И тогда же дядя Фима дал отцу денег организовать фирму.
Олег. В долг ?
Вера Марковна. Нет, просто так. Он Максима любил. Представляешь, полный чемодан денег в разных купюрах…
Олег. Так значит, мы жили на грешные деньги ?
Вера Марковна. Почему грешные ?
Олег. Ну как же ? В старину сказали бы про последние медяки вдов и сирот.
Вера Марковна. Ха ! Видел бы ты этих «сиротских вдов» - на удивление нахрапистая публика ! Потом они какие-то комитеты создавали, чуть ли не до Президента дошли – чтобы государство им деньги вернуло.
Олег. Ну и ?
Вера Марковна. А при чём тут государство ? Колхоз – дело добровольное.
Олег. Нет, не деньги отдать, а дядю Фиму найти – кто был обязан ? Он же жулик, так ?
Вера Марковна. Не знаю. Юридически, может быть и нет. Впрочем, у Карла Маркса сказано, что все крупные состояния нажиты преступно.
Олег. А разве не у Бальзака ?
Вера Марковна. У Бальзака ? Правда ?
Олег. Я Маркса не читал… Что-то я, мам, приуныл. Как-то неприятно, что мы жили на жульнические деньги.
Вера Марковна. Олег, жизнь ведь не черно-белая, есть множество полутонов.
Олег. Для оправдания совести ?
Вера Марковна (раздражённо). Олег, это уже слишком ! Ты что – попрекаешь собственную мать ? Ты же только что съел «грешные» оладьи – и ничего, не подавился ! И спать пойдёшь сейчас – в «грешную» комнату.
Олег. Мам, ну что ты…
Вера Марковна (не унимается). Нельзя жизнь прожить и не замараться !
Олег встаёт, подходит к матери и обнимает её.
Олег. Ма, ну извини… Я наговорил тут. Ты пойми – для меня всё так неожиданно. Мне подумать надо. Понимаешь ? Мир ?
Вера Марковна. Мир… Но прошу – взгляни на мир трезво, без закидонов.
Звонит стационарный телефон. Вера Марковна берёт трубку.
Вера Марковна. Алё ! … Слушаю… Да, Вера Марковна… жена… (лицо Веры Марковны бледнеет).
В трубки слышаться гудки. Вера Марковна обескуражено, как вещественное доказательство, протягивает её сыну.
Вера Марковна. Отец погиб… Выбросился из окна…
8. Через два дня. Вера Марковна.
Вера Марковна возвращается домой. У неё очень усталый вид. Открыв дверь квартиры своими ключами, она входит в прихожую и, сменив туфли на домашние тапочки, подходит к зеркалу и чуть сдвигает в сторону повешенную на него тёмную ткань, чтобы
что-то рассмотреть что-то у себя на веке. Тяжело вздохнув, она проходит в зал и в испуге замирает, увидев там двух незнакомых мужчин. Дверь за её спиной захлопывается – вздрогнув, она оборачивается и видит третьего мужчину.
Из трёх мужчин один (пожилой) сидит на диване (рядом с ним видавший виды портфель), двое других (лет тридцати) стоят (позже прохаживаются по комнате). Первый из двух – упитанный и мешковатый, с мягкими, благодушными чертами лица, нетороплив и не суетен. Второй – мускулистый, резкий в движениях, жестах и мимике..
«Упитанный». Здравствуйте, Вера Марковна ! …Не отвечаете ? … Это же просто не вежливо по отношению к гостям.
Вера Марковна. Кто вы такие ?!
«Упитанный». Мы часть тех сил, что вечно хочут зла и вечно совершают благо !
«Мускулистый» («Упитанному»). Ты чего ?
«Упитанный». Мой друг прав. Перехожу к делу. Ситуация такая. Мы представляем людей, которым Ваш муж сильно задолжал. Чтобы хоть как-то расплатиться, он со всеми потрохами передал нам свою фирму, после чего решил погибнуть «смертью храбрых»… Да… Я бы так не смог… Очевидно, Максим Олегович думал, что сведя счёты с жизнью, он свёл счёты и с нами. Но это совсем не так ! Долг полностью так и не выплачен. Незадолго до смерти муж переписал на Ваше имя загородный дом и эту квартиру… отличная, надо сказать, квартира, да ещё и в центре Москвы… н-да-а… Видимо, Максим думал, что таким образом он сохранит их для Вас с сыном. Но и это не так ! Долг по-любому придётся вернуть – на то и долг… Вера Марковна, Вы молчите, не задаёте вопросов – значит Вам всё понятно, так ? …Ну что же, молчанье – знак согласья. Так вот, с квартирой и домом Вам придется расстаться, после чего мы не будем иметь к Вам никаких претензий. Заметьте, мы не претендуем на автомобили, драгоценности и что там у Вас ещё – то есть Вам будет, на что жить… первое время. Мы берем только своё.
