Ох, и невезучая же она!
Посвящённый (поражён). Вы что совсем не умеете соображать? Да кто так ставит башни? Разве ей здесь место?
Уроды. А где же? А где же?
Посвящённый (внушительно). Сейчас посмотрим.
Меряет землю ногами. Потом долго что-то вычисляет, повторяя цифры шевелением губ.
Всякий раз, по-видимому, выходит другое число, потому что знаток много раз пересчитывает.
Я так и думал: в этом месте совершенно негодная энергетика. Тянет книзу, и всё тут. Беспо-лезно было затевать здесь стройку.
Уроды. Так где же нам строить?
Посвящённый (с прямотой и уступчивостью римского цензора). Придётся доплатить. То-гда покажу.
Уроды. Конечно, доплатим. О чём разговор? Только покажи.
Такое взаимопонимание ободряет редкостного специалиста, и он быстро находит целиком подходя-щее место. На вид оно ничем не лучше прежнего, но это только на вид. Точнейшие расчёты распре-деления космической энергии показывают, что здесь каждый сантиметр вправо-влево имеет решаю-щее значение (учёные до сих пор не могут понять, как строили Парфенон без незаменимых указаний ясновидящих). Уроды тупо смотрят на экстрасенса. У тех, кто чуть умнее, просыпается недоверие.
Посвящённый (довольный, как чижик). Уж здесь-то наверняка всё получится.
После этого он произносит большое количество слов, главным образом, технических и медицинских терминов. Приводить здесь дословно этот бурный поток полезных сведений не имеет смысла. В за-ключение Посвящённый выразительно потирая указательным пальцем подушечку большого, вопро-сительно смотрит на уродов. Те отвечают ясновидцу самым невинным взглядом и степенно расходят-ся. И на том всё заканчивается.
Посвящённый (растерянно). Этого я не предвидел.
Возвращается Посторонний.
Посторонний (со всем мыслимым простодушием). Сейчас ты очень похож на пасмурный день. Что тебя беспокоит? Тебя волнует возможное столкновение нашей планеты с астерои-дом или ожидаемое извержение вулкана Фудзияма?
Посвящённый отрицательно мотает головой.
Как, ты не знаешь о приближении астероида? Да все только про него и говорят.
Посвящённый. В первый раз слышу.
Посторонний. Но про Фудзияму уж наверняка осведомлён.
Посвящённый. Нет, ничего не знаю.
Посторонний. Тогда ты, быть может, опечален тем, что тебя надули?
Посвящённый (по его лицу видно, что он только что потерял всякую веру в человечество). Ох, и надули же! Не заплатили!
Посторонний (анализирует ситуацию). И для тебя это стало большой неожиданностью. Ты наивно полагал, что имеешь дело с порядочными клиентами и намеревался быть с ними пре-дельно щепетильным.
Ясновидец мнётся, мычит и кивает головой.
Посторонний (продолжает искренне соболезновать). Получается, они играют твоими же картами. Ну разве это не безобразие? Хотя их тоже можно понять: кому охота платить, когда можно не заплатить? А с уродов вообще какой спрос?
А, может быть, они усомнились в твоём мастерстве. Ведь в наше время целая тьма прохо-димцев изображает из себя чудотворцев. Из-за этих негодников даже большим специали-стам, вроде тебя, трудно явить своё искусство.
Посвящённый. Да, да. Сейчас публика пошла такая бессовестная, что даже добротно срабо-танное ясновидение не всегда впечатляет.
Посторонний. Как же они всё-таки тебя раскусили? Возможно, я слишком смел в своих предположениях, но, думается мне, что ты недостаточно сильно раздувал щёки.
Посвящённый. Раздувал. И ещё как!
Посторонний. А не могло ли так случиться, что ты постеснялся или поленился щедро пере-сыпать свою речь мало кому известными, очень внушительными иностранными словечками? Ведь всё непонятное у большинства слушателей вызывает ощущение своей непростительной необразованности, а с ним и неограниченное доверие к говоруну. Такой простенький приём-чик часто даёт поразительные результаты.
Посвящённый. Уж это всё я постарался не упустить.
Посторонний. И всё же с тобой обошлись довольно бесцеремонно. Безмозглые уроды оказа-лись на этот раз достаточно сообразительными (на это ты, конечно, не рассчитывал). Впро-чем, не стоит слишком огорчаться. Ты ведь получил за свой товар ровно столько, сколько он стоит. Так что ты не в убытке.
Посвящённый. Я надеялся на большее.
Посторонний. Надеялся, но не получил. Понятно, квалификация подвела. Выходит, тебе ещё учиться, учиться и учиться, как завещал один, ну да сам знаешь, кто. Но, конечно, кроме по-хвального усердия хорошо бы иметь ещё и большую долю нахальства и крупицу особого та-ланта. Иначе не видать тебе высоких заработков.
Экстрасенс, слушая участливую речь Постороннего, окончательно потерял способность соображать и, осознав свои неизвинительные недостатки, заливается обильными слезами. Каждый сильно рас-строится, если ему скажут, что будущее не сулит хороших доходов. Посторонний, помедлив, протя-гивает бедняге свой носовой платок, но тот отвергает полезный подарок и, всхлипывая, размазывает рукавом слёзы по щекам. Так он надеется вызвать больше жалости.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Озеро. Лилии на воде. Недостроенная башня, которую при желании можно не замечать.
Мыслитель. Один. Задумался. Приближается Собеседник. С виду неглуп.
Собеседник. Сидишь?
Мыслитель. Сижу.
Собеседник. Думаешь?
Мыслитель. Думаю.
Собеседник. О чём?
Мыслитель. Всё о том же.
Собеседник. Ушли уроды?
Мыслитель. Ушли.
Собеседник. Сегодня ты немногословен.
Мыслитель. Да.
Надолго ушёл в размышления. Собеседник робко топчется вокруг Мыслителя.
Наконец решился нарушить его покой.
Собеседник. Взгляни, там тени бурно радуются поражению уродов, а строители растерянно чешут затылки и не знают, чем заняться.
Мыслитель. Так всегда бывает, когда добро побеждает зло.
Собеседник. Шутишь?
Мыслитель. Совсем немножко. Многие верят, что добро обязательно побеждает зло. Если бы это было так, тогда зло давно исчезло бы с лица земли.
Собеседник. Получается, не побеждает.
Мыслитель. Или не все правильно понимают, что такое победа. Что такое цена настоящей победы, тоже не понимают. Оттого плата победителей бывает неразумно большой. Тогда, какая уж это победа?
Собеседник. Над твоими словами стоит подумать.
Мыслитель. Полезное занятие.
Собеседник. Древний грек, царь Эпира, первый громко сказал ещё одна такая победа…
Мыслитель. Хорошо сказал. Иначе, кто бы его вспомнил? Все дела одного человека иногда стоят меньше нескольких слов его.
Собеседник. А говорят дела ценнее слов.
Мыслитель. Так говорят лишь те, кто слов не ценит, кто силу слов не в силах понимать. Пусть говорят. Вначале было слово. И только после дело. Дела заканчиваются. Лучшие слова остаются. Так что дороже?
Собеседник. И кто сумеет оценить?
Мыслитель. Время. Только время.
Собеседник. Люди тоже берутся судить. И тени тоже вершат свой суд.
Мыслитель. И люди, и тени слишком часто ошибаются.
Собеседник. А кто их поправит?
Мыслитель. Тот, кто не ищет своей выгоды.
Собеседник. Не ты ли это?
Мыслитель. Я.
Собеседник. Ты сам себе присвоил это право?
Мыслитель. А где б ещё его я получил?
Собеседник. Тогда ответь мне, почему судить других берёшься?
Мыслитель. Потому что самому мне ничего не нужно. Нет у меня другого оправданья.
Собеседник. Ты хочешь открыть им истину? Но она им не нужна.
Мыслитель. Я хочу открыть им истину, потому что каждая истина мечтает быть открытой.
Собеседник. Ты уверен в своей правоте?
Мыслитель. Тот, кто всегда уверен в своей правоте, уже неправ.
Собеседник. Что ты можешь сказать победителям уродов?
Мыслитель. Я скажу: постарайтесь не обратить свой успех в поражение.
Собеседник. Что ты хочешь этим сказать?
Мыслитель. Только то, что сказал.
Собеседник. А тебя поймут?
Мыслитель. Скорее всего нет.
Собеседник. Так стоит ли говорить?
Мыслитель. Конечно, стоит. Иначе, зачем я здесь?
Собеседник. Ты неблагоразумен.
Мыслитель. Благоразумие подходит мыслителю, как благородство взяточнику и бухгалтер-ская книга поэту.
Собеседник. Зачем нужны мыслители?
Мыслитель. Лучшее вино хранят в тёмных погребах до той поры, когда появится хороший повод его откупорить.
Собеседник. Такое случается слишком-слишком редко. Хочу тебе напомнить, что сегодня самый большой спрос на иной, совсем простой доступный и забористый напиток.
Мыслитель. И желающие поднести его жаждущим всегда найдутся, только руку протяни.
Выдвигается хоровод теней. Собеседник с иронией посмотрел на них, сморщил нос и топнул ногой. Видно, слишком сильно топнул, потому что земля разверзлась и поглотила его.
Тени (ликующе). Ушли, ушли, железные уроды.
Мы победили. Мы победили.
Мы оказались ловчее, мы оказались умнее, мы оказались хитрее, мы научили рабочих, как обмануть наших врагов.
Нам не страшна теперь уродливая тень взметнувшейся до неба башни.
Видишь, Мыслитель, ты ошибался. Напрасно ты не поверил в победную силу обмана.
Мыслитель. Победа, добытая обманом, вовсе не победа. В лучшем случае её можно по-считать успехом.
Тени. Какая разница?
Мыслитель. Победа приносит честь герою. Успех награда ничтожной душе. Победа летит на крыльях. Успех неподвижен, как судно, севшее на мель.
Тени. Ценой победы слишком часто является смерть героя. Кому нужна такая победа?
Ничего нет лучше лёгкой победы.
Мыслитель. Зачем подниматься на заоблачные вершины, если маленькие радости доступны и внизу? Это так?
Тени. Не всё ли равно погибшему бойцу?
Мыслитель. Честного воина можно убить предательским ударом в спину. Но нельзя убить его честь.
Тени. Стоит ли о ней беспокоиться? Нам достаточно успеха!
Мыслитель. Честь выше пользы, сказал один неудачник.
Тени. Вот видишь! Потому и неудачник.
Мыслитель. Но я его уважаю до сих пор.
Тени. Его это радует?
Мыслитель. Это радует меня.
Тени. Всё-таки ты не прав. Успех это уже победа.
Мыслитель. Конечно, я не прав. Я так похожа на море, сказала лужа.
Тени. Ты смеёшься над нами? Ты не хочешь разделить нашу радость?
Мыслитель. О, нет, не думайте обо мне так плохо. Если я смеюсь, то только над самим собой.
Тени. Мы тени, мы тени, мы тени. Мы тени зверей и растений. Мы тени людей и со-мнений. Прозрачны, как воздух весенний. Мы тени, мы тени, мы тени.
Работники. Нам говорят, что мы победили. Это замечательно. Так что же теперь мы должны делать?
Тени. Радуйтесь ничего не нужно делать. Вы свободны, вы все свободны. Не нужно рабо-тать. Наслаждайтесь обретённой свободой и тихо радуйтесь.
Работники. Но мы привыкли трудиться. Наши руки хотят работать. Кто нас накормит, когда мы почувствуем голод?
Тени. Ах, это всё проза жизни. Она нам совсем неинтересна.
Мыслитель (работникам). Сейчас и вы неинтересны теням.
Работники. Так кто же кого обманул?
Мыслитель. Угадайте кому судьба всегда быть обманутыми?
Тени. Только не нам. Мы тени, мы тени, мы тени. Мы тени зверей и растений. Мы тени людей и сомнений. Прозрачны, как воздух весенний. Мы тени, мы тени, мы тени.
Уроды (за сценой). Обман! Обман! Обман! Но мы ещё вернёмся. Да, мы ещё вернёмся.
ВСЯКАЯ ВЛАСТЬ ОТ БОГА?
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Ночь. Кабинет учёного. Здесь каждый предмет, если послушать постороннего человека, нахо-дится не на месте. А вот по мнению хозяина
