объясни, что к чему и как вы появились на свет, и всё напряжение сразу же спадёт! — вновь прошелестел голос в наших мозгах.
— Слушаюсь и повинуюсь, о Дух! Ты самый мудрый на свете!— И Теяр, уставившись в бокал с вином, который успел наполнить вновь, словно ища поддержки на его донышке, начал рассказ.
Когда Геотан "принял" Теллуру в «управление», он начал искать союзников и помощников для выполнения той задачи, которая была на него возложена. Но не нашел ни тех, ни других, за исключением одного-единственного теллурианина. Вас-Ива, как вы понимаете! И двух сотен слабеньких сигналов, свидетельствующих, что ещё остались люди, информационно - энергетическую систему которых можно довести до требуемого уровня. И, что, увы, это всё!
Анализируя состояние дел на Земле, Геотан обнаружил, что подавляющее большинство людей покинуло планету, находясь исключительно на уровне электронного существования души. Но несколько сотен было и тех, кто уходил на Тиаману непосредственно из физического тела.
С помощью Вас-Ива он индинтифицировал их останки, восстановил физическую оболочку, которая уже начала разлагаться, включая и мозг. Операция эта, заметил вскользь Теяр, энергетически очень дорогая. Но особого выбора у Геотана не было.
Затем по матрицам восстановленных тел, Геотан начал лепить матрицы душ, которые жили в этих телах. И когда третья матрица дыхания скрепила их, вновь ожили люди, которые когда-то жили тут.
В частности, в домике на берегу моря он нашел два тела, мёртвой хваткой обнимавших друг друга. Это, как вы должны догадаться, были ваши тела, Лео и Лорина!
Геотан дал им новые имена, оставив в их генетической памяти всю историю предыдущих владельцев.
— Таким образом, мы с Тусианой, — завершил свой рассказ Теяр, — являемся вашими полными двойниками. За исключением имён разумеется. Хотя с точки зрения даже механических компьютерных технологий ваше неожиданное возвращение может вызвать сбои в матрице Теллуры.
Подключившийся тут Геотан, заявил, что рад нашему прибытию. Он пообещал сделать все, чтобы сбои не произошли. Он считал, что наше присутствие тут позволит лучше и быстрее осуществить задачи, на которые он до сих пор не посмел замахнуться. Нам только следует привыкнуть к факту, что дело обстоит так и не может обстоять уже никак иначе. Вот, пожалуй, и всё.
Хотя, впрочем, не совсем. Геотан вдвое увеличил у Теяра и Тусианы и других «восставших из мёртвых» теллуриан дальность и скорость чтения мыслей других людей. А также значительно усилил и сделал гибкой защиту энергетическим колпаком. Все эти его подарки этим людям автоматически становятся и нашими.
Я, закрывшись ладонью, сквозь пальцы, чтобы не быть навязчивой, рассматривала Тусиану. Вот она откинула взмахом головы волосы назад. Вот наклонила голову, превратившись в полное внимание, слушая Теяра. А вот она расцветает улыбкой.
И это совсем не чужие мне жесты, сосредоточенность, улыбка. Это все моё. И надо честно признать, до чего же она, хороша! То есть, я, разумеется. Не каждый день удается увидеть себя не в зеркале, а со стороны – вживую.
Теперь я лучше понимаю, почему Лео так страстно любит меня. И глядя, как Лео вертит головой из ее стороны в мою, я считываю его мысли, которые он забыл прикрыть, что и он очарован и удивлен.
Потом я также рассматриваю Теяра, который точная копия Лео. Во мне все сильнее бьется мысль, что лучшей пары вряд ли можно было бы придумать.
— Ну и чем вы тут занимались до нашего прибытия? — Я решительно рву повисшую было за столом тишину.
— Чем-чем… — Тусиана, похоже рассердилась. — Война идет! Братья убивают братьев! Дожили!
— Людей, у которых закрыт вход для знаний и чувств, легко оболванить и натравить друг на друга. И заставить убивать друг друга. — Грустно прошептал Теяр. — Из ста слабоумных никак не создать одного мыслителя!