Вера Марковна. Вон отсюда ! Все трое ! Я вызову милицию !
«Упитанный» (с грустной улыбкой). Фу, какие грубости. А на вид – интеллигентная женщина. Раз так – ещё ближе к делу. Все документы мы тут у Вас уже нашли. Наш нотариус сидит на диване и готов сделать своё доброе дело. Вам нужно будет только подписать кое-какие бумаги.
Вера Марковна. Ничего я вам не подпишу ! Убирайтесь отсюда !
«Упитанный». Подпишете… куда Вы денетесь… Просто я хотел, чтобы по-хорошему. Не хотите – будет по-другому. Через боль и унижение... Незабываемое унижение и нестерпимую боль… Молодая красивая женщина… зачем Вам это… («Мускулистому») Марат, начни ты.
«Мускулистый» расстёгивает ремень и спускает брюки.
В этот момент Вера Марковна неожиданно бьёт «Упитанного» ногой в пах, бросается к одной из дверей, толчком распахивает её и оказывается в соседней комнате, в которой установлено несколько тренажёров. Захлопнув за собой дверь, она (упершись ногой в стену) опрокидывает на пол высокий и тяжёлый «силовой» тренажёр, так что он падает у самой двери и мешает её открытию. Затем Вера Марковна выбегает в лоджию. Из комнаты слышны крики и удары дверью о тренажер. В лоджии Вера Марковна хватает лямки тросового эвакуатора и, не надев их, переваливается за перила наружу. Трос постепенно сматывается с закреплённой катушки, и Вера Марковна медленно опускается вдоль стены, ухватившись за лямки и повиснув на руках.
«Мускулистый» и «Упитанный» уже в лоджии. Наклонившись, они высовываются наружу и смотрят вниз на Веру Марковну. Бросив взгляд наверх, Вера Марковна в испуге пытается перебраться на первую попавшую лоджию несколькими этажами ниже, но срывается и с огромной высоты падает на землю.
За минуту до этого Олег и Мисюсь, о чём-то разговаривая, подходят к дому со стороны лоджии квартиры Дрягуновых. Случайно посмотрев в сторону дома, Мисюсь замечает вылезающую из лоджии Веру Марковну и показывает не неё Олегу.
Мисюсь. Олег, смотри – это у Вас.
Олег. Мама… Господи !!! Пожар что ли !
Мисюсь. Она на руках !
Олег. Мамочка, держись !!! Женька, там двое – сними их ! Сними !!!
Мисюсь выхватывает их сумки телефон, наводит объектив на лоджию, устанавливает максимальное увеличение и снимает лица «Упитанного» и «Мускулистого».
Олег. Она залезет… так… молодец… осторожненько… МА-МА !!!!!!!
9. Спустя две недели. Олег и Кузнецов.
Осунувшийся и похудевший Олег подходит к подъезду, у дверей которого висит несколько табличек, одна из которых – «Детективное агенство».
Небольшая комната, предметы меблировки которой (и очень старые, и новые) совершенно не гармонируют друг с другом и кажутся попавшими в неё случайно: холодильник с «микроволновкой» на нём , диван, пара кресел, стулья, гардероб, несгораемый шкаф, этажерка, письменный стол с лежащим на нём закрытым ноутбуком, небольшой микроскоп на подоконнике, переполненная окурками пепельница. В кресле за столом сидит мужчина лет тридцати - сорока без определённых примет, он роется и что-то ищет в выдвижном ящике стола. Кто-то нерешительно стучит в дверь.
Мужчина. Входите !
Входит Олег.
Олег. Здравствуйте. Я договорился на одиннадцать.
Мужчина. Здравствуйте. Олег Максимович Дрягунов ?
Олег. Я не говорил Вам отчества.
Мужчина. Набрал в ГУГЛе «Дрягунов». Фамилия редкая. Выяснил кое-что о тебе по линии криминальной хроники. По-настоящему сочувствую. Можно мне «на ты» - я постарше ?
