначай возникла Бабебибоба. Она походила взад и вперед, а потом, резко повернувшись, спросила:
- А не хотите прогуляться со мной?
- Твой папа...
Бабебибоба презрительно посмотрела на Алешу:
- Я думала вы смелее!
Алеша вздохнул:
- Пойдемте...
Бабебибоба радостно завизжала и повисла у него на руке. Не успел Алеша прийти в себя от этой выходки, как они оказались в лесу.
Ни одного листочка не было на исполинских деревьях, кривых, коренастых и фантастически закрученных. Ни одна веточка не шевелилась в напряженной тишине, и только невесть откуда, может быть прямо из темного неба, с легким шуршанием падали, кружась большее красные листья.
Здесь было очень красиво. Алеша обернулся и чуть было не налетел на Бабебибобину рогатую макушку. Чуть дальше протекала широкая кроваво-красная река. Алеша подошел поближе. Там густо поблескивала настоящая кровь.
- Сколько ее на Земле ни проливается, - сказала Бабебибоба, - вся здесь протекает. Иногда речка мелеет, но чаще из берегов выходит. Там дальше - целое море.
Она опять хитро улыбнулась Алеше, показав белые острые зубки, и принялась носиться вокруг деревьев.
- Догони меня, Алеша! - визжала она и, как только Алеша ринулся за ней, припустила так, что только замелькали ее копытца. Алеша забыл про все, и мир вокруг тоже замелькал и зазвенела странная мелодия.
Деревья, ставшие такими же черными как Бабебибоба, как живые выскакивали прямо под ноги, и Алеша, едва не врезаясь в ствол, еле уворачивался. Одно дерево совсем растерялось, сворачивало туда же куда и он. Алеша наскочил на него, и они в обнимку кубарем полетели по земле. Оказалось, что это и была Бабебибоба. Она со страху больно вцепилась Алеше в плечо зубами, всего исцарапала и куда-то исчезла.
От резкой остановки у Алеши бешено стучало сердце. Он ошалело озирался по сторонам и никак не мог прийти в себя. Вместо леса от горизонта до горизонта чернели густые заросли корявого кустарника. Кроваво-красный ручеек змеился между кустов, но как-то неестественно медленно. Это был тот самый лес с рекой, только с высоты птичьего полета.
Что же делать? Алеша посмотрел на свои исцарапанные руки и легко представил какое у него лицо потому, что оно тоже нестерпимо горело. Он начал проламываться через кустарник наугад. Уже темнело и быстро зеленеющее солнце вырастало на глазах. Внезапно из ниоткуда раздался озабоченный голос черта Жени.
- Алеша, вы где?
- Здесь! - выкрикнул Алеша и тут же оказался в комнате. Бабебибоба сидела за столом и невинно болтала копытцами. Старый черт уже вытирал бородой сытую морду, а Женя укоризненно уставился на Алешу. Алеше стало неуютно. Он