невкусная "адогматическая догматика", приправленная снисходительной душевностью. За душевностью - кровь. Душа кровь притягивает. Бороться с ужасами может лишь дух. К чему загораживать душевностью пути к духовности? Прекрасное и без того трудно.
А дух есть музыка. Демон некогда повелел Сократу слушаться духа музыки.
Всем телом, всем сердцем, всем сознанием - слушайте Революцию».
9 января 1918
Впервые опубликовано: "Знамя труда", 1918, 19 января.
И напутствие прекрасного советского историка и публициста В.В.Кожинова, первоклассные работы которого я очень высоко ставлю и на которых до сих пор учусь, всенепременно хочется привести вслед за Блоком:
«Проклинающие ныне послереволюционную эпоху авторы и ораторы совершенно безосновательно объявляют её временем бессмысленной массовой гибели и страданий людей. Если считать время от времени взрывавшиеся в самых различных странах мира революции бессмыслицей, следует уж тогда объявить бессмысленным бытие человечества вообще. А любая революция есть уничтожение существовавшего до него общества, и поскольку никакого другого общества, кроме наличного, пока и нет, потенциально революция грозит гибелью всем и каждому…
…масштабы гибели людей в ходе революции последовательно сокращаются: в 1930-х годах они намного меньше, чем в 1920-х (хотя многие без всяких оснований думают иначе), и ещё значительнее они уменьшаются в 1940-1950-х, а с 1964 года политические убийства вообще не имеют места (между тем, если внимать нынешним СМИ, время с 1917 по 1985 год - время чуть ли не непрестанных казней).
И последнее. Революция - это, конечно же, трагическая, даже предельно трагическая пора в истории России. Но несостоятельны те авторы, которые пытаются представить революционную трагедию как нечто «принижающее», даже чуть ли не «позорящее» нашу страну. Во-первых, жизнь и человека, и любой страны несёт в себе трагический смысл, ибо люди и страны смертны. А во-вторых, трагедия и с религиозной, и с философской точки зрения отнюдь не принадлежит к сфере «низменного» и «постыдного»; более того, трагедия есть свидетельство избранности…
Словом, можно скорбеть о России, которую постигла Революция, но только низменный взгляд видит в этом унижение своего Отечества…» /В.В.Кожинов «РОССИЯ. Век ХХ (1901-1939)»/…
Закончить же Первую часть хочется прекрасными строчками Георгия Иванова, прекрасного русского поэта, эмигранта первой волны:
«Овеянный тускнеющею славой,
В кольце святош, кретинов и пройдох,
Не изнемог в бою Орёл Двуглавый,
А жутко, унизительно издох.
Один сказал с усмешкою: “Дождался!”
Другой заплакал: “Господи, прости…”
А чучела никто не догадался
В изгнанье, как в могилу, унести»…
Часть вторая: Революция, Гражданская война, борьба за власть с троцкистской и зиновьевской оппозицией.
«Весь мир насилья мы разрушим –
до основанья! – а затем
Мы наш, мы новым мир построим:
кто был никем – тот станет всем»
«Интернационал»
«У них не было огромных яхт и замков во Франции и вилл в Италии, у них не было квартир на подставных лиц в Нью-Йорке, у них много чего не было, если сравнивать с нынешними “героями” наступившего капиталистического завтра. Зато у них была Родина и честь. И они верили в это свято!»
/Современные телеграмм-каналы о творцах Октября Семнадцатого/…
Глава первая
1
После приезда Ленина в кипевший страстями Петроград весной 1917 года в стане большевиков всё кардинально переменилось - от настроений до практических шагов и действий. Засидевшемуся в эмиграции Владимиру Ильичу нужна была власть - и немедленно. Он прямо-таки сгорал от нетерпения наконец-то осуществить на просторах России то, о чём он так страстно мечтал долгие-долгие годы. Об этом он прямо и недвусмысленно заявил в «Апрельских тезисах», что сопли жевать и политические опилки пилить (как это делает уже многие годы нынешний коммунист Г.А.Зюганов) он не намерен.
Апрельская конференция РСДРП(б), созванная по инициативе Ильича, повысила себя до статуса съезда и избрала ЦК партии из 9 человек - практический центр по захвату власти по сути. Третьим после Ленина и Зиновьева стоял Сталин (из 108 голосов, соответственно, 104, 101 и 97). До Великого Октября было уже совсем близко.
Но на пути к Октябрю одного из лидеров большевиков Сталина люди узнали прежде всего как отменного публициста столичных социалистических газет. Он не метал громов и молний в статьях, как многие тогдашние политики, - писал спокойно и делово, без словестных и смысловых излишеств и выпендрежей, как тот же Троцкий. В третьем томе «Сочинений» И.В.Сталина собраны его статьи и речи с марта по октябрь 1917 года, занявшие почти 400 страниц убористого текста. Кто заинтересуется - может найти и почитать: узнает массу интересного про ту эпоху…
Далее обязательно надо сказать, что Россию при Временном правительстве справедливо окрестили самой свободной и демократической страной на планете Земля (как и при перестройке). Говорили и писали в то время все и всё, что кому взбредёт в голову. Свободной прессой были завалены все киоски, и она разлеталась по массам как горячие пирожки.
Сталин составлял здесь редкое исключение в плане эмоций, прогнозов и обещаний. Его голос на страницах газет звучал внушительно и солидно, повторим, и вызывал у читателей уважение и симпатию. Стразу бросалось в глаза, что пишет зрелый, грамотный, умудрённый жизнью и теорией автор. А это была большая редкость в революционной разноголосице того времени. Недавний Туруханский узник достойно, со знанием дела и перспективы отстаивал грядущий социализм в статьях - и не разменивался на митинговую саморекламу, чем грешили поголовно тогдашние партийные лидеры, оглушавшие себя и других бесконечными радужными речами на площадях и улицах Петрограда.
