САМЫЕ, САМЫЕ ВДОХНОВЕННЫЕ В МИРЕ

мы ходили по этим судам, брали кинобанки с фильмами, и крутили кино прямо на палубе…
    Сейчас даже снимки, что делают на войне красочные, цветные, а тогда всё было чёрно-белое… Но образы событий и друзей не стали от этого бледнее, по крайней мере для меня…
    Увлечение это продолжилось и в дальнейшем по жизни, и даже передалось и дочкам, снимаем и людей, и природу, и все места где бываем… Есть уже и зеркальный фотоаппарат и смартфоны, недавно сняли по моей просьбе Никольскую часовню «О 9 крестах», на Преображенском кладбище в Москве(получил там, в своё время, незримое  причастие Свыше), сняли с большого количества ракурсов. А я использовал эти снимки для общей обложки, для всех книг духовных стихов…
    Фотография – это какой-то миг бытия, видимо нуждается человек в какой-то фиксации мгновений, так как понимает, что просто память слаба удержать всё это в себе. Хочется остановить время, да и о себе память продлить, оставить след на земле…
    И только в храме, во время молитв, начинает доходить, что все мы где-то зафиксированы… То ли в греховных списках, со всей массой грехов, то ли в Книге Жизни, что там проявится в конце, на Страшном Суде  – это уже другая история.




ЗЕЛЁНАЯ СКАЗКА – 44

Фотография – миг,
и застыло навеки мгновенье,
А сейчас цифровая,
не вся и в бумагу пойдёт,
Будет где-то лежать,
промелькнёт, может, быстренько тенью,
Даже где-то и вставят,
пойдёт в Интернете в полёт…

Хотя если мигнёт
электрический ядерный импульс,
Размагнитится всё,
всё исчезнет, не будет гореть,
А бумага лежит
для потомков негаснущим снимком,
Это некий наш свет,
никогда он не будет стареть…

Зафиксируют нас
и в анфас, да и в профиль наверно,
И на Страшном Суде
весь просветит тот снимок рентген,
Там увидят изъян,
даже скрытые прежде каверны,
Проявись в храме прежде,
и, может, и выправят крен…




