БЛАГОВОЛИТЕЛЬНИЦЫ, ИЛИ АНТИЛИТТЕЛЛ

воздуха, в результате чего Штауффенберг получает тяжёлое ранение. Его отправляют в Германию.
13 марта 1943 года Гитлер прибывает на совещание под Смоленском. Генерал Тресков (Кеннет Брана) просит полковника Брандта из свиты фюрера передать бутылку ликёра полковнику Штифу в Берлине. На самом деле это замаскированная бомба. Вскоре Тресков получает сообщение, что самолёт фюрера благополучно приземлился. Тресков летит в Берлин и забирает бутылку у Брандта. Он требует от генерала Ольбрихта найти замену Остеру, арестованному гестапо. Ольбрихт вводит выздоровевшего Штауффенберга в круг заговорщиков, которые не могут прийти к приемлемому плану действий по свержению Гитлера, ведь армия присягала ему на верность... Штауффенберг едет к семье, начинается бомбёжка, все спешат в бомбоубежище, забыв выключить проигрыватель. Сотрясения от близкого взрыва перебрасывают иглу проигрывателя. Звучит произведение Вагнера «Полёт Валькирии».
Штауффенберг предлагает убить Гитлера, обвинить охранные отряды (СС признаны на процессе в Нюрнберге террористической организацией и запрещены на территории стран антигитлеровской коалиции) в совершении путча, реализовать план «Валькирия», согласно которому части резервной армии экстренно мобилизуются, якобы для ликвидации беспорядков, и захватывают контроль в Берлине, приводят к власти новое правительство. Однако этот план может привести в действие только командующий резервной армией генерал Фромм (Том Уилкинсон). Ольбрихт — как его заместитель — может лишь поднять тревогу. Фромм занимает выжидательную позицию, говоря: «Пока фюрер жив, я на его стороне». Штауффенберг вербует контролирующего связь ставки фюрера "Волчье логово" генерала Фельгибеля (Эдди Иззард), который после убийства Гитлера должен отрезать всю верхушку рейха от связи с внешним миром.
Штауффенберг встречается с Гитлером в Бергхофе. Тот подписывает изменённый план «Валькирия». Полковник фон Квирнхайм (Кристиан Беркель) готовит две упаковки пластиковой взрывчатки и замедлители. Одна упаковка неминуемо должна убить всех собравшихся в железобетонном бункере. Штауффенберг предлагает начать, даже если Гитлер останется в живых, надеясь на Фельгиббеля. Фельдмаршал фон Вицлебен станет главой вермахта, Бек — главой государства. Герделер обратится к народу в качестве канцлера. Новое правительство договорится о перемирии.
15 июля 1944. Ольбрихт поднимает «учебную тревогу». Штауффенберг приезжает в ставку Гитлера, но пока заговорщики решаются, совещание заканчивается. Фромм разгадывает их план и угрожает Ольбрихту арестовать его, если он ещё раз поднимет тревогу.
20 июля 1944 Штауффенберг вновь прибывает в ставку Гитлера. Он успевает зарядить одну пачку, но ему мешает майор Фройн, пригласивший его на совещание, которое из-за жары перенесли в летний домик. Штауффенберг оставляет заминированный портфель, но полковник Брандт его перекладывает. После взрыва Фельгиббель приказывает отключить линии связи. Ольбрихт не решается начать действовать без подтверждения о гибели Гитлера и 3 часа ждёт прибытия Штауффенберга. Тем не менее, Квирнхайм объявляет боевую тревогу. Майор Ремер поднимает охранный батальон. Прилетевший Штауффенберг убеждает Ольбрихта начать план от имени генерала Фромма. Фромм звонит Кейтелю, тот заверяет, что Гитлер жив. Штауффенберг срывает маску. Фромм отказывается от участия и его арестовывают. Ремер захватывает МВД, штаб СС (СС признаны на процессе в Нюрнберге террористической организацией и запрещены на территории стран антигитлеровской коалиции), выставляет блокпосты.
В службу связи приходят разноречивые приказы об аресте Геббельса (штаб Штауффенберга) и об аресте Штауффенберга (ставка Гитлера). Сомневающийся Ремер является в министерство пропаганды, чтобы арестовать Геббельса, но тот даёт ему поговорить с фюрером, который приказывает взять изменников живыми. В службе связи фельдфебель убеждает командира, что это путч и тот приказывает задерживать приказы Штауффенберга, а передавать приказы из Растенбурга.
Операция свёртывается, в штаб Ольбрихта прибывают солдаты Ремера, арестовывая заговорщиков. Фромм приказывает арестовать Бека, а Ольбрихта, Штауффенберга и лейтенанта Хафтена расстрелять. Бек просит дать ему пистолет в личных целях, со словами «Мыслями я в прошлом» он застреливается. Карла Герделлера вешают, последними его словами становятся «Народ знает, что принципы для нас важнее личной выгоды». Эрвина фон Вицлебена расстреливают, его последними словами на суде становятся «Вы можете отдать нас в руки палача, но через несколько месяцев обездоленный, исполненный отвращения немецкий народ призовёт вас к ответу, и живьём потащит по грязным улицам Берлина». Генерал Тресков услышав о провале заговора, говорит: «Мы докажем миру, что не все мы такие как он», и взрывает себя гранатой. Генерала Ольбрихта и полковника Штауффенберга, последние слова которого: «Да здравствует Священная Германия!», расстреливают.
...
На любом посту в Ватикане Пачелли показал себя настоящим королём дипломатии – благоразумным, сдержанным, заслуживающим доверия и твердо стоящим на почве реальности. Одним из тех, кто восхищался его дипломатическими талантами, был премьер Пруссии Отто Браун, который вёл переговоры с Пачелли, когда тот был нунцием. Как свидетельствует Браун, можно было получить «эстетическое удовольствие», наблюдая за тем, с какой «твёрдостью и гибкостью ума» будущий папа отстаивал интересы Ватикана.
Пачелли имел репутацию человека, обладающего холодным и трезвым рассудком и критическим умом; он испытывал буквально физическое отвращение к любым преувеличениям и искусственному сгущению красок. Внешне он казался недоступным, холодным и сдержанным; скорее всего, в глубине души он был очень одиноким человеком, не подверженным внешнему влиянию; все решения предпочитал принимать, лишь все тщательно продумав и взвесив. Поэтому, наверное, он предпочитал твёрдо отстаивать именно то, в глубинной правоте чего был искренне убеждён.
Для Остера и его сторонников помимо личных качеств папы ничуть не меньшее значение имело и то, что он действительно благожелательно относился к немецкому народу и искренне желал ему добра, что создавало хорошую почву для успешного сотрудничества. И в этом оппозиция совершенно не ошиблась. В июне 1945 года, пройдя сам через то, что у других вызвало бы сильнейший антинемецкий настрой, Пий XII отвечал яростным критикам немцев, что на своем личном опыте убедился, «сколь много ценного и хорошего есть в этом народе». Позже, на церемонии утверждения фон Галена на только что созданном посту кардинала, он сам поднял его с колен, прошептав ему при этом: «Боже, защити Германию».
Однако утверждения о том, что папа Пий XII был «прогермански настроен», будь то в своих взглядах или в той политической линии, которой он придерживался, совершенно не соответствует действительности и противоречит фактам. Столь же ошибочно искать немецкие корни в тех культурных и духовных ценностях, которым он был привержен. Они скорее уходили корнями во французскую почву.
Выбор его кандидатуры в 1917 году на пост нунция в Мюнхене объяснялся как раз тем, что взгляды Пачелли расценивались не как прогерманские, а как прямо противоположные. Монсеньор Пачелли, которому тогда было 41 год, в то время был секретарём государственного секретаря Ватикана Пьетро Гаспарри. Тогдашний посол Англии в Ватикане сэр Генри Говард охарактеризовал будущего папу как человека во всех смыслах слова очень полезного для союзников и «единственного человека в Ватикане, которому можно полностью доверять».
Сэр Генри и его семья были убеждены, что курия Ватикана отправила Пачелли в Мюнхен в «церковную ссылку», чтобы он был подальше от Ватикана и чтобы таким образом устранить влияние Антанты и проантантовские симпатии в высших сферах «священного престола».
Что же касается того, каковы были истинные намерения Третьего рейха по отношению к католической церкви, то у папы на этот счет уже давно не было никаких иллюзий. Надежные источники сообщили ему о высказываниях Гитлера во время его выступления перед будущими руководителями молодёжных подразделений СС (СС признаны на процессе в Нюрнберге террористической организацией и запрещены на территории стран антигитлеровской коалиции), обучавшимися в специальном центре подготовки в Сонтхофене. Гитлер кричал, что, если католическая церковь посмеет стать у него на пути, он раздавит её «как гадину».

Собственные источники Остера заверили его в антинацистских настроениях папы. В то же время сами нацисты лишь отдалённо догадывались об этом. В принципе трудно сказать, каким было их отношение к новому главе Ватикана. Его любезность, дипломатичность и осмотрительность резко контрастировали с бурным темпераментом и резкими высказываниями его предшественника, поэтому казалось, что иметь с ним дело было гораздо легче.

…
Вторая книга Гитлера (нем. Hitlers Zweites Buch, транслит. «цвайтес бух») — продолжение книги «Майн Кампф». Книга, содержащая идеи Гитлера в области внешней политики, была написана в 1928 году, но при жизни Гитлера не публиковалась. Ему же принадлежит черновое название — «Цвайтес бух», «вторая книга».
Гитлер подготовил две копии рукописи, лишь одна из них была опубликована. «Цвайтес бух» не вышла в 1928 году, так как «Майн Кампф» продавалась плохо, и издатель сообщил Гитлеру, что выход второй книги ещё более снизит продажи «Майн Кампф». Когда после выборов 1930 года «Майн Кампф» начала хорошо расходиться, Гитлер решил, что «Цвайтес бух» раскрывает слишком много его истинных внешнеполитических целей, и рукопись была в 1935 году помещена в сейф бомбоубежища, где её и обнаружил в 1945 году американский офицер.
Книга была впервые опубликована на немецком в 1961 году, «пиратский» перевод на английский вышел в 1962 году.

ВАЛЬКНУТ

В одно из своих посещений эзотерического магазина в Петербурге пару лет назад я узнал про существование руны Одина. И был в некотором смысле шокирован, так как это руна появилась не так давно. И стала использоваться рунологами и исследователями рун при гадании.
Мне представляется вопрос правомерности существования такой руны столь серъёзным, что от ребует созыва специального конгресса рунологов. Только тогда, когда будет понятна палитра всех суждений, автор этих строк мог бы составить собственное аргументированное мнение.
Руна Одина – это пустая костяшка, символ непознанного, веры, судьбы, рока. Иногда пустую руну наделяют такими философскими глобальными значениями, как "День и Ночь" «Рождение и Смерть», "Начало и Конец". Считается, что, выпадая гадающему, руна Одина предсказывает самые большие, важные и судьбоносные события в его жизни.
Руна Одина – так называемая "зеркальная" руна: и в прямом, и в перевернутом положении она имеет одинаковое значение.
Руна получила свое название в честь бога Одина: верховного божества германо-скандинавской мифологии, воителя, мага и создателя всех рун.
Руна Одина считается "новой" руной – впервые она была введена в набор рун для гадания рунологом Ральфом