равно, не ее это касалось. Она и правда не знала адреса Керенской. Но появление молодого человека, его настойчивость и искренняя вежливость, о которой в последнее время можно только вспоминать, казались необычно соблазнительными….
...Марина Александровна вышла в аудиторию из подсобки быстрым шагом, сжимая в руках пару своих индивидуальных учебников и телефон. Прошла между рядами, глядя перед собой, на доску. С утра должно было хватить запаса энергии на предстоящие полтора часа, а там - «окно», и можно будет передохнуть перед группой Андрея Коваля.
-Присаживайтесь, - негромко просила она ребят, сложив учебники и телефон на столе.
Окинув взглядом аудиторию с облегчением заметила, что многих не хватает, кажется, пятерых. И среди отсутствующих оказался «хохмач» Никитин, изредка старающийся срывать ей занятия. Это было вдвойне приятно.
-А что это вас так «много» с утра? - облегчение выразилось на лице преподавателя улыбкой.
-Пятеро отсутствуют, - через паузу, во время которой пересчитывал студентов, прокомментировал староста - курчавый Антон Гвоздеев.
На пять человек меньше гвалта. Неужели сегодня будет ее день?
Марина Александровна сразу перешла к занятию, захватив инициативу в свои руки.
-Запишите тему: «Типы экосистем. Сукцессии».
Она записала новое для студентов слово на доске. Села за свой стол.
-Экосистема, - диктовал преподаватель через паузу, - это совокупность живых организмов и взаимодействующих с ней факторов внешней среды.
Она говорила негромким голосом, насколько позволяла тишина. На «Камчатке» первого и среднего рядов родилось какое-то шушуканье, плавно переходящее в тихий гул.
-Классификация экосистем, - повысила голос Марина Александровна, - Терентьев, Камушкин, я сейчас проверю ваши тетради.
-Да он пристает ко мне, - с наигранным возмущением указал белобрысый Сережка Камушкин, - Записки кидает.
По аудитории прокатились смешки.
-Слышь, ты, пошел на фиг, - резко среагировал шкет Мишка Терентьев, - Следи за базаром, о'кей?
Ей было противно слушать этот «детский сад». На миг Марина Александровна укорила себя в развязавшейся перебранке. Поэтому предпочла смолчать, к тому же, после грозного ответа своего оппонента Сережка замолчал.
-По происхождению...
-Супер! - внезапно воскликнул прямо перед ней сидевший Игорь Фадей, до того уткнувшийся в свою тетрадь.
Марина Александровна резко вздрогнула, нисколько не подготовленная к этому возгласу, будто неожиданно очнулась; так заставил ее очнуться звон выпавшего из рук ошейника, что держала во сне. Вздрогнуло и ее сердце, привыкшее к любым неожиданностям подобного рода. Однажды, так же внезапно кто-то из студентов взорвал целлофановый пакет, когда она повернувшись спиной к аудитории, чертила на доске схематичный рисунок.
Но Игорь не был хулиганом, наоборот, Марина Александровна была довольна его неприметным поведением, и часто ставила положительные баллы только за то, что на занятиях Фадей пару раз открывал рот.
-Простите, - он тут же глупо заулыбался, видимо, осознав свое поведение, глядя в ее широко раскрытые от легкого шока глаза, - Задумался.
-Что с тобой? - под всеобщий смех негромко сказала Марина Александровна, уняв частое сердцебиение.
-Это он вчера, наверное, с Иркой вечер провел, забыть не может, - давясь от хохота бухнул сосед Игоря Сашка Леонов, - Это было супер.
-Заткнись, долбач, - ткнул Фадей своего соседа локтем в бок, - Простите меня, Марина Александровна. Вырвалось, - виновато обратился он к преподавателю.
-В следующий раз с невропатологом приходи на лекции, хорошо?
Она уже не сердилась на него, несмотря, на то, что все происходящее казалось ей диким.
-По происхождению или возникновению, - чуть придя в себя Марина Александровна возобновила лекцию, - экосистемы делятся на:
а). естественные;
б). искусственные.
