Бег Черного лиса

строк (уже девятый год подряд). Тогда мне было лень не то, чтобы встать и что-то приготовить покушать, мне было лень даже встать и сходить до туалета. И всякие ваши Египты с Турциями в тот момент в подметки не годились расслабляющим возможностям обычного разложенного дивана. Впоследствии я брал еще один отпуск, на месяц (который выпрашивал так же не меньше месяца), но это уже были немножко не те ощущения.
Но вот ушел и экипаж, возивший пиво в Советский район, и остались всего две машины, поделившие город. Под конец своего пребывания на складе, я знал все наши пивные точки, и мог без труда ориентироваться по городу. Я так же выезжал на дальняк, и могу сказать, что не был только в Краснозоренском и Корсаковском районах Орловской области. Я возвращался домой с работы и в девять, и в десять, и в одиннадцать часов вечера, что начинало меня раздражать. При этом, оплата оставалась прежней, а на сверхурочные часы никто не обращал внимания. Зато если развоз заканчивали раньше было видно сразу, мол, вы не работаете. Один раз я просто не выдержал, психанул и пошел домой. Тогда через пару дней меня вернул Николаич, призвавший меня остыть и сказать Юре, что я был не прав. Точку же я поставил перед новогодними праздниками 2018-го года, из уст водителя Сереги, с которым я уже откатался года так полтора (в силу подработки таксистом знавшего Орел как свои пять пальцев), услышав о решении руководства избавиться от моих услуг. К тому моменту был сокращен и Павлик, сократили кого-то и в бухгалтерии. Не медля я позвонил Николаичу, а на следующее утро просто не вышел на работу, наплевав на аврал перед Новым годом, наплевав вообще на все.
И как будто не было этих четырех с половиной лет, как будто я не знал ни Руслана, ни Николаича, оставшихся на своих местах…

2. Катя (2).
Примерно в тот же период времени своего начала балтийского отрезка жизни я познакомился еще с одной Катей. Это произошло на просторах Интернета, на «Спрашивалке», где я очень часто зависал во время прослушивания Босстона, выискивая угодные мне вопросы и отвечая на них в стиле «как-то похер». Сперва «Спрашивалка» и «Мой мир», где мы с Катей переписывались какое-то время, позже она скинула мне в «Почту» номер ее мобильного телефона. И я совсем недолго колебался, прежде чем позвонил. Мне сразу понравился ее голос, чуть похожий на голос моей сестры Ленки. Катя проживала на территории Московской области (там же она проживает и сейчас), и я не строил планов поехать и увидеться с ней лицом к лицу. Нет, такие мысли возникали, чтобы свалить из опостылевшего Орла (и на самом деле это не такой уж большой город) хоть куда-нибудь.
Но что я должен был делать в случае моего действительного переезда? Чем я должен был бы там заниматься, устроив отношения с Катей? Здравый смысл твердил, что и ЭТА Катя, несмотря на наше длительное общение по телефону, не была той, о которой я не переставал думать ни дня. Катя присылала мне видео и фото с собой в главной роли, и она действительно оказалась мне по вкусу. Но не по душе. Она была не замужем, хотя за плечами ее уже был брак (неудачный для нее), и нужен ли я был Кате больше, чем просто собеседник по телефону? В ответ на ее фото и видео я отправил Кате единственное имевшееся тогда у меня фото, сделанное дома у Женьки, с которым я когда-то ездил в Брянск, и специально размещенное мною в качестве фотографии реального человека на «Прозе.ру». Там я был в черной униформе охранника.
-Мы с тобой разные, - сказала мне Катя в ответ на мое предложение жить вместе.
Озвучено оно было не в серьез, как бы предположительно, с улыбкой на моем лице, но Катя была права. И услышав ее ответ, я не должен был испытывать горечи или обиды. Я рассказывал ей о Кемале Афтере и «Войнах богов», которые продолжались (и история Феликса Богучара Савата шла полным ходом, и я помню, что купил блокнот, который приносил с собой на пивной склад и делал все новые записи шариковой ручкой в свободное от работы время). Я рассказывал Кате и о Кайле, и Катя понимала меня. Мне было плевать на те выводы, которые она наверняка сделала про себя, я говорил то, что знал сам, то, что имело для меня огромное значение. Я не мог, я просто не имел права разменять свои чувства к Кайле на чувства в этом мире, и если я уже говорил об этом, то повторю, и готов повторять это снова. Я много раз представлял себе ту же Катю не месте той, которую знал Кемаль Афтер. Представлял, как обнимал, как целовал, как держал за руки, как говорил и пел ей дифирамбы или клялся в верности на всю жизнь, быть может, Катя действительно чувствовала мою искренность, таяла бы в хватке моих рук. Однако, я понимал и понимаю сейчас, что все это было бы с моей стороны на каком-нибудь автомате, просто потому, что я должен был бы вести себя как мужчина, просто потому, что так принято при здоровых отношениях с женщиной. Зажатый сложившимися условиями, при которых мне трудно сказать «нет».