— Простите, — я прервала опять возникшую паузу, — мы-то с Лео тут, потому что нам нужно было выяснить судьбу Вас-Ива. А вы-то что с Теяром тут делаете?
— А что тут можно еще делать? — натянуто рассмеялась Тусиана (Точно так же, как смеюсь в подобных случаях я!). — Это в спальне как в спальне! А на войне всегда как на войне! Убивают, понятно, и стараются не отбросить копыта сами!
— Но вы, — наверное, моё лицо выражало полное удивление, — ведь на вас запрет!?
Лицо Тусианы пошло красными пятнами.
— Моя драгоценная alter еgo! — Выдавила она сквозь зубы, глубоко вдыхая воздух, как это делают люди, когда пытаются успокоиться. — Я давно хотела тебе задать пару вопросов, но там это было не к месту. Ты никогда не задумывалась, во имя чего Ашока отдал свою бессмертную душу, чтобы Теллура не превратилась в еще один мертвый параллельный мир без признаков разума?
— Он любил эту планету, — как можно мягче ответила я, предчувствуя, что это только начало атаки со стороны Тусианы.
— Ты хочешь сказать, что в природе существует особая привязанность к мёртвому камню только потому, что он плавает в космосе? Неужели ради такой привязанности можно взять и отказаться от своей живой души? И даже не иметь возможности видеть параболы, которые описывает это мёртвое яйцо? Мне кажется, что-то тут не так! Что это сомнительный мотив! Неужели вам это никогда не приходило в голову?
— Но ведь, — неуверенно начал Лео, — в своём последнем послании он прямо благословил наш Исход. И даже подсказал, как его следует лучше осуществить.
— Фейнанг - телепатическое письмо, которое послал вам Ашока напоследок, выполнив свою задачу, как и положено, исчез. Но Ноос сохранил его содержание. Мы с Теяром несколько раз прослушали его. И пришли к одному и тому же выводу. Ашока совсем не хотел, чтобы вы покидали Теллуру.
Он страстно желал одного, чтобы вы поняли: Теллура ваш родной дом. И он оставляет его вам ценой своей бессмертной души не как музей, в который можно наведаться и посмотреть экспонаты, А как родной очаг, который надо очистить от всей грязи и нечисти, накопившийся тут за тринадцать с половиной тысяч лет. И создать условия для торжества самой идеи Человека, которая была определена ему Творцом.
И я, честно говоря, не могу понять, что вас заставляло думать иначе? Дало ли знать о себе лицемерие общества, в котором вы жили, беззастенчиво приправленное цинизмом, и отложившее отпечаток и на вас? Вы ведь многие сотни лет прожили в этом страшном социуме, где в последние годы лицемерие настолько зашкаливало голос разума, что следовало бы уже говорить о раздвоении личности, И даже шизофрении. Или это была идея-фикс, убежать, спасая себя и цивилизацию?
Но ведь тебе-то, Лео, лучше, чем кому бы то ни было известно, что в бегстве спасения нет. Ашока именно с этой целью отправлял тебя в предыдущий мир, чтобы ты своими глазами увидел и убедился, в этом. И все же ты не понял, зачем он посылал тебя туда?
В моей душе начал происходить какой-то переворот. Я смотрела на свою двойняшку, а видела живого Ашоку. Всегда изысканно галантного, с глазами, лучащимися добром и светом, скупого на назидания, всегда готового прийти на помощь, даже если его не звали. В какое-то мгновение мне показалось, что я раскрыла тайну, почему Ашока отказался от физического тела.
И словно читая мои мысли, Тусиана, гневно бросила:
— Ашока был воин. При жизни он шёл в первых рядах своей армии и собственной рукой поражал врагов! А вы не знали? Но, к сожалению, он убедился, что и первые, так называемые неизвестные, которых, помимо него, уже вскоре было не восемь, а несколько десятков тысяч, которых он объединил в обществе Девяти Неизвестных, больше всего на свете трясутся за свою душу, подобно престарелой девственнице, обеспокоенной своей дефлорацией, на которую никто и не покушался! Вот тогда, я думаю, он и отказался от тела!
