напрямую касаемых клана Волков. Даже смерть его жены и одной из дочерей на так важна для нас, и в частности для меня.
-Ирвин сказал, что Эллен и Мелисса погибли при крушении вертолета, - наконец сообразил я, используя возможность разузнать об этом деле побольше, - Расскажи мне подробности.
-Я могу раскрыть тебе совсем немного, - развела руками Кайла, - Точнее то, что можно рассказать. Эллен (Карла) де Грант и ее дочери попали в авиакатастрофу в Реальности, принадлежащей Академии. На тот момент Ирвин И.С. был одним из тамошних инструкторов. После успешно сданных кадетами экзаменов ему дали небольшой отпуск. Жена и дочери прибыли на вертолете, который должен был забрать их обратно вместе с Ирвином на космодром. Однако перед самым вылетом Ирвин отказался лететь, мотивируя свое решение внезапным приказом на двое местных суток задержаться в части. Но вместо того, чтобы позволить Эллен и детям остаться на это время в жилом секторе, Ирвин почему-то настоял на том, чтобы они вернулись на космодром без него. Через двадцать минут после взлета спутник передал на базу картинку столкновения вертолета с землей. Экспертиза показала стороннее вмешательство в систему навигации: машине просто загрузили маршрут на самоуничтожение. Мэлма была единственной кто остался в живых несмотря на ее множественные переломы и большую кровопотерю.
-И чем же Ирвин мотивировал свое нежелание оставить семью на базе?
-Ничем, - усмехнулась Кайла, - Он отказался сотрудничать со следствием, а весомых улик против него не хватило. Когда же все внимание переключилось на Мэлму, он объявил свою дочь недееспособной из-за травмы головы, полученной при ударе. После чего в компании сообщников устроил успешное нападение на машину медиков, перевозившую его дочь на обследование в психушку. А вскоре случилась Резня Волков, после которой имя Ирвина упомянули во второй раз.
-Понятно, - кивнул я, стараясь выцарапать что-нибудь ценное из услышанного, - Ну а ты лично знала Эллен или какую-либо из их с Ирвином дочерей? Ты только не обижайся на меня, Карлита, это не допрос.
-Я понимаю, лисенок, - остановила Кайла, - Нет, я не была лично знакома ни с кем из них, даже с самим Ирвином.
-И еще бы мне хотелось знать твое личное мнение, - улыбнулся я.
-Честно говоря, я думаю, что если это сделал Ирвин, то сделал он это с хладнокровным профессионализмом, во что верится с трудом: ведь там были его жена и дети. На допросах он вел себя спокойно, по крайней мере, старался держаться. По наблюдениям специалистов, это вполне адекватный человек, контролирующий свое поведение и отдающий отчет своим действиям. В таком случае я не вижу мотива. И даже если бы Ирвин действительно желал смерти Эллен, то при чем здесь его дети? С другой стороны Ирвину было что скрывать. Налицо явное опасение за свою жизнь и за жизнь дочери. Я считаю Ирвина замешанным в этой катастрофе, но скорее как жертву. Таково мое личное мнение. Надеюсь, это все?...
Если в тот раз я наотрез отказался пойти с Кайлой на торжественный вечер Элизиуса и Лизабет, то теперь я просто сгорал от нетерпения быть там. И в отличие от меня, Кайла дождалась их появления, мягко говоря, менее нервно. Ей пришлось приложить достаточно усилий, чтобы сдерживать мои эмоции в рамках. Вообще, это благодаря вам с Кайлой время до вечера пролетело практически незаметно. И когда, в конце концов, влюбленная парочка переступила наш порог я почувствовал огромное облегчение. Как будто я пытался что-то Кайле доказать, и получив то самое главное доказательство своей правоты, поднялся на самый верх с гордым выражением на лице, мол, вот вам всем. А может я просто не был уверен в том, что игра не повернет в другую сторону с другими событиями, убежденный в том, что приобретенная мной цепочка должна быть использована на вечерних торжествах. Просто потому, что меня вернули в события, которые произошли со мной не так давно.
