сейчас живы. Неумные люди!»
Разомлев от сладкого чая с усиленно подливаемым ликёром, бутылочка которого также «совершенно случайно» нашлась на кухне, и приспустив галстук – знак статуса, он, полный сознания собственной значимости, усиленно раздуваемой седым мужиком в очках, вполголоса поведал: появились признаки сепаратизма, - например, в Ахтырском районе местная администрация, действуя руками местной же милиции и расквартированных в районе воинских частей, захватила нефтебазу и склад Госрезерва, отказавшись передавать продовольствие и горючее центральной власти… Глухо, шёпотом говорят, что были уже и вооружённые столкновения с жертвами, в противостоянии центральной и региональных властей. Что это очень опасно, так как в регионах как раз и расположены военные склады. Пока что они строго контролируются, но что будет дальше… Но, несомненно, Центральная Новая Власть достаточно сильна и авторитетна, чтобы в скором времени железной рукой навести порядок…
Сообщил, что тепла в городе осенью и зимой не будет совершенно точно, и что водоснабжения не будет тоже. ГРЭС дорабатывает последние тонны топлива.
После того, как закончилась бутылочка ликёра и была начата совершенно случайно оставшаяся «на чёрный день» (как заверил хозяин квартиры) бутылочка коньяка, принявший непосредственное участие в «чаепитии» омоновец расстегнул свой китель чуть не до пояса, автомат забросил на кухонный подоконник, и развалился на мягком стуле так, что создавалось впечатление, что он совсем-совсем доволен жизнью и своим местом в ней… С чиновником Администрации же Олег стал чуть ли не другом. Усиленное «отзеркаливание», поддакивание «в тему» и тонкая лесть, также как и ликёр с коньяком под горячий чаёк сделали своё дело, - язык у Михаила Юрьевича Орлова развязался.
- Так что, э… да, Олег Сергеевич, самое лучшее для вас – уходить с семьёй в деревню. К родственникам, знакомым, куда угодно, - где есть продукты, топливо на зиму и вода, где есть земля и сельхозинвентарь, где есть навыки… Чтобы, пережив зиму, заняться земледелием – это единственный выход. Администрация же будет осуществлять надзор за обстановкой и общее руководство…
- И продразвёрстку, - почти неслышно буркнул себе под нос Олег, а чиновник, не расслышав, важно покивал и продолжил.
В пригородах и деревнях, где раньше были крепкие фермерские хозяйства и есть хранилища сельхозпродукции, самостийно образовались чуть ли не феодальные порядки, - фермеры берут городских буквально в батраки, за еду. Администрация разбирается конечно, с всплывающими фактами произвола, но сами понимаете… После того, как деньги, валюты отошли посути в небытие, производство повсеместно остановилось; единственно, что держит служилых людей – военных и полицию, на службе общества – это продуктовые пайки и защита. И если с защитой Администрация ещё справляется, то со снабжением продуктами становится всё хуже. Склады Госрезерва не бездонные, тем более, что прошедшие ревизии выявили внезапно факты просто вопиющего воровства и бесхозяйственности… А ведь ещё только июль! Надо пережить осень, зиму и дожить до следующего урожая! На этом фоне совершенно нетерпимыми смотрятся попытки некоторых частников, так называемых коммерсантов, укрыть от обобществления запасы продтоваров. Администрация, располагая полной адресной базой данных таких «коммерсантов», последовательно проводит изъятие продтоваров у несознательных граждан…
- Кстати! – вдруг вспомнил господин Орлов, - про вас говорили, что вы с братом и сыном занимаетесь самовольной реквизицией различного рода продуктов и товаров. Правда ли это?? – и он постарался вновь придать своей потной физиономии строгое «служебное» выражение.
- Да вы что, дорогой Михаил Юрьевич! Да как можно!.. Сын болеет. Сам я, как интеллигентный человек… - в голосе Олега Сергеевича дрогнули слёзы, повлажнели обиженно и глаза за стёклами очков, - Да вы сами посмотрите! Вы же видите – всё, что есть, всё наше! Ничего чужого! Как можно!!..
Плечи Лены, стоящей спиной к беседующим, кипятящей воду для чая на туристической газовой плитке, поднялись, но она не обернулась.
- Да. Да. Я всё понимаю, эээ..? Да, Олег Сергеевич. Всё понимаю. Людские наговоры, сведение счётов, - страшная вещь! Недалёкие люди сплошь и рядом пытаются использовать Администрацию в своих целях, мы уже привыкли к этому. И принимаем меры! Нас не ввести в заблуждение! – окинув взглядом кухню и комнату-гостиную, совершенно свободные от каких бы то ни было следов мародёрства, заверил Орлов.
- А то ведь, знаете ли, эти «самовольные реквизиции» приняли совершенно неприличные размеры! Представьте себе, в окрестностях города завелась… банда! И не мелкая хулиганистая, каких, прямо скажем, хватает и в самом Мувске, а крепко сколоченная и хорошо вооружённая нарезным оружием ОПэГе, даже можно сказать эНВээФ! Незаконное вооружённое формирование! Совершают налёты на склады! Не так давно были захвачены и вывезены в неизвестном направлении две фуры с сигаретами - практически весь запас города! Налёт на Слувичский мясокомбинат – изъяты все запасы готовой продукции! На машины, перевозящие продукты со складов ГосРезерва! Теперь Администрация вынуждена отвлекать значительные силы и средства на охрану… Ну ничего… Ими уже занимаются. Лучшие люди, лучшие специалисты! Есть, есть ещё честные люди, профессионалы своего дела! Не то что…
Он придвинулся поближе, ему явно хотелось высказаться перед благодарным слушателем:
- Представьте себе, Олег Сергеевич, на фоне тяжёлого положения государства и невозможности со стороны Администрации обеспечить привычные уже для так называемого чиновничества блага (себя Орлов явно к чиновничеству не относил) некоторые субъекты заняли позицию «моя хата с краю». А именно – Администрация завалена факсами и присланными с нарочными письмами, содержащими просьбы об отпуске, заявления о переводе или увольнении. Некоторые – тут он от возмущения аж пристукнул кулаком по столу, а задремавший было омоновец приоткрыл один глаз, - просто-напросто перестали ходить на работу и подчиняться распоряжениям Правительства о переходе служащих госаппарата на казарменное, ненормированное положение! Предпочли укрыться в своих загородных особняках, с запасами жратвы, дизель-генераторами и личными скважинами! Наворовали и понастроили за столько-то лет!
Он возмущённо поведал сочувственно внимающему хозяину квартиры, что многие чиновники высшего ранга ринулись за границу – на свои виллы и особняки в Испании и на Мальте, в Италии и Франции; к своим оффшорным счетам и заграничному бизнесу. Некоторое время назад вообще произошёл вопиющий случай – некий… ээээ… не будем называть его по имени, в общем, не последний человек в прежней Администрации, курирующий силовой блок, кстати, сбежал на небольшом легкомоторном самолёте, когда плановые авиарейсы уже были отменены. Представьте себе. Семья у него уже в Европе была, оказывается, и он тоже… собрался дезертировать. Так в аэропорту, как рассказали очевидцы, прямо у трапа самолёта произошла безобразная сцена, когда пилот сказал выбирать: или брать с собой шофёра-телохранителя, или три чемодана с чем-то тяжёлым из багажника автомобиля… И, представьте себе, до чего дошло, этот негодяй, не будем называть его по имени и прежде занимаемой должности, расстрелял из наградного пистолета своего охранника-водителя прямо у трапа самолёта! Вот до чего дошло! И улетел, как понимаю, с народными ценностями. Но ничего! Это они зря рассчитывали, что их там, за границей, ждут с распростёртыми объятиями, - по последним сведениям, Европа простилась с толерантностью и радушием, сейчас там приняты законы построже, чем во времена Гитлера! Всех иностранцев – в лагеря интернированных! И личные состояния, как вы наверняка понимаете, ничерта уже не значат! Как и право собственности иностранных граждан.
Дальше по его выходило, что Администрация вынуждена отвлекать сейчас большие силы на охрану складов с продуктами питания, на этапирование грузов, которые подвергаются опасности разграбления расплодившимися бандами мародёров, так называемых… да-да, именно так – гопников! И это всё на фоне ужасающего некомплекта личного состава правоохранительных органов! Поскольку, не будем этого скрывать перед порядочным человеком…
- Да-да, конечно, уважаемый Михал Юрьич, вы можете на меня вполне положиться! Я же всё понимаю, всю сложность и важность вашего положения! – тут же поддакнул седой очкастый мужик.
… многие сотрудники предпочли в сложившейся ситуации просто-напросто исповедовать принцип «моя хата с краю» и разбежались по своим сытым углам! И сидят там сейчас, за высокими заборами, как хомяки! У кого не оказалось «тёплой норки», - те просто-напросто плюнули на всё и разъехались по деревням, всё одно кроме продуктового пайка и тяжёлой ответственной работы на благо общества (тут голос его возвысился) в Новой Администрации получить нельзя! Так что некомплект сотрудников правоохранительных органов вопиющий! Из армии повальное дезертирование, и чаще всего с оружием, что уж совсем ни в какие ворота… Более того, есть сведения, что разного рода крупные коммерсанты из отребья, дезертирующего с оружием из армии и органов, формируют свои охранные структуры… Совершенно незаконные, естественно. Эдакие новоиспечённые феодалы с дружинами…
Тут он замолк, с трудом соображая, не наболтал ли он слишком много лишнего. С подозрением посмотрел на омоновца, но тот, прикрыв глаза, блаженно улыбался в полусне, явно видя перед мысленным взором что-то далёкое от озвученных Орловым мерзостей бытия.
Про себя Орлов тактично умолчал. Тому, что он попал в Администрацию, в отдел с труднопроизносимым названием и функцией быть в каждой дырке затычкой – он был обязан единственно подлости бывшего тестя и безжалостности бывшей жены, отринувших сделавшего в прошлом небольшую ошибку в семейных отношениях подающего надежды чиновника от семейного загородного особняка, больше напоминавшего небольшой замок. Ну, подумаешь, закрутил с молоденькой студенточкой-практиканточкой, - с кем не бывает? Это же не повод выбрасывать вещи за ворота семейного обиталища, которое, хотя и принадлежало безраздельно тестю – бывшему замминистра энергетики республики, но которое уже привык немного считать и своим… И теперь, из-за этой вздорной бабы, жены, и старого маразматика – тестя, и свистушки-студентки, приходится лазить по опасным местам, перешагивать через лужи засохшей крови и мозгов… Орлов замолк и загрустил. Перед его мысленным взором встал хороший крепкий дом тестя, треск огня в камине, большая коллекция вин и коньяков, собранная тем на пенсии… Спокойствие и надёжность… Чёрт дёрнул закрутить с этой свистушкой, неожиданно оказавшейся хищницей, возжелавшей не много ни мало, а замуж… Жена узнала, сообщили «доброжелатели», а может, и эта же, Юлия, и настучала; тесть