Кто приведет примеры естественных экосистем? - обратилась она к ученикам, словно ничего и не случилось несколько секунд назад.
-Лес, - мгновенно сообразил Сашка Леонов, - А можно я анекдот про лес расскажу смешной? Можно?
-Давай, урок сначала закончим, а на перемене расскажешь, договорились? - с нотками раздражения остановила она, - Запишите пару примеров: лес, степь, воздушное пространство... Теперь искусственные; тоже два-три примера: заповедники, поле...
-Поле, русское по-о-о-ле! - еще более внезапно затянул с середины третьего ряда Лешка Рябов, будто в забытье, от которого она привыкла слышать всяческую чушь во время опроса, - Светит луна....
Студенты буквально взорвались сочным гоготом, отвлекшись на нежданного «певца». Кое-кто даже похлопал в ладоши. Наверное, всеобщий хохот так отрезвляюще подействовал на парня, раз он оборвал пение с идиотским выражением на лице. Марина Александровна всего на несколько мгновений застыла на месте, не в силах что-либо противопоставить поведению студента, чуть открыв рот и вонзив в вокалиста взгляд, полный переполоха. За все пять лет работы преподавателем в этом техническом училище с ней никто не выделывал ничего подобного. Поэтому растерянность ее была вполне оправдана.
-Группа, заткнулись! - рявкнул староста, самовольно встав со своего места и оперевшись руками в крышку парты.
Воцарилась мертвая тишина.
-Вон, - в тишине голос Марины Александровны прозвучал с явной жесткостью.
К ее удивлению Рябов механически встал из-за парты, так же механически и безмолвно прошел к двери, сразу придя в себя.
-Что это с вами делается с утра? - постояв еще некоторое время, после того, как дверь за студентом закрылась, Марина Александровна с раздражением опустилась на стул, - Что это за отношение? Один кричит, второй анекдоты рвется рассказывать, третий запел как...
Она заложила ногу за ногу, скрестила на груди руки. Взгляд ее попал на окно; снаружи гулял слабый ветерок, нагоняя еще больше туч, застилающих яркое солнце, оставив на его месте светлое пятно, так что на него можно было смотреть без страха ослепнуть. Это была только первая пара, но уже все шло кувырком. Она с трудом сдерживалась, чтобы не нанести ответного удара, как могла это сделать: опросить парочку поднадоевших «детишек» (помалкивают те, кто хоть что-то знает; исключение - Коваль, но у того явные проблемы с психикой) и выставить соответствующие оценки в журнал, благо, пустых клеточек много. Марина Александровна прибегала, иногда, к такому воздействию, но, как правило, после ее хода ничего существенным образом не менялось. Первый курс, еще не осознавшие, что и где делают, детки, самоуверенные, наглые. И с каждым годом все труднее заставить их остановиться. Дурдом.
-По источнику энергии все экосистемы делятся на автотрофные и гетеротрофные, - почти шепотом продолжила она, так что ее могли слышать только впереди сидящие, - Автотрофные...
-Я не успеваю, - раздался голос с задних парт.
-Побыстрее, - твердо подогнала она и продолжила диктовать, не повышая тон, - экосистемы используют в качестве источника энергии энергию солнца. Гетеротрофные экосистемы используют органические вещества или энергию создаваемых человеком энергетических устройств.
-Например, «Энерджайзер», - попытался пошутить все тот же голос.
Новые смешки покатились по рядам.
-Ляузов приведет нам сейчас примеры для обоих случаев, - Марина Александровна потянулась за ручкой.
Полный Артур Ляузов выполз из-за парты. Первым, что сразу бросилось в глаза преподавателю была раскрытая черная рубашка, из-под которой виднелась футболка с огромным черепом посредине. Секунду она разглядывала глупую картинку.
-Пожалуйста, Ляузов, пример автотрофной экосистемы.
-Ну-у, - протянул студент, сжав в пухлых пальцах ручку, - Лес: деревья используют энергию солнца для роста. Луга.
-Достаточно. Пример гетеротрофной системы?
-Поле, - и Артур невольно заулыбался, - Человек использует удобрения для роста культур...