САМЫЙ СИЛЬНЫЙ И ЛУЧШИЙ КООРДИНАТОР ВО ВРЕМЯ ШТОРМА
двадцать вторая история

    Мир вам. Представьте море и очень сильный ветер, наверное с берега, так как волна была не очень большая… А это происходило где-то в 30 милях от Севастополя. И представьте судно с запредельно высокими бортами, а таким и являлось спасательное судно СС – 20. И вот этому судну нужно было идеально находится в нужной точке, так как у него постоянно под водой находились водолазы. Держали их четыре троса растяжки, прикреплённые к четырём заякоренным огромным бочкам, и если в обычную спокойную погоду перемещением занималась специально выделенная команда матросов, а в авралы и с усилением ветра подключали всех свободных от вахты, то с усилением ветра, до хорошего шторма, вызывали на помощь кого-то из наших морских буксиров. Сила у них была запредельная, на моих глазах канат, в обхват пальцами обеих рук, рвался, как чрезмерно растянутая резинка. Оказывается эти пряди из синтетического материала могут и растягиваться и возвращаться в исходное положение, но выдерживали несколько растягиваний, а только потом рвались.
    Но без поблеем, из грузового люка тут же доставался новый нужный кусок, и работа продолжалась…
    А на дне находился большой противолодочный корабль «Отважный» со всем боезапасом. У него по неизвестной причине получился самопроизвольный запуск зенитной ракеты, остальные ракеты детонировали, и ему разворотило корму, и он затонул…
    Доставать с него это большое количество вооружения: торпед, бомб для бомбомётов, снаряды, ракеты было очень опасно и поэтому было принято решение взорвать всё это разом, чтобы всё и детонировало.
    С судна СС – 20 в воду были опущены гибкие гофрированные трубы, и по ним непрерывным потоком, в нужные отсеки, засыпали гранулированную взрывчатку, а следили за этим и переставляли трубы эти водолазы…
    Опускались они довольно быстро, а вот подъём занимал много часов, да и потом отсиживались в барокамерах, чтобы из крови вышли все пузырьки воздуха… Так что всё время нужно было опускать новых и поднимать тех, кто отработал…
    Вот наш буксир и запрягался, и врубал на форсаже оба главных дизеля, чтобы запустить главный гребной электродвигатель на все обороты… Ощущение было, конечно, не из приятных, дрожь и гул доставали до всех уголков судна. Находится на палубе в это время
было строжайше запрещено, но так как моя вахта была на корме, то я наблюдал за всем в открытый иллюминатор лебёдочной. Я потом рассматривал это место куда ударил этот канат рядом с иллюминатором – были хорошо заметны крупные зарубины…
    А на СС – 20 в то время не было ни души, у них был до этого случай массового травматизма, от этого каната, и поэтому урок пошёл впрок, а то всегда на борту висит эта команда зрителей, которая и таскала до этого канат…
    Оказывается эта забава-соревнование перетягивание каната имеет и практический смысл.
    Есть даже сайт и блог, где участники их экипажа, во множестве описывают свою эпопею, со взрывом этого БПК. И мы не раз приходили им на помощь. Когда подходили к их борту, то они опускали прямо на нашу ходовую рубку, большой подвесной штром-трап,  мы выглядели просто букашками против их высоты. Капитан иногда высаживался к ним, чтобы за рюмкой коньяка обговорить все детали.
    А мы два дизеля заводили только  в таких экстремальных случаях, остальное время ходили в эконом-режиме, без форсажа, для экономии горючего, за что и получали  постоянно премии…
    Были и другие экстремальные морские приключения, но это уже другая история.

ФИОЛЕТОВАЯ СКАЗКА – 75

У нас тоже есть некая точка,
Некий центр, а мы ходим по кругу,
И незримо мы связаны прочно,
Но доходит та истина туго…

Кто-то даже растянет растяжки,
И зайдёт в тупики, как бы в бухту,
Это духу проблема, всё тяжко,
Что по плоти, всё дело протухло…

Некий Центр – это Бог, и законы
От Него, как бы некая карма,
Кто нарушит, конечно, утянет,
Кто исполнит – получит дар даром…

Даже кто-то получит авансом,
По молитвам родных или близких,
Эти родичи в связи сеансом
Помолились, и дали записку…

Как увидеть нам Центр, эти связи?
А для этого есть и молитва,
Но внимание нужно, не сглазить,
Чтобы это увиделось ниткой…

Эта нитка Любовь нам от Бога,
А Он рядом всегда, держит душу
На ладонях Своих, и дорога
Та всё ближе, идёт не наружу…