Восемь лет мы с Катей общаемся только по телефону. Я для нее не больше чем голос в трубке, собеседник, которого она хочет услышать. Я даже другом не могу себя назвать. Хотя, наверное, Кате легче, когда я набираю номер ее телефона, чтобы узнать, как у нее дела. Катя кормит детские сады, она управленец, соответственно, геморроя ей хватает. Я откровенно матерюсь в общении с ней, и позволяю Кате так же не стесняться в выражениях, чтобы спустить пар. Хотя мне больно слышать грубые и грязные слова и выражения из женских уст, и я бы под страхом смерти выкорчевал бы эту тенденцию будь в моих руках власть, тем не менее, я вполне понимаю весь груз проблем, с которыми Кате приходиться иметь дело каждый день. Впрочем, я не единственный человек, с которым она может вот так открыто говорить. Она общается со множеством других людей в Сети, я всего лишь один из них. Не раз я думал о том, чтобы приобрести видеокамеру и установить на ПК «Скайп». Айфона у меня нет, и мне он не нужен, хватает обычного телефона «кирпича» с кнопками. Катя, впрочем, не настаивает на этой видеосвязи с ней. Я же не хочу связываться со всеми этими приложениями, вроде «Скайпа», «Вайбера», или прочими им подобными программами…
Катя так же знакома с «Войнами богов», знакома с некоторыми элементами «Того, кто был мной», и не раз высказывала свою оценку моей работе. И, пожалуй, то самая конструктивная, по делу, оценка, указующая на недочеты – орфографию, пунктуацию, абзацы, на которые я не обращаю внимания при написании текста. Вообще, мы стараемся поддерживать друг друга морально, и я даже не знаю, какими бы стали наши отношения в случае брака. Я не раз предлагал Кате выйти за меня, прекрасно зная, что такого никогда не будет.
Несмотря на некоторые общие наши интересы, мы разные…
Глава 21: Моё.
Ближе к концу января 2019-го года я пришел на склад к ИП Роме Т…у. То был один из клиентов «Балтики», со своими собственными пивными магазинами, и мы возили ему только разливное пиво, пустые бочки из-под которого забирались со склада Ромы, куда мне теперь предстояло добираться на маршрутном такси. Ничего страшного.
Рабочий график предусматривал две первых недели месяца попы в мыле, и две других недели расслабона. За два-три дня до конца месяца прибывал основной товар – Томск – стекло и бочки, процентов 80 которого необходимо было раскидать по всем магазинам, в течении дня-двух. Около ста упаковок и десятка-полтора бочек на каждый магазин (с учетом объема продаж, характерного для конкретной точки), которые еще предстояло набрать. Я имел дело с пивом, поэтому кладовщик Славка (мой ровесник) выбрал меня в помощники по наборке, и вообще планировал оставить меня кладовщиком после себя. Пива у Ромы было много, поставки шли из Рязани, Ульяновска, кажется из Краснодара, Барнаула, еще откуда-то, уже не помню. Плюс, приходил импорт (с названиями, заставлявшими ломать язык), плюс, был крафт (экспериментальная продукция, что-то вроде на заказ), плюс, привозили сухарики, чипсы, арахис, плюс приезжала рыба. Либо копчености (с уже подписанными по точкам коробками), либо вяленая вроде лещей, щуки, камбалы, корюшки. И такую рыбу мы фасовали вручную по коробкам на точки (и это вовсе не входило в обязанности грузчиков, бухгалтерии или торговых представителей, мотавшихся по Роминым магазинам с проверками).
Своих рабочих машин у Ромы не было (для чего, учитывая основную работу в первой половине месяца?), и он прибегал к услугам грузовых такси. Это означало, что лишнее время в развозе товара стоило денег, Роминых денег. Даже выгрузка фуры происходила при помощи наемного погрузчика, и карщику тоже надо было платить. Рома требовал четкости и быстроты работы, чтобы «включали мозги», и я прекрасно понимал его мотивацию: он платил из своего кармана. Любой «косяк», любая неприятность стоила ему денег. И «косячили» все, все-таки, люди, и даже машина рано или поздно дает сбой. Хотя, не могу не отметить Людмилу, продавца на самой главной, «качавшей» точке, не буду уточнять, какой именно. Кажется, Людмила, работавшая у Ромы, наверное, с самого начала его торговой деятельности, оставалась при мне главной его надеждой в плане способностей контролировать вверенный ей магазин.
Продавцы являлись первой для Ромы проблемой. Слишком много хлопот, когда почти нет времени на то, чтобы присесть на пять минут. Рабочий день с десяти утра до двух ночи, а по факту, до трех, пока порядок после работы не наведен. А ведь покупателей надо обслуживать, следить за тем, чтобы ничего не стащили, следить за тем, чтобы холодильники не пустовали, переключать пустые бочки в холодильной камере, полы протирать. По сути, продавец один на один с магазином, и это далеко не просто. Каждый день Рома объезжал свои магазины, мог приехать даже под закрытие, среди ночи. Я уважал его за это, мол, человек переживает за свое дело, старается все держать под контролем. Не каждый делец способен на подобные хлопоты, пуская все на самотек. Мысли о том, что продавцы сливают остатки пива или проводят иные махинации за прилавком, возникли бы и у меня, случись мне заниматься чем-то подобным. На одном доверии далеко не уедешь, и я считаю это нормальным. Доверяй, но проверяй.
Проблема заключалась в другом. И я еще не встречал человека, «мое» которого могло запросто перевесить здравый смысл. Я бы не удивился, если бы «мое» вынудило Рому пойти на преступление. Впрочем, я не раз становился свидетелем его гнева, вызванного нерасторопностью или нерадивостью сотрудников: продавцов, или же бухгалтерии, или же собственной жены, или же  кладовщика Славки. Я так понял, Роме было все равно, слышал ли кто его брань или нет. Он был на СВОЕМ складе, либо же в СВОЕМ магазине, а значит (в представлении Ромы) мог не стесняться в выражениях и громкости собственного голоса.
-Вас слишком много, а я один, - заявил он, по телефону разматывая кого-то из сотрудников.
На своей территории это был царь и бог, с которым не стоило спорить. Обращались к нему исключительно по имени отчеству, хотя разница в возрасте между Ромой и мной составляла всего год или два, и среди его сотрудников были пожилые люди. Признаюсь, прежде я не встречал подобных людей, мол, это я вам нужен, поскольку это я плачу вам зарплату, и поэтому я могу на вас орать и материться. Однажды я был свидетелем