Олег (пожав плечами). Пожалуйста.
Мужчина. Ну, будем знакомы – Кузнецов, Сан Саныч, хозяин заведения. Так с чем же ты пришёл, Олег ?
Олег (после паузы, вздохнув). Сан Саныч, я сам … ничего не смогу, мне помощь нужна.
Мужчина ( Кузнецов ). А что нужно смочь ?
Олег. Задач будет несколько… и решать их лучше одну за другой, по порядку.
Кузнецов. То есть сегодня речь пойдёт о первой ?
Олег. Да.
Кузнецов. Тогда сразу вопрос «на засыпку» - у тебя деньги-то есть ? На оплату услуг ?
Олег. Думаю, что есть. Разве что Ваши расценки меня очень-очень удивят.
Кузнецов. Олег, послушай сюда. Парень ты симпатичный, случившееся с твоими родителями вызывает глубокое сочувствие, и помочь тебе, мне лично, хочется. Так что обещаю брать с тебя по минимуму.
Олег. Хорошо. Спасибо. Тогда первая задача такая – найти вот этих двух, в смысле выяснить, кто они и где. (Олег достаёт и протягивает Кузнецову снятую Женей в день гибели Веры Марковны фотографию «Упитанного» и «Мускулистого», стоящих в лоджии и склонившихся вниз)
Кузнецов. Когда и где снято ?
Олег. Когда мама… упала... Это они в нашей лоджии. Как раз в тот момент. А она внизу, на тросе.
Кузнецов. Да… качество «не ахти».
Олег. Это телефоном снято, навскидку.
Кузнецов. Эта фотография есть в деле ?
Олег. В мамином ?
Кузнецов. Ну да.
Олег. Я им отдал. Сказали, что плохая, не годится. В смысле, уличить по ней сложно.
Кузнецов. Ты вообще что-нибудь знаешь от следователя ?
Олег. Да почти ничего. Он мне сказал, чтобы я подальше держался.
Кузнецов. А по существу ?
Олег. Говорит, ясно, что в квартире кто-то был, следы мужские. Но отпечатков нет и вообще – никаких улик.
Кузнецов. А сам как думаешь, зачем приходили к твоей матери, и почему она так испугалась ?
Олег. Самое простое – за деньгами приходили. Отец был должен много денег. Наверное, вернул не всё. Это самое вероятное. По-моему.
Кузнецов. То есть пришедшие люди как-то связаны с кредиторами отца ?
Олег. По-моему, так. Полезная наводка, правда ?
Кузнецов. Это направление наверняка прорабатывается. Если там всерьез работают… Так, может, и найдут их «органы», а ? Подождал бы ?
Олег. Уже две недели прошли, а они ни с места.
Кузнецов. Ну-у, в таких делах пара недель вообще не срок.
Олег. Найдите их, Сан Саныч. Видите, и наводка у вас есть.
Кузнецов. А зачем они тебе ? Допустим, знаешь ты их. И что дальше ?
Олег. Они убили маму мою… И отца убили… даже два раза.
Кузнецов. Два раза ? В каком смысле ?
Олег. …В таком, что… самоубийца умирает два раза – сначала морально, потом физически.
Кузнецов (вздохнув). Олег, а ведь девять из десяти скажут, что не убивали они твоих родителей. Отец, сам говоришь, самоубился, записку оставил. Дело закрыто. И мама твоя самостоятельно упала, сорвалась - ты же сам давал показания… и другие люди. Будут судить - копеечные дадут им сроки. По закону, понимаешь ?
Олег. Вот и следователь так сказал… А мама… (плачет)
Кузнецов. Ну, перестань. Перестань. Ты же мужчина.
Олег (вытирая кулаком слёзы). Извините… Только… это моя мама… поэтому я их…по моему закону… Другие скажут… не убийцы… не важно… я считаю – убийцы… Или я ничтожество и мразь… (после паузы, сглотнув) А Вы… по Вашему как будет ?
Кузнецов. Убийцы или нет ? (Олег утвердительно кивает) …Убийцы… Я ведь тоже не судья. Просто человек… Они подонки. Для меня подонок хуже убийцы. (дальше говорит, глядя на свои руки ) Тебе скажу… по такому случаю… я ведь тоже убивал… По разному бывает... Убийство и подлость не всегда рядом. А подонок… он и убьёт, так по-подлому. Или хуже убийства сделает. Предаст… Ты плакать-то заканчивай, ни к чему это.