-В свою очередь, лисенок, я прошу тебя выполнить одну мою просьбу, - с подозрительной улыбкой заявила Кайла, закрыв за эльфами дверь, - Я хочу, чтобы ты пошел туда без этого шлема. Позволь мне вновь испытать чувства наслаждения в один миг стать больше чем просто любовницей, пусть на моем месте и окажется кто-то другой.
-Как на нашей собственной свадьбе в Босстоне? – уточнил я, про себя подивившись неожиданному повороту сюжетной линии.
Как уже прозвучало выше, я снимал шлем только наедине с Кайлой (и еще с Оми-ко), т.е. когда мы оставались вдали от посторонних глаз. Когда за нашими чувствами наблюдали только мы вдвоем. Исключением оставалась только наша с Кайлой свадьба в Босстоне, о чем так же было сказано выше. Даже Оксане не довелось видеть мое лицо целиком. Однако, я всегда отвергал фобию как причину, подвигнувшую меня на создание шлема, идеально заменившего мне зеркальные очки, о которых я упомянул где-то в начале своего рассказа. Скорее, то был мой непреклонный индивидуализм, в штыки воспринимавший любые попытки присоединения меня к окружавшей меня реальности, и как следствие, перекроя меня под стандарты социума. Но только Кайле было позволено взглянуть мне под черное стекло забрала (тогда как Оми-ко посмела нагло своевольничать). Впрочем, если даже сейчас, на этих строках, я попытаюсь выдать желаемое за действительное, попытаюсь перекрасить фобию в индивидуализм, что ж, пусть так оно и будет. Я никогда не жаловался на свое творение: шлем не был тесен и не давил, даже достаточно хорошо вентилировался, и, несмотря на затемненное стекло, не искажал цветовую гамму снаружи. Кроме того, я не припомню, чтобы Кайла выражала свое недовольство по поводу моего головного убора. Шлем стал частью меня, не каким-то там особым отличительным признаком Кемаля (Эйкоба Граусса) Афтера от остальных Воинов, а именно частью моего естества. Кайле пришлось здорово постараться, чтобы я обнажил свое лицо на публике. Так что вряд ли бы она стала просить меня сделать это во второй раз.
-А если откажусь? – на всякий случай спросил я.
-Тогда я тебя укушу, - улыбнулась Кайла, крадучись приблизившись ко мне, - Прямо за нос.
Она повисла на мне подобно Оми-ко, в какую-то секунду мне показалось, что разум ее слегка помутился, взбаламученный ожиданием предстоящих гулянок.
-Для меня их венчание значит очень и очень много, Кеми, - настаивала она, - Помнишь как было у нас?
Я не мог и не хотел прерывать чувства, переполнявшие Кайлу в каждом ее слове. Я ощущал их и в себе пока теребил ее волосы. Будто отец, всегда готовый придти на помощь своему ребенку или поддержать дитя в тяжелую минуту, я сжимал Кайлу в руках, не решаясь пошевелиться, дабы не причинить ей какой-либо физической боли. В тот момент мы с Кайлой были похожи на каменные изваяния, нерушимые временем. В тот момент она сама была похожа на какое-то дитя; против воли я представил себе, что вот так, с той же теплотой и открытостью, держу в своих объятьях собственную дочь, да, тебя, Алиса. Нет, не Оксану, не Оми-ко, хотя мое воображение могло выбрать любую из них. Но я увидел тебя, почти что точную копию твоей матери. Если честно, в тот момент я был в шаге от слез, настолько те минуты тронули мне сердце, не просто тронули, сжали твердой хваткой.
А вот Кайла неподдельно плакала. Похоже, обряд венчания навсегда запал ей в душу, впрочем, в том не было ничего удивительного, поскольку, опять же повторюсь, я понимал Кайлу как женщину.
После тех минут не выполнить ее просьбу я не рискнул.
