зимы, многие трудящиеся стали болеть, а в ресторане гостиницы, повадились проводить свадьбы, дни рождения, и прочие корпоративы. В результате, работы у не болеющих, в данный момент, официантов и сотрудников кухни стало едва ли не больше, чем было летом.
Тридцать первого декабря одна тысяча девятьсот девяносто первого года от рождества христова, в городе Иерусалиме было как-то особенно холодно! До обеда Андрей сидел около включенной газовой плиты и читал Ваньке Вини Пуха. Он, Андрей, очень любил эту книжку. Ваньке это было, видно, немного рановато. Он быстро уставал и хотел играть в машинки. Андрея это раздражало, ему очень хотелось, что бы сын разделил с ним любовь к этой замечательной книге.
Лена сидела в комнате около калорифера и по обыкновению что-то рисовала.
Было ясно, что новый год будет весьма условный, потому, что Андрею предстояло работать, минимум до двенадцати, это во первых, во вторых в Израиле это вообще не считалось праздником. Что касается до друзей, то тут то же был сплошной облом.
Виктору так не понравилось наступление зимы, что он вы-просил в банке «American Israel» краткосрочный кредит в размере 20000 шекелей, тогда, примерно, 7000 долларов, и собрав манатки, следом за царицей Томарой, свалил, негодяй, в Москву! Сергей с Андреем смеялись, что вряд ли там теплее.
В гости к Вере приехали родители, а Сергей занимался продажей Мерседеса. Он носился по городу, показывая машину потенциальным покупателям, торговался, был очень серьезен, и вообще, контакту недоступен.
Андрей купил бутылку дорогой водки и был полон решимости, после работы, назло врагам и обстоятельствам, все рав-но, хоть как-то новый год отметить!
По дороге на работу, в джинсовке, он замерз. Дождя не бы-ло, но дул ветер, и холод был какой-то необыкновенный.
Кто только сказал, что в Израиле не бывает зимы?! – ругался он про себя – совсем не помешала бы дутая курточка!
Рабочий день выдался совершенно обычный. Количество народу было среднее, и полночь застала их на исходе «боя». Усталый Андрей вяло поливал из шланга горячей водой внутренности посудомоечной машины. Комбинезон был весь сырой, в кроссовках хлюпало. Стрелки часов сошлись на двенадцати. Андрей налил два бокала приторного «шабатного» вина (это добро всегда оставалось в избытке и летело в помойку вместе с объедками), один взял себе, другой подал Валере, единственному русскому, работавшему с ним в эту смену.
- С новым годом, Валер – грустно улыбнулся Андрей, протягивая товарищу бокал.
- Да, уж! С новым счастьем! – печально ответил светлобородый, сорокалетний преподаватель музыки Валера.
Они выпили и тут же рядом оказался Наджати.
- Что это?! Что вы тут делаете?!! – заорал он.
- Сегодня праздник – спокойно ответил Андрей.
-Какой такой праздник?! – возмущенно подняв брови, осведомился менагель – Какой может быть праздник на работе?!
- Новый год – сказал Андрей – у нас, у русских, это праздник.
Наджати задумался на секунду.
- А, действительно. Сильвестр. – сказал он – Все равно. На работе пить запрещается! Здесь вам не Россия!
- Да пошел, ты! – сказал Валера, по-русски.
Догадавшись, что ничего хорошего ему не говорят, Наджати спросил Андрея, как более продвинутого в иврите:
-Что он сказал?
-Он сказал: «С новым годом!», Наджати. – улыбаясь, ответил Андрей.
- Артисты! Заканчивайте, давайте уборку, и домой! – скомандовал менагель строгим голосом, но видно было, что он не сердится…
С новым годом! – крикнул Андрей водителю, вылезая из микроавтобуса. Тот уставился на него, ничего не понимая. Андрей засмеялся, и направился к дому. Ночной ветер шу-мел в верхушках кипарисов. Иерусалим спал.