-Куриный помет, навоз, - услышала она громкий шепот соседа Артура.
-Ляузов, достаточно, - усадила Марина Александровна студента, - Исаев, что называется биологической продуктивностью? Это материал прошлых занятий, ты должен знать.
Коротыш Женька покорно поднялся с места.
-Спорю на «сотку», что он не знает! - воскликнул Сашка Леонов.
-Да пошел ты, - огрызнулся Женька, - В чан схлопочешь на перемене...
метаморфоза 2
-Злодейка ты великая,
А по сему, велю тебя
Умертвить завтра утром.
Мой личный указ на то, мое неизменное слово,
Слово самого императора.
Вот и подпись здесь.
Звенят кандалы, не верит Любава своим глазам,
От своих ушей отказывается.
Указ берет, дрожит бумага в пальцах ее
Словно лист от ветки оторвется на страшном ветру.
-Все знают - нет вины за моей спиной.
Никогда чужим землям свою на продажу не смела я ставить.
А что золото у меня под полом нашли,
То работала я с утра до поздней ночи.
-Слово мое - закон.
Казнят тебя, чтобы я видел.
Выходит Любомир 11-ый из подземной темницы.
Велит подать карету.
Устал император, опирается на трость из черного дерева,
Бриллиант ладонью морщинистой сжат.
Дрожит рука.
Садится император в карету из дерева.
-Хотелось бы мне с Любавой еще раз встретиться.
В ответ императору:
-Все сделаем, ваше величество...
-Император! Император едет!
Ох, не погуби нас, Любомир 11-ый, родной
Отец наш всемилостивейший!
За тобой хоть на край света,
Хоть к черту в пасть,
Хоть в бездонную пропасть.
Не нужно нам твое золото,
Не нужны хоромы золотые, бриллиантом отделанные,
Своим блеском солнце затмившие.
Готовы в халупах глиняных,
В деревянных конурах,
В каменных склепах,
В соломенных хижинах,
В овчарнях хозяйничать.
Лишь бы твое слово
Сто недругов, тысячу напастей одолеть навечно смогло.
И бросаются под карету смело.
Улыбается Любомир грустно,
Из кареты на них смотрит.
Одно бы слово сейчас его -
И солнце бы с небес ему в знак преданности подали,
На блюдечке принесли.
Но ведь врут императору;
Корысть в преданных глазах,
Нужна одна только милость.
Чтобы Любомир 11-ый лично за каждой спиной стоял,
Кудесником богатства и почет сотворить мог.
Не хоромы золотые, но бессмертие каждому,
Волю, себе равную.
Но без того воля.
Всем угождает император, всех балует:
Лишнее слово в награду, лишняя милость, лишний жест.
Тысячи просящих у дворца его глиняного каждый день.
Все для них, с душой. с любовью, с почтением.
Чужая боль, чужая тоска, что собственная печаль.
Для себя только не хватает императора ни минуты;
Нет золота ни для кареты,
Ни для дворца,
Ни для собственного величия.
В старье ходит Любомир 11-ый.
Хоть и есть наряды, да залатаны не единожды.
Корона поблекла, не носит ее император,
И мантия крысами изъедена.
Хоть и молод Любомир в годах,
Да на лице старость
С морщинами и дряблой кожей.
Один во дворце.
Поездил Любомир 11-ый по границам своим,
Замучил лошадей старых,
Обратно к тюрьме возвращается,
Под ночным покрывалом скрытый,
По дороге гладкой:
Без кочки, без ухаба, без ямки.
От качки засыпает Любомир 11-ый.
В сон клонит императора часто,
Плохо спит он ночами.
Ждет Любомира тюремщик толстый:
-Доставлена Любава как велено, ваше величество.
А мне бы пару монет за услугу.
Не пару, целую сотню золотых вложил император в пухлую Ладонь,
В придачу своей накрыл:
-Хвалю.
Провожают Любомира до дверей тюремщика.
-Вот за ключ тебе, дорогой друг, еще пятьдесят.
Остался император вдвоем со