Поприветствовать и благословить возлюбленных собрался весь поселок. Ни в одном из жилых домов свет не горел, даже кабаки пустовали. Зато площадь была залита ярким мягким разноцветьем, лившимся прямо из густых древесных крон. Попав в приятное сияние, я почувствовал, что вот-вот выпрыгну из своего тела от той легкости и непринужденности, какие были заключены в этот свет. И на самом деле этот свет поднимал в воздух. Эльфы, собравшиеся на торжества, парили над площадью без помощи крыльев, полностью предавшись волшебному сиянию. Своего рода, это был некий хоровод под незримую, но ясно слышимую (не ухом, но в голове) музыку света, в котором каждый участник четко знал свою траекторию движения. Элизиус и Лизабет находились прямо в середине эльфийского круговорота, взявшись за руки. И пока они не отпускали друг друга, лазурное свечение исходило из их тел, и даже образовало целое пульсирующее облако между их взглядами. Непривычная для меня световая музыка, при этом, не нарушалась посторонними звуками, действо благословления проходило при полном безмолвии всех его участников.
Как завороженная Кайла наблюдала за происходящим обрядом, если мне не изменяет память, приоткрыв рот от избытка эмоций. Впрочем, у меня их тоже хватало. Конечно, не настолько, чтобы разинуть хлебало и зенки (надеюсь, Кайла простит меня за это похабное сравнение) до предела, по-настоящему, достаточно сильно впечатлить меня смог только Туман. Я больше наслаждался переливчатой музыкой в голове, нежели дополнявшим ее смысл зрелищем обряда венчания. Она была похожа на океанские волны, то и дело накатывающие на берег, стоило лишь измениться цвету или оттенку сияния. Каждый цвет, каждый оттенок имел свою тональность и высоту, даже свою объемность. В какой-то момент я закрыл глаза, чувствуя, что куда-то уносит. Я не сопротивлялся, даже наоборот, оказавшись далеко от земли, вырвавшись за пределы земного притяжения и поймав свою волну, я устремился навстречу безграничному воздушному океану. Ветер приятно бил по лицу, пел внутри меня, придавая мне скорости. Я был АБСОЛЮТНО СВОБОДЕН в тот момент. Я парил вольной птицей, ныряя в бездну и вновь устремляясь ввысь, ракетой устремлялся к невидимой цели, и не было той силы, что могла бы меня остановить. Я видел только синеву нескончаемого неба, я насыщался им, становился сильнее и беспечнее. Там был мой дом, далеко за пределами Реальностей, далеко за пределами каких-либо границ. Нечто, долго молчавшее внутри меня, вдруг пробудилось, заполняя собой мое тело, будто возвращая себе арендованное имущество. Оно было вне Знаков, вне Силы, вне Кругов, вне Ступеней. Но я чувствовал его мощь, недоступную для Воинов, недоступную даже для Чужаков, исполнивших волю Судьи вернуться обратно за Врата. Безмерность небес была Его мощью, нескончаемый полет далеко за пределами Реальностей, далеко за пределами каких-либо границ. Оно окружало меня со всех сторон, оберегало снаружи, как если бы это я был Его Хранителем.
Но вот музыка в голове стихла - это закончился обряд, и над площадью вспыхнул свет множества факелов, крепленных к древесным стволам и подвешенных к ветвям. Я оказался в открытом кафе со множеством деревянных столиков и стульев, на спинке каждого из которых было вырезано имя того кто должен был на нем сидеть. То были места только для двоих. Место Элизиуса и Лизабет находилось в центре площади, на специальном возвышении, окруженном живой изгородью из ароматных цветов.
Вот на сцене заиграли привычные моему глазу живые струнные и щипковые инструменты. Без особого труда мы с Кайлой отыскали наш столик, на крышке которого так же красовались наши имена.
-Нельзя упускать ни одной детали, - вслух заметил я с неподдельным интересом изучая обстановку вокруг, -