Вот ты, Лео! Неужели тебе никогда не приходило в голову, что тебе нагло лгут? Разве ты рождался каждый раз только для того чтобы тебя убили? Или даже, если повезёт, умереть естественным путём? Или, в конце концов, для бегства из реалии?
Я видела, как нервно бегают желваки по скулами Лео. Но он, опустив голову, молчал. А Тусиана возвысила голос.
— Тринадцать с половиной тысяч лет тому назад мерзкая программа, решившая внести коррективы в издании Человеческой Редакции Творца, старательно обучала наших предков: не преследуйте и не убивайте каинов, обагривших руки вашей кровью. Но этого оказалось мало. И тогда появилась мощная заповедь "Не убий!", которая уже в веках волей - неволей должна была стать защитой убийц от тех, кто имел право на Возмездие и Воздаяние.
— Вы интересовалась, чем мы тут занимаемся? Хорошо! Но давай по порядку. Ты получила дневник Вас - Ива. Вы прибыли за отчётом о его работе? Прекрасно! Вы много почерпнете из записей!
А потом она сказала, что есть вопрос ко мне. Понимаю ли я, что бы произошло, если бы тогда в кабинете Фареша, вместо того, чтобы трепетать от мысли об убийстве проходимца, я довела бы дело до конца? Сознаю ли я, что не была бы покалечена настолько, что ни Ноос Теллуры, ни Ноос Тиаманы не смог принять мою душу посмертно?
А потом она повернулась к Лео. И для него у нее нашелся вопрос. Понимает ли мой муж, что он вполне сознательно содействовал убийству Фареша? Ведь ни о каком угле падения и отражения там и речи быть не могло. Он специально настроил защиту так, чтобы пуля попала Фарешу в сердце. Не считает ли он все-таки себя немножко убийцей?
Обескураженные вопросами, мы, молча, допили вино и разошлись по углам землянки.
СОЛИТОН 14
МАРШАЛ ПО ИМЕНИ СЕРЖАНТ
Машина остановилась перед зданием, которое я принял за отель. И, как оказалось впоследствии, не ошибся. В самолёте, который взял меня сюда, я проспал почти полтора часа. И поэтому чувствовал себя бодрым и свежим. Джо, как представился человек, встретивший меня в аэропорту, буквально за локоток отвёл меня к машине. И вот я здесь.
Мы поднялись на лифте на 14 этаж, где располагался конференц-зал, и Джо, открыв дверь предбанника, приложил руку к груди и с дежурной улыбкой сообщил:
— На этом мои функции закончены! Разрешите пожелать вам всего лучшего!
Я кивнул ему. И огляделся. В холле в разных позах и местах находилась свыше двух дюжин человек. Глядя на их лица, накаченные мышцы и оружие, хорошо обозначенное под левым плечом, я понял, это охрана, расположившаяся двумя рядами вдоль ковровой дорожки к дверям. Они в свою очередь оглядели меня и обменялись взглядами, из которых вытекало, что я, пожалуй, никакой опасности не представляю.
Ещё через мгновение дверь зала открылась, и оттуда вышел высокий лысый человек в сером костюме. Он был настолько худ, что казалось, будто кожа лица непосредственно приклеена к черепу и костям кистей рук. Клея, впрочем, не пожалели. Не обращая внимания на охрану, часть которой вальяжно разлеглась в креслах, а другая полусидела на подоконниках окон, он прямо направился ко мне.
Не говоря ни слова, он кивнул мне в знак приветствия и рукой указал на дверь.
Пока он закрывал за нами дверь, я огляделся. Передо мной полукругом амфитеатра расположились столы, очень компактные, удобные, оснащённые ноутбуками, блокнотами для записей и ручками. Передо мной, как я понимал, сидели свыше ста богатейших людей Земли!
Честно говоря, я никогда прежде не предполагал,
Рекомендую размещать частями.
Улыбаюсь.