Не удивительно и даже закономерно, что умница и тихоня-Сталин достаточно быстро приобретал известность в российской политике как респектабельный, умеренный человек; человек без эмоций, самолюбования и пустозвонства. Поэтому с 18 марта 1917 г. он был делегирован ЦК партии в Исполком Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. 3-24 июня 1917 г. он принимал участие в работе I Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, на котором, к слову сказать, 20 июня он был избран членом Центрального исполнительного комитета. Всё официально и легально, что и не подкопаешься!
Однако, будучи великим подпольщиком-конспиратором с молодых лет, Сталин одновременно тайно и неустанно совершал титаническую работу в партии, готовя её к грядущей схватке за власть. Так, едва появившись в Петрограде весной 1917-го года, он незаметно для посторонних глаз создал для себя условия для успешной нелегальной деятельности (сам ли, или при помощи российских спецслужб). И если некоторые лидеры большевиков (всё тот же балаболка-Троцкий) были арестованы Керенским и посажены в Кресты летом Семнадцатого за длинный язык, - осмотрительному молчуну-Сталину было невозможно предъявить какие-либо антиправительственные обвинения, грозившие арестом и тюрьмой. А ведь именно он, а не арестованные Троцкий и Каменев, решал важнейшие вопросы, став незаменимым человеком для Владимира Ильича, проводником ленинских намерений и планов.
Исторически-подкованные читателя знают про бурные июльские дни 1917-го года в Петрограде, когда провальное наступление на фронте привело к стихийному народному бунту в столице, который в азарте политической борьбы возглавили большевики, но которые не были его организаторами. И, тем не менее, бунт приписали именно им - со всеми вытекающими из этого факта последствиями.
Временное правительство, введя войска в Петроград и пересажав верхушку большевиков, отдало приказ и об аресте Ленина и Зиновьева. Так вот именно Сталин укрыл тогда Ильича в квартире у Аллилуевых, и в той самой комнате, между прочим, которая предназначалась для него самого.
Пока Ленин отсиживался у соратников на частной квартире, в руководстве партии разгорелся нешуточный спор - являться ли Ильичу на суд по делу о мнимом перевороте и о “немецких деньгах”, которые ему приписывали. В середине июля 1917 г. у Аллилуевых собрались Крупская, Ногин, Орджоникидзе, Сталин и другие, чтобы вынести окончательное решение по данному вопросу. Ногин заикнулся было: надо, мол, пойти в суд и «разоблачить» Временное правительство как марионеточное и абсолютно негодное и недееспособное. Но Ленин зарубил такую идею: «гласного суда не будет». Сталин мрачно добавил, что «юнкера до тюрьмы не доведут, убьют по дороге» [Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Политический портрет И.В.Сталина. М., 1990, С.71].
В итоге решили отправить Ленина и Зиновьева в район Сестрорецка, а пока для маскировки наголо обрить Ильича. Сталин вооружился бритвой и саморучно сбрил усы и бороду Ленина… Потом нахлобучили Ильичу на голову кепку, одели в пальто до пят Аллилуева. Сталин и хозяин квартиры во второй половине июля 1917 года проводили Ленина на Приморский вокзал, откуда он пригородным поездом отправился на станцию Разлив. Это всё хорошо известно из советской Истории…
2
Итак, летом 1917 года для большевиков в Петрограде сложилась критическая обстановка. Ленина и Зиновьева не было в городе: оба прятались в шалаше у станции Разлив и от скуки, чтобы убить время, сочиняли брошюру «Государство и революция». Вероятно, «они намеревались оставить её как память о безуспешной попытке создать новый строй». Арестованные Троцкий и Каменев из-за тюремной решётки «Крестов» бросали в массы волнительные призывы о помощи. Контрреволюция в тот ключевой момент заметно усиливалась и сплачивала силы, нарастала бешеная травля партии Ленина. Министр юстиции Временного правительства П.Н.Переверзев, генерал-прокурор с 05.05.1917 по 06.07.1917, пошёл ва-банк и опубликовал в прессе клевету на Владимира Ильича, что он являлся якобы немецким шпионом и вернулся в Россию на немецкие деньги и с заданием от кайзера развалить Россию и проиграть войну. Понятно, что эта “утка” сильно уронила рейтинг партии большевиков и опорочила Ленина в глазах народных масс: из-за неё-то, собственно, Ильич и был объявлен в розыск и вынужден был скрываться. Как хорошо понятно и то, что большевикам нужно было без промедления реагировать и определяться с дальнейшими своими действиями.
16-20 июля 1917 г. прошла экстренная конференция петроградской организации РСДРП (большевиков). Её участники справедливо считали, что докладчиком мог быть только Григорий Зиновьев, правая рука лидера партии, и «желательно выслушать» самого оклеветанного Переверзевым Ильича. Но ни первого, ни второго по понятным причинам в зале не оказалось: оба боялись ареста и прятались. Поэтому с основным докладом по задачам на ближайшее время выступил Сталин - третий номер в партийной иерархии. А вопрос был поднят немаловажный: в докладе Сталина партии предлагалось изменить ориентацию. После июльского разгрома снимался с повестки дня миролюбивый лозунг «Вся власть Советам!» и брался курс на вооружённое восстание. Как так и почему? - недоумевали собравшиеся. И подступали к Сталину с требованием огласить тезисы Ленина, или хотя бы предъявить их.