В квартире было темно. Неужели Ленка спать улеглась? – подумал Андрей изумленно. Он открыл дверь, вошел на кухню и включил свет. На столе лежала записка: «Я на Альфаси. Приходи встречать новый год!». Андрей удивился, поднял телефонную трубку, набрал номер Сергея. Трубку сняла Вера.
- С новым годом, Андрей! Весело крикнула она. Заходи скорей! Мы все тебя ждем!
- Ничего себе. – сказал Андрей, до него еще не дошло – Иду.
Он вытащил из холодильника бутылку водки. Погасил свет, запер дверь, и через пять минут звонил в квартиру «на Аль-фаси».
Дверь распахнулась. Внутри празднично горели свечи, на пороге веселая, раскрасневшаяся от выпитого Вера, еще раз поздравила его с новым годом. За спиной у нее улыбался Сергей.
- Привет! Вер, пусти его за стол скорее! Не видишь? Мужик с добычи пришел! С новым годом, Андрюха!
В комнате, за праздничным столом сидели Верины родители, Лена, Ванька, Аня. Пахло выпечкой, на столе были мандарины, советское, видимо, привезенное из Москвы, шампанское. Даже маленькая искусственная елочка стояла в углу. Это был настоящий новый год!
Андрей поставил на стол свою бутылку и сел. Верин отец степенно наполнил бокалы.
- Ну, что ребята? С новым годом! – светло улыбаясь, сказал он.
-С новым годом! – повторил Андрей, проглотив комок в гор-ле.
Зазвенели, сталкиваясь, бокалы, и пузырьки шампанского играли в них, и горели свечи, и улыбались красивые девочки, и на какое-то время Андрей поверил, что все это по-настоящему, что все как и всегда, и был совершенно счастлив!
А утром в Иерусалиме выпал снег. И это были не три снежинки, такого снега эти края не видели более семидесяти лет! В течение каких-то трех часов город буквально завалило! Ну, завалило, это может быть, и сильно сказано, но сантиметров десять все-таки выпало. Для Иерусалима это было настоящим стихийным бедствием!
Андрей с Леной не сразу поняли масштаб свалившейся на город катострофы. Наоборот, естественно, что выпавший, как по заказу, первого января снег, вызвал у них восторг. Выскочив на улицу, они поиграли в снежки, слепили для Ваньки снеговика, сфотографировались около тропических деревьев под снежными шапками.
Потом обнаружили, что как-то совсем не видно на улице ни автомобилей, ни прохожих. Первое января в Израиле будний день, странно, неужели всех так напугал снег? Они оделись потеплее, и пошли погулять, а заодно, купить кое-каких продуктов.
Город будто вымер. Улицы были покрыты ровным, нетронутым снегом, который только начинал подтаивать. Редко где можно было увидеть след автомобиля или человека. Все встречавшиеся на пути магазины, банки, кафе были закрыты. Посмеиваясь над изнеженными южными людьми, дошли они до улицы Кинг Джордж, где всегда было очень оживленно и там обнаружили ту же пустоту. Даже общественный транспорт не ходил. Большой круглосуточный супермаркет, в который когда-то Виктор привел Андрея, в первый его «Иерусалимский» день, то же оказался закрыт. Несколько удивленные, повернули они к дому.
К положенному часу Андрей пришел на работу. Добрался он без проблем, разве, что ноги промочил, и удивился, когда встретил его не Наджати, а менагель ночной смены. А тот в свою очередь, так же,был удивлен чрезвычайно, и на Андрея смотрел, как на восставшего покойника.
- Как ты сюда добрался, Энди? – спросил он с искренним изумлением.
- Как? Как обычно, пешком – ответил Андрей, все еще не понимая, что такого удивительного в этом.
- Пешком?! Ты, разве, живешь где-то рядом?
- В Рехавии. Это не рядом, конечно, так… пешком минут со-рок.
- Сорок минут?! - менагель покрутил пальцем у виска, но поняв, что ведет себя неправильно, счел необходимым объясниться – Очень холодно и снег… Из всей смены ты один пришел. Машины проехать не могут. Все думали, что никто не придет. Задержали ночную смену.
- Там же всего пять человек – вспомнил Андрей – как же мы будем работать?