САМЫЕ БОРЗЫЕ ПРЫГУНЫ С ПОЕЗДА
двадцать третья история

    Мир вам. Видимо мне дано было попробовать в жизни многое…
Правда с парашютом я не прыгал, в те давние времена это было только в редких местах, где имелись клубы ДОСАФ и аэродромы.
    Но зато у нас день и ночь ходили поезда, то порожняки, то гружёные лесом, и у нас была забава: кататься на них и прыгать на ходу…
    А одно время это даже было, как эпидемия среди молодёжи. Приходили ночью на станцию, где-то к часу ночи, встречать пассажирский поезд – ещё одна местная традиция. А потом самые смельчаки садились на него, ехали на нём километр, а потом начинались прыжки. Сразу же за семафором, раньше было нельзя, там то стрелки, то проволока к этому семафору.
    Скорость к тому времени поезд набирал внушительную, но дальше начинался затяжной подъём с поворотом, и середнячки прыгали уже за пару километров от станции, но там была довольно большая высота насыпи, с очень крутыми склонами, по любому летишь до болота внизу, удовольствие не из приятных, выбираться наверх, вся обувь набивается песком. А кто новый или послабее на самой вершине подъёма. Там даже порожняки иногда останавливались, не хватало пару у паровозов вытянуть.
    Потом катались на этих поездах и далеко от посёлка, и привыкли так «выходить» без остановки поезда. Прыжков со временем я уже произвёл достаточно, знал всю технологию. Там на этих старинных пассажирских поездах можно было свободно ходить между вагонами, и по буферам, ни одна дверь не закрывалась ключом.
    С одноклассником мы прыгали на большом ходу, когда проехали соседний лагерь, на виду колонны зеков, я слегка поцарапал ладони, друг же зарылся в кусты, поцарапал руки до локтей. Зеков, что хотели нам помочь, автоматчики с собаками загнали обратно, к нам подбежал только один, но я объяснил, что целы и помощь не требуется.
    Как-то даже заехали, с приключениями и прыжками по крышам крытых вагонов,  а потом и с поезда, и опять забрались в последний открытый вагон, нас гонял кто-то из экипажа поезда, на спецзону – энергопоезд, и видели там заключённых в полосатой одежде, точно как в фильмах про концлагеря, там сидели и работали те, у кого были самые большие срока.
    Как-то всё время обходилось без переломов, но уже позднее, когда ехали на призывную комиссию, один призывник прыгнул на переезде, не доезжая до станции, а потом вздумал обратно запрыгнуть, и попал под поезд – отрезало ногу…
Но жив до сих пор. Тоже видимо у каждого своя судьба. Он и на протезе потом давал фору  любому рыбаку и охотнику. Да и выучился на толкового бухгалтера, и женился рано, а не спился, как многие из того поколения…
    Даже потом, уже учась в училище, я возвращался с моря, из санатория, и завис на некой конечной станции, а дальше уже начиналась наша северная дорога, и мы поехали домой на порожняке(более сотни километров). Я, ещё одна женщина и моя одноклассница. Женщина ехала с юга с множеством сумок и чемоданов с фруктами. Но поезд на её станции не остановился… Она бросила корзину с помидорами, понятно, они все раскатились, и я её удержал от дальнейших действий. Видимо там был её муж, он позвонил, и на следующем разъезде её высадили. А мы поехали дальше, и тоже поезд пронёсся мимо нашей станции. Я подготовил одноклассницу инструктажем, но надо было прыгать не с подножки тормозной площадки, а прямо из открытой большой двери, крытого товарного вагона…
    Это даже я никогда не делал раньше. Хотя поезд двигался уже не сильно, оба кувыркнулись хорошо, не обошлось без синяков и ссадин. Я, как всегда, отделался лёгкими царапинами и ушибами, но девушке досталось порядочно… В кровь разбила коленку, пришлось даже делать перевязку из подручного материала. Но идти было можно, наступали белые ночи, вещи её уже я тащил, проводил почти до дома, так что всё обошлось… Для меня это был так, мелкий эпизод, а вот каково ей пришлось? Она же была, наверное, самая тихая в классе, я её даже ни на танцах, ни просто в клубе, перед кино, ни разу не встречал…
    А перед этим у меня был прыжок на камни, уже на Транссибе…
Раньше все прыжки были на самом севере области, в лесных краях, там везде песок. А поступил я учиться в училище, в самый южный район области, где-то за 700 километров от дома, и там уже проходил Транссиб.
    Но привычка – вторая натура, вот и я подбил своего друга, родом из моей родовой деревни, с которым вместе и поступили учиться, доехать из того городка, на грузовом поезде до райцентра. Благо поезда там, перед большим мостом через реку, подолгу стояли, и можно было без проблем успеть выбрать тормозную площадку.
    Так что сели и поехали, а поезд набрал скорость и пошёл без остановки, через станцию райцентра…
    Делать нечего, надо прыгать, быстро провёл инструктаж для друга, и прыгнул… А надо прыгать под углом, как можно больше на спину, чтобы центробежной силой тебя и поставило на ноги, а не грохнуло сразу лбом об землю. Я прыгнул удачно, слегка под конец споткнулся,