Ночная работа отличалась от дневной и вечерней. «Ночным» не приходилось вести битву с потоком посуды, который поступал после каждой трапезы. У них были другие за-дачи. Они вымывали котлы, противени и прочий поварской инвентарь. Драили полы, до блеска терли влажными полотенцами отмытую машиной посуду. Короче, им тоже хватало дел, но их было мало!
Андрей попытался представить себе, как это шесть, ну, пусть даже семь человек (менагель, конечно, тоже будет работать) должны сделать то, с чем еле справлялись семнадцать – восемнадцать, и представить этого он не смог! Он подумал, что это, пожалуй, будет даже любопытно.
Когда он переоделся и вышел на кухню, ему сообщили, что сейчас будет маленькое собрание. Комсомольское - буркнул Андрей себе под нос – Тема: И в мирной жизни, есть место подвигу.
Пришел, аж целый заместитель менеджера гостиницы! Андрею его пару раз показывали арабы, мол, вот – очень большой менагель!
Большой менагель, был одет в серый костюм и белую рубашку без галстука. Вообще, в Израиле, кажется, галстуки водились только у официантов пафосных ресторанов (таких как ресторан «Рамады») и еще у министра иностранных дел.
Большой менагель был краток. Он выразил признательность сотрудникам, тем, которые согласились задержаться и тем, которые явились на работу, не смотря на снег. Он сказал, что придется потрудиться, что всех оставят ночевать в гостинице, потому, что неизвестно, что будет завтра. Он сказал, что утреннею смену, разумеется, то же не отпускали, что они сейчас отдыхают, а в четыре утра, сменят тех, кто будет работать в ночь. Оплата будет двойной, за все время, которое работники проведут в здании гостиницы. За часы отдыха тоже.
Арабы радостно зашумели. Андрей их радости не разделил. Умереть, что ль здесь, за их двойную оплату? – подумал он.
В итоге, ничего страшного не произошло. Гостей было мало, только те, кто жили в гостинице. Ни новых групп, ни празднующих чего-нибудь горожан не появилось. Андрей довольно спокойно отработал свою смену и дополнительные часы, до четырех утра. Потом их сменили.
Спать их разместили в номерах. Андрею достался сосед по имени Абдала. Этот молодой, моложе него араб, радовался, как ребенок и двойной оплате, и особенно тому, что их разместили в настоящем номере, как настоящих гостей. Он включил и выключил все лампочки, поигрался с электрическими жалюзи, с кондиционером, перещелкал все каналы на телевизоре.
- Смотри! Смотри, какая девушка! – восторженно кричал он Андрею, тыча пальцем в экран, где явно крашенная, израильская блондинка, кривляясь, и делая глупые глазки, рас-сказывала о преимуществах стиральной машины «Индесит» с верхней загрузкой.
- Вижу – без энтузиазма сказал Андрей.
- Вы счастливые – с завистью, продолжал Абдалла – у вас много красивых девушек!
- У вас в деревне нет красивых девушек? – равнодушно поинтересовался Андрей. Больше всего, ему хотелось спать.
- Нет. Таких, как у вас, у русских у нас нет! Блондинки красивые! Она, вот эта, ведь русская, да?
- Нет, Абдалла. Она не русская. И не блондинка…
Вот обезьянка! – с некоторой завистью думал Андрей - Попал в гостиничный номер. Бесплатно. Наоборот, ему за это платят, да еще двойную зарплату! И вот он счастлив! А почему бы ему не быть счастливым? Действительно?! Чего надо-то? Вот тебе и воды горячей, сколько хочешь, тепло, светло, сытно, телевидение кабельное, каналов семьдесят…
Почему меня это совсем не радует? Чем я отличаюсь от него? – спросил себя Андрей, и тут же понял, что от Абдаллы он отличается всем…
А еще он понял, почему ему так грустно здесь. ЭТО, приоткрылось на одну секунду, и тут же забылось, и унеслось прочь, подхваченное потоком мыслей и снов. Но в эту секунду, он отчетливо увидел, что